Мальчик Женя, которому на прошлой неделе сказали громко, что он “рижый“, а в субботу на первой перемене, что он “жид“, но тихо, и ему пока не удалось переспросить у мамы что это такое, но чувствовалось, что это ещё хуже, чем “рижый”, стоял в углу 3-го Б класса наказанный старшей пионервожатой и молча, чтобы никто не заметил, плакал.
И про “рижего” и про “жида” говорил мальчик Вова с двумя нашивками на тужурке, но сейчас Вова сидел в президиуме возле старшей пионервожатой, и это не беспокоило Женю, потому что из президиума Вова ничего такого говорить не будет.
Вот уже неделю, когда мама не видела, Женя смотрелся в зеркало, и ему казалось, что он не рыжий, но, может быть в коридоре темно и рыжий кажется коричневым. Короче, Жене нужно было, что бы ещё кто-то сказал, потому что мама говорила, что он красивый, а Женя думал что это только для мамы, и то же самое могло быть с рыжим. Ведь мальчик Вова сказал так уверенно...
Никто не мог видеть Жениных слез. Прямо – был угол, справа – стена, а слева могла увидеть девочка Тома и поэтому Женя смотрел точно в угол и старался, чтобы случайно не повернуться налево.
Жене вообще не хотелось, чтобы о нём говорили. Особенно не хотелось, чтобы говорил мальчик Вова, потому что он был очень остроумный, и если он шутил, то смеялись все. Смеялся весь класс и даже учителя не могли не рассмеяться, если они слышали его шутку. Женя тоже бы смеялся, но ему было не смешно и это Женю мучило – всем смешно, а он не может понять, почему.
Пионерское собрание продолжалось и Женя внимательно слушал. Прежде он никогда не слушал, когда шло собрание, но в углу нечего было делать и Женя слушал, хотя никто не знает зачем он это делал. Может быть Женя надеялся, что если будет слушать, то поймет, почему его поставили в угол – вроде, все остальные понимают, а он ещё нет. Вожатая так и сказала: – постой и подумай... Довольно долго Женя так и делал – стоял и думал но потом устал делать и то и другое и, наверное от усталости, придумал вопрос – зачем он это делает? И тут же повернулся лицом к классу.
Женя и раньше стоял перед классом, но одно дело, когда у доски, а другое, когда в углу. Вид из угла был совершено особенный. Через много лет Жене часто приходилось рассматривать чертежи баллистических ракет, и всякий раз, когда Жене попадалась надпись: «Вид сверху» – он вспоминал вид из угла в 3-ем Б классе...
Женя скользил глазами вдоль рядов, пока не наткнулся на девочку Тому, которая сидела за партой одна, потому что ее сосед – председатель совета отряда в своей форменной тужурке и эмблемой на рукаве с двумя нашитыми полосками сидел в президиуме рядом со старшей пионервожатой.
Ещё прежде, до этого угла, когда Женя видел Томины глаза, он всегда отводил свои. Такие у нее были глаза, что Жене казалось, будто он делает что-то недозволенное... А вообще, это были обыкновенные глаза, просто очень большие и... всё-таки необыкновенные. Женя видел Томины глаза очень редко, потому что она сидела на первой парте, а Женя на предпоследней.
Вот и теперь, как только Женя увидел глаза Томы, направленные на него, он отвел свои и стал смотреть на других, кто занимался своим делом. Женя разглядывал класс по кругу и потому, что круг всегда замыкается, он снова увидел Тому... Тома по-прежнему смотрела на Женю. Женя почувствовал что краснеет, и хоть это было мучительно... не отвел своих глаз. Жене казалось, что в классе наступила тягучая и сладкая тишина, не было ни президиума, ни класса, а только двое – Женя и Тома, и что это продолжалось вечно...
Старшая пионервожатая говорила быстро, но с большими остановками, наверное, чтобы до всех дошло. В остановках Женя погружался в глаза Томы и когда вступала пионервожатая – это было... как царапина на пластинке, Женя вздрагивал, а глаза Томы на мгновение исчезали.
Некоторые паузы были очень уж затянуты и тогда в классе появлялся легкий шум – тоже как на долгоиграющей пластинке. И вот, во время такой паузы, остроумный мальчик Вова из президиума, громко и без страха, что его остановят, очень громко, на весь класс пошутил или «сказал шутку» – так даже лучше. Весь класс завизжал от смеха и даже Женя все понял.
Женя понял потому, что вчера вечером он, когда пришла мама, смотрел телевизор КВН, и именно этой шуткой Тарапунька ответил Штепселю, и зрители в телевизоре тогда смеялись так-же, как и все в классе сейчас. И сейчас Женя, стоя в углу класса, сообразил, что вчера Вова тоже сидел возле телевизора и ему было смешно и поэтому он запомнил эту шутку а сейчас повторил.
– А мне так и не смешно, – думал Женя. И ещё Женя подумал что то что смешно одним, – не смешно другим. – И это обдумывание показалось Жене таким интересным, что он засмеялся и тут же заметил Тому, которой вообще не было смешно и она опустила глаза, и ее ресницы казались ещё длиннее. Женя даже расстроился и тут же хотел перестать смеяться, но уже не мог.
Женя смеялся, когда уже отдыхал от своей шутки Вова, а все ученики тоже молчали, настороженные видом старшей пионервожатой, которая стояла над президиумом и у нее сделалось красное лицо, а до этого было нормальное. Старшая пионервожатая принимала решение, глядя вперед на дальнюю стенку класса с тремя портретами на ней.
Женя из своего угла этого не видел и всё ещё смеялся. Но, пионервожатая уже приняла решение. Вожатая, глядя на стенку с тремя портретами, но обращаясь к Вове, сидящему возле нее, торжественно сказала: – Председатель совета отряда, Володя! Подойди и сними пионерский галстук с Жени. Он не достоин! – и замолчала.
Володя со своими двумя нашивками встал и пошёл к углу класса, двигая взад-вперед плечами как он ходил на физкультуре. Володя шел неторопливо и думал. Неделю назад он получил на день рождения в подарок от отчима ценную книгу – старинный толковый словарь русского языка. – Теперь таких нет, – сказал отчим. У отчима было много такого, чего «теперь нет». Отчим сказал: – раз в день выбирай – какое слово тебе понравится, читай и думай над ним.
Володе повезло – первое слово, на которое он наткнулся было «Вожжи». И, оказалось что «Вожжи» и «Вождь» – однокоренные. Родственники... И это было чудесно, потому что уже концу первого дня Володя понял, что управлять можно и лошадьми и людьми. Самое главное – знать когда дергать за левую и когда за правую и, если знаешь – ты вождь. И, вот уже неделю Володя не хотел искать другого слова, а только обдумывал все про вождя...
И вот так, думая про вождя, Володя дошёл до Жени и протянул руки к его шее. Но перед тем как взяться за узел галстука, повернул голову и посмотрел на Тому. Её глаза накрепко уткнулись в парту и Володя видел только её ресницы – чёрные и самые длинные в школе. Потом, подождал немного, и вернулся к Жениной шее.
Но... галстука на месте не было. Галстук Володя увидел. Галстук лежал на полу, развязанный и ничего не символизирующий. – Поднять или оставить где есть? – подумал Володя, – и взглянул на старшую пионервожатую, но та всё ещё стояла и смотрела на стенку с вождями. Володя снова повернул голову к углу с Женей, но ... в углу никого не было. – Куда делся этот рыжий? – подумал Володя...