Конец пятидесятых годов ХХ века.
Это рассказ-повесть о преодолении самого себя
и о силе духа человека.
Ты можешь!
Он смотрел в её глаза, а она не понимала, почему он
здесь и что он хочет от неё. Но всё-таки снизошла -
глянула на него, слегка опустив глаза, и уловила лёгкий шёпот:
"Ты можешь!" Тогда она ещё пристальнее посмотрела в его
глаза - они как бы извинялись перед ней. То-чка (так её все
звали с лёгкой руки студентов естественного факультета)
ухмыльнулась, но тут же почувствовала, что и они (глаза,
в которые она глянула) говорят: "Ты можешь".
"Странно, - подумала она, - глаза разве могут говорить...?
Но говорят же!!!" И ей стало стыдно за себя:
взрослый человек стоит перед ней, девчонкой, и просит
о чём-то. "Кто это? Что он там вещает?" - снова
подумала она и вдруг вспомнила его - преподавателя
физкультуры Таджикского Государственного
Университета им. В.И.Ленина (ТГУ им. В.И.Ленина).
Да, это был Жора. Когда-то, будучи однажды на
уроке физкультуры, она видела его. Но это ж было так
давно - целая вечность прошла (осень, зима). Она ведь
перестала ходить на уроки - ей было разрешено, так как
в ТГУ работали ещё и спортивные секции, которые она
посещала с большим удовольствием. Ей нравилось
участвовать и в соревнованиях. В баскетболе, правда,
у неё не очень-то всё получалось во время соревнований,
так как она как-то робела, стесняясь, когда все орали:
То-чка, давай, давай!!! И броски её вдруг становились
не очень уверенными. Что-то не срабатывало - не
заложено, видать, было это "что-то" в её эго. А вот
шахматы удивительно подходили к её характеру. Её
ещё с детства отец научил играть серьёзно, вдумчиво,
не спеша, и она была чемпионом ТГУ по шахматам,
участвовала весьма успешно и в Республиканских
соревнованиях.
Вот всё это как-то сразу всплыло в её памяти, и
тут она снова услышала:
- Ты можешь! - Это уже довольно громко сказал
Жора.
- Может быть, - ответила, наконец, То-чка, -
но почему ты выбрал меня из всех девчонок,
живущих в этом огромном здании нашего
студенческого общежития?
- Ты можешь, - снова повторил он, потупив взгляд
и тут же добавил, - ты ж не одна; есть ещё Люся
Гордеева, Кира Абрамова, Алла Дустматова.
Правда, они все домашние, но вы команда. Я так
думаю. Вы будете представлять наш Университет.
Пойми меня и не отказывайся.
Интересно было наблюдать, со стороны, за этими
двумя разговаривающими между собой людьми. Она,
высокая, стройная кареглазая шатенка, смотрит как бы
мимо мужчины сквозь пелену кудрявых волос,
спадающих волной на её слегка улыбающееся лицо.
Он же, мужчина маленького роста, ни чем не
примечательной наружности, чувствует себя неуверенно,
но старается что-то доказать ей, размахивая руками.
Разговор длился довольно долго, но, наконец, он
вывел из-за угла здания велосипед:
- Не отказывайся! Вот тебе прекрасная машина.
- Ты, Жора, видимо, меня не понял - я никогда даже
не сидела на гоночном велеке. Правда, когда ещё
была пацанкой, велосипед был моим увлечением
и средством передвижения - всюду ездила на нём:
и на реку, где купались всей гурьбой, и в магазин,
и в лес. И был у меня тогда свой тренер - парнишка,
который, как бы между прочим, научил меня
преодолевать точку отсчёта, после чего открывалось
второе дыхание. Но это был дорожный велосипед:
сначала "Урал", потом - "ЗиФ", а тут гоночный.
- Не бойся - посидишь на нём и поймёшь, что
это "твоё". Ты сможешь! Ты полюбишь его.
