Состязание?..
( К вопросу внутрипоэтического диалога Марины Цветаевой с Анной Ахматовой )
Эссе
1.
Несомненно, что современному читателю, любителю поэзии Анны Ахматовой, хорошо знакомо стихотворение поэтессы "Сжала руки под тёмной вуалью..."
Привожу его целиком:
Сжала руки под темной вуалью…
«Отчего ты сегодня бледна?»
— Оттого, что я терпкой печалью
Напоила его допьяна.
Как забуду? Он вышел, шатаясь,
Искривился мучительно рот…
Я сбежала, перил не касаясь,
Я бежала за ним до ворот.
Задыхаясь, я крикнула: «Шутка
Все, что было. Уйдешь, я умру».
Улыбнулся спокойно и жутко
И сказал мне: «Не стой на ветру».
8 января 1911
Киев
Три строфы с перекрёстной рифмой. Трёхсложный размер с ударным последним слогом - анапест. Женская тема. Тема любви. С неимоверной лирической силой переданы страдания души, вызванные разрывом отношений. Участница драматического конфликта видит в этом свою, может быть, невольную вину ( - Оттого, что я терпкой печалью Напоила его допьяна ), и она потрясена душевным состоянием возлюбленного, каковое вызвала в нём её неосторожность сказанным ( содержание сказанного и скрывающегося за ним поступка не названо, можно только предполагать что-то... ):
Как забуду? Он вышел, шатаясь,
Искривился мучительно рот…
Попытка исправить ошибку выразилась в стремительном порыве:
Я сбежала, перил не касаясь,
Я бежала за ним до ворот.
Задыхаясь, я крикнула: «Шутка
Все, что было. Уйдешь, я умру».
Но герой, кажется, очень быстро овладел собой и даже, может быть, что-то задумал в отношении себя:
Улыбнулся спокойно и ЖУТКО
И сказал мне: «Не стой на ветру». ( Разрядка слова "жутко" моя )
Думается всё же, что в словах обиженного героя оскорблённое самолюбие обнаруживает себя сильнее, нежели забота о том, чтобы подруга не простудилась. Он уходит, и ему надо, чтобы и она ушла. А он, судя по всему, знает, что ему делать, и "жуткая улыбка" - указание на то, чтО он задумал. Эпитет " жуткая", сами жесты - "сжатые под тёмной вуалью" ( траур? ) руки - могут наталкивать читателя на мысль о возможной суицидной попытке ( что, собственно, и было в жизни Николая Гумилёва, будущего мужа Анны Ахматовой, поскольку в облике и поступке ранимого гостя просматриваются именно его черты ).
Таким образом в стихотворении из трёх строф достаточно широко представлены временные рамки: то, что случилось с героями в недавнем их прошлом, и нынешнее смятённое состояние потрясённой души , делящейся с третьим, не названным лицом, своим горем.
Диалог всех трёх участников драматического переживания выражен в вопросе близкой знакомой: "Отчего ты сегодня бледна?", в зове-крике вернуться назад, в иронично-жестоком ответе "не стоять на ветру".
Невероятно сильная , по способу выражения мысли и чувства, третья строфа. Сказуемое "шутка" поставлено в начало предложения перед подлежащим-местоимением "всё" (инверсия) и одновременно является последним словом в строке:
Задыхаясь, я крикнула: «Шутка
И этот приём вызывает у читателя невольную остановку чтения, словно и ему нужно воздуха...а затем перенос ( анжанбеман ) начатой мысли во вторую строку:
Всё, что было. Уйдёшь, я умру!"
Сколько же читающих эти строки содрогнулось и задумалось о бессмысленной, разрушительной силе ссор, противоречий, раздора. Какого огромного художественно-психологического масштаба и поэтической силы всходила новая звезда русской поэзии по имени Анна.
2.
6 мая 1915 года (через четыре года после ахматовского " Сжала руки под тёмной вуалью..." ) истинным любителям поэзии снова предстояло восторженное изумление и переживание: Марина Цветаева, чьё искромётно-новаторское творчество уже демонстрировало стремительное развитие, пишет стихотворение, в котором можно заподозрить скрытый диалог с Анной Ахматовой, построенный на сложном контрасте всех составляющих разобранного нами лирического произведения:
Вспомяните: всех голов мне дороже
Волосок один с моей головы.
И идите себе... - Вы тоже,
И Вы тоже, и Вы.
Разлюбите меня, все разлюбите!
Стерегите не меня поутру!
Чтоб могла я спокойно выйти,
Постоять на ветру.
Вне всяких сомнений, что Марина Цветаева, всего на три года моложе Ахматовой, была хорошо знакома с творчеством своей современницы. Да и приводимые здесь стихи они создали приблизительно в одном возрасте ( Ахматовой было 22 года, Цветаевой - 23, начало мощного поэтического расцвета и той и другой поэтессы ).
