МИТЯЙ МИТЯЙ - http://www.proza.ru/avtor/mityai - ПЕРВОЕ МЕСТО В ТЕМАТИЧЕСКОМ КОНКУРСЕ "ЭМОЦИИ" МЕЖДУНАРОДНОГО ФОНДА ВЕЛИКИЙ СТРАННИК МОЛОДЫМ
Автор: Офицер
Название: Своих не бросаем.
- Возле телефонной будки – это Арье?
- Да, доктор.
- Почему его не уводят?
- Он разговаривает.
- Я вижу. У него трубка с оборванным проводом.
- Да, но он всегда так разговаривает.
- Уведите его.
- Он может замкнуться, доктор.
- Уведите его.
- Хорошо.
- Рони, Барух, уведите, пожалуйста, Арье в комнату. Доктор к нему сейчас придет.
. . . . . . . . .
- Здравствуй Арье, я Дмитрий, твой врач.
- Здравствуйте, доктор.
- Как ты себя чувствуешь?
- Хорошо, доктор, спасибо.
- Мы поговорим о тебе, ты не против?
- Конечно, доктор, я же пациент, вы здесь ради меня.
- Молодец, Арье. Я видел сегодня, как ты разговаривал с пустой трубкой.
- Она не пустая, доктор. Я говорил со своими ребятами.
- Хорошо, Арье, но провод телефона был оборван. Как ты можешь говорить с ними, если провод оборван?
- Это не важно, доктор. Я говорю с ними, они мне отвечают.
- Арье, я хочу тебе помочь. Нельзя говорить с пустой трубкой, там никого нет, ты понимаешь?
- Нет, доктор, они мне отвечают. Я говорю с ними.
- Хорошо, Арье, расскажи мне, пожалуйста, что они тебе говорят.
- Они ведут бой, доктор. Я их командир. Я не могу их бросить. Им нужны мои приказы. Иначе кто-нибудь может погибнуть.
- Арье, какой сегодня год?
- 2014-й доктор.
- Ты знаешь, кто ты?
- Я Арье Берштейн, доктор, я лейтенант. Командир танка "Шот-Каль" 991-го батальона 5-й роты.
- Хорошо. Ты знаешь, где ты находишься?
- Конечно, доктор. Это психиатрическая клиника. Я пациент.
- А почему ты пациент, Арье, ты понимаешь?
- Конечно, доктор. Вы не верите, что я могу говорить со своими бойцами. Но я говорю.
- Хорошо Арье, ты помнишь в каком году получил звание лейтенанта?
- Вы шутите, доктор? Конечно помню. В 82-м.
- Сейчас 2014-й, так?
- Да, доктор.
- Тебя не удивляет, что ты до сих пор лейтенант? Что ты не уволился? Не вышел на пенсию?
- Конечно нет, доктор, я до сих пор нахожусь под огнем. Как только бой закончится, я сразу выйду на пенсию. Этот бой длится долго.
- А когда он закончится, Арье?
- Я не знаю, доктор, это зависит не от меня.
- От кого это зависит, Арье?
- Я не знаю, доктор.
- Хорошо, Арье, а что происходит сейчас, пока мы разговариваем?
- Я вышел из боя, доктор, я разговариваю с вами.
- А бой продолжается?
- Конечно, продолжается, доктор.
- А почему же ты разговариваешь со мной, Арье?
- У вас власть, доктор, я хочу, чтобы вы мне разрешили говорить с ними. А вы мне не верите. Поверьте мне, доктор. Пока мы с вами беседуем, кто-то может погибнуть. Разрешите мне вернуться к телефону, это важно. Пожалуйста!
- А что происходит, когда ты ешь, спишь, Арье?
- Я выхожу из боя. Но мне нужно отдыхать, иначе я не смогу корректировать огонь, и кто-нибудь из ребят может погибнуть.
- Сколько тебе лет Арье?
- Пятьдесят три, доктор.
- Сколько лет твоим бойцам?
- Рони и Игорю - девятнадцать, Зэву - двадцать пять. Он резервист.
- Как так получилось Арье, что тебе пятьдесят три, а им по двадцать?
- В нас попала ракета, и я вышел из боя. Я не виноват, что вышел, а они остались. Но сейчас я им нужен. Они зовут меня. Я корректирую бой по телефону.
- Арье, ливанская война закончилась в 82-м, ты это знаешь?
- Конечно, доктор, я читаю газеты за завтраком.
- Ты не можешь вести бой в 82-м году, сегодня 2014-й.
