Нескончаемый коридор зеркал. Я в западне. Обернусь назад – и увижу бездну. Посмотрю вперед – исчезну во тьме. А повсюду одни искажатели реальности показывают свои чудовищные картины, заманивающие меня в свою пропасть. Тишина смерти, да и только. Беги и смотри, другого выхода нет.
Дышать уже абсолютно нечем, ноги горят, а из глаз катятся слезы, уже нет сил смотреть в зеркала. Они убивают своим зрелищем. В каждом виднеется определенный участок моей жизни, меня самой, даже моего прошлого и будущего. Они душат своими образами, забирая частицы моей души в свою обманчивую поверхность.
Как только я попала в лабиринт времени, я сразу встретилась с первым врагом в ажурной раме. В нем сидела маленькая девочка, обнимающая плюшевого медведя, но картинка меняется, и чужие руки затаскивают ребенка в темноту. С каждым шагом зрелище меняется, малыш в изображениях преображается, но пугающая чернота остается прежней. Вот девчонка рисует облака и океаны своими новыми красками, но сотни злобных глаз рвут картинку на маленькие куски, превращающиеся в пепел воспоминания. А вот она старается пробежать дистанцию, но плетки, окутывающие ее ноги, не дают и шанса. Я шагаю все дальше, но глаза девочки в зеркалах все так же наполнены испугом и непонятным страхом, разгадать который я не могу.
Коридор кончился тогда, когда я добежала до последнего зеркала. В нем была я сама, но искаженная. Глаза черны, как смоль, не видно