— Ну почему у тебя все не как у людей, Коля?
Настя Королькова, морщась, обглядывала безупречный — только что из чистки — костюм брата в поисках воображаемых пылинок.
— У кого это у людей? — поинтересовался тот, осторожными движениями поправляя синий в полосочку галстук.
— Да у всех. Возьми хоть предков. (Коля чуть искривился) Ладно, родителей, извини. У папы даже кольца не было, когда он сделал предложение маме. Помнишь, как он рассказывал: они гуляли по набережной вдоль реки, и он...
— Спросил, не пойдет ли она за него замуж. Помню, конечно, мама его этим каждодневно попрекает. "Бессердечный, бездушный мещанин! Почему я только за тебя пошла?", — сымитировал Коля. — И знаешь, в чем-то она права. Женщине нужно...
— Да мужик ей прежде всего нужен, мужик, — перебила его сестра, — и хватит морщить нос, это тебе совсем не идет.
Коля тотчас усилием воли разгладил лицо.
— Мужик, а не мямля, — продолжала Настя. — Я бы на месте Маши тебя давно уже бросила. Сколько времени ты ее мурыжишь? Больше года? А кольцо когда купил? Два месяца назад! И до сих пор не смог сделать ей элементарного предложения. Что ж тут сложного? "Маша, выходи за меня замуж!" И всех делов!
— Ничего ты не понимаешь, Анастасия, — вздохнул Николай Корольков. — Здесь нужна совершенно особая минута, она должна прийти и прочувствоваться... Чтобы время остановилось и сделало щелчок — лови момент!
— Уж тысячный раз слышала я про этот щелчок! Надоел, ей Богу! Сколько раз ты ее приглашал на загородный пикник, и что — ни разу не щелкнуло?
— Увы. Один раз дождь застал нас в дороге, так что пришлось устроить пикник прямо на станции. Представь себе старую деревянную скамейку, я с Машей сидим, пьем горячий кофе из термоса, а рядом люди, детки с котятами, солдаты в отгуле, все смотрят на тебя, ухмыляются, подмигивают. Ну как в такой обстановке делать предложение?
Настя фыркнула.
— Один раз почти все сошлось, — продолжал Коля. — Погода была замечательная, мы сидели под старым дубом, совершенно тет-а-тет, кушали мамины пирожки, пили лимонад...
— И что случилось? Неужели не щелкнуло?
— Щелкнуло, еще как! Даже ветер перестал шуметь. Наступила такая звенящая тишина, что я тотчас же понял — пора. «Маша», – сказал я, – «Маша...»
— И что же дальше? — затаила дыхание слушательница.
— А то! На ее платье села муха. Именно в тот самый момент.
— Ну и что?
— Неужели не понимаешь? Ты готовишься, подстерегаешь заветную минуту, и вдруг, на твою будущую невесту садится гадкое насекомое. Как будто имеет на это все права! Со своим мерзким тельцем на ее светлом платье в горошек. Да еще и начала потирать лапки! Ну как было ее не ударить?
— Машу?
— Да муху, конечно. Всегда терпеть не мог этих тварей. Но Маше при этом конечно попало тоже. По плечу. Размазал эту гадость по ее платью, Маша вскрикнула, встала и всю дорогу со мной не разговаривала. Ну как я мог ей сделать при этом предложение? Как?
— Дегенерат ты, Коля, — вздохнула Настя и поцеловала брата в щеку. — Дура будет твоя Маша, если пойдет за тебя. Только наплодите других дегенератов. Звякнешь, если получится.
***
Вечер однозначно удавался. Такси доставило их до порога ресторана, умудрившись не угодив в пробку, швейцар услужливо распахнул двери, метрдотель, улыбчивый дядька с опереточными усами, проводил к отдельной кабине у окна (как заказывали!), а вдобавок им досталась расторопная рыжая официантка. Ужин также подоспел вовремя: салат и две порции устриц.
Коле нравилось наблюдать, как умело расправляется с устрицами его подруга. Точно и элегантно-неторопливо она орудовала столовыми приборами, так что даже процесс выковыривания из раковин сморщившихся от лимонного сока устриц, обычно вызывавший у него эстетическое негодование, в исполнении его будущей невесты выглядел очень стильно.
