Декабрь 2007 года.
Совсем недавно ушла из жизни моя мама, и я, вместо того, чтобы обрыдаться от невосполнимой утраты в Новогоднюю ночь, приняла приглашение одного моего швейцарского друга и срочно вылетела к нему в гости в маленький городок со смешным названием Метмельштетен недалеко от Цюриха.
Самолет приземлился на швейцарской земле уже поздно вечером 30 – го декабря. Меня встретил мой друг и мы благополучно добрались до его уютной виллы.
Друг тогда занимал высокий пост при Министерстве по экономическим вопросам. И хотя по рождению он принадлежал к президентской семье одной из латиноамериканских стран, очень гордился своим домом, положением и гражданством Швейцарии, которые честно заработал своим трудом.
Как обычно бывает перед Новым годом - день накануне праздника прошел быстро. Был красивый праздничный обед с друзьями, потом легкий ужин вдвоем. Вечером мы были приглашены на праздник в один аристократический дом в Цуге.
Когда мы уже собрались выходить, мой друг со словами: «Потом будет неудобно», взял трубку телефона и стал звонить бывшей жене, немке по происхождению, чтобы поздравить с Новым годом свою дочь Кристину. Они жили во Франции. Услышав в ответ резкий, категорический отказ, очень сильно расстроился. Вернулся в гостиную, сел на диван, снял бабочку, расстегнул верхние пуговицы рубашки и стал рассказывать мне трагическую историю своей жизни.
Много лет назад, когда родилась Кристина, врачи поставили ей страшный диагноз, врожденную неизлечимую болезнь легких. И предсказали, что девочка будет жить не больше 17 лет. В 2007 году ей было 14. С мамой ее они давно развелись. У нее появился другой. И хотя по решению суда отцу было разрешено общаться с дочерью, бывшая жена была сильно против. Их короткие встречи с дочерью перемежались с длинными разлуками, в течении которых мой друг безумно тосковал и в прямом смысле слова начинал болеть. Со временем эта часть его жизни стала внутренней кровоточащей раной.
Я никогда не думала, что мужчины могут так плакать.
Он сидел на диване, в роскошном дорогом костюме, рассказывал и плакал… Говорил о том, что за эти годы он основал фонд в помощь детям, больным такой же болезнью… О том, что несколько лет назад он обратился к вдове Джона Леннона Йоко Оно, чтобы она помогла найти ему 100 лучших в мире дизайнеров, каждый из которых создал индивидуальную деревянную модель игрушечного автомобиля… И что сейчас у него есть коллекция, состоящая из 99 автомобилей, которую он хочет начать выпускать, а часть прибыли направлять на благотворительность… Говорил и плакал… И уже почти забыл, о том, что сегодня Новый год. Полностью ушел в себя и в воспоминания о своей дочери и ее трагической судьбе.
Я, почувствовав, что ему лучше побыть одному, тихо поднялась наверх в свою комнату. Было очевидно, что наши планы на Новогоднюю ночь поменялись окончательно и бесповоротно.
Через какое-то время, а было уже двадцать минут двенадцатого, я вдруг услышала снизу виноватый голос моего друга: «Поехали в Цюрих! Ты соберешься за пять минут? Мы успеем посмотреть салют!»
«Конечно же да!» радостно крикнула я, мгновенно собралась и быстро сбежала вниз по лестнице. Мы помчались к железнодорожной станции, чтобы успеть на пригородный поезд, который отправлялся в половину двенадцатого в Цюрих.
В 11.50 мы были уже в городе. Быстро поднялись с платформы наверх и побежали в сторону озера, набережная которого уже была заполнена жителями и гостями Цюриха.
Салют был один из самых красивых, которые мне довелось увидеть до тех пор. Он продолжался около получаса. На освещенной салютом набережной было своеобразное броуновское движение из таких же прохожих как мы. Кто-то на несколько минут останавливался, чтобы молча посмотреть на яркие вспышки в небе, а кто-то просто гулял, вглядываясь в лица, и стараясь найти в этой толпе знакомых. То тут то там были слышны крики и радостные возгласы – кто-то уже нашелся…
Салют заканчивался, и мой друг повел меня показать дом, в котором жил некоторое время назад он и… Ленин. Оказывается после развода со своей немкой он был некоторое время помолвлен с дочкой одного из акционеров Фольксвагена, и у семьи была квартира в этом доме. Помолвка была расторгнута по инициативе моего друга. Рожденный в благородной семье, он не мог допустить, чтобы кто-нибудь подумал, что он женится из-за наследства… Высокие отношения... Они остались друзьями. Несколькими днями позже, уже в Санкт – Морице, я была представлена и акционеру и его дочери.
А пока – мы гуляли в Новогоднюю ночь по Цюриху – я, чтобы не плакать о любимой маме, и мой друг, чтобы на время забыть о больной дочери…
Наша прогулка была недолгой, надо было успеть на последнюю электричку в Метмельштетен. И мы пошли обратно. На вокзале мой друг сказал: «Видишь, куда идут люди. Осталось пять минут. Иди со всеми. Вниз по эскалатору. Жди у поезда. Я куплю билеты и догоню».
Я всегда, с детства, была послушная. И в этот раз, как мне сказали, так я и сделала. Вниз по эскалатору, к поезду, который уже стоял на перроне. Спускающиеся люди быстро заходили в него сразу или немного пройдя вперед по платформе. Платформа пустела, поезд заполнялся. Входящие в него пассажиры смотрели на меня, с удивлением, улыбались, приглашали пройти внутрь, вежливо предупреждали – сейчас двери закроются и поезд уйдет.
Я же стойко стояла на перроне, постоянно крутя головой и нервно смотря - то на почти пустой эскалатор, то на плавно двигающуюся стрелку часов, то на заполненные вагоны поезда. Моего друга нигде не было. Эти пять минут показались мне Вечностью.
Вдруг двери поезда громко прощально захлопнулись и он поехал. На перроне не осталось никого, только я и где-то далеко – служащая вокзала.
Последний поезд ушел. А я стою и пытаюсь понять, что произошло.
Вдруг до меня доходит, что я в спешке, когда выбегала из дома моего друга, не взяла ни денег, ни документов… Мобильный телефон, разряженный от многочисленных поздравительных звонков, оставлен заряжаться на тумбочке.
Состояние, которое я испытала, сложно описать одним словом…
Те, кто был хоть раз в Швейцарии, меня поймут. Эта страна очень строгих правил. Особенно по отношению к туристам. Приезжим в этой стране крайне не рекомендуется ездить в поездах без документов, а что еще страшнее – без билетов. Мне всегда так говорили.
В моей голове пронеслось: «Почему? Почему это случилось здесь и сейчас со мной? Где инстинкт самосохранения? Не работает?»
И тут же слышу Ответ:
«Нет. Просто ты идешь по этой жизни Своей Дорогой. И она у тебя Такая, в том числе и для того, чтобы в твоей жизни происходили Чудеса. Иначе бы им просто не было бы места. Ничего не бойся. Верь, все будет хорошо. И иди вперед!»
И я пошла...
Продолжение следует.
05.11.2014