Целых 15 лет из своей сорокалетней жизни Семён Свободный посвятил борьбе. Борьбе за права человека. Нет, не конкретного Егора Петрова или Моисея Подвального, а того человека, который, если верить классику, звучит гордо. Ради этой борьбы пришлось оставить жену и сына, но оно того стоило. Ведь какое счастье стоять на площади, чувствовать плечом плечо товарища, и кричать в бесстрастные лица стражей порядка «позор», «долой продажную власть»! И при этом осознавать, что живёшь в самой несвободной стране мира, которая согласно докладу госдепа США скоро развалится на удельные княжества. А их всех, боровшихся за права, заберут в благословенную Америку.
Но в одной из битв на площади Трясины брошенный правозащитниками по неудачной траектории биотуалет опустился аккурат на голову Семёна. Чем и поверг последнего в кому. Тело привезли в Склиф и уложили под аппарат искусственного дыхания. А Семён, вернее его душа, видит тоннель, оканчивающийся светом. Душа устремляется туда, где свет. Но вдруг из стены тоннеля высовывается рука и хватает субстанцию Свободного. И вот он в просторном кабинете, стены которого обиты дубовыми панелями. За большим столом сидят несколько силуэтов. Именно силуэтов, потому что лиц Семёну не видно. Но тут один из силуэтов поднимается и становится чётко видимым. Хитрое лисье лицо с большим носом, где-то он его уже видел!
- Добро пожаловать, мой друг, в общество независимых душ!
И хотя произнесена была эта фраза не на русском языке, Свободный её понял.
- А вы кто? – на всякий случай спросил он.
- Ах, да, я не представился! Франсуа-Мари Аруэ, к Вашим услугам.
Семёну это имя ничего не говорило.
- Там в мире, - продолжал обладатель хитрого лица, - я известен под именем Вольтера.
- Читал, - вспомнил Свободный, - роман Аксёнова «Вольтерьянцы и вольтерьянки». Вы там такой умный!
- Благодарю, - склонил Франсуа-Мари голову. – Но, к сожалению, не могу ответить Вам таким же комплиментом.
- Ну и не надо, - беззаботно ответил Семён. – Вы мне лучше скажите, а что это был за свет в конце трубы? И почему мне так туда захотелось?
- А, Свет, - сморщил и без того сморщенное лицо Вольтер. – Это свет для тех, кто при жизни называл себя рабами Божьими. Но Вы – не раб, у Вас даже имя звучит гордо – Симон Либерте!
Если бы у субстанции Свободного были бы плечи, он бы их расправил.
- Ещё при жизни, - продолжал философ, - меня спросили, куда бы я хотел попасть: в рай или ад, знаете, что я ответил?
- Нет.
- Я ответил, что хотя в раю климат лучше, в аду компания веселей.
И он захихикал, довольный своей шуткой 250-летней давности.
- Но Вам, прежде чем попасть в нашу весёлую компанию, надо пройти несложный тест.
- А что за тест? – насторожился Семён, ещё со студенческой скамьи боявшийся разных экзаменов.
- Вы должны ответить на несколько вопросов. Уверен, Вы справитесь!
Он ободряюще улыбнулся.
- К сожалению, мне присутствовать при Вашей экзаменовке возбраняется.
И Вольтер исчез. Зато стали чётко видны шесть силуэтов. При виде их душа Семёна затрепетала. У всех шести были такие горделивые и надменные лица, что в неё, душу закралось опасение, а вдруг он тест этот не пройдёт?
Один из экзаменаторов взял со стола лист.
- Итак, Семён Матвеевич Свободный 1972 года рождения. Скажите, - поднял он на него бесцветные, невыразительные глаза, - Свободный ведь ваша ненастоящая фамилия?
- Ну и что? – в душе Семёна вдруг пробудилась её протестная составляющая. – Любой человек имеет право называться как того пожелает!
- Отличный ответ!
Экзаменатор, видимо не умел улыбаться, но его лицо окрасилось в бледно-розовый цвет, что должно быть означало одобрение.
- Это был первый вопрос, и вы на него ответили.
- А теперь вопрос второй, - проскрипел сидевший рядом старик с желчным лицом. – Верите ли вы в Бога?
- Конечно! – горячо ответил Семён. – Только не в Того, кого придумали церковники-мракобесы.
- А кого они придумали? – вкрадчиво спросил старик.
- А про кого в Библии написано. Ещё сына своего послал. А спросил у ребёнка, хочет ли он себя в жертву приносить? Это же вопиющее нарушение прав!
- А в какого же бога верите вы?
- Я считаю, у каждого свой бог. Мой – бог свободы.
- Но Бог дал человеку неотъемлемую свободу воли.
- А воля сама по себе не может быть несвободной, - парировал Семён. - Бог должен соблюдать свободу личности.
- А что вы разумеете под свободой личности?
- Ну, например, попы велят каждый день молиться. Иначе, пугают, в ад попадёшь. Я считаю, это ущемление свободы личности.
- А если в ад? – хитро прищурился старик.
- Опять же – выбор каждого.
- Но вы-то, что выбираете?
- Ну, если в раю рабы Божьи, то мне, как свободному человеку там не место.
- Значит, вы хотите в ад?
- А вы на меня не давите! – строго посмотрел на старика Семён. – Я ещё свой выбор не сделал.
- Да я и не давлю. Я просто задаю вопросы.
- В раю рабство, - размышлял вслух Свободный, - в аду, если верить Вольтеру весёлая компания. Значит…
Но где-то в глубине его души прятались сомнения.
- Решайте! – в нетерпении воскликнули все шестеро.
Но принять решение Семён Свободный в этот раз не успел, потому что вышел из комы.