- Не знаю, ведь я сказала уже, что ездила только на
обычных дорожных велосипедах. Мне это, конечно, очень
нравилось, да и была в этом, в то время, необходимость,
ведь на моём попечении было двое младших братишек -
двойняшек, которых я и возила всюду с собой (Мишутку
- на раме, а Лёшу - на багажнике). Ну да ладно.
Хорошо, я подумаю.
- Нечего время терять. Попробуй - тебе понравится.
- Хорошо, попробую, но смогу ли!?
- Сможешь, я уверен.
- А вообще-то, как ты меня нашёл?
- Не знаю, но на кафедре вашей сказали, что на тебя
можно положиться, что ты мастер на все руки: хоть
плавание, хоть баскет, хоть шахматы и что, видимо,
велоспорт тебе под силу тоже, раз ты прошла все
предгорья Памира - ноги накачаны, дыхание отработано.
- Что правда, то правда. Ладно, Жора, попробуем;
не могу тебе отказать да и нашему Университету тоже.
- Хорошо! Но помни, что времени у нас осталось мало.
Скоро Майская демонстрация, а там и 9 мая, когда в
честь Победы над фашистской Германией устраиваются
велогонки - соревнования между ВУЗ-ми. Гонки эти
на 20 километров. Мы не только должны, мы обязаны
победить. Свыкайся с этой мыслью, а завтра тренировка
- вы должны познакомиться с велотреком.
Громко сказано "велотрек". Это было просто шоссе,
но с хорошим асфальтовым покрытием. Только и всего.
А простиралось это шоссе-дорога от г. Душанбе до
г. Ордженекидзеабада. И по ней бесконечным потоком
шли автомашины (легковые, грузовые). Тренировки, а
потом и гонки должны были проходить здесь, на этом
шоссе. Ничего примечательного здесь не было, чтобы
могло бы радовать душу. Только по бокам шоссе, на
такырах его, в эту весеннюю пору, расцветают
дикорастущие маки. Это такая красота! Маки полыхают
красным пламенем, они зовут, они притягивают тебя -
невозможно глаз оторвать от этого роскошного зрелища.
Так и хочется сойти с трассы и наслаждаться этим
великолепием природы. Но нам надо вперёд, только
вперёд. Надо! И То-чка (то бишь я)уже не мыслит себя
без этого "надо" - ну что, девчонки, поехали!!!!
Время пролетело быстро. Наступило 1 мая.
Все идут на демонстрацию. Мы в колонне
велосипедистов - идём друг за другом: колесо в колесо -
только б не задеть идущего впереди, не устроить завал,
не опозориться, и ноги слушаются тебя, то замедляя,
то убыстряя ход, а то крутят педали совсем назад.
Однако первое испытание выдержано: всё в порядке -
не опозорились. Теперь главная задача впереди. Это
гонки 9 Мая.
И вот настал этот день. Огромное количество
народа. Фотокорреспонденты!
Все шумят, галдят, все ждут начала соревнований,
каждый "болеет" за свою команду, и все надеются на
победу. Команды велогонщиков стараются быть в
сторонке, хотя им это не особо удаётся. Здесь ведь
не только наша команда ТГУ, но и команды
Политехнического, Сельскохозяйственного,
Медицинского и Педагогического институтов,
а также команды других организаций и спортивных
обществ.
Последние наставления Жоры:
"Девочки, не подведите! Вы можете!!!
Не волнуйтесь особо, помогайте друг другу, ведь
вы - команда! И помните: вы должны выйти вперёд.
Однако в таких гонках не исключены завалы. Поэтому,
сначала надо дать всем рассредоточиться и таким
образом пройти первый этап - первую половину пути.
А потом....."
И вот наступило это "потом" - разворот,
включаем последнюю скорость и начинаем
свой победный пробег. Такой азарт овладел
нами, что трудно себе представить, не испытав
его. Как будто крылья выросли за спиной.
