Магия старинных зеркал
Рассказ написан по идее Андрея Столярика и посвящается ему же
http://www.proza.ru/avtor/stolyarikandre
http://www.stihi.ru/avtor/stolyarikandre
Бабушкина зеркальная гостиная была идеально круглая, с расположенными вокруг узкими и высокими книжными шкафами, а между ними серебристо поблёскивали узкие, от пола и почти до потолка, зеркала. Между верхним краем зеркала и потолком были небольшие окошки с витражами. Большой круглый витраж был и на потолке. Снаружи он был прикрыт конусообразным зонтиком на высоких столбиках по кругу.
Пол был покрыт пушистым турецким ковром с таким длинным ворсом, что ноги утопали в нём, как в траве. Посредине комнаты стоял круглый стол, покрытый бархатной скатертью, свисающей до пола.
Костик Пупцев сидел за столом и сосредоточенно рисовал на полях газеты фрагменты космических войн. Было невыносимо скучно без телевизора, и Костик пытался как-то развлечься. У бабушки была большая, просто громадная библиотека, но читать Костику не хотелось: книжки были очень толстые с пожелтевшими страницами, маленькими буквами и без картинок. Скучные и неинтересные книги.
Мама специально отправила Костика на всё лето погостить к бабушке для лечения от телезависимости, как она сказала. А Костик совсем не представлял, чем вообще можно заниматься, если нет телевизора.
Да и сама бабушка появилась у Костика в жизни очень неожиданно. Он знал, что его мама, Пупцева Елизавета Альбертовна, была сиротой, воспитывалась в детском доме, и родители неизвестны.
А пару лет назад пришла к ним заведующая детского дома и отдала Елизавете Альбертовне стопку писем, перетянутых зелёной резинкой. И рассказала, что тридцать пять лет назад на крыльце детского дома обнаружили плетёную корзинку, наполненную сухим мохом. А во мху крепко спала грудная девочка, зажав в кулачке большой чёрный сухарь.
К корзинке была прикреплена записка, в которой было написано, что девочку зовут Луиза Мария Альберта Тузенпуп-Амбарцузаммен. Очень просили позаботиться о ребёнке, и обещали забрать его в ближайшие пару месяцев. А сейчас сами в плачевном состоянии, и боятся за жизнь ребёнка.
Но за ребёнком так никто и не пришёл. Ни через месяц, ни через пару, как было обещано в записке, ни через год, ни через два. Вообще никто не пришёл. И только спустя десять лет стали приходить эти письма. Очень странные письма, которые заведующая никому не показывала, читала одна, запершись в своём кабинете, а потом, долго и с недоумением пожимая плечами, прятала в шкатулку, запирая её на ключ. И на запросы не отвечала.
Девочку не стали регистрировать таким сложным именем, а назвали по-простому, Пупцева Елизавета Альбертовна.
А пару лет назад, почувствовав себя плохо, заведующая решила, что причиной ухудшения её самочувствия является многолетнее утаивание правды. Поэтому она и пришла и покаялась, после чего они долго вдвоём с Елизаветой сидели на кухне, пили чай с печеньем, разговаривали и плакали.
И очень скоро после того в их доме появилась бабушка с очень длинным именем Анна Элен Марго Тузенпуп-Амбарцузаммен. У бабушки был свой дом в горах Шварцвальда. Она привезла для Костика в подарок телевизор.
…На бархатной скатерти рисовать было неудобно. Тогда Костик снял её и положил на свободное кресло. На столешнице он обнаружил большую зелёную кнопку и тут же, не думая, нажал на неё. Кнопка сменила цвет на жёлтый, из середины стола выдвинулся серебристый кристалл, завращался, и лучи его многократно отразились во всех зеркалах, и отражения Костика в них обрели самостоятельность и двинулись в комнату. Самое первое из отражений, которое достигло стола, нажало жёлтую кнопку, которая тут же поменяла цвет на красный, а потом тут же набросило скатерть снова на стол, сказав при этом:
- Достаточно.
В комнату за это время из каждого зеркала вышло по три отражения, они так и ходили, тройками, везде следуя друг за другом. Четвёртое отражение застряло как раз на выходе, и все зеркала превратились в картины, на которых был изображён Костик, идущий вперёд.
- А сколько там всего отображений? Что будет, если нажать красную кнопку? И как вас зовут? – спросил Костик.
- Нас там бесконечно, все мы Костики в данный момент, а кнопку тебе лучше не трогать, опасно.
- А как вы друг друга различаете?
- По характеру. Каждый из нас отражает какую-нибудь одну сторону твоего характера.
Гостиная наполнилась шумом и гамом. Сквозь шум слышались отдельные реплики:
- Так-то лучше...