- Они зовут меня, доктор, я им нужен. Мне говорили много раз, что не могу, но я могу. Все предыдущие врачи разрешали мне говорить по телефону. Вы дадите мне говорить с ребятами, доктор?
- Дам. Последний вопрос Арье, где твоя мать?
- Она приходила вчера, доктор.
- Ты не хочешь к ней вернуться? Жить с ней, помогать, ходить на рынок за продуктами?
- Очень хочу доктор. Я ей говорю об этом каждый раз. Но пока я не могу. Я корректирую огонь, ребята верят в меня. Я им нужен, доктор.
- Хорошо Арье, я приду к тебе завтра, и мы еще поговорим.
- Я могу вернуться к телефону, доктор?
- Можешь. Я скажу санитарам, что не против.
- Спасибо доктор.
. . . . . . . . .
- Где они похоронены?
- Рони здесь, на военном кладбище. Игорь и Зеев в Петах-Тикве.
- Его возили в этом году на могилы?
- В этом году еще нет. А так он ездит каждый год, в тот самый день. Ездил бы чаще, но никто не соглашается его везти. Только раз в год. Его мать категорически против.
- В документах записано, что на кладбище он все время с ними разговаривает, как это выглядит?
- Я не сопровождала его в последние два года, но раньше он просто стоял у могилы и что-то бормотал. Однажды сказал мне, что на кладбище ему не нужен телефон. Вы не поможете ему доктор, до вас пыталось много людей. Одиннадцать, если я не путаю.
- Иди, Керен, я подумаю. Ты знаешь, что по четвергам я работаю лаборантом в экспериментальном "когнитивном" отделении Рамбам? Сказали? Ничего утаить нельзя... Ах да, принеси пожалуйста список допмероприятий на эту неделю для всего отделения.
- Конечно доктор, сейчас.
. . . . . . . . .
- Здравствуй, Арье, закрой дверь на замок, пожалуйста.
Мы с тобой знакомы уже два месяца, а я никак не могу понять, зачем тебе трубка?
- Ну как же, доктор, через нее я говорю с ребятами.
- Ну вот на кладбище позавчера ты же говорил без трубки?
- Так там и не надо, доктор, там я их слышу всех сразу, прямо в голове. Совсем отчетливо.
- И что они тебе рассказали на кладбище?
- Говорят, не могут отвлечься, но за левым холмом сидит расчет с противотанковой ракетой. Сразу за болотом.
- А как ты хотел?
- Не понял, доктор?
- Как ты хотел сука, я тебя спрашиваю?
- Что хотел?
- Я там сижу. С "Фаготом". Я.
- Не понял.
- Да что тут понимать, морда жидовская. Я, военный инструктор, капитан Ковалевский со своим расчетом, спалю тебя нахер со всем твоим экипажем через тридцать секунд. Жизнь не пикник, ублюдок.
- Где сидишь?
- За болотом, семьсот двенадцать метров на север. Спалю, сука, минуту тебе жить. И экипажу твоему минуту. Всем. Как спичка гореть будете. И Рони и Игорь и Зэв. Всех сожгу.
- У Рони мама больная.
- А мне насрать! Ты у него командир, вот и думай о нем. Мое дело навестись и выстрелить.
- А как мы разговариваем?
- Да надоел ты мне за столько лет, вот и разговариваем.
- А доктор?
- Нет никакого доктора. Где ты его видишь? Я есть.
И ты, горе-командир, который людей то своих уберечь не может.
- Зэв говорит, что это правда.
- Без своего телефона слышать стал? Э-эээ... и слюни в трубку?
Слышишь - значит правда.
- Ненавижу... убью.
- Не убьешь. Мог бы, так и бой закончил бы. Ты только слюни в трубку пускать умеешь. Бывай, недоумок, пора. Убьешь, как же. Сопля дохлая. Нет?! Сука безвольная... иди мычи дальше десять лет! Пшел с дороги. Тороплюсь я... Че, глаза бешеные кровью налил? Еще раз тебе вмазать, пархатый?!
- Мрааааазь... убьююю!
- Не убь...
- Отпусти меня, Арье, я не могу двигаться.
- У вас кровь, доктор!
- Да, спасибо, что заметил. Прибор это письменный на столе... как неудачно оказался... не увидел я его... как тяжело говорить... Приоткрой дверь и позови сюда Керен, только Керен. Ты меня понял, только Керен.
. . .