Лирическая героиня цветаевского стиха тоже просит "уйти" от неё ( а у Ахматовой эта просьба принадлежит герою ). Причём просит уйти не одного, а целую группу поклонников - четверых (?!). Очевидна любовная коллизия-конфликт "наоборот": не мужчина отказывает, а женщина ( а какая " терпкая печаль" за этим стоит - концентрация синтеза любовных переживаний бессловесно внутри стиха ). И не просто выгоняет всех, а просит разлюбить её, не любить, не стоять перед её крыльцом поутру, не стеречь.
И это нужно для спокойного осмысления своего внутреннего состояния - " Постоять на ветру". Неспокойным позволяется быть только ветру. У Ахматовой просьба "Не стой на ветру", как характеристика опасности ветра( хотя всё самое опасное в жизни героини уже случилось ), у Цветаевой, напротив, присутствие ветра, как важного третьего лица, беспристрастного третейского судьи, но и главного необходимого друга-помощника.
3.
Пять лет спустя тема "ветра" в духовной жизни поэта Марины Цветаевой приобретёт в её творчестве наряду с глубоко философским также патриотический характер. Приведу, в качестве доказательства, только две первые строфы из стихотворения "Другие - с очами и личиком светлым...":
Другие — с очами и с личиком светлым,
А я-то ночами беседую с ветром.
Не с тем — италийским
Зефиром младым, —
С хорошим, с широким,
Российским, сквозным!
Другие всей плотью по плоти плутают,
Из уст пересохших — дыханье глотают…
А я — руки настежь! — застыла — столбняк!
Чтоб выдул мне душу — российский сквозняк!
..................................
..................................
..................................
..................................
2 августа 1920
Тема "ветра" как тема обновления души... "Чтоб выдул мне душу российский сквозняк!" Эта задача ветра, не названно, уже была обозначена в подтексте стиха от 6 мая 1915 года, рождая убеждение того, насколько же героиня по-новому и по-своему смотрит на проблему любви. Если у Ахматовой - " Уйдёшь, я умру", то у Цветаевой "...всех голов мне дороже
Волосок один с моей головы."
Гордость, право выбора, желание самой управлять своими чувствами, отказ от навязываемой любви, в том числе, плотской ( что видим мы в стихе от 2 августа 1920 года ). В монологе лирической героини Цветаевой - бунт против имеющихся в действительности любовных отношений, подневольной, бессмысленно-рабской, зависимой роли женщины в них ( и это женщины - из высшего общества! ).
И весь этот спектр в двух строфах ( стих на одну строфу короче ахматовского ), та же перекрёстная рифма. Но не берусь назвать размер стиха - абсолютно новаторская смесь ударных ( вбиваемых в сознание, как гвозди! ) и безударных слогов - ни на чьи не похожие цветаевские ритмы.
Особым украшением стиха являются все его художественные составляющие: повелительное наклонение старославянского глагола "вспомянуть" - "вспомяните" - во множественном числе, властно начинающее первую строку; библейская метафора о волоске , не должном упасть с головы; сужающийся, по количеству слов, новаторски, грамматически смело выполненный повтор: "И идите себе... - Вы тоже, И Вы тоже, и Вы"; расширяющийся, по значимости определительного местоимения, гиперболический, повтор:"Разлюбите меня, ВСЕ разлюбите!" ( "ВСЕ" - разрядка моя ) и прозаизмы ( только кажущиеся таковыми! ): "Стерегите не меня поутру! Чтоб могла я спокойно выйти Постоять на ветру". Восклицательная интонация первой и второй строк во второй строфе стиха свидетельствует, учитывая содержание отрицания, о тяжком душевном, но при этом и сильном, по степени сопротивляемости обстоятельствам, состоянии ведущей речь, истово желающей, по контрасту с лирической героиней Ахматовой, остаться наедине только с собой и ветром.
4.
Если стихотворению "Сжала руки под тёмной вуалью..." приписывают жанр новеллы, с драматизмом поступков и прямой речью героев, то у Цветаевой ни драматизма поступков, в прямую, в самом тексте ( а за рамками текста?.. ), ни прямой речи ( кроме внутреннего монолога героини ) нет. Однако состязательность в вопросе художественного преодоления общей темы налицо. И ключевыми приёмами, кроме уже перечисленных для подтверждения этого предположения, являются последние строки каждого стиха: "Не стой на ветру" и "Чтоб могла я спокойно выйти Постоять на ветру".
Справедливости ради, надо отметить, что в лирических стихах Ахматовой так же достаточно присутствует "ветер":
Я улыбаться перестала,
Морозный ветер губы студит,
Одной надеждой меньше стало,
Одною песней больше будет.