Видимо, открылось второе дыхание - мы
летели и летели (иначе и не скажешь), оставляя
одну команду за другой. "Мы можем, мы можем,
девочки, слышите - мы можем! Не отставать,
за мной!"- кричала То-чка, хотя в груди уже
всё горело, дышать было тяжело, а в голове
одна только мысль: как девчата? - Люся что-то
отстаёт, но командный зачёт идёт по трём
участникам. Только бы Кира с Аллой выдержали!
И они выдержали! Как хорошо!!! Впереди
уже ленточка - победа!!! Победа!!! Все радуются,
кричат, нас стараются обнять, а мы на земле -
двигаться нет сил. Куда они подевались силы эти,
почему оставили нас!?
Да, как я очутилась там, на траве, почему?
Не помню. Однако пожар в лёгких начинает стихать -
дышать становится легче, но подняться не могу.
И тут спасает юмор: ухмыльнулась про
себя - а как же русские богатыри? Где они силы
брали?! И мысленно обращаюсь к Земле-матушке:
Земля, родная наша, дай силы и мне! Не верите?
Смешно? Пожалуйста. Но так было.
"Поднимайтесь же! Фотокорреспонденты
здесь, ждут", - раздался вдруг надо мной голос.
"Девчата, подъём!" - командую я. И мы
поднимаемся, и нас уже фотографируют, у нас
берут интервью.
Так вот, благодаря своему упорству, своему
юношескому авантюризму, мы и отстояли честь
нашего Университета. Но самое главное, наверное,
было в то, что мы преодолели самих себя, ведь
и тренировок - то почти не было. Просто мы,
четыре девочки, сделали то, что обязаны были
сделать. Мы не только отстояли честь нашего ТГУ,
но и не подвели Жору, который подобрал нашу
команду и вложил в нас уверенность, что мы
можем победить.
Конечно, нам и самим было приятно: нас
обнимали, благодарили преподаватели и
студенты. А после всего этого ко мне потихоньку
с моим велосипедом в руках подошёл Сашка
(студент - будущий геолог) и прошептал мне на
ушко: "Я люблю тебя". Жора же стоял рядом,
молчал и только довольно улыбался.
На этом можно было бы и закончить своё
повествование, но жизнь будоражила нас, мы
стали более серьёзно относиться к себе и к
окружающим. Я уже по другому посмотрела
на Сашку. После соревнований этот парень
(голубоглазый, высокий и стройный, со смешным
вихрем на голове) не отходил от меня ни на шаг,
стараясь быть всегда полезным. Он тоже стал
ездить на гоночном велике со мной, когда я по
утру уезжала потренироваться или просто по
городу покататься. Эти две трубки, соединённые
одной рамой и рулём, незаметно стали неотъемлемой
частью моего существования. Девочки (Кира, Алла,
Люся) тренировались тоже с удовольствием.
Общение во время тренировок было необходимо,
ведь мы теперь стали одной командой, которая
сформировалась вопреки нашему желанию, но
по воле нашего тренера Жоры, который разглядел
в нас что-то особенное. Поэтому мы должны были
уже более серьёзно относиться к нашему выбору,
к нашему согласию на участие в этой, так
называемой нами, авантюре. Однако первый раунд
состоялся, и мы, уже сложившаяся команда, поняли,
что должны серьёзно заняться этим делом, чтобы
закрепить успех, чтобы в будущем мы снова могли
выйти на соревнования и победить. Да и вообще,
нам было хорошо всем вместе - мы чувствовали,
как говорят, "локоть друг друга"
Что ж, тренироваться, так тренироваться,
и проехать в день 40-50 километров нам не
составляло особого труда. Заезды на такие
расстояния стали для нас нормой. И нам это
очень нравилось - появилось чувство силы,
выносливости, уверенности в том деле,
за которое мы взялись. Вообще, эти поездки,
особенно в весенний период, когда природа
благоухает, проявляя все свои краски,
придавали нам силы, будоражили сознание,
и мы радовались каждому такому дню. Нам
казалось, что можно всё преодолеть, что
не существует для нас никаких преград.
