***
Глава 20 воспитательной книжки для родителей
"Засахаренная килька"
***
Яркое солнечное утро. Голова на портрете дремлет, прислонившись к раме картины. Тётушка что-то ищет в бельевом шкафу. Дядюшка негромко воспитывает кису по имени Памяти полковника Гарри, пострадавшего от извержения.
- Каждый должен трудиться на благо общества. Каждая минута безделья обходится обществу в копеечку. Вот ты, киса, устроилась на гире без дела. А за это время... Знаешь сколько можно выковать металла или выпить газированной воды?
- Так что ты мне предлагаешь: ковать металл или пить газировку? - заинтересовалась киса.
- Ты мне эти насмешки брось, - строго сказал дядюшка Хантер. Твоё дело ловить мышей и помогать по хозяйству. Вот, кстати, помоги-ка тётушке Хинтер. Она, как ты видишь, что-то ищет в шкафу.
И действительно, за последние несколько минут тётушка целиком погрузилась в шкаф. При этом она напевала:
Cо скатертью станет наряднее,
И в комнате станет приятнее.
Не мешайся, киса, под ногой,
А не то запнусь о хвост я твой.
Как было понятно из песни, помощь кисы тетушке не понадобилась. Не успела киса принять решение, помогать все же тетушке или немного отдохнуть на гире, как голова издала радостный вопль:
- Ух ты! Какая зелёная!
Это относилось к скатерти, которую тётушка только что постелила на стол. Она была ярко-зелёная и пушистая. Киса хотела по привычке вскочить и обнюхать её, но получила серьезное замечание, теперь уже от тетушки Хинтер.
- Что за манеры у тебя? - возмутилась тётушка. – Садись рядом, смотри и наслаждайся.
- Ну и денёк выдался, - заметила киса, - все учат жить, все читают нотации. Ох, если и голова начнёт высказывать свои взгляды на воспитание, не выдержу, уйду.
Но голове было не до нотаций. Она усиленно копалась в памяти, выбирая подходящий поэтический образ для скатерти. Наконец она продекламировала:
Как мне жаль себя, друзья!
Нету крыльев у меня.
Были б крылья - полетела,
Сочной травки бы поела.
- Не думаю, что ты удовлетворишься травкой! - покачала головой тётушка. - Поэтому я обещаю приготовить кое-что повкуснее. Согласись, на такой скатерти одно удовольствие перекусить.
И тётушка удалилась на кухню. За ней неторопливо последовала киса. А дядюшка Хантер решил заняться лепкой из пластилина. Он давно уже ничего не лепил и испытывал большой художественный подъём, предвкушая похвалы окружающих. Коробка пластилина лежала в шкафу и дядюшка принялся искать ключ. Сначала были исследованы карманы, затем клетка канарейки, но ключ как сквозь землю провалился.
- Может быть, в ботах у тётушки, - пробормотал дядюшка и исчез в прихожей.
Вернулся он с пустыми руками и недоумённо уставился на скатерть.
- Ты чего потерял? - спросила голова с портрета.
- Ключ от шкафа, - ответил дядюшка, не отрывая взгляд от скатерти.
- А в дверке не смотрел? - спросила голова, - Вдруг он в дверке торчит?
И действительно, ключ оказался в дверке, коробка в шкафу, но она была пуста. Пластилина в коробке не было. Дядюшка Хантер страшно разозлился и начал ругать голову.
- Я знаю, чья это работа, - обличал он портрет. - Спёрла у меня ключ, выгребла пластилин, ворюга, а ключик в дверке оставила, мол я тут ни причём. Сейчас я тебя сниму со стены и поставлю за этот самый шкаф. Будет у тебя время подумать о собственном поведении.
Голова выслушала дядюшкину речь с виноватым видом и стала оправдываться:
- Дядюшка, я хотела вылепить твою фигуру, стоящую на броневике с вытянутой рукой, в которой зажата смятая кепка.
- Хорошо, - согласился дядюшка. - Где она?
- Понимаешь, оказывается, скульптуру я лепить не умею, получилась только кепка, - печально ответила голова. - И я её долго носила, но в ней жарко и пришлось подарить кепку почтальону. Он очень обрадовался. Остались только бруски оранжевого пластилина.
- Давай их сюда, - сказал дядюшка.
Остатки пластилина были возвращены дядюшке, и он немедленно взялся за художественное творчество. Вначале у него почему-то вылепилась корова, красивая такая оранжевая корова. Дядюшка поставил её на стол и приступил к лепке следующего предмета; он хотел слепить молоденькую очаровательную пастушку. Однако опять получилась корова.
- Неплохо, - сказала голова, внимательно следившая за творческим процессом, - сегодня у тебя, дядюшка, отменно получаются коровы.
Дядюшка Хантер сделал третью попытку, но голова оказалась права: появилась третья корова. Все последующие попытки вылепить что-либо давали тот же результат: на столе появлялась очередная оранжевая корова. Когда стадо достигло двадцати двух коров пластилин кончился.
- А что, красиво, - сказала появившаяся из кухни киса, - на зелёном лугу гуляет стадо оранжевых коров. Ты, дядюшка, просто талант!
Голова согласилась с кисой и добавила, что не просто талант, а самобытный талант. А канарейка представила себе, что она красная корова и жует травку на зелёном лугу, а вокруг поют канарейки, а она жует и слушает, а солнышко греет... И все восхищаются и рукоплещут.
Как-то так получилось, что на некоторое время коровы остались без присмотра. Они стояли себе на зелёной скатерти и никто на них не обращал внимания. Дядюшка поспешил на кухню перекусить. Голова исчезла в глубине портрета. Киса ушла в ванную проверить, как подтекает кран горячей воды. А клетка с канарейкой была отнесена в спальню, где птичка могла подолгу развивать свои вокальные способности, не нервируя окружающих.
Первым заметил непорядок дядюшка Хантер. Он пришёл из кухни в благодушном настроении, напевая:
Дайте мне перекусить,
Я добрею сразу.
Из меня верёвки вить
Можно по заказу.
И тут дядюшка обнаружил, что коровы разбрелись по всему столу, а от зелёной скатерти остались маленькие клочки; коровы съели всю траву на поле.
- Боже мой! - прошептал дядюшка.
В тот же момент в раме появилась голова и спросила:
- Что такое, что случилось?
- Скатерть! - выдохнул дядюшка.
- Понятно, - сказала голова, внимательно вглядываясь, - скатерти я как раз и не вижу. И не удивительно! Она так аппетитно выглядела, я имею в виду - аппетитно для коров.
- Что будет с тётушкой?! - трагическим голосом произнёс дядюшка Хантер.
- А что будет с нами?! - воскликнула голова.
Именно в эту минуту в комнату весело впорхнула тётушка с тарелкой форшмака под кленовым сиропом, которым она собралась попотчевать голову на портрете. Она посмотрела на дядюшку и портрет, и улыбка сошла с её лица. Затем она взглянула на стол и ойкнула.
А что после этого сказала тётушка дядюшке и голове о коровах, скатерти и форшмаке - это уже другая история.
*
«Засахаренная килька», глава 20