1. Прозорливость
Профессор Сергей Михайлович Ария читал нам на первом курсе лекции по неорганической химии. В разделе «Железо» сообщил об эффекте Мессбауэра как о перспективном физическом методе исследования химических форм этого элемента. Шел только 1967 год (эффект был открыт в 1958 г., Нобелевскую премию по физике Рудольф Мессбауэр получил в 1961 г.).
Сие сообщение просвистело мимо меня «как пуля у виска», не оставив следа в довольно пустой голове первокурсника. Позже я делал диплом по мессбауэровской спектроскопии (1972 г.), защитил кандидатскую (1977 г.) и докторскую (2000 г.) диссертации с ее использованием. И по сей день этот метод меня кормит, хотя некоторые коллеги до сих пор или не слышали о нем, или пугаются его использовать.
Каково же было мое удивление, когда, разбирая архив конспектов лекций, обнаружил у С.М. Арии упоминание об этом эффекте. Эта прозорливость замечательного человека и лектора подвигла меня на создание Карманной энциклопедии физических методов в химии, коих сейчас насчитывается до 150.
2. Снисходительность
Мое первое выступление в качестве студента пятого курса на заседании кафедры радиохимии с результатами дипломной работы состоялось весной 1972 г.
Сорок минут с эканьем и бэканьем излагал я свои и руководителя взгляды на химические последствия ядерных превращений в атомах, сорбированных на ионообменных смолах. Блаженство в неведении. Тогда я не знал, что на сообщение по кандидатской диссертации дают 20 минут времени, и только по докторской – 40 минут.
Сорок минут доктора и кандидаты наук слушали мое блеяние, возмущаясь: «Что этот хулиган делает у доски, занимая наше время». Надо сказать, что характеристика автора на факультете была не лучшая (дважды стоят вопрос об отчислении с химфака, но об этом ниже).
И тут прозвучало слово профессора Льва Львовича Макарова: «Давайте рассматривать не личность Аблесимова, а результаты его исследований». И обсуждение потекло в обычном научном ритме.
3. Великодушие
В феврале 1969 г. Университет праздновал 150-летие. Надо отметить, что дата образования Петербургского Императорского университета 1819 год, а не всплывшая ныне дата 1724 г. основания Академии искусств и наук – именно в такой последовательности в Указе Петра I. Я учился на 2 курсе. Юбилей 14 тогдашних факультетов праздновали неделю по два факультета в день. Последними журналисты, с которыми автор жил в одной 33-ей комнате общежития № 3. «Ветви – не тайга над головой – Пятая задумчивая линия». «В тридцать третьей люди непохожие. Старики, которым двадцать три, молодые на пять лет моложе их». Мои коллеги студенты-журналисты А. Боровков, В. Хитрин, В. Мищенко, В. Гончаренко были тертые дембеля после трех лет службы в Советской Армии, следовательно, пить умели. Меня брали с собой для гитарного сопровождения их похождений. После приличного возлияния и пения в Доме журналистов «старики» меня потеряли. Очнулся в 33 комнате «в помутнения рассудка и с номерочком на ноге». Попал в вытрезвитель, что в те времена означало отчисление. Замдекана Нинель Ф. Носова – «Начальства маленький оркестрик под управлением Нинель» – к нему меня и представила. Окончательное решение было все-таки за деканом.
Оный (профессор Михаил Михайлович Шульц – еще не академик) вызвал меня на ковер и произнес сакраментальную истину: «Молодой человек, Вы будущий ученый и в качестве такового Вам придется участвовать в научных конгрессах, симпозиумах, банкетах, чае…питиях и прочая. Надо пить профессионально..!». И оставил на факультете даже не лишив стипендии.
4. Целеустремленность
Учили нас в 1960-1970-ых годах жестко. Из первоначального состава курса дипломы через пять лет получала половина. Остальные – либо из гонки вон, либо с перерывами на армию и академки. Отчисляли с химфака (!!!) за несданные тысячи иностранного языка, за высшую математику, за поведение и т.д., и т.п.
Пробежавшим пятилетний марафон профессор М.П. Сусарев в напутственной речи при вручении дипломов в 1972 году сказал: «Цели ставьте большие, но достигайте их постепенно шаг за шагом – step by step». Чему и следовал всю жизнь, став кандидатом и доктором наук, завлабом академического института, профессором и …, в некотором роде, писателем.
5. Недальновидность
Начальник военной кафедры химфака подполковник Грошев. «Была священная обязанность каждого студента написать везде, где ступила его нога «Грошев – ж…». На красноярских Столбах и особливо всех сортирах необъятной Родины. На одном из Дней химика ему подарили рулон туалетной бумаги, большой дефицит по тем временам. А он, только подшучивал и требовал стрижки и чищеных ботинок». Из воспоминаний Леонида Сахарова (выпуск 1976 г.) – http://content.mail.ru/arch/2199/84596.
Итак, 1971 год. Наша нога ступила на территорию военного лагеря в Медвежьегорске. Через месяц пришло время выступить оттуда с честно заработанными погонами «лейтенант-инженер запаса». В предпоследний день оный Грошев приказал нам копать ямки «от меня и до ужина», а затем закапывать их – обычный армейский идиотизм – дабы занять личный состав. Не ослушаться – присяга уже дана. В знак протеста трое из нас на бело-белой стене гаража написала красно-красным кирпичом вышеуказанную фразу.
Построили – пожурили: «Это ж ваш отец-командир». Кто написал? Молчим. Всех отчислим с кафедры! В те времена это означало автоматическое отчисление из ЛГУ.
Дилемма. Выдать – не в наших правилах, отчислить всех (42 курсанта) – признать сборы несостоявшимися. Это могло стоить погон начальникам. Выход нашел староста курса Борис Дудкин – старше большинства нас на восемь лет, умудренный. Договорились, что вину возьмет на себя Андрей С., не имевший к акции прямого отношения (косвенное мы все имели), ему объявят внутренний выговор. Остальным – без последствий. Договор был выполнен. С тех пор сей случай вошел в апокрифы химфака.
6. Дальновидность
Екатерина Карловна Белоконь, блокадница, кандидат филологических наук, уникальный преподаватель английского языка на химфаке (преподавала до ухода из жизни в 92 года). Будучи в весьма преклонном возрасте (82 года) пишет мне в письме: «Ремонтирую крышу дачи. Отсюда открывается великолепный вид на залив».