И вот в один из таких дней мы (четверо
девчат, Сашку не взяли - ему некогда было
что-то) снова выехали на тренировку, ведь
впереди месяц Май - снова соревнования.
Что ж, девчонки, поехали!
Поехали - значит идём друг за другом,
колесо в колесо, так как шоссе постоянно
занято автомашинам: идут нам навстречу,
обгоняют. "Девочки, всё в порядке, но помните
наставление тренера: рассредоточение
и спокойствие", - напоминаю я им.
Пройдено уже 20 километров, впереди
ещё 15. Сворачиваем по шоссе, идущему из
г.Ордженикидзеабада в г. Файзабад, и проходим
ещё километров шесть. Люся идёт впереди, я за
ней, за мной девчата. Всё спокойно, но тут Люся
как-то вдруг притормозила, я за ней, а девочки
не съреагировали молниеносно (как надо),
и я получила удар в моё заднее колесо! И этот
удар был такой силы, что меня перебросило
через руль, выбросило на асфальт, и тут же
Алла и Кира оказались на мне со своими
велосипедами. Я еле встала на ноги, выбравшись
из этого завала, - колени мои ободраны, все в
крови; в голове туман, а на средство моего
передвижения и смотреть было даже больно:
обе трубки слетели, на первом ободе огромная
"восьмёрка"....
Но...где же Люся?! Она ж шла впереди меня.
Осматриваюсь и вижу, чуть поодаль, Люсю. Она
лежит на асфальте и не шевелится - Люся!!!!
Люся!!! Ты что?! С большим усилием делаю шаг
в её сторону, ещё шаг, хотя ноги почти не
повинуются, и вижу: глаза её закрыты, а из правого
уха тоненькой струйкой вытекает кровь....И тут,
впервые в жизни, до меня дошёл смысл выражения:
"дрожат коленки". Я не могла остановить их, и
такая тоска разлилась по всему телу, что
невозможно было это как-то осознать, но сработал
инстинкт спасения, помощи: забыв теперь уже о
своих ногах, я бросилась к ней - дыши, Люся, дыши.
Потом подхватила её снизу со спины и сильно
встряхнула раз, другой раз, и она сделала первый
вдох. "Люся, дыши, дыши", - кричала я, как
заколдованная, размазывая текущие по щекам
слёзы. Подскочили тут же Кира с Аллой, и мы
отнесли её на обочину дороги, на траву. Она
теперь уже дышала, а потом, полежав немного,
наконец-то, открыла глаза:
- Что со мной?
- А ты не помнишь? Вот твой велосипед, а вот мой.
- Надо же! Как мы теперь их собирать будем?
- Да, ты об этом не думай; главное, как ты себя
чувствуешь?!
- Голова болит. Я закрою глаза и полежу. Можно?
И в этот момент на шоссе показалась машина
"Скорой помощи". Мы, все трое, кинулись ей
наперерез, - помогите! Машина остановилась, и мы
рассказали, что случилось.
Они помогли: дали Люсе понюхать нашатырь,
смазали зелёнкой ссадины, ушибы и укатили.
Как мы ни просили их забрать её с собой, но ничего
не получилось. Не взяли они нашу Люсю, так как
ехали в сторону Файзабада ("там их ждали"). А мы
остались с Люсей, сидя на траве между тополями,
которые с пирамидальной своей высоты шелестели
своими листочками и успокаивали нас, как бы
говоря - вы справитесь, вы сможете.
А как справимся?! Нам надо возвращаться
домой - впереди около 30 километров пути. Но
что поделаешь, надо, так надо. Пока сидим.
Сидим час, другой час, третий - приходим в себя.
