Назад. http://www.proza.ru/2014/09/17/105
Самым сложным, оказалось, погрузить на корабли повозки. Затем настал черёд лошадей и людей. Князь Хлебослав, предоставил им четыре судна и обеспечил охраной из своей дружины. Княгиня, не смогла отказать его просьбе и взяла с собой купца с юга. Тот представился – Завулоном и рассказал, что: он был ограблен ушкуйниками, потерял весь товар и людей. Сам чудом остался жив и хочет добраться до сородичей в Князьграде. Несмотря на пережитое, чужеземец оставался весел, и дивил всех чудными рассказами о: восточных странах, несметных сокровищах, бесстрашных войнах и сказочных красавицах. Княгиня, пожелавшая дослушать очередную историю, пригласила его на свой корабль. Там же остался и Всеволод с волхвом и девушками.
Константин, нежился на солнышке. Лютня, повидавшая многое на своём коротком веку, „молча“ лежала у него на коленях. Говорить не хотелось. Ветер, наполнявший паруса, доносил крики речных чаек, напоминая ему о детстве. Арвинд, устроился неподалёку и тоже был доволен жизнью. После продажи трофеев, ему, как и Мстиславу, досталось немало серебра. Он поглядывал на проплывающие мимо берега и мечтал о новых, достойных послушника - оружии и одежде.
Княжич Вацлав, в противоположность им - не мог найти себе места. Он мерил палубу взад и вперёд, норовя протереть до дыр свои сапоги. Константин его понимал. Девушки остались с княгиней на другом корабле.
Изредка, мимо проплывали ладьи торговцев, набитые товаром или небольшие, боевые дракары, с княжеской дружиной.
В конец, не выдержав своего бессилия, Вацлав сел рядом с витязем и попросил рассказать ему о Софье. – Есть у неё жених, свободна ли она в своём выборе?
Константин улыбнулся, вспоминая, как сам недавно расспрашивал Всеволода о Фрее.
- Мы знакомы недавно. Это подруга Фреи. Будь она обещана жениху, то вплела бы белую ленту в косу. Большего я о ней не знаю.
Княжич облегчённо вздохнул, поблагодарил витязя и вернулся к вырезанной из дерева голове лошади, от куда надеялся увидеть запавшую в сердце девушку.
Десятник - Хлебослава, усмехнулся себе в бороду. – Молодой ещё. Сразу видно – из ляхов. У них у всех кровь горячая, но быстро остывает. Жениться ему пора, род продолжать. Глядишь, остепениться.
Константин кивнул, соглашаясь с мудрость седобородого. Человеку нужен дом, жена и дети. Они продолжат его род и позаботятся о нём в старости. Витязя беспокоило иное. Где пустить корни? На родине пращуров, омываемой со всех сторон водой и обдуваемой солёным ветром, или в Князьграде, служа князю?
А может выпросить хлебное место в землях подальше, от войн и распрей? Там, где его дети смогут встать на ноги и окрепнуть, прежде, чем выйти в жестокую явь. Не станут ли они мягкотелыми? Или, лучше сразу бросить их в холодную воду, надеясь, что они поплывут и окрепнут духом? А если они сломаются, от непосильных тягот и несовершенства мира?
Подобные вопросы, до недавнего времени, обходили его стороной. Теперь, же на нём лежало бремя пращуров. Предстояло продолжить род и позаботиться о его выживании. Круг замкнётся.
Но разве великое княжество, не является ещё большим кругом? Мы оберегаем его, кладём за него наши жизни, проливаем пот и кровь. Всё, ради того, чтобы дети, которых мы родим и растим, приняли из наших слабеющих рук, наследие предков и передали своим потомкам.
Это познание, вселило в него уверенность и дало цель. Он сделает всё, для того, что бы великое княжество обрело былую силу. Он поможет Олегу сесть на трон.
Так, рассуждая о будущем, он уснул и вернулся в былое. Ему грезилось: босоногое детство, отец с братьями и первый в его жизни корабль.
К вечеру, они достигли острова с небольшой бухтой, защищённой от набегов ушкуйников двумя башенками и деревянными стенами. Княгиня предпочла переночевать в тепле и безопасности, да и люди здешнего князя советовали.
Гребцы, убрали парус и корабли, подошли поближе. Узкий вход преграждала цепь, натянутая над водой. Дозорные с башенок, узнав людей Хлебослава, опустили её, но предупредили, что одно место уже занято. Две ладьи могут войти, остальным придётся встать на якорь снаружи. Так и поступили. Суда с повозками разместили под защитой стен, а с дружиной и лошадьми, пристали к берегу.
Внутри бухты царили сумерки. За стены, почти не проникал свет от заходящего солнца. Металлический лязг заставил Арвинда содрогнуться всем телом. Обернувшись, он увидел, как звенья цепи появляясь из воды, преграждают им единственный выход наружу. От мысли, что за этими бревенчатыми стенами, лишь большая вода, ему сделалось тоскливо.
Хозяева терема, встречали их на пристани. Узнав, что пожаловала княгиня, они низко кланялись. Светлену разместили в лучших покоях, попросив купцов с юга, переселиться в комнаты попроще. Их старший, гневно сверкал глазами, но подчинился, признавая права княжеского рода.
Послушники, не обременённые работой, сидели в дальнем углу обеденного зала и смотрели на чужаков играющих в нарды. Они удивлялись их непривычному говору, и одежде. Меж собой те общались на странном, непонятном языке. Отказывались, есть свинину, пить пиво, и мёд. Предпочитая им ягодные отвары, квас и молоко.
Старшему из них было за сорок. Узкое, обожжённое солнцем лицо. Чёрная, как смоль борода, с редкими серебристыми прожилками, да карие, словно у волка глаза. Говорил он мало, а то немногое, что изрекал, сопровождал резкими жестами.
- Глянь, какая у него сабля, - сказал Мстислав, другу. – Рукоять и ножны украшены серебром с бирюзой. От такого оружия, не всякий княжич откажется.
Арвинд кивнул, соглашаясь, но добавил. – К такому спиной поворачиваться опасно, от него смертью веет. Ты заметил, что они все, кольчуги под одеждой носят? Странные, они какие то. Одеваются как купцы, а повадки, как у дружины.
- Везёт нам сегодня на чужеземцев, но как по мне, так Завулон лучше. Он сегодня тьму историй рассказал – заслушаешься. Жаль, тебя с нами не было.
- А Где он? Я надеялся, что после ужина, он расскажет ещё одно сказание.
- Он сказал, что: - Не хочет быть обузой, а на корабле дешевле выйдет. Что с него взять – купец. В голосе Мстислава слышались одновременно лёгкое презрение и превосходство.
- Зато говор у него чище этих иноземцев.
Вскоре, к пришлым подошел Горазд. Он понаблюдал за ходом игры, выжидая удобный момент. Затем заняв место выбывшего, выложил на стол горсть серебра надеясь спустить всё за сегодняшний вечер. В алчных взглядах южан, читалась готовность помочь ему избавиться от священного метала.
Далее. http://www.proza.ru/2014/12/14/179