Глава 12.
Ташкент. Мурат ловит такси. Стеша стоит рядом, безучастно разглядывая залитую солнцем улицу, Наконец такси останавливается, Мурат что-то говорит водителю по-узбекски и буквально заталкивает Стешу на заднее сиденье. Сам плюхается впереди. Судя по его возбужденному тону, он торопит таксиста. Они выезжают из города. Показывается заброшенное кладбище. Мурат оглядывается на Стешу. Она нахохлилась, сидит вся несчастная и задумчивая. В глазах Мурата мелькает сострадание. Расплатившись, он отпустил машину. Никого, кроме них двоих, нет среди полуразрушенных могил. Стеша ни о чем не спрашивает.
- Я сейчас хочу рискнуть вместе с тобой, - негромко сказал Мурат.- Возможно, нам с тобой осталось жить не более четверти часа. Ты как?
- Мне все равно, - тускло ответила Стеша.
- Ты как всегда. Ничего, Стешка, будет и на нашей улице праздник. Непременно будет, - бормотал Мурат, освобождая ладонями из-под песка железную крышку люка. Её местонахождение он вычислил ещё в Москве.
- Мы сделаем ЭТО, даже если ЭТО будет стоить нам с тобой жизни.
Унылый взгляд Стеши был ему ответом.
Он приподнял освобожденную крышку. Его физической силы едва хватило на это. На них пахнуло подземной сыростью.
- Что там? Лабиринт? - равнодушно поинтересовалась Стеша.
- Там провал, - серьезно ответил Мурат. - А куда он ведет, мы с тобой сейчас и посмотрим.
Он готов был сказать ей больше, но она - увы! - не задала ему больше ни одного вопроса. А без заданного вопроса, по законам их правды, он не имел права вводить её в курс дела. Что ж, может быть, оно и лучше.
Держась обеими руками, Мурат опустил в люк сперва одну ногу, затем другую. Он интуитивно предполагал там опору для ног. Нащупав предполагаемое, успокоился. Всё не так страшно.
- Стеша, - позвал он, снимая рубашку и обворачивая её вокруг себя, - иди сюда!
Она приблизилась.
- Положи руки мне на плечи, вот так, чтоб ногтями уцепиться за кожу, сделай это изо всех сил, смотри мне в глаза. Постарайся не потерять сознание. Спускай ноги вниз. Здесь есть железная петля для опоры. Рук с моих плеч не убирай.
Скорость уничтожает самосознание. Это знали они оба. Но что им сейчас придется подвергнуть себя немыслимой скорости, - об этом знал только он.
- Готова?
Она кивнула.
Он крепко сжал ее талию и спрыгнул вместе с ней в бездну.
Очнулись они тоже на кладбище. Но это было другое кладбище. Потому что первое, что они увидели, был памятник уральскому сказочнику Павлу Петровичу Бажову над его могилой за металлической оградкой.
Мурат очнулся первым. Встретился глазами с каменным взглядом Павла Петровича, мгновенно определился и пробормотал:
- Свердловск, значит... вот значит как.
Потом поднял Стешу за плечи, стал трясти, пару раз прошелся по щекам. Стеша застонала.
- Стешка, давай вставай, нефиг разлёживаться, у нас всё получилось, мы в Свердловске, трасса работает!
Мурат был счастлив.
- Трасса работает, слышишь, Стешка? Мы сделали ЭТО!!!
Он рывком поставил Стешу на ноги и, пока она качалась, резко развернулся к памятнику, поклонился ему и шутовски поприветствовал:
- Здравствуйте, Павел Петрович! Как поживаете? А мы тут мимо шли!
Глава 13.
Они продвигались, где – в полный рост, а где – пригнувшись, по узкому подземному ходу. Стены были сухие, местами потрескавшиеся. Мурат с факелом шел первым. Время от времени своды коридора расширялись, иногда в сторону отходил другой коридор; на каждой такой развилке Мурат стоял от нескольких секунд до минуты, закрыв глаза. Потом принимал решение, и они шли дальше.
В одном из таких ответвлений своды подземелья снова поднялись и расширились. Степаниде справа почудилось движение. Она повернула голову и вздрогнула, увидев нечто чёрное, мохнатое, шевелящееся, ростом с огромную собаку.
От ужаса Степанида застыла на месте, перевела дыхание и завизжала изо всех сил. Мурат обернулся на визг. Он носил в те времена полудлинные прямые волосы, и они колыхнулись от его движения. В свете факела в глазах его одновременно сверкнули вопрос, тревога и радость, что Степанида жива.
Слабым движением девушка сделала неопределённый жест рукой в сторону Ужаса. Мурат обернулся на жест. Помедлив секунду, собрался и резко прыгнул навстречу Ужасу, держа перед собой факел. А ещё через мгновение Степанида услышала его жизнерадостный смех. То не Ужас был, а кучка палок, которые при более тщательном рассмотрении оказались факелами, готовыми к употреблению.
- Значит, здесь кто-то уже был! Бывает! И здесь ходят! – воскликнула Степанида.
А Мурат ничего не сказал. Он смотрел на эту кучу, смотрел, потом нагнулся, взял один факел, повертел его в руках, издал вопль, как на татами, и стал зажигать своим факелом всю эту кучу, один за другим.
И стал всем этим жонглировать.
Степанида отступила на несколько шагов назад. Настолько невыносимым для восприятия было это великолепное зрелище: в тёмном высоком лабиринте гибкий, пластичный парень, пританцовывая и напевая еле слышную песню на непонятном языке, жонглировал огнём. Его волосы развевались, глаза сверкали.
Явственнее стал ощущаться ритм его движений, треск огня, такт мелодии. Степанида чувствовала себя на грани обморока. А Мурат не видел и не слышал ничего, поглощённый языческим Танцем Огня.
Кончилось всё неожиданно. На этой развилке двух дорог перед Степанидиными глазами в свете кружения огня замелькала третья. Через пару мгновений блики стали устойчивыми и манящими настолько, что Степанида рванулась бежать по проявившейся дороге со скоростью полёта. Мурат ловко погасил один за одним факелы, оставив горящим свой, и помчался за своей боевой подругой.
Несмотря на то, что он был спортсменом, чемпионом Узбекистана по каратэ, он долго не мог догнать её и не догнал бы, если бы девушка не споткнулась и не упала, больно ударив ногу.
Первым делом Мурат обследовал пальцами косточки Степанидиной ноги, сказал: «Все цело, Стешка», а уже потом осветил факелом предмет, причинивший ей боль.
И снова стены подземного лабиринта сотряс вопль каратиста, получившего шестой дан. В неверном свете фонаря переливался точечными огоньками изумительной работы черный каменный глобус, размером чуть больше стандартного школьного.
- Мы нашли самое главное, Стешка. Только смотри, Учителю – ни слова. Поняла? Георгий Иванович ничего не должен об этом знать.
Степанида кивнула. Георгия Ивановича она недолюбливала, сама не зная, почему.
Мурат попытался поднять глобус, охнул, тот оказался тяжелым. Наконец он приспособился, поднял его и понёс. Теперь факел несла Степанида.