Стремительный луч света высветил на мгновение потяжелевшую осеннюю воду, грязный, истрёпанный камуфляж спутанных водорослей, китайским драконом извивающийся на очередной отмели речного переката, заросшие серо-зеленым мхом разноцветные валуны и тут же винт скрежанул по камням, мотор недовольно взревел. В который раз сорвало шпонку. Игорёк выпрыгнул за борт, подтолкнул лодку кормой к берегу. Сидевший за румпелем Володя, проснулся, потянул мотор на себя, поднял ногу мотора, обнажив винт с белыми побитым лопастями.
Пассатижи, кусок ножовочного полотна, гвоздь на 150. Разогнули и вытащили шплинт. Отпилили двухсантиметровый кусочек гвоздя-пять минут, заменили шпонку. Шплинт на место. Оттолкнув лодку на глубину, вручную,скользя по камням, протащились через перекат.
С пол оборота стартер завел тридцатисильный «Вихрь». Казанка рванулась в ночь вверх по течению. Белый луч фонаря, закрепленного под стволом на ружье, заскользил по закуржавелым, в сказочных самоцветах, обледеневшим кружевным заберегам, свежим кромкам льда, кое где припорошенным трехдневным снежком.
Три друга Валька, Игорь и Володька, который день шерстили карельскую речку Тулокса. Не большая речка, но сварливая, интересная, с бесчисленными перекатами, отмелями, темными омутами, неожиданными протоками, заросшими дичьем берегами. Добычливая. Промышляли норку. Зверьков было много. Отличная кормовая база да и беглые со звероферм обеспечивали высокую их плотность. Попалась как-то даже крестовка, но, в основном , это были представители американской норки. Крупная, мощная, она практически выдавила из угодий аборигенную ,более мелкую европейку, не выдержавшую конкурентной борьбы за пропитание.
Способ добычи был прост до безобразия и, конечно, браконьерский. Время было 4-ое ноября, около двух ночи, мороз перевалил за десятку и зверек с позднего вечера до утра шарился по береговой линии в поисках чего бы ещё сожрать. Его следами пестрели забеленные снежком берега и забереги Тулоксы.
Так вот- лодка летит вперед, нервный луч еле успевает обшарить прибрежную зону впереди лодки. Ага, вот опять сверкнули два зеленых светлячка. На краю забереги, не обращая никакого внимания на лодку норка продолжает кровянить тушкой лягушки. Мушка по центру светового пятна, толчок приклада в плечо, почти не слышный за ревом мотора,умчавшийся по реке звук короткого выстрела. Зверек дернулся и застыл, выделяясь на белом фоне, так и не выпустив добычу. Мотор сбавил обороты и лодка ткнулась в хрусткий лед рядом с крупным, почти черным котом, с бусинкой крови на носу. Тяжелый, жирный. Седьмой за сегодня. Подобрали, рычажок газа вперед, отработали назад, рычажок утопили до конца, рукоятку газа до отказа против часовой стрелки и полетели дальше. Протащились еще по трем не большим перекатам, сорвали две шпонки, добыли еще пяток норок. Темненькие все, красивые. Фартило. Устали- ночи без сна, подзамерзли, проголодались. Решили дойти до большого переката и там под ним почаевничать, подремать чуток.
Мотор ровно гудел, убегали назад бесчисленные повороты, прыгал с берега на берег пучок света ,выискивая очередного, зазевавшегося зверька. На песчаной косе сверкнули и пропали две красноватые точки. Луч света выделил фигуру лисы, не спеша семенящую вдоль воды и длинную, горбатую тень, бегущую впереди хозяйки. Огневка. Охотница.
Лодка поравнялась со зверем, Валька поймал его на мушку, но выстрелить не успел. Лиса присела и метнувшись в прибрежные заросли, быстро осталась позади.
Валька и Игорь, обернувшись, проводили её взглядами. Перенесли луч света опять вперед. Лодка выскочила на широкую воду омута, метрах в пятидесяти по курсу, сверкая в лунном свете, гремел большой перекат. Все, приехали. А лодка продолжала лететь вперед.
Повернулись к Володьке. Уткнувшись носом в искусственный меховой воротник куртки тот спал.
-"Иванов!"-рявкнул Игорь.
