Невыдуманная история
ЗДРАВСТВУЙ, МАМА !
Не люблю лишних нервотрёпок. Поэтому не нравится , когда , волнуясь, меня встречают или провожают. Совсем другое дело спокойно отбывать куда-то или откуда-то приезжать. Приятно при этом , возвращаясь,сознавать: сейчас устрою домашним сюрприз своим внезапным появлением! То-то они сейчас у меня возрадуются!
Именно так я и думал, когда, став лейтенантом-дальневосточником, понял, что приходит мне пора отправляться домой в отпуск.
До этого я регулярно получал мамины письма из родного Киева, в которых она рассказывала о своём житье-бытье с моей младшей сестричкой, постоянно повторяя :
«Береги себя!» и «Когда же наконец я тебя увижу?».
Я знал, что маме приходится нелегко: папа давно нас оставил, найдя себе другую, из-за чего мама-однолюбка так переживала, что скоро стала инвалидом. Сестричка училась в школе и, хоть я регулярно высылал им деньги, всё равно приходилось родным довольно трудно.
Поэтому когда мама в очередном письме спрашивала :когда я смогу наконец-то приехать к ним в отпуск, то я так маме в письме об этом ответил : «Сами понимаете, что в армии одного моего желания мало. Может быть, удастся вырваться в отпуск летом, но пока точно ничего не известно. Вероятней всего, если надежды мои оправдаются, буду у вас примерно в середине августа...»
Когда же мне после окончания больших армейских учений, действительно, оформили отпуск,и я сел наконец-то в городе Владивостоке на такой желанный поезд десятого августа, то подсчитал, что через десять дней я приеду в Киев, то есть двадцатого.
Ехал и думал: »Какой я умный! Другие считают обязательным сообщать родным о точной дате своего приезда, вызывая этим лишний длительный переполох. Да и на самом вокзале во время прибытия поезда сколько происходит вынужденных нервотрёпок, начиная с того момента, когда узнают, что поезд опаздывает. Даже если он приходит во время, то всё равно и у встречающих и у прибывающих сразу же подскакивает давление, нервы натягиваются, как струны, ноги начинают бегать сами по себе, а глаза начинают вращаться, как пропеллеры,отыскивая лица родных в окнах мелькающих вагонов или какие-то их фигуры , мечущиеся по перрону...
Совсем другое дело, когда о точной дате вашего приезда, как у меня, родные не знают.
Давление и нервы у них в полном порядке. Долгие дни , часы и даже минуты томительного ожидания у них сожмутся всего лишь до волшебного мига — того самого, когда вы нажмете наконец-то знакомую кнопку звонка и родной голос, сдавленный от предчувствия, только спросит:»Кто там?»
Громыхая, покатится по полу упущенная кастрюля,а вы, такой большой и сильный, шагнете вперед и долго будете целовать родное лицо, ставшее вдруг таким счастливым!
,,,Вот и замелькало наконец-то такое знакомое здание киевского вокзала !Поезд уже начинает тормозить. Уже накаляются страсти, приезжающие , мешая друг другу, толкутся у окон. В вагонном проходе уже мешают друг другу спешащие пассажиры с чемоданами и детьми, уже раздраженно кто-то на кого-то кричит, один я в вагоне совершенно спокоен.
Не торопясь, последним я выхожу из вагона , спокойно иду по перрону , с большой приятностью думая о том , что я уже в долгожданном Киеве, такой умный ,заботливый и предусмотрительный...
Но тут с большим удивлением я услышал где-то сзади громкий крик и не какой-нибудь, а самый дорогой,знакомый, родной! Да, да, именно тот , что относился только ко мне:
«Аркаша-а-а-а-!» Еще больше растерялся я , когда, оглянувшись, увидел две замечательные фигурки — мамы и сестрички, что так торопились ко мне...
«Аркаша! Аркашенька!- сдавленным от волнения голосом кричала мама ,умудряясь на бегу призывно махать одной рукой , другой при этом прижимая к груди цветы рассыпающегося букета. Следом за мамой с сестрой торопилась ко мне и какая-то другая, совсем незнакомая женщина. Подбежав, она деликатно остановилась в сторонке.
...Когда волнения и восторги немного улеглись,то выяснилось,что мама с сестрой так встречали меня, горячо любимого, целую неделю. .. Как я отчаянно мысленно ругал себя тогда за то, что не сообщил своевременно о точной дате приезда! Ведь, если б сообщил, то не нужно было бы им, напрасно тревожась, мотаться здесь по перрону вместо одного утра - целую неделю...
Когда мама познакомила меня со , скромно стоящей в стороне, незнакомой женщиной, то оказалось, что они познакомились неделю назад здесь же — на перроне.
«Мой сын тоже служит в армии на Дальнем Востоке и тоже, как и вы, обещал приехать в отпуск где-то в середине августа!- сказала она после знакомства.- Так в ожидании своих сыновей мы почти что сроднились с вашей мамой на этом перроне. Тебе, подружка,больше повезло...Поздравляю!»- и , поцеловав мою маму, она передала ей свой невостребованный букет...
Я , проклиная себя, долго смотрел в материнские глаза ,- глаза одной, у которой они сияли от счастья,и другой , у которой сквозь вежливую улыбку глаза туманились такой болью, что эта боль вдруг пронзила и меня, пронзила так, что даже голова у меня закружилась.
...С этих пор я всегда заблаговременно предупреждаю маму о своём приезде. Сообщаю и точную дату и номер поезда и номер вагона. И волнуюсь, как остальные, за несколько часов до прихода поезда. И, как все они, тоже тычусь носом в вагонное стекло. И, как все они, тоже толкаюсь в тамбуре со своим чемоданом. И спешу выйти на перрон , как можно быстрей .
Потому что я понял: самое тяжелое для матери — неизвестность. А самое большое, хоть и нелегкое счастье — это ожидание скорой встречи с тобой. И не нужно отнимать у неё этого счастья. Ведь все её хлопоты,связанные с твоим приездом, не простые, а радостные.
Поэтому нужно стараться изо всех сил не мучить маму долгой разлукой, а побыстрееприехать к ней даже из самых далёких краёв в точно назначенный срок , чтобы побыстрее крепко её обнять, радостно выкрикнув сдавленным от волнения голосом столь желанные для неё слова: «Здравствуй, мама!»
Аркадий Соколовский
Вюрцбург
Германия