ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ Забежал я как-то к своим хорошим знакомым, и Талия, молодая взрослая девушка, дочь Эльзы, показала висящую на стене вышивку в прямоугольной раме, незатейливый узор напоминал мне мальтийский крест. “Нравится?”- спросила Талия. Я вежливо согласился. Девушка сказала, что увидела на улице несколько выброшенных картин, эта ей чем-то понравилась, Талия отмыла её и поместила на стене.
Недавно я вновь был у них. Теперь уже Эльза, указав на картину-вышивку, спросила- знаю ли я что-нибудь об этой картине? Я подтвердил. Тогда она предложила послушать мистическую (так Эльза сказала) историю, которая произошла на днях. Пригласила она свою подругу Ору к себе домой угостить, поблагодарив таким способом за помощь. Сидят-едят-беседуют. Стук в дверь. Эльза открыла- на пороге N, муж Оры, друз. “С проверкой пришёл”,- пошутила Ора, пользуясь тем, что тот по-русски не понимает, язык друзов арабский. N вошёл, смотрит по сторонам, натыкается взглядом на картину и внимательно разглядывает её. “А ведь это картина моей мамы”,- говорит он после паузы. ”Так я могу отдать”,- предлагает Эльза. “Нет, пусть остаётся здесь”,- отвечает N и начинает свой рассказ.
Его мама вышла замуж не за друза, чем нанесла смертельную обиду общине, и боясь за свою жизнь и жизнь будущего ребёнка, решилась бежать. Долго удавалось им скрываться, но когда мальчику исполнилось 7 лет, мамин брат всё же нашёл их (здесь, в Городе), уговорил её поехать навестить родные места. Та согласилась. И на пороге бывшего когда-то родного ей дома брат (!) перерезал ей, своей сестре (!), горло.
Квартира в Городе, где N родился и рос, была у них социальной, документы оформлены на маму, и он спокойно ушёл в армию, когда настал срок. А вернулся- на пустое место: документы пропали, вещи выкинуты, квартира занята чужими людьми…
ПОСЛЕСЛОВИЕ Теперь у Оры (еврейки по отцу и русской по маме) и её мужа-друза растёт малыш. “И кто он теперь, каких кровей?”- риторически произнесла Эльза.