В автобус заходит пожилая женщина. Пожилая настолько, что ей уже могли уступать место в общественном транспорте. И вот зашла она в автобус и увидела прямо перед собой кучу потенциально свободных мест. Вот – молодые ребята так мило беседуют и будто бы не замечают бабушку… ой! кто сказал бабушку? Мы говорим: пожилая женщина. Так вот она эта самая женщина стоит. Никто ей место не уступает. А вот чуть правее сидит девушка, взгляд такой жалостливый. Встала она и сказала: «Садитесь, бабушка». Тиха, девочка! Она не бабушка! Пожилая женщина села в уступленное кресло, а девочка зачем-то добавила: «А-то ведь у нас мужчин в автобусе нет!» Эту фразу услышали те самые два паренька. Почему-то на них эта фраза произвела наибольшее впечатление. Они тут же подскочили, и с криками: «Как нет мужчины? Щас найдём!», побежали по салону. Один из них остановился возле какого-то пожилого мужчины, может даже папы нашей первой героини, они даже были чем-то похожи, и громко, что бы весь автобус слышал, спросил у него: «Вы – мужчина?» Разумеется, он ответил, что да, и даже возмутился – это было понятно по его надменному тону, когда он ещё добавил «безусловно». «Тогда уступите место пожилой женщине! – резко выпалил наседатель (ой! кажется такого слова не было доселе). Мужчина в растерянности. Он говорит: «Так она же уже сидит». Но весь автобус вторит в ответ: «УСТУПИ! УСТУПИ!» Ну, что делать? С общественностью не поспоришь! Он уступает своё место. Пожилая женщина пересаживается на его сиденье, а на то место, где сидела женщина, мужчина дойти не успел, потому что его тут же заняла какая-то девочка.
Вот стоит он, за поручни держится обеими руками, и тут встаёт девушка, может быть уже и женщина, и говорит ему: «Садитесь, пожалуйста, а то у нас мужчин нет же!». Её слова подхватили два парня: «Как нет? Да полон салон! Щас найдём!». И вот они бегают по салону, ищут мужчину, а этот пожилой человек сел на уступленное для него место. Тут с конца автобуса послышалось: «Уступите ветерану место!» - «Так он же сидит!» - «УСТУПИ! УСТУПИ!» Так они пошли друг другу на встречу – пожилой человек, и, кстати, не обязательно он ветеран, и некий субъект лет сорока пяти.
Они разменялись местами, и сидели теперь все вроде бы довольные, но тут раздался чей-то скрипучий и карякий голос (ой! ещё одно новое слово…): «Все мужчины сидят, а девушка беременная стоит!» Два парня переглянулись и сказали недоумевающе: «Кто же ей должен уступить?». И снова тот же карякий голос прокарявил: «Кто? Кто? Конечно настоящий мужчина! Если таковые сегодня есть…». Два парня в один голос прокричали ей в ответ: «Есть! И мы их найдём!». После этих слов они засновали по салону автобуса. «Вы – настоящий мужчина?» - «Нет.», « А вы – настоящий мужчина», - и снова: нет, нет, нет.
Но позвольте, разве таким должен быть финал? Чахлым и ничтожным?
Как автор этого произведения, я вижу каждого из этих людей на сквозь, а автобус в разрезе! И посему могу сказать, что настоящий мужчина был в автобусе! Но он сидел за рулём. Да, да! За рулём. Эй, вы, двое парней, бегите к нему, спросите его.
Двое парней подбегают к водительскому месту, и, заглядывая за занавеску, кричат свой вопрос: «Вы – настоящий мужчина?». Водитель был в изумлении. Он сказал: «Я, а что такое?». И двое парней ему ответили: «Уступите место беременной девушке». Водитель впал в ещё большее изумление: «Как? Я же веду автобус», но весь автобус завопил: «УСТУПИ! УСТУПИ!»
Так произошло ДТП с участием автобуса в Рязанской области.
Пост скриптум. Вот такая история, но это я вам ещё про инвалида не рассказал. Там вообще целая умора!