В это время в палату вошёл Алексей Георгиевич. Увидев дочь в объятьях Александра, он негромко кашлянул. Динара отпрянула.
- Папа, мы случайно. Саша чуть не упал.
- И целовались вы тоже случайно?
- Случайно, - вспыхнула Динара и выбежала из палаты.
- Ну, как дела, Александр?
- Вот, попытался сам пойти.
- А с дочерью у тебя что?
- Ничего. Честное слово – ничего.
- Даю тебе на восстановление ровно месяц и ни дня больше. Через месяц выпишу из госпиталя, и пойдёшь служить дальше.
- Так точно, Алексей Георгиевич!
Вечером состоялся неприятный разговор отца с дочерью. Динара плакала и повторяла:
- Я люблю его, папа, что мне делать? Папа!
Он молча гладил её по голове, не зная, что говорить дальше. Наконец, собравшись с духом, сказал:
- Динара, дочка, не ходи больше к нему в палату, пусть сам учится ходить.
- Я не могу бросить сейчас его в таком состоянии, папа. Дай хотя бы ещё одну неделю.
- Хорошо, только неделю, и не играй с огнём, Динара. Помни, что у него есть жена и ребёнок.
На другой день ни Александр, ни Динара не смотрели в глаза друг другу. Им обоим было очень неловко. Наконец Динара сказала:
- Саша, отец разрешил мне ещё неделю тебе помогать, а потом будешь восстанавливаться сам.
- Хорошо, Динара, - кивнул Александр.
Через неделю он ходил уже довольно сносно, и обходился без помощи Динары. Но она всё равно по нескольку раз на день забегала навестить его. Девушка интересовалась как у него дела, как ноги, и всегда первая отводила смущённый взгляд. Прошла ещё неделя, и Динара с тоской думала, что через полмесяца Сашу выпишут, и он уедет.
А в Грозном так неспокойно, город часто обстреливают, совсем обнаглели снайперы, стреляют среди бела дня, и куда пойдёт Саша, в какую часть?
Семнадцатого августа попал под обстрел Алексей Георгиевич, его настигла шальная пуля, и он умер на месте. Узнав о смерти отца, Динара упала в обморок. Саша не отходил от неё ни на шаг, утешал, как мог. Был рядом с ней и на похоронах отца. А Динара стала бояться ночевать одна, и Саша оставался у неё в комнате. Она долго плакала, прежде, чем уснуть, а он успокаивал, и гладил её по волосам, а потом тихонечко уходил, когда она, наконец, засыпала.
А следующим вечером начиналось всё сначала.
- Саша, Саша, что со мной будет? Тебя скоро выпишут, что я одна буду делать?
- Динара, ведь я не могу здесь оставаться, я солдат, куда прикажут. туда и пойду.
- Саша, а если тебя оставят здесь дослуживать?
- Если оставят, то оставят,- безо всякой задней мысли ответил Саша. А Динара приняла это за его согласие и тут же поговорила с главным врачом госпиталя. И тот не смог отказать несчастной дочери Алексея Георгиевича, и выхлопотал для Александра дальнейшее место прохождения службы на вещевом складе госпиталя, по состоянию его здоровья. А потом Динара стала просила его жить вместе с ней.
- Саша, я боюсь ночей, этих страшных, тёмных, и ужасных.
- А раньше, Динара, ты тоже жила одна.
- Раньше за стенкой жил папа. Сашенька, мне ничего от тебя не надо, только будь со мной. Мне порой кажется, что ночами я схожу с ума.
- Так я женат, Динара, и я очень люблю свою Катюшу.
- Люби, Сашенька, люби,не бросай меня! У меня кроме тебя никого нет.
В конце концов Саша перебрался в каморку к Динаре. Ложась спать с Динарой, он мучился угрызениями совести, его терзало чувство предательства по отношению к жене, но так же его сердце переполнялось жалостью к Динаре, видя, как тяжело переживает гибель отца. В середине октября она призналась Александру, что беременна. Динара впервые после смерти отца улыбалась. А Александр с грустью думал о том, что он будет делать после окончания службы, какое примет решение? И надумал он, что решение сама жизнь подскажет, а писать письмо жене пока не будет. Вот только бы узнать, кого Катя родила. Любил ли он Динару, наверное, как-то по-своему любил, но и Катю он тоже любил. Что делать солдату? Что делать? Нет ответа на эту задачу.
Кате пришёл ответ, что во время обстрела её муж не был обнаружен санитарами ни среди живых, ни среди мёртвых. И командование части не может сказать, где находится солдат Александр Вилачев. Катя горько плакала ночами в подушку, а днём старалась не показывать слёз бабушке, которая и так вся извелась по внуку. «Саша, Саша, где ты? Сыночку уже четыре месяца, он улыбается, а ты так и не видел его.
Антонина Ивановна едва пришла в себя от этого известия. Андрей Андреевич вечерами курил на крыльце одну за одной беломорины, и корил себя за свой поганый характер, из-за которого сына даже в армию не проводил.
Как-то раз промозглым октябрьским вечером пришли они к Катерине. Повидались с матерью, поводились с внуком, а перед уходом Антонина Ивановна попросила:
- Переходите, Катя, к нам жить. Девки у нас в города укатили, места в дому много.
- Спасибо вам преогромное, только я Саше пообещала здесь, у бабушки его дожидаться. А к вам мы с Сашенькой обязательно будем заходить, и вы приходите. Бабушка совсем сдала, переживает за внука.
Катерина верила, что муж вернётся, и вечерами рассказывала сынишке какой у них папка замечательный, и как он любит Сашеньку, хотя и не видел ни разу.
Незаметно подкрался Новый год. Сашины родители пригласили сноху с внуком и бабушкой встречать Новый год с ними. Бабушка наотрез отказалась:
- Поди, поди, Катенька. Какой ишо мне Новой год? ПадУ спать, да и всё тут.
Катя с ребёнком ушли, а Марья Алексеевна долго молилась за внука, стоя на коленях перед иконой. И не заметила, как прямо тут, на полу и задремала.
- Бабушка, вставай! Ты чего тут лежишь?
- Сашенька, воротилсе!
- Воротился, бабушка.
- Да, Слава те, Осподи! – Марья Алексеевна открыла глаза. Саши не было, а её лапой теребил кот, которому приспичило выйти на улицу.
- Васька, да поди ты прочь, не дал с Сашенькой толком поговорить.
С этого дня Мария Алексеевна стала заговариваться. Она часто видела Сашу, разговаривала с ним, и обижалась, если ей не верили. За бабушкой нужен постоянный догляд, как бы она чего не сотворила. Кате стало трудно управляться с ней и с маленьким ребёнком. Посоветовалась с родителями мужа, и те решила забрать мать к себе. Старушка упёрлась и ни в какую.
- Не пойду к вам. Здесь Саша со мной живёт.
Андрей Андреевич пошёл на хитрость:
- Мама, Саша с сегодняшнего утра у нас. Он к нам жить перебрался, велел тебя привести.
- И то верно, - согласилась старушка. То я него ишо сегодне не видела.
Оставшись вдвоём с сыном, Катя вздохнула облегчённо. После школы прибегали сестрёнки поводиться, брат Николка, учившийся на первом курсе СПТУ на выходных носил сестре воду и дрова, с расчётом, чтобы хватило на неделю. Всё бы ничего, но по ночам на Катерину нападала такая тоска, что хоть волком вой. Дневные хлопоты приносили хоть какое-то облегчение.