После расправы с моллюсками, блюда с раковинами аккуратно убрали, сменив заодно и скатерть. Их ждал еще десерт и — шампанское, предусмотрительно заказанное Колей в случае успеха тщательно запланированного предприятия.
Машенька сидела напротив, раскрасневшаяся, что необычайно шло к ее мальчиковой прическе, время от времени задумчиво поднося бокал хереса к полным губам. Корольков, как обычно, залюбовался отблеском лампы на ее светлых волосах и темными карими глазами, задумчиво, без капли нетерпения направленными на него. Наверное в сотый раз промелькнуло у него в голове, догадывается ли она о его планах на сегодняшний вечер. Рука осторожно нащупала боковой карман костюма, чуть вспучившийся из-за коробочки с кольцом.
«Пора!», — понял он.
— Маша, — взбодрившись очередным глотком хереса, начал он, — тебе наверное...
И тут Маша исчезла. Коля вздрогнул, рука с бокалом покачнулась, и херес пролился на белоснежную скатерть. Испуганно хватая ртом воздух, он положил стакан на стол, приподнялся, подошел к креслу напротив и пощупал теплую вмятину, оставшуюся после девушки. Коля еле дыша чуть ли не минуту пялился на нее, не в силах поверить: только что буквально растворилась в воздухе его будущая невеста.
Корольков еще раз пощупал кресло. Машино тепло уже почти не ощущалось. Шатаясь, он подошел к дверце кабинки, распахнул ее и взглядом позвал официантку.
Улыбаясь, рыжеволосая девица засуетилась в его сторону.
— Прикажете уже шампанское? — подмигнула она Коле.
Тот отмахнулся.
— Скажите, — он остановился, не зная как продолжить. — вы не видели моей дамы?
— А она разве не с вами? — удивилась официантка и заглянула в кабинку. — Да вот же она!
Коля отпрянул: Машенька сидела на том же месте, натужно улыбаясь. В руке ее все еще дрожал недопитый бокал с хересом, лишь во взгляде появилось какое-то напряжение и неожиданная жесткость.
Молодой человек покачнулся, неверным шагом подошел к столу и плюхнулся в свое кресло.
— Вам плохо? Может принести воды, или позвать...?
— Не надо, — твердо перебила ее девушка, сидевшая напротив Коли. — Выйдите и закройте за собой дверь, у нас все в полном порядке.
Дверь кабинки захлопнулась, Маша перевела посуровевший взгляд на своего парня.
— Как... ты, тебя вдруг не было, я подумал, — промямлил тот, оглядывая ее как розового слона.
— Слушай и не перебивай, — прервала она его, — мне надо успеть, пока идет реклама.
— Что...что за реклама?
— Сколько меня тут не было? Минуту или две?
Коля тупо кивнул.
— На самом деле меня держали около двух часов — там умеют задерживать время. Ладно, давай все по порядку. В общем, представь себе, во Вселенной есть такая планета Тхукан. На ней живут люди, совсем как ты и я, работают, выходят на пенсию, смотрят гипервизор, ну пространственный телевизор в общем, и очень интересуются жизнью на других планетах, в частности нашей. Особенно их интересует земная любовь и связанные с ней ритуалы: помолвка, свадьба, первая брачная ночь... Они снимают все это через гиперкамеры. Впрочем, это не важно. Важно то, что они за нами: конкретно за мной и за тобой наблюдают уже в течении трех месяцев. Как за перспективной парой, с налетом романтики, которая нынче редкость. И уже два месяца вся планета затаив дыхание ждет, когда ты, идиот проклятый, наконец сделаешь мне предложение. Вначале все пенсионерки на этом Тхукане по тебе вздыхали: ах какой лапочка, эстет, романтик. На тебя делали ставки: он сделает предложение сегодня, завтра, нет послезавтра, сейчас. А ты все не делал и не делал! И не смотри на меня так, я и сама извелась за эти два месяца, так что вполне их понимаю! Ну так вот, ставок было все больше и больше, люди закладывали свои дома, брали кредиты в надежде отыграться, а ты, скотина, все медлил. В итоге полпланеты понемногу разорилось, а букмекеры гипервещания сделали мультисостояния. Ты довел всех белого каления, весь Тхукан тебя ненавидят и готов разорвать на мелкие кусочки. Собственно так они и сделают, если ты сейчас же не сделаешь мне предложение. На тебя сделаны последние ставки, другого шанса уже не будет. Понял?