Володька очумело вскинул голову и рванул румпель на себя, автоматически прибавив обороты. Мотор ,задохнувшись, поставил лодку на дыбы,корма резко ушла вперед и в право.Нос казанки с трудом продрался сквозь белый диск Луны и разрезал его до Моря Холода. Вода, через транец, накатила, придавила корму, потянула лодку в глубину. Игорь схватился за раму ветрового стекла. Валька, не удержавшись в лодке, вылетел из нее, через Игоря и, как опытный ныряльщик, прогнувшись, головой ушел в тяжелую,холодную воду омута, быстро перевернулся, заработал ногами и вынырнул.
Сначала ничего не понял-вокруг была темнота, сплошная, толстая, колючая. Машинально провел рукой по глазам, понял в чем дело-при нырянии загнутые края толстой шерстяной шапки развернулись и закрыли лицо до подбородка, рывком сдернул ее и отбросил в сторону,выплюнул попавшую в рот воду, глубоко , жадно вобрал в себя морозный воздух, вгляделся в ночь.
Вода, остывая, парила. Огромная белая Луна скатывалась с черного неба в омут. Звезды были так близко, что, казалось, протяни руку и бери.Гудел перекат.
Действительно-приплыли.
В голове путались мысли, наезжали друг на друга, мешали сосредоточиться. Потряс головой, выстроив их (мысли) в нужную сторону и по порядку. Начал осмысливать происходящее. Подумал:- быстро не промокну-слишком плотно одежда облегала тело, а ее было много. Синий , хлопчато-бумажный костюм, шерстяной олимпийский, голубой,с белыми широкими лампасами (подарок великого борца Володи Горбатенко), ватные брюки. Шерстяные носки, портянки и на все это расправленные болотники. Короткий, обрезанный, военный полушубок. Поверх всего японский рыбацкий, прорезиненный костюм. Поплаваем!
Что мы имеем? Где-то на поясе патронташ, нож,в руках ИЖ-12. Мелькнула мысль-выброшу в крайнем случае. Еще раз огляделся. Блестели звезды, неимоверно огромная луна закрывала полнеба, блестели, сверкали молодым серебром льда перекатные валуны, лодки нигде не было видно, берега еле угадывались. Воду закручивало, но вниз не тянуло. Зажало, подхватило, закружило, понесло по омуту. Время перестало существовать. Попытался протолкнуться в плотном кольце воды. Бесполезно. Навеяло нехорошим, черным. Через два дня праздник-Седьмое Ноября. Родственникам придет телеграмма: приезжайте на опознание. Стало жалко себя, даже слезы навернулись. Замелькали даты, лица, родной поселок. Переплелось, перепуталось.
Снова потряс головой. Стало затекать через рукава, захолодало в подмышках, неприятно сдавило сердце. Надо что- то делать. Крутанулся в воде, погреб затяжелевшими руками, еще на что-то надеясь, кое как удерживая ружье. Неожиданно увидел перед собой, метрах в двух, красный силу
эт носа нашей Казанки.
Лодка кормой погрузилась в воду и на поверхности оставалась небольшая ее часть, набитая пенопластом. Напрягаясь рванулся, уперся в тугую воду всем существом, забарахтался, выдохнув из горла хрип и намертво вцепился в болтавшийся пяти миллиметровый трос, привязанный к носовой ручке. На поверхности воды виднелась голова в меховой шапке-Иванов.
-"Вова!Игорек где?"-выкрикнул, уже различая еще один темный, шевелящийся мешок на конце троса. Все здесь. Живые. Еще поборемся!
И началось кружение. Несколько раз попадали на стрежневой выход с переката, пытались вырваться из круговорота, дрыгаясь, что-то крича друг другу, все больше намокая, тяжелея. Видно тяжесть и вытолкнула нас из водоворота-великая мощь центробежной силы. Потоком нанесло на полоскавшиеся в воде, гремящие колокольчиками льдинок ветки прибрежного ветлужника. Намертво вцепились тремя свободными руками, нахлебавшись воды, из последних сил подтянулись к берегу. Скользя, обдираясь в кровь о леденелые края, помогая друг другу, зубами вгрызлись в замерзшую землю. Завязали трос за лесинку и вскарабкались по откосу на самый верх, к деревьям.
Одежда обледенела ,быстро превращаясь в фанеру. Пальцы рук еле ощущались. Во все тело пробирался мороз, сковывая мышцы, плетя паутину сна.Стянули с себя верхнюю одежду, поискали спички (костерок бы). Где там? Все не курящие. А ветровые спички, спрятанные в рюкзак, уплыли со всем содержимым лодки.