- Тяжело управлять кем-то, особенно, если к тому же надо координировать свои действия...
- Лучше самим, так интереснее...
-Ну, вот теперь, как следует окунёмся...
Три Костика рядом с одним из книжных шкафов нажали кнопку, после чего из шкафа выдвинулся стол, на котором стоял телевизор. И Костики, хором сказав: «Красота!», тут же уселись в рядок и уставились на экран.
Ещё три Костика сбегали на кухню, принесли оттуда большую кастрюлю с сосисками в томатном соусе, и усевшись вокруг неё, стали ложками, прямо из кастрюли есть с громаднейшим аппетитом и жадностью.
Ещё три Костика решали кроссворды, лёжа вокруг разосланной газеты на полу.
Три Костика читали книгу одну на троих, толстую, неинтересную, они читали её очень увлечённо.
Ещё три Костика… И не только три, очень много троек Костиков занимались тем, что им нравилось с большим азартом.
Совсем забыла, ещё три Костика долго размешивали в тазике какую-то серую смесь, а потом завернули её в трубку бумажную, наподобие конфеты.
- Сейчас будет большой бабах! – хором сказали они.
А настоящий Костик совсем не обращал внимания на весь этот шум. Он потихоньку засунул руку по скатерть, чтобы никто не заметил, и медленно, очень медленно, двигал её к центру стола. Очень ему было любопытно, что будет, если нажать красную кнопку.
Неизвестно, что случилось раньше: взорвалась петарда или Костик нажал красную кнопку. Скорее всего, это произошло одновременно.
То ли «ба-бах» был такой грандиозный, то ли это было действие красной кнопки, но всё в гостиной завертелось бешенной каруселью, а потом наступила тьма.
…Очнулся Костик в спальне на кровати. В окно лился рассеянный шелестящим кустом сирени, успокаивающий солнечный свет, на полу лежали светлые желтые ромбы, тикали ходики.
Вошла бабушка:
- Ну, что, проснулся? – ласково спросила она, - А тебя папа приехал навестить.
- Папа! – закричал Костик, вскочив на ноги, - вот здорово.
Папа Костика пять лет назад уехал на заработки в Индию, и пропал там без вести. И, вот, вернулся, так неожиданно. Такая радость
Папу Костик не помнил. А что помнил, то казалось скорее сном, чем правдой. Большой, просто громадный, шумный, красивый и весёлый, папа, в этом сне, носил Костика на руках и всё время подбрасывал в воздух и ловил, и громко и радостно смеялся. А у Костика дух захватывало, и он не знал, плакать ему или нет, и поэтому он не плакал, а только смотрел на папу широко раскрытыми глазами....
***
…В детском доме, в который подбросили Лизу, жил мальчик, на четыре года старше, которого звали Вася Пупцев. Узнав, что у Лизы такая же фамилия, как у него, он проникся к ней родственными чувствами, стал опекать и защищать её, и всегда у него были для Лизаньки какое-нибудь лакомство, апельсин или конфета, или печенье. Или горсть семечек.
Где доставал Вася эти лакомства, никто не знал. В детском доме они не водились. Разве что, на Новый год и другие праздники, или когда приезжала какая-нибудь комиссия с проверкой.
А Лизаньку вообще не интересовало, где Вася это достаёт. Она просто радовалась.
…Когда Вася получил паспорт, он внезапно исчез из детского дома, из городка, из жизни Лизаньки. Как в воду канул. Плакала Лизанька часто, вспоминая своего защитника. Плакала-плакала, и постепенно забыла…
…Спустя восемь лет, когда Лизанька уже работала на тонкосуконном комбинате и жила в общежитии при нём, выскочил у неё на пути Вася, как чёрт из табакерки. Выскочил из-за спины, коротко остриженный, загоревший до черноты, сухопарый и, хлопнув по плечу, заорал:
- Привет красной сучильщице!...
Лизанька сначала шарахнулась в сторону, а потом, узнав, взвизгнула и бросилась к чёрту на шею...
- Нам с тобой и расписываться не надо, - шутил Вася, - фамилии то у нас совсем одинаковые...
А Лизанька только хмурилась в ответ. Она уже знала, что у Васи уже было четыре брака, и все неудачные. Все четыре жены выставили Васю за дверь за взбалмошный характер. И теперь там его дочек воспитывают другие мужчины.
А потом Вася снова исчез, по-английски, не попрощавшись. Или, по-французски?...
А спустя месяц после его исчезновения Лиза узнала, что у неё будет ребёнок…
…Сына она назвала Костиком…
***
- Иди, Костик, погуляй, - сказала бабушка, - а я уберу в твоей комнате.