Шум в голове начинает проходить.
Ну что ж, время собирать велики! Легко
сказать "собирать". Тут нужны мужские руки,
но их нет рядом. Где же ты, мой верный Сашка?
Почему нет тебя со мной? Ты бы точно помог и
успокоил, сказав, что всё будет хорошо. А ты,
Жора, где? Что же вы нас покинули?! Что же
нам делать?! И тут сквозь шелест листьев я вдруг,
как бы, услышала - вы можете! Можете!
Ну что ж, можем так можем. Девочки, за
дело. Хватит киснуть, переживать! Ищите камни -
будем выпрямлять "восьмёрки"... Вы можете, дорогие
читатели, представить себе гнутые обода и камни?
Нет, не можете? ... Правильно, а мы, девчонки,
смогли.
С большим трудом камнями выпрямляем
обод колёса моего велика, затем обод колеса
велика Люси; натягиваем на них трубки и падаем
рядом с Люсей - справились!!! Потом,
довольные, усаживаемся рядком и любуемся
своими произведениями - наши машины готовы.
Машины-то готовы, а вот готовы ли мы!?
А что делать? Наверное готовы тоже. Только
вот как быть с Люсей? Думаем, вздыхаем, но
выбора нет. Как-то надо выбираться нам, так как
помощи нет и не будет, а время летит очень быстро.
В горах смеркается намного раньше, чем на равнинах,
а мы ведь, считай, в горах. Высота, где находимся,
не менее чем 800 метров над уровнем моря. Вот и
решаем: тоже готова (это о Люсе) - поднимайся,
дорогая, поедем потихоньку, не ночевать же нам
здесь.
- Смогу ли я? - наконец произносит она.
- Ты сможешь! - говорю теперь уже я, усаживаю
её на велик и продолжаю - только крути ногами,
а мы будем тебя поддерживать.
- Готовы, девочки!?
- Готовы.
Начинаем движение. С двух сторон держим
Люсю, а она старается крутить педали, как может:
раз получится, два - нет. Ничего! Только вперёд!
Может быть, со стороны такой кортеж казался
смешным, но нам было не до смеха, ведь впереди
почти 30 километров пути. Однако потихоньку,
потихоньку (метр за метром) мы втянулись в
этот "процесс" и даже стали подшучивать друг
над другом. А это великое дело - напряжение
стало спадать, головы стали светлеть, ноги
увереннее стали крутить педали.
Вот так мы шли и шли, и прошли почти
половину пути уже, когда Люся, наконец, тоже
начала улыбаться. Её движения стали более
уверенными: сила ног, хотя и постепенно, но
возвращалась. Видимо, энергетика Люси,
отвечая на нашу энергетику, на наши усилия,
переживания и желание помочь выстоять,
дала свои результаты. Организм её прямо на
глазах восстанавливался, и нам становилось
легче: мы радовались каждому её движению,
каждой её улыбке.
Вот, таким образом тридцать тяжелейших
(для нас) километров и были преодолены - мы
все вернулись домой, включая Люсю. И это был
её подвиг. Она выстояла, выдержала, она смогла.
А потом был новый заезд - новые Майские
соревнования в честь Победы нашей Красной
армии над фашизмом, и мы вновь были первыми.
И уж тут, на всей дистанции заезда, мы, как
нам казалось, не крутили педалями, а летели,
на крыльях, повторяя про себя: мы можем!!!
А как же Сашка?! Что с ним? А с ним ничего
не случилось. Просто он женился на своей
То-чке, то бишь на мне, и у нас была
великолепная свадьба, на которой смешались
вместе все: биологи, геологи. И вот они
уже 55 лет вместе. И он снова на велике
разъезжает по разным своим делам, а она
теперь предпочитает только четыре колеса. Её
автомобиль заменяет ей и велосипед, и ноги.