И эту песню я невольно
Отдам на смех и поруганье,
Затем что нестерпимо больно
Душе любовное молчанье.
1915
Данное стихотворение можно воспринимать как продолжение событий в жизни женщины, "сжавшей руки под тёмной вуалью". И из этого стихотворения мы узнаём, как справляется героиня с утратой любви, справляется особенным врачующим способом, доступным не каждому:
Одной надеждой меньше стало,
Одною песней больше будет.
Перед нами яркая, глубокая личность, проживающая кроме того и творческую жизнь, способная питать её своими личными неудачами, хотя и литературная её стезя не из сладких, ведь предполагаемые "смех и поругание" изойдут не от коллег ли по перу, не признающих права женщины на прилюдное излияние своих чувств, на самостоятельное, поэтическое, творчество.
И "морозный ветер" здесь не только указание на зябкое время года; холодно и от разрыва любовных отношений, и от отсутствия поддержки в своей среде как в личном, так и в творческом плане. И всё же - "Одною песней больше будет". Независимо от обстоятельств, лирическая героиня-поэтесса стойко и мужественно преодолевает отверженность, находя силы для жизни в своей образованности, в духовном созидании, в родном языке. Не автопортрет ли самой Анны Ахматовой это произведение.
И всё же какова роль "ветра" в данном стихе? Даже если в жизни всё в порядке, трудно "улыбаться" на "морозном ветру". Такой ветер не даёт расслабиться, заставляет собрать все жизненные силы в кулак. И надо намеренно выйти от душных мыслей на мороз, на ветер, поскольку они - свежесть, воздух, порыв. Здесь ветер - союзник, помогающий выдержать испытания, диктующий ритмы новой рождающейся песне.
5.
Безоговорочно, вслед за Анной Ахматовой, ещё одна российская поэтесса Серебряного века торила свою дорогу в пространстве интимной лирики. Но можно ли говорить о соперничестве этих двух великих фигур? О состязательности - да, о соперничестве - нет. И тому одно из доказательств - цветаевское "Анне Ахматовой:
"Узкий, нерусский стан -
Над фолиантами.
Шаль из турецких стран
Пала, как мантия.
Вас передашь одной
Ломаной черной линией.
Холод - в весельи, зной -
В Вашем унынии.
Вся Ваша жизнь - озноб,
И завершится - чем она?
Облачный - темен - лоб
Юного демона.
Каждого из земных
Вам заиграть - безделица!
И безоружный стих
В сердце нам целится.
В утренний сонный час,
- Кажется, четверть пятого, -
Я полюбила Вас,
Анна Ахматова.
11 февраля 1915
6.
Признание в любви к Ахматовой, в этих стихах, совершилось за три месяца до написания "Постоять на ветру". Всё тот же 1915 год...Полюбила, но не грешной "неправильной", как порой любят подчёркнуть, любовью. Великодушное признание превосходства Ахматовой как старшей сестры в поэзии. И это при при такой нигде и ни в чём не совпадающей разности методов создания стиха и подхода к нему. Хотя, как известно, стихотворение Марины Цветаевой "Вспомяните: всех голов мне дороже..." входит в цикл стихов " Подруга", адресованном страстной и трудной дружбе с очень своеобразной и необычной поэтессой, Софией Парнок, но впоследствии убранном автором из цикла, - моя задача исследовать не отдельные факты биографий, а пересечение художественных линий в творчестве, взаимовлияние на философскую и художественную ткань стиха.
Несмотря на сопротивляемость ахматовскому воззрению на зависимую роль женщины от предлагаемого ей мужчиной поведения в любовном поединке, отмеченную мною в стихотворении "Вспомяните: всех голов мне дороже...", можно наблюдать в творчестве Марины Цветаевой очень скорый выход на признание объективной правоты мировосприятия Ахматовой. Я обнаруживаю это в стихотворении "Приметы":
Точно гору несла в подоле —
Всего тела боль!
Я любовь узнаю; по боли
Всего тела вдоль.
.........................
.........................
.........................
.........................
..........................
..........................
..........................
..........................
......... Сквозняком как гривой
Овеваясь, гунн:
Я любовь узнаю; по срыву
Самых верных струн
Горловых, — горловых ущелий
Ржавь, живая соль.
Я любовь узнаю; по щели,
Нет! — по трели
Всего тела вдоль!
29 ноября 1924
Намеренно опуская две строфы с тем, чтобы выделить вновь ворвавшуюся тему "ветра-сквозняка" ( и как решённую! сквозняк - "грива" волос "овевающая" ) в четвёртой строфе, замечу: не ту ли же "гору несёт в подоле" героиня стиха Ахматовой, ведь готическая пластика её самовыражения, как становится очевидным", и есть "всего тела боль" и "сорванность горловых струн". И мы уже не видим здесь противоречий философским и художественным принципам Анны Ахматовой. Ранние стихи Ахматовой о любви, при всём драматизме, а, может быть, и их трагизме , не наполняют читателя мрачными ощущениями, ведь любим мы их за художественную силу и красоту воздействия, когда, по восхитительному, и, вновь повторю этот эпитет, новаторскому определению-открытию Цветаевой, любовь, наравне с тяжким ощущением события - "Точно гору несла в подоле.." - ещё и "трель всего тела вдоль", и разве не ради этой трели и дана женщине-поэту такая ноша.
