Я всегда любил коллективную охоту на крупного зверя. Особенно в самом её начале, ещё по чернотропу, когда природа, прощаясь с летом, нет, нет, да и одарит чем - то необыкновенным. Подкарауливая зверя, чего только не увидишь и не наслушаешься, вдыхая запахи осеннего леса. Кажется, вот он, насыщенный эликсиром жизни настой, который природа готовила всё лето. Я дышу им вместе с нашей кампанией охотников. Ценю эту породу людей, освобождённых, на какое - то время, от груза жизненных проблем, раскрепощённых необыкновенной атмосферой охоты. Всё плохое растворяется в этой среде и исчезает куда - то. Настоящий охотник чист и светел в своих помыслах и поступках. А как необыкновенен и колоритен их язык общения! Тут такого наслушаешься, что ни в одной энциклопедии не найдёшь ни объяснений, ни описаний. Загадкой остаётся; как бранными словами можно отблагодарить человека, возвысить его и наоборот, красивыми, лестными – поставить на место. Происходит это без злобы, при всеобщем участии. Такое непостижимо ни в какой другой кампании!
Вот и мой номер. Какое - то время можно ещё расслабиться, рассмотреть окрестности. На верхушках деревьев, кое – где, ещё остались листья, от ярко жёлтых - на берёзах и бордовых - на осинах. Ольха обнажилась полностью, раньше всех, и листва её лежит на самом низу. Первые морозы опалили заросли крапивы, листья её сникли и повисли вдоль стеблей, которые до самой весны будет торчать из – под снега. Жидкие кустики чёрной смородины тут и там устояли, они ещё зеленеют, как и папоротник, но дни их сочтены. А вот и первые вестники выхода загонщиков на позиции. Один за другим пролетели два выводка тетеревов и шумно приземлились, где то недалеко за спиной. Чуть спустя раздались знакомые звуки: «Ччуу-вышш, ччуу-вышш.» Так главный собирает свою пернатую кампанию. Это он, весной, устроившись на вершине одного из самых высоких деревьев, на опушке леса, будет созывать своих сородичей на ток. Едва лучи солнца скользнут по кустарнику на краю поля, как, один за другим, тетерева начнут слетаться на первые проталины. Петушиные бои, порой до крови, в присутствии самок, зрелище уникальное и поверьте, стоит того, чтобы однажды, с вечера, забравшись в шалаш, в ожидании просидеть в нём всю ночь.
Мои размышления прервал голос загонщика, эхом прокатившийся по кромке леса и заставил насторожиться, сосредоточив внимание в его направлении. Поединок на охотничьей тропе серьёзное испытание. Удачный выстрел принесёт славу, сделает героем дня. Каждый охотник поздравит, пожав руку. Промах, а хуже того, ранение, сделает тебя неудачником. Сам себе поставишь печать неспособности, ненадёжности, слабости. Остаток дня пройдёт в муках и страданиях, ощущении вины перед товарищами. И лишь, только события удачной охоты и традиционная трапеза после её, сгладят всё и дадут почувствовать себя равным, среди равных.
Мною овладело, какое то, чувство беспокойства, когда внезапно, с шумом, недалеко от меня поднялась стайка овсянок. Эти маленькие пташки питаются семенами злаков и, пока травы не ушли под снежное покрывало, они не спешат улетать в тёплые края. Удивительно, но факт, что популяция и образ жизни этих птах неразрывно связано с жизнедеятельностью человека. Своё, народное название они получили в те далёкие времена, когда главным транспортом были конные упряжки. Основным кормом лошадей, как известно, является овёс. По зимним трактам туда - сюда сновали повозки, везя людей и товары. А за ними следовали стаи маленьких птах, спешащих склевать остатки не переварившегося корма. Конная тяга ушла в небытиё, и эти пернатые появились возле животноводческих помещений, где в избытке было семян трав заготовленных на сено. Не стало ферм, и суровые зимы овсянки стали проводить в тёплых краях.
Сегодня они ещё здесь и их беспокойство – верный признак чьего – то приближения. Я не ошибся.
Сквозь редколесье олешняка мелькнули три силуэта. Мне удалось рассмотреть некрупную корову, сбоку и чуть позади - телёнка. Сзади шёл бык с огромными рогами. Морды их были вытянуты, было заметно, как ноздри их, буквально, процеживали воздух. Вот они встали и замерли, явно, что – то почувствовав. Это результат неосторожности или пренебрежения правилами поведения одного из стрелков на номере. Уши самки качнулись раз, другой, голова с задранной кверху мордой повернулась в одну сторону, затем в другую. Природные данные зверя позволили без труда установить расположение стрелков. Мгновение, и корова с телёнком меняют направление движения, оставляя опасность в стороне, быстро продвигаясь вдоль номеров, к пересечению дорог, где опытный организатор охоты, предусмотрительно, в стороне от основных номеров, поставил стрелка с карабином. И лишь нерасторопность стрелка позволила им уйти из оклада. Стоит отметить, что мужская особь среди лосей более осторожна и непредсказуема. Вот и в этот раз, бык развернулся и заспешил к месту, откуда начался загон. Там, совсем рядом с дорогой, в молодом, плотном ельнике, он скроется и пробудет до сумерек. Через несколько дней корова с телёнком вновь появятся на этом большом поле зарастающим сплошным ивняком. Там они встретятся со знакомым быком, который, при очередной облаве с собаками, уведёт их через шоссе в большой лесной массив. Для охотничьей кампании случившееся станет сюжетом для новых невероятных историй.