Да, ноги, её сильные ноги, на которые она так
надеялась всегда, в один миг перестали
слушаться. Нет..., она ходит, конечно, но как!
Что же случилось?
В их жизни с этим голубоглазым Сашкой
всё было хорошо: первой родилась красавица и
умница дочка Марина, которая стала врачом,
следом за ней родился сын - добрейший,
отзывчивый Димка (окончил инженерный
факультет пединститута), а потом уже на Свет
появился Сашка. Только он был не голубоглазый,
как отец. Из маленького поскрёбышка вырос
стройный, улыбающийся кареглазый шатен.
Улыбка почти никогда не покидала его лица,
и казалось, что он всем доволен, что он постоянно
радуется дарованной ему жизни: солнцу, людям,
его окружающим. Так и было. И его все любили:
друзья, родственники, родные. Марина с Димой
вообще в нём души не чаяли. Они его нянчили,
а потом во всём помогали, ведь он был младшим
в семье (поздний ребёнок). И вот этот любимый
всеми поздний ребёнок, окончивший с отличием
МГУИЭ, в свои 23 года погибает на дороге, ведущей
от п. Прииртышский (Тобольский зверосовхоз) к
г. Тобольску: на повороте его автомобиль был
протаранен машиной убийцы - алкоголика. И
ничего сделать уже было невозможно - никакого
шанса на спасение судьба-злодейка не оставила.
Не стало его. Больше к нему не прикоснуться.
Нельзя его потрогать, прижать к себе или просто
повидать. Но что поделаешь! Ничего не вернуть.
Умом То-чка всё понимала, а сердце никак не могло
смириться. Вот и теперь она постоянно видит
(как бы) своего сыночка, стоящего в проёме
двери зала. Он тогда, высокий (198 см.), улыбающийся,
одетый в новый чёрный костюм, подозвал То-чку:
"Поцелуй меня, мама". Она прильнула к нему -
"какой же ты красивый!"
А было это на кануне встречи Нового 1999 года
- последнего "Нового года" Сашки. У него тогда
начались каникулы и он приехал домой. Но приехал
не один - с ним вместе прибыл и Дима. А Марина с
Кариной были рядом. Собрались все вместе.
И как было хорошо! Какое счастье!
.....Мне нравился наш дом, и небо,
Что расцветало в сумерках над нами,
И вьюга. Та, что пела за окном,
И пола скрип от танцев под ногами...
Но всё когда-то кончается - имеет свой конец.
Только дороги не имеют своего конца (чаще всего).
И по этим дорогам ходят люди, движутся машины,
ведь они (дороги) для это и создаются, возникают.
И на этих дорогах погибают люди, и частенько
можно видеть вдоль дорог (на обочинах) крестики
с цветами. И никак не свернёшь с дороги, не
обойдёшь, не объедешь, а проехать надо, но как?!
Остановила машину: ни руки, ни ноги не
слушаются - сил нет, чтобы проехать по этой
дороге самой. Вот он поворот, где поставлен
крестик с цветами. Как же преодолеть это
проклятое место? Как?!... "Сыночек, помоги, -
шепчет То-чка, - помоги". Слёзы заливают глаза.
Она на мгновение закрыла их, и ей
вдруг показалось, что сын тут, рядом стоит,
и улыбается, а в дуновении слабого ветерка она
уловила такое знакомое - "ты сможешь!"
"Как же так!? Это ж Сашка! Быть такого
не может!" - проговорила То-чка, повернувшись
к Санычу (к голубоглазому и уже седому), что
сидел справа от неё. А он посмотрел на неё,
положил руку ей на плечо и повторил:
"Ты сможешь!...Смо-жешь! Поехали!"
Она снова на мгновение прикрыла глаза,
а потом потихоньку нажала на педаль газа -
"Опель" тронулся с места, и То-чка, почувствовав
стук своего сердца, прошептала:
"Смогу, сыночек, смогу! Спасибо!"
*****
.