Костик вышел в коридор, а там была ещё одна бабушка, энергично мывшая шваброй пол. Она улыбнулась приветливо Костику и сказала:
- Проходи быстрее, не мешай.
Костик пошёл дальше, и везде по дороге ему попадались бабушки, занимавшиеся разными делами.
Из кухни слышался негромкий разговор нескольких голосов. Костик заглянул в приоткрытую дверь, а там – папа! Папа сидел за столом, а вокруг него хлопотали целых три бабушки, подавая на стол то – то, то – сё.
- Вы так похожи, - говорил папа, - просто удивительно.
- Мы все погодки, - хором отвечали бабушки. – Когда были маленькими, родители нас различали по росту. А когда выросли – перестали различать.
«Как врут» - подумал Костик, и, не заходя на кухню, пошёл в зеркальную гостиную.
Скатерти на столе не было. И ещё издали Костик заметил пульсирующую красную кнопку. И опять ему, ну просто невыносимо как сильно, захотелось её нажать. В зеркальной гостиной три бабушки энергично пылесосили ковёр. А все зеркала превратились в портреты бабушек, склонившихся над швейной машинкой.
Создавалось впечатление, как будто фотограф медленно обходя бабушку по кругу, всё время снимал её. А потом все снимки развесил по кругу в зеркальной комнате. На том портрете, где бабушка сидела спиной к зрителям, было видно, что у неё под креслом дремлет на ковре большой чёрный кот. На других портретах кота видно не было.
Увидев Костика, подбирающегося к кнопке, бабушки перестали пылесосить ковёр, растерянно уставились на Костика и замерли. И было только слышно, как в комнате гудят в холостую три пылесоса.
И когда Костик протянул уже руку к красной кнопке, из-под кресла, стоявшего рядом со столом, неожиданно вылез большой чёрный котяра и сказал:
- Р-р-р-н-я-я-яу!... – так громко, что Костик, отдёрнув руку от кнопки, бросился бежать от кота вокруг стола. А из-под каждого кресла вылезал кот и провожал Костика своим «Р-р-р-н-я-я-яу!...». Костик так быстро обежал вокруг стола, что пребольно стукнулся носом в собственную спину. Замедлив бег, он огляделся и увидел, что вокруг стола по кругу бегут несколько Костиков. Бегут и не могут остановиться.
А чёрные коты одновременно прыгнули и, перескочив через кольцо бегущих Костиков, мягко опустились на стол, а потом разом повернулись и дунули на Костиков.
И круг бегущих Костиков стал расширяться, и одновременно во всех зеркалах из-за спины склонившейся над швейной машинкой бабушки выплыло отражение летящего по кругу Костика.
И когда круг летящих Костиков достиг стены, каждый Костик, коснувшись поверхности зеркала, погрузился в его недра и скрылся за бабушкой, склонившейся над швейной машинкой. А оттуда выплыло отображение. И все, выплывшие из зеркал отображения, закружились по кругу в обратном направлении, подплыли к столу и, покружившись немного, слились в одного Костика. И этот Костик, совсем не интересующийся красной кнопкой, побежал на кухню здороваться с папой…
…В следующий раз Вася появился в городке как раз в день рождения Костика. Явился в общежитие, в котором жила Лиза, с большим букетом белых роз. Стоял на пороге загоревший до черноты голубоглазый красавец. Жёлтые, выгоревшие почти до белизны, волосы бесформенной шапкой лежали на голове и падали на плечи.
Лиза не знала, радоваться ей или сердиться. Волны радости и злости ходили в её душе слоями, не перемешиваясь:
- Входи, папаша, - сказала она сердито, но глаза её так и сияли, как она ни старалась хмурить брови.
- Папаша? – удивился Вася, - Держи, это тебе в честь встречи, - протянул он Лизе цветы.
Потом глянул в открытую дверь комнаты и увидел там празднично накрытый стол, за которым сидели мальчики и девочки. Все повернули головы и молча смотрели на Васю.
А Вася, быстро окинув взглядом всех детишек, увидел во главе стола себя, того себя, из раннего детства. Те же золотые волосы, красивыми волнами спадающие на плечи, яркие голубые глаза.
И Вася, обойдя вокруг стола, схватил сына на руки и подбросив к потолку, поймал нежно и бережно.
- Значит, пять лет тебе сегодня, - задумчиво произнёс он и ещё четыре раза подбросил мальчика под потолок.
А Костик смотрел на него хмуро, и не знал, плакать ему или смеяться…
…Пять лет назад Вася случайно встретил на вокзале своего приятеля по детскому дому Петю Крутоярцева, который собирался ехать на комсомольскую стройку. И Вася, не долго думая, поехал вместе с ним, помогать, поскольку решил, что один Петя не справится.
