Лето восемьдесят седьмого года было посвящено журналистике. По существу мы просто закрывали газетные полосы своими материалами, Публикуясь под десятками псевдонимов. Смысл псевдонимизации был простой: читатель должен был видеть как много разных журналистов и рабкоров трудится на газету. Как раз лето охарактеризовалось реконструкцией ГОКа с одной стороны и иском к газете о защите чести, достоинства и деловой репутации - с другой. Иск было поручено отбивать мне. Реконструкцию освещал весь штат, но особая нагрузка легла на Гену Лукина, заведовавшего экономическим отделом. А в воздухе вовсю сгущались тучи. Весной я принял участие в обсуждении модульной школы в "Учительской газете", а летом в Москве на ВДНХ, в той её части,что расположена на набережной реки Москвы в двух шагах от Центрального парка культуры имени Горького. На этой конференции перед самым моим выступлениям нас предупредили: "Ни слова о Госкомитете образования. Иначе видите - скорая помощь? Отправим в психушку..." Выйдя на трибуну я бодро начал: "Госкомитет образования СССР необходимо разогнать, и чем быстрее это случится, тем лучше..."
В общем проигнорировали угрозы. Московская конференция приняла удивительные решения, которые редактировал Э.Д. Днепров, а помогали ему в составе редколлегии я и Евгений Борисович Куркин. Через год он станет руководителем Урайской экспериментальной площадки и в Урае начнется самый продолжительный педагогический эксперимент за всю историю педагогики в России. Это определит мою жизнь на ближайшие пятнадцать лет. С 1988-го по 2002-ой год экспериментальную площадку последовательно будут возглавлять Евгений Борисович Куркин, Сергей Михайлович Косенок и Владимир Николаевич Грибов. На этой площадке мы проверим и мои технологии - модульную школу, мультиплетную школу, школу старшеклассников, частную семейную школу, частный игротехнический колледж... Эти пятнадцать лет ознаменуются беспрецедентной по накалу борьбой за действительно новое образование в России. Мне доведется поучаствовать и в экспериментальной и новаторской педагогической деятельности Виктора Владимировича Николина.
Каждое из этих удивительных пятнадцати лет наполнено совершенно особым ароматом и смыслом и имеет свою пуанту.
Про каждое из этих лет можно было бы написать не одну книгу. В каждое вместилось столько невероятных, просто потрясающих поворотов судьбы и сюжетов, что выдумать такое было бы не под силу и самым великим фантастам современности. О каждом можно рассказывать по разному.
Лето 1988-го года - лето игры в Сочи, где царили Э.Д.Днепров и Ю.В.Громыко, участвовали В.В. Давыдов,Д.А. Аросьев и целая плеяда игротехников от Давыдова и Щедровицкого. А потом был запуск "Семейной школы В.В. Николина.
Лето 1989 года прошло под знаком формирования школы старшеклассников в Урае.
Были набраны четыре академические группы, в том числе и мой "Ермак", и сформировано реальное отделение с мультиплетным расписанием занятий. Эту школу мы делали вместе с В.Н.Грибовым. В конце лета - поездка в Архангельск (мой август в Бабонегово, когда я смог наконец составить список своих песен).
Лето 1990-го года! Встреча с Ельциным в Ханты-Мансийске и мой вопрос к нему о реформе образования. Первый Указ Ельцина - Указ Об Образовании! Лето 1990 - лето начала формирования проекта Сурмико. Колледж был в замысле и лето ушло на поиск стратигемы его реализации. Это также лето активного сотрудничества с Николиным и первые паоездки по транссибирской трассе. Я начал осваивать Тюмень и Омск и впервые попал на территорию Серого Клина.
Лето 1991-го года - лето борьбы за Сурмико и его регистрацию. Через год эта борьба завершится тотальным продавливанием идеи вопреки воле партийно-правительственных касс.
Лето 1992-го года - лето самой крупной победы в историии Сурмико. Мы нарвались на успех тестирования. Дошло до увеличения числа тестирующих бригад. И здесь я совершил большую стратегическую ошибку. Нащупав успех, необходимо было не останавливаться на этом, а упорно развивать тему. Но в моей голове сидел другой проект, и я собственными руками задушил созданное нами чудо тестирования.
Лето 1992-го года - это поездка с сыном Володей до Находки и Южно-Сахалинска в одну сторону от Урая и затем поездка с ним в Ленинград и Архангельск в другую сторону. Завершилось всё встречей с Патриархом Всея Руси Алексием Вторым на пирсе около Патриаршего корабля (это было первое посещение Соловецкого монастыря Патриархом).Я наконец смог задать Патриарху вопрос о том, почему моё предложение к нему, опубликованное еще в 1988-ом году в "Учительской Газете" не нашло поддержки. Мы также обсудили ситуацию с другими конфессиями в Сибири и на Дальнем Востоке. Я рассказал ему своё видение проблематики православного образования в отдаленных регионах страны. Это был очень яркий эпизод в моей жизни. Личность Алексия Второго произвела на меня неизгладимое впечатление.