Спустились к воде. Выловили болтающийся на шланге бачек с бензином, выволокли его наверх. В свете луны, негнущимися руками, наломали мелких еловых веточек, сложили стожок, плесканули бензин. Валька переломил ружье, зубами разгрыз пополам бумажный патрон, отделяя дробовой заряд. Попытался засунуть потрон в патронник, высыпав часть пороха на замок. С силой, прихлопнув часть пальца, сложил ижевку. По колодке ружья и по руке потекла, быстро остывая, кровь. Боли не чувствовалось. Все замерзло. Сунул ствол ружья в ветки и никак не мог нащупать спусковой крючок. Остатки пороха высыпались через ствол и выстрела не получилось. Следующий патрон насорил дроби, ружье заклинило и оно не складывалось. Нужен костер! Мозг трудился так, что казалось закипит. Не тереть же палку о палку. Нужно добыть искру.
Кольнуло-аккумулятор !
Иванова загнали в воду, кое как оторвали батарею, на коленках, хрипя, ругаясь выволокли аккумулятор к будущему костру. Засыпали ветками, не жалея смочили бензином и Игорь ножом ( у него был самый длинный), попытался замкнуть клеммы. Лезвия не хватало. Чем?? Планка Иж-12 туго скользнула по свинцу, резко щелкнуло и в черные, измученные лица метнулся, шипя, сразу швыряясь мириадами искр, оранжевый язык. Отпрянули, не чувствуя ожоги, оттащили в сторону аккумулятор, засуетились среди деревьев, подтаскивая к костру все, что может гореть. Завалили. Запылало до звезд, обдало жаром, одурманило, задохнуло горячим дымом.
Кашляли, совали пальцы по локоть в костер, обжигались, поворачивались боками, спиной,всем телом наслаждаясь теплом. Согревшись, снова ломали ветки, подтаскивали валежник и опять грелись. Постепенно стащили с себя всю одежду, обувку. Кое как соорудили вешала. Голышом танцевали вокруг разъяренного пламя, спасаясь от коварного, жгучего сквозняка. Пахло жженой резиной, тлеющими тряпками, паленым волосом. Великая, страшная сила заключается в огне. Огонь не щадит никого и ничто,не оставляя после себя ничего живого. Человеку, удалось обуздать, приручить неукротимую его энергию.
Высохла одежонка, оделись-обулись. Тела почувствовали ток крови, хотя еще слегка пощипывало кончики пальцев. Посовещались. Под берегом с трудом развернули тяжелую лодку, подтянули корму. Открутили крепления мотора, отцепили страховочный тросик от транца и перенесли мотор к костру, обсушили. Двумя ножами открутили свечи-инструменты не удалось достать. Кончик ножа упирали в край грани свечи, а вторым (рукояткой), как молотком потихонечку стучали по первому. Все благополучно отвернулось. Подергали за шнур пускача, провернули коленвал, зачмокали поршня, продули цилиндры, прочихали. Свечи обтерли и положили прокаливать на угли. Нагрели, почистили. Также ножами поставили на место. Подсоединили шланг бачка и пару раз даванули грушу. Прижали мотор к дереву и Иванов, вспомнив всех языческих богов и всех матерей на свете, не забыв перевести рычаг скоростей в среднее положение, рванул шнур пускача. Наш Вихрь, металлически рыча выхлопом, завелся, вырвался из наших рук, завалился на землю и заглох.Живой красавец!
За работой как-то не заметили, что вокруг посерело, проступили очертания омута, берегов. Звезды побледнели, луна, оказавшись совсем в другой стороне, стыдливо спряталась за верхушками деревьев. Огромная площадь леса вокруг костра была похожа на ухоженный лесопарк. Стволы деревьев очищены от веток на высоту человеческого роста, весь валежник собран и сожжен, снег вокруг обтаял, с веток повыше еще падали капли воды. Где-то на востоке угадывалось морозное утро. Все. Домой. К жилью. Попрощались, поклонились, собрали все, что еще можно было собрать, перевернули лодку, вылили воду. Установили мотор, подсоединили аккумулятор и утопили кнопку стартера. Мотор ревнул, ровно заурчал, сзади из под движка забурлила струйка воды. Все. Понеслись. Вниз по течению. В деревню. К людям.
Несколько лет потом собирались вместе в карельской деревне под Олонцом у Губарева Игоря. На четвертое ноября. Праздновали, отмечали второй день рождения. Как-то потерялись в нашем безумном времени. Позабылись. Позабылось. Только на планке старой ижевки проглядывают проплавленные борозды,а внутри верхнего ствола видна прогоревшая точка.
Вот и все. Давно это было.
Было,не было?