И там, не стройке, он умудрился ещё раз жениться на местной красавице, поварихе Раисе. Через год у Раисы родилась двойня, мальчик и девочка, Сашка и Наташка.
А через три года Вася заболел гриппом, запустил его и с осложнениями и высокой температурой попал в больницу, в реанимацию. Целый год он провалялся по разным больницам. Раиса его ни разу не навестила.
А когда он через год вернулся домой, оказалось, что Раиса уже вышла замуж за их прораба Ивана Ивановича. Иван Иванович и помог ей оформить развод с Васей, пользуясь своими связями.
И потянуло Васю на родину. И всю дорогу, пока он ехал, стоял у него в ушах крик Наташки:
- Хочу к папе, - кричала и рвалась из рук Раисы очень похожая на Васю дочка, светловолосая и голубоглазая.
А темноволосый как Раиса Сашка испуганно прятался за лысого с большим животом Ивана Ивановича, который вышел встречать гостя по-домашнему, в трусах и майке.
…В поезде, везущем его в родной городок, Вася и вспомнил Лизу, о которой последние пять лет он вообще не думал. И решил зайти к ней и развеять своё горе.
Зашёл, а там – сын, Костик. Вот, счастье, так счастье…
А ещё спустя два года у Васи резко ухудшился слух. Сказался перенесённый грипп. Его друг Петя посоветовал ему ехать в Индию, говоря, что только там Васю смогут вылечить. Петя помог ему устроиться в группу, поездку которой финансировало добровольное общество.
И уехал Вася в Индию. И как в воду канул. Ни писем, ни звонков…
…Зеркальную комнату заливал призрачно-голубой свет луны, не видимой в окно. Многократно отражаясь от зеркал, световые волны полосами разной яркости пересекали пространство, образуя сложную световую сеть.
Вдоль стены по кругу спали бабушки, каждая головой к зеркалу. Чуть ближе к центру, возле кресла, свернувшись калачиком, спал Костик.
А за столом, положив голову на столешницу, спал Вася. На столе светился голубым светом кристалл и пульсировала яркая красная кнопка.
В комнате стояла абсолютная тишина, только слышно было, как тикают ходики, да время от времени всхрапывает и стонет во сне ворочающийся Вася.
Слева, в окне показался краешек луны, и медленно и постепенно выплывала она, важная и величавая. Яркий лунный луч, пройдя сквозь кристалл, преломился и упал на картину, на которой была изображена спящая за швейной машинкой бабушка, и ударил по глазам чёрного кота, свернувшегося у неё по креслом. Кот встал, потянулся, выгнув спину красивой дугой. Он совершенно не чувствовал себя нарисованным, а совсем независимым и ничем не связанным котом. Потом он почувствовал, что голоден и, собираясь двинуться в кухню, глянул в комнату, и ему совсем не понравилось, что он там увидел: под всеми креслами спали коты. Издав боевой клич, чёрный кот из картины прыгнул к ближайшему креслу в зеркальной гостиной, а за ним хвостом потянулась бабушка вместе со швейной машинкой. И стало видно, что на коленях у неё спит Костик.
Кот, спящий под креслом, вскочил, и бросился бежать по кругу. Из-под каждого кресла выскочили другие коты и присоединились к скачке. Коты бежали по кругу, а за последним котом волочился свернувшийся калачиком Костик. И когда коты поравнялись с зеркалами, они нырнули туда, каждый в своё зеркало, увлекая за собой спящую возле зеркала бабушку. А спящий Костик по инерции облетел ещё круг, оставляя в каждом зеркале своё отражение, а в последнее зеркало нырнул сам, по-прежнему спящий и свернувшись калачиком.
И в тот момент, когда коты вместе с бабушками нырнули в зеркала, оттуда выплыли швейные машинки, со спящими бабушками и прикорнувшими у них на коленях Костиками. И закружился этот хоровод, и кружился и кружился всю ночь. А когда горизонт окрасился розовым, и появился первый луч восходящего солнца, летящие швейные машинки стали замедлять свой бег, и постепенно слились в одну.
Тогда чёрный кот подошёл к бабушке и с громким урчанием потёрся о его ногу.
Бабушка, проснувшись, переложила спящего Костика в кресло, потом подошла к столу и нажала пульсирующую красную кнопку. Кнопка тут же поменяла цвет на зелёный, а потом в столе открылся люк, и кристалл вместе с кнопкой погрузился в недра стола. После чего люк закрылся. Столешница была ровная и гладкая, и невозможно было догадаться, что под ней что-то спрятано.
После этого бабушка пошла в кухню, а довольный кот побежал перед ней, показывая дорогу.
Продолжение "Магия старинных зеркал" http://www.proza.ru/2014/11/25/896