7.
Анна Ахматова пережила Марину Цветаеву на 25 лет.
За четыре года до смерти, в 1962 году, семидесятидвухлетняя Ахматова пишет стихотворение ( с присутствием любимого, только ей присущего, лёгкокрылого анжанбемана ), четыре последних строки которого не могут не волновать душу каким-то особым волнением:
И в августе зацвел жасмин,
И в сентябре - шиповник,
И ты приснился мне - один
Всех бед моих виновник.
А вот оно полностью, хотя и это, полное, часть задуманного, но уже не осуществлённого целого:
Еще об этом лете
Отрывок
И требовала, чтоб кусты
Участвовали в бреде,
Всех я любила, кто не ты
И кто ко мне не едет...
Я говорила облакам:
"Ну, ладно, ладно, по рукам".
А облака - ни слова,
И ливень льется снова.
И в августе зацвел жасмин,
И в сентябре - шиповник,
И ты приснился мне - один
Всех бед моих виновник.
Осень 1962. Комарово
Необычное и, наверное, редкое цветение жасмина и шиповника по осени, после ливней, формируют молодой сон о любви. В двух последних строках словно соединяются в одно два подхода к теме - цветаевский и ахматовский. Нигде ранее в своих стихах Анна Ахматова не именует возлюбленного "виновником". И первая мысль - наконец-то назван своим именем тот, кто принёс столько душевных страданий. А как же тогда понимать выражение "виновник торжества"? В Словаре синонимов слово "виновник" объясняется так: "Создатель, созидатель, устроитель, инициатор, автор, производитель, творец, основатель, учредитель, зиждитель". Задумаемся над словом "творец" в этом списке слов-синонимов. Не эти ли капризные, невнимательные, чёрствые и одновременно нервные, ранимые, рефлексирующие герои вызывают своими огорчительными, не соответствующими духовному переживанию подруги поступками те импульсы, что приводят к созданию поэтических шедевров, являясь их источником и первопричиной. Ну, пусть даже и "виновники", в общепринятом понимании этого слова. Но каким же роскошным цветением и благоуханием ( жасмин, с его белыми чашечками лепестков; бело-розово-красные цветы шиповника ) сопровождается их приход в сновидении на склоне лет...
И как тут не вспомнить о цветаевском Гимне любви - любви, в самом необъятнейшем, жизнеутверждающем и животворящем смысле этого слова:
Любовь! Любовь! И в судорогах, и в гробе
Насторожусь — прельщусь — смущусь — рванусь.
О милая! — Ни в гробовом сугробе,
Ни в облачном с тобою не прощусь.
И не на то мне пара крыл прекрасных
Дана, чтоб на; сердце держать пуды.
Спелёнутых, безглазых и безгласных
Я не умножу жалкой слободы.
Нет, выпростаю руки! — Стан упругий
Единым взмахом из твоих пелён
— Смерть — выбью! Вёрст на тысячу в округе
Растоплены снега; и лес спалён.
И если всё ж — плеча, крыла, колена
Сжав — на погост дала себя увесть, —
То лишь затем, чтобы смеясь над тленом,
Стихом восстать — иль розаном расцвесть!
<Около 28 ноября 1920>
... "смеясь над тленом,... розаном расцвесть!" Эти ошеломляющие строки вышли из-под пера двадцативосьмилетней Цветаевой, а какая всё же перекличка с предсмертным стихом Ахматовой...
8.
Наверное, состязательность, как решение одних и тех же жизненных вопросов разными художественными способами, до определённого периода которая, может быть, и имела место, невольно будет наблюдаться вдумчивым читателем в творчестве двух гениальных поэтесс. Революция, гражданская война, эмиграция, возвращение на Родину, политические репрессии, эвакуация, потери близких и дорогих, безучастность и одновременно клевета и травля общества, невозможность издаваться - эти общие вехи в жизни Ахматовой и Цветаевой, на фоне трагических мировых процессов, не давали им возможности в полной мере следить за упрямым, несгибаемым литературным действом друг друга, глубоко потаённом до поры до времени. Но как обе родились в России, так обе и остались, по своему упованию, у себя на Родине, сполна заплатив ей за общий тернистый и яростный путь открывшимися и к послевоенному широкому читателю глубочайшей силы, веры, красоты и пронзительности стихами.
14.11.14