- Керен заткнись и слушай внимательно. Скорую срочно. Арье закрыть в боксе. Это только моя кровь. И чтобы ни пальцем! Ты поняла? Да шевелись же!
. . . . . . . . .
- Здравствуйте, доктор.
- Привет, Арье, комиссия была уже?
- Еще нет доктор, я с сопровождающими. Через полтора месяца будет первое слушание. Даже не знаю, что вам сказать.
- Лучше мне, Арье, чем в трубку. Ну вот, разревелся как девчонка, ты же офицер!
- Да какой я офицер, доктор! Обычный псих. Мне так жаль...
- Все, хватит нытье твое выслушивать, делать мне больше нечего.
Кто тебя привез?
- Мама и Барух.
- Позови Баруха.
- Мама очень хотела зайти.
- Еще чего. Скажи, плохо себя чувствую, позови Баруха.
- Доктор...
- Пошел вон отсюда! Позови Баруха!
. . .
- Привет, доктор, как сам-то?
- Погано. Жена приезжала, такого наслушался.
- Завтра всем отделением к вам приедем.
- А, ну давайте, буду рад.
- Вам светлое или темное?
- Издеваться над немощным грешно, конечно светлое! Пиво мне теперь долго нельзя.
- Я говорил с врачом, он сказал, через полгода будете ходить.
- Ну кого ты хочешь обмануть? Я видел снимки. Возможно и буду, но шанс так себе. Она собирается разводиться. Говорит, я скотина безответственная. Права, наверное. Еще сказала, что диплом у меня отберут.
- Конечно, права, что это за злодейство вы устроили?
- Мы все ему должны, Барух. Да и не думал я, что так. Откуда у него столько сил взялось? Думал, ударит меня пару раз и все.
- Ни хрена я ему, доктор, не должен. Я был в Ливане в 82-м. И у меня почему-то крыша не поехала. А причин было не меньше, чем у него стонать в трубку каждый день. Но у меня внуки школу заканчивают, а он поправку на север в танке корректирует.
- Ну чего ты завелся?
- Вот ты доктор, ты еще не родился в тот день когда у него крышу снесло, и что ты ему должен?
- Родился Барух, родился, мне было два месяца. Он был Ливане и за меня тоже. Слышал, души всех евреев присутствовали на горе Синай при получении Торы? И тех, кто еще не родился тоже. Ну опоздал я немножко с рожденьем, но кто-то же должен забрать его с этой сопки. Да и в армии я майор. Чего ты смеешься... как он?
- С ним порядок. Мы ему намяли бока тем вечером, но немного. Все время спрашивает, как вы. Ездит домой постоянно, племянник его забирает почти каждый день. Окреп. Раньше, бывало, и под себя ходил, ну вы знаете. Помогает нам столы убирать в обед. Мать нарадоваться не может. Рвется она к вам каждый день. Может примите?
- Да нет у меня сил на нее. Что я ей скажу? Сопли пускать станет. Сына получила обратно и ладно. Рецидива не было?
- Ездил он на кладбище и в часть. Не бормотал ничего, постоял, цветы и камни положил и помолчал немного. Молитву прочитал. Упал, правда, в этот раз, сил ему не хватило. Вернулся он, доктор, вернулся, не переживайте. Теперь бы и вам вернуться неплохо.
- Знаешь что, привези темного. Хотеться меньше будет. Сигареты спрячь под матрас.
- А как вы курить-то будете?
- За всеми кто-то ходит, Барух, за всеми... не бывает неприкаянных. Ангел у меня завелся, ночью открывает окно и дает мне сигарету. Сама тушит и проветривает. Правда, смена у нее только два раза в неделю. Короче, прячь под матрас.
- Все шутите, доктор.
- Ладно, иди, спасибо, что зашел. Проследи, чтобы мать его ко мне не порвалась, а то опять придется притворяться, что сплю.
- Ангел, говорите, забавно для психиатра.
- Малах, Малах - я Рофе... парализован, но защищаю сопку. Рут - Авор.
- Шутник. Поправляйся, завтра приедем.
- Пока, Барух, спасибо, что зашел, Ангела не спугни.
- Не спугну, доктор, не переживай. Сами сказали, приходит к каждому. Окно оставить открытым?
- Оставляй, не нужно меня от света отгораживать...
Примечания:
* Рамбам - Больница в Хайфе.
** Малах, Малах - я Рофе - Ангел, Ангел я Врач. (ивр.)
*** Рут - Авор - Конец сообщения - Прием. (военное сокращение. ивр.)