Что говорить о нас? Все, что я скажу, ты можешь поставить под сомнение (а так и будет). Над всем этим ты посмеешься всласть. Все смеются. Всегда. В этом вся сложность нашего существования – нам говорят, что мы это придумали, чтобы не быть нормальными людьми. Вроде как ребенок притворяется больным, чтобы не идти в школу, и человек претворяется мертвым, чтобы не жить. Другие вообще не пытаются ничего объяснять – они, только получив совершеннолетие, растворяются в толпе, чтобы никогда не быть замеченными. Мы же всегда были в потоке жизни: только я был одержим прошлым, а она смотрела с надеждой на будущее.
Я однажды уже рассказал, кто я такой с точки зрения каббалы. Надо мной смеялись, просто ухахатывались. Я же в это время слышал их тайные желания и меня так и подмывало открыть одному дверь в гомосексуализм, а другого отправить искать на свою жопу приключений. Просто в качестве мести. Они и не поймут, что с ними случилось. «Естественные желания человека прорвались наружу», - признается потом уже не латентный гомосексуалист в приватном разговоре. Они потом всегда возвращаются, чтобы рассказать, как там, на дороге к новому и удивительному. Другой, кстати, может и не вернуться, уж больно странные приключения ищет для него пятая точка.
И да, нам всегда везло с воплощениями. Мы рождались в древних родах, в необычных местах, в необычное время. Почти никогда в простой крестьянской семье или в семье клерка. Последние пару воплощений мы подкачали, но даже тут мы не смогли жить, как нормальные люди. И да, я не вижу ничего хорошего в том, что я помню свою жизнь от Моисея. Люди так стремятся вспомнить, а я бы не прочь и забыть. Я вижу линии жизней, поступки людей, законсервированные, застрявшие в прошлом народы, неспособные выйти в свет настоящего или пройти в будущее по скользкой дорожке перемен. Эту темную фригидную массу зла, не пожелавшего пройти сквозь игольное ушко в царство живых. Там они остаются в виде духов предков, в виде подсознательных генетических позывов, в виде демонов и бесов, да мало ли в виде кого. Нижний мир населен подчас такими красавчиками, что диву даешься, как они умудрялись на Земле то жить...
И да, мы – вечные близнецы, даже если рождаемся в разных странах у разных семей. Есть три вида близнецов: однояцевые, разнояйцевые и кармические. Вот это третье не имеет ничего общего с биологией, чистый дух и взаимная компенсация. И суть такова, что если я, скажем, живу исключительно с прошлым, то я «вынужден» иметь дело с будущим. С моим братом (хотя сегодня он – она, моя сестра) наоборот – он ломится от прошлого в будущее семимильными шагами, таща меня в ту сторону. Убегает от прошлого, которое в его представлении за ним гонится. В принципе, я могу его понять – будущее как правило случается внезапно и бьет по лицу, хотя я часто его предвижу и могу даже заглянуть за ширму, откуда мое расчудесное отражение выскажет мне все, что оно думает о ближайшем и далеком грядущем.
Нет, не поймите меня неправильно. Мы любим друг друга, у нас нет никого ближе друг друга, и в этом наша самая большая проблема. Мы можем друг ради друга кинуть семью, род, собственных отпрысков с зачатками нашей же природы, возненавидеть родителей и всех, кто нас окружает. Но хуже всего то, что мы можем начать ненавидеть окружение брата, ревновать его к тем, кто его любит, кто занимает его внимание и многое другое. Я так раз уничтожил его семью. Точнее, ее семью, и встал на место мужа. Случилась Вторая мировая. Нет, я не связываю себя с ее началом, но иногда мне кажется, что мы нехило срезонировали с этими событиями. Я, помню, жрал кошек под Сталинградом, ну да не суть. Друг ради друга мы можем кинуть человечество и приостановить продвижение его в новый эон. Как думаете, почему сейчас многие говорят о 37 годе v 2.0, о возвращении лихих 90-х, о возвращении советского союза в новом качестве, о возрождении чуть ли не имперских символик. Да все бы давно уже сгорело в пламени настоящего, если бы мы просто выполняли свою данную нам функцию, а не выясняли отношения, кто из нас круче. Я даже рад, что человечество отодвинулось от язычества, подальше от божественных разборок, и само более менее стало решать, куда ему деваться. По крайней мере, они перестали нас беспокоить. Хотя, тысячи лет идут нам на пользу – теперь мы стараемся уживаться и даже заботиться друг о друге. Возраст обязывает.
За три тысячи лет мы приучили себя жить среди людей. Многим другим в этом плане повезло гораздо меньше, особенно с приходом христианства, но один из нас заделался Петром, которому вручили ключи от небес, другой Павлом ушел мутить свой личный иудаизм с Христом и троицей. Кто есть кто? Вот что мы не умеем, так это различать, какая личность в ком сидит. Мы же гермафродит, ladies. Мы очень хитрый гермафродит, который постоянно прикидывается шлангом, воплощаясь в двух телах одновременно. А, что? Не, эт не я. Вот, она – женщина (очень неуверенно говорю), я – мужчина (еще неуверенней). Корова тоже не моя. Хата, вон, опять же с краю стоит. Ребят, вы че?
В целом, нам несвойственен пафос в классическом его понимании. «Я – в меру упитанный воин света в самом расцвете сил», «Я – воплощение бога Ра, УРА!», - вся эта шушера не для нас. Великие боги любят драться между собой, мы же как правило стараемся держаться в стороне. Нет, мы подшучиваем над цивилизацией. Как-то раз мне стало любопытно, как там поживает другой континент, я открыл европейцам дверь, и Европа смогла в кругосветные путешествия (Или, все-таки, это был мой брат?). Ну а дальше... конкистадоры, великая южноамериканская цивилизация падает ниц перед бледнолицыми захватчиками. Кетцалкоатль, кстати, на меня изрядно обиделся за это и в отместку придумал мормонов. Нет, свидетелей Иеговы придумал Иегова, хотя мы склонны думать, что на него тоже кто-то обиделся.
Мы тоже обижаемся. Как-то за что-то мы обиделись на богов и в отместку стали людьми. Не призвали себе чемпионов, нет. Ну какой, простите, может быть у нас воин? Швейцар – наш воин, метрдотель – наш герой, ключник – наша аватара. Если вы увидите, как мужчина забегает вперед и открывает дверь даме – это наш пацан. Если вы увидите, как придурок сел жопой в камин – это наш воин. Нет, мы стали людьми со всеми любопытными последствиями этого. Мой брат впервые стал еврейской девушкой, а я... ну я упал с небес прямо ей под ноги. Так и повелось.