Коля робко кивнул, а потом замотал головой.
— А откуда ты... — начал он.
— Черт, времени в обрез. Меня похитила конкурирующая гиперкомпания и все объяснила. Ты их разоришь, если конкуренты наживутся на последних ставках. В эфире сейчас рекламная пауза из-за моего внезапного исчезновения, но скоро они восстановят вещание. Да не верти головой, не увидишь ты никаких камер, хоть они и снимают нас со всех ракурсов. Я не совсем поняла, но в общем для гиперпространства реальное расстояние неважно, поэтому Тхуканское гипервидение и может вести свои реалити-шоу со всей Вселенной. Короче, ты делаешь мне предложение, тогда гиперзрители на последних ставках выигрывают, букмекеры разоряются и все довольны. Кроме букмекеров, конечно. Или — если нет, все голосуют за твою смерть, и я остаюсь без жениха. Понял?
Корольков помотал головой.
— Дегенерат! — процитировала Маша его сестру. — Времени не осталось. Пять, четыре, три... — начала она считывать красные цифры неожиданно появившиеся на ее запястье... два, один, давай!
Ничего не изменилось. Маша сидела перед ним, держа в руке бокал недопитого хереса и улыбалась, хотя и несколько вымучено.
Коля сглотнул. "Я наверняка сплю", — подумал он.
— Давай же, — прошипела Маша, нетерпеливо постукивая ногтем по столу.
Коля откашлялся.
— Маша, я давно хотел тебе сказать, но все никак не мог выбрать правильного момента, — фальшиво промямлил он и запнулся. Взгляд его уперся на розовое пятно на скатерти от пролитого хереса. По пятну ходила жирная муха.
— Да, что ты хотел мне сказать? — нетерпеливо выдохнула Маша.
— Я хотел сказать, хотел сказать...— автоматически продолжил Коля и вдруг у него вырвалось. — Дрянь!
— Что?
Коля ударил ладонью по пятну, но не успел. С мерзким жужжанием муха взмыла в воздух и стала кружиться над столом.
— Да оставь ты ее в конце концов! Что ты хотел мне сказать???
— Ты никогда не задумывалась?.. — муха села Маше на блузку.
— Убери ее! — закричал Коля.
— Кого? — не поняла девушка. Затем, проследив за его взглядом, заметила насекомое и согнала его с ткани. С заметно более громким жужжанием муха взмыла вверх и как бреющий истребитель начала кружить прямо над Колиной головой.
— Ну давай быстрее! — заторопилась Маша.
— Что?
— Делай мне предложение, идиот!
— Какое предложение? — заступорил Корольков. — Ах да. Но зачем же ты, я хотел сам...
— Ты ничего не понял? Планета Тхукан, голосование! Черт, они говорили, если я о ней упомяну в прямом эфире, голосование сразу же начнется... Быстрее, у тебя остались считанные секунды!
— Маша, ты согласна... Чушь, ерунда все это — взъерепенился вдруг Коля, — если ты думаешь, что каким-то идиотским фокусом сможешь заставить меня...
Он встал, но тут же упал обратно в кресло, сраженный неожиданным ударом. По его пиджаку сползал ком мерзкой красной грязи.
— Что, что это?
— Красный песок Тхукана, — прошептала Маша, — в ужасе глядя на красный ком, кинутый из ниоткуда в ее несостоявшегося жениха. — Началось!
— Что началось? — Другой ком угодил Коле прямо в рот. По кабине запахло гниющей селедкой.
— Голосование проходит так, — в ступоре процитировала Маша, — каждый тхуканец, недовольный участником шоу, зачерпывает с пола красную грязь — она у них в каждой квартире вместо ковра — и кидает в кандидата через гипервизор. Аудитория гипершоу более двух миллиардов.
Жалобно вскрикнув, она вскочила из-за стола, схватила несчастного Колю за руку и попыталась вытащить из кабинки, но тут на него обрушился град красной грязи, вмиг затопивший кабинку. Из последних сил, Маша выползла из смердящей красной кучи, и размазывая по щекам слезы, кинулась вон из ресторана, уже по пояс утопавшего в красной грязи далекой планеты Тхукан.
На зловонье, испускаемое из загаженного зала, стаями слетались мухи.