Nil inultum remanebit*
История, о которой я Вам хочу рассказать, началась в октябре 1996 года.
Мы живем в городе N в частном доме. Мы проживаем там с мая 1990 года, и до этого времени у нас все было хорошо.
Так случилось, что наш огород вплотную прилегает к огородам Хитрецовых и
Полоуменковых. (Фамилии действующих лиц изменены, но они полностью соответствуют их характеру).
Итак:
Наш огород со всех сторон был окружен соседями. «Во власти» Хитрецовых оказался наш палисадник и весь огород, в полном его обозрении. Полоуменковы же, в свою очередь, могли постоянно и безотрывно от своих домашних дел наблюдать за нами и за всем, что мы делаем. Потому что их двор со всеми их постройками и надстройками отделялся от нашего огорода жалкою сеткою, которая лишь формально выполняла свою функцию и не давала преграды глазам. Но, как водится, глаз человеческий и в трехметровой каменной стене найдет щель, чтобы только удовлетворить свое любопытство.
Полоуменковы же (хотя и были Полоуменковыми), смекнули это.
И с тех пор наша жизнь потекла под пристальным вниманием наших «умных» соседей.
Хитрецовы довольствовались наблюдением и некоторыми замечаниями между собой, имеющими, по большей части, значение высокомерное, по отношению к нам, чем враждебное или поучительное. Полоуменковым, в силу их необычайно «острого ума», было этого недостаточно. Они только и делали, что ходили и поучали нас: как, что и зачем нам надо делать. При этом, не забывая о своих повседневных делах, которые, впрочем, не отличались той прыткостью и остроумием, которому они так хотели нас научить.
Хозяйство их, по сравнению с нашим, шло ни шибко, ни гладко.
В общем, шло так, как полагается идти хозяйству людей не совсем дальновидных, не шибко трудолюбивых, но думающих, что у них всегда все получается лучше, чем у других. И поэтому хозяйство их было предоставлено само себе.
Думаю, что пришла пора сказать несколько слов о Хитрецовых, потому что читателю, наверное, не терпится побольше узнать об этих людях. Итак:
Глава семейства был не худ, но и не слишком полон. Производил впечатление человека упитанного, но не очень воспитанного в манерах и обращении с окружающими. Главной же чертой его характера была жажда физического и материального насыщения, что неизменно отражалось на его фигуре. Еще одной характерной особенностью была любовь брать деньги взаймы у соседей. Но еще никто и никогда не получал от него свои деньги назад. Если бы такой человек, как Хитрецов, вернул кому-то долг, то, наверное, Земля бы перевернулась…
Помимо него самого в доме проживала жена, полная копия своего мужа, и два сына, которые тоже отличались завидной упитанностью.
Теперь, когда читатель имеет полное представление о моих соседях, я хочу поведать ему причину, которая заставила меня взяться за перо. До октября 1996 года нам удавалось мирно сосуществовать с соседями, если не брать в расчет долга, сделанного Хитрецовым.
Осенью, а точнее в октябре, мы стали находить у себя в огороде разного рода сор: рваные полиэтиленовые пакеты, тряпки, различных размеров и цветов, пустые пачки из-под семечек, чипсов, обертки от конфет, осколки стекла разных видов, камни, неизвестно откуда взявшиеся, и еще много того, что называется ХЛАМ. Все это лежало как со стороны Хитрецовых, так и со стороны Полоуменковых. Поначалу мы не предавали этому серьезного значения.
Но больше всего этого хлама лежало со стороны Полоуменковых, хотя «вклад» Хитрецовых тоже был весьма очевиден.
Поначалу мы просто терпели их выходки. Молча и терпеливо, из года в год, чистили огород от этого мусора. Дело в том, что Хитрецовы, как, впрочем, и Полоуменковы, были не совсем адекватными людьми. Поэтому мы для себя решили:
«С дураками лучше не связываться. Перебесятся и успокоятся»! Но все стало только хуже:
Камни, стекла, и прочий мусор стали появляться в нашем огороде ежедневно.
Вчера убрали, а с утра уже новая партия разбросана по огороду. Мы по-прежнему терпели и Людмила (имя тоже изменено) Полоуменкова совсем потеряла всякий страх:
1) Каждую весну она стала вывешивать на просушку польта и другие тяжелые вещи, зацепив их за нашу хлипкую сетку-рабицу. Хотя она не имела на это никакого права, потому что этот забор был куплен полностью на наши деньги.
2) Практически вся ее живность (цыплята, утята, кролики) оказывались на нашей территории. Я думаю, что это происходило не без ее помощи. Мы неоднократно отлавливали всех ее животных и возвращали ей. А на следующее утро все они снова «чудесным» образам оказывались у нас. В результате этого, на протяжении нескольких лет, мы оставались без капусты, моркови, свеклы и т.д. Ее животные затоптали землю до такой степени, что она становилась «каменной». Из-за этого у нас началась череда неурожаев.
Она стала постоянно, при помощи небольшой лестницы, перелезать на наш участок. Ходила, выкапывала цветы и саженцы, а в 1997 году внаглую сломала 2 наших облепихи и большой куст черной бузины, только потому, что он разросся и мешал ей перелезать к нам. Это был очень редкий и дорогой сорт. Мы за него заплатили, в переводе на нынешние деньги, примерно 5000 рублей!
Мы сразу догадались, чьих это ее рук дело (потому что кроме неё это было сделать некому) и устроили ей страшный скандал. На какое-то время она успокоилась, но потом снова стала вредничать.
В этом же году она поставила у себя во дворе перекладину для выбивания ковров. И вся пыль и грязь с них полетела на наши деревья и кустарники. Мы могли бы подать на нее в суд, но никогда не успевали застать ее на нашей территории. Свидетелей, скорее всего, тоже не было. Поэтому я решил: «Клин клином вышибают»! И начал действовать.
Я решил, что если они кидают нам мусор, стекла и камни, то я в ответ буду обстреливать их участки из пневматического пистолета и лука. А т.к. на тот момент мне было 11 лет, то я мог не опасаться за репутацию моего психического здоровья.
Как ни странно, но мой метод стал приносить результаты.
В нашем огороде значительно уменьшилось количество стекол, камней и прочего мусора. Но как только я прекращал «исправительную работу», надеясь на то, что они одумались, все начиналось с новой силой. Поэтому мне приходилось постоянно держать ситуацию под контролем и иногда проводить «профилактику» по несколько раз в день.
Наши соседи, под действием моих «воспитательных мер», стали исправляться.
И к концу ноября 1998 года я смог окончательно «перевоспитать» соседей, которые, с того самого времени, больше ни разу не пытались проверять моё терпение на прочность.
______________________
*Ничто не остается безнаказанным. (лат.)
6 ноября 2014 года.
© Артём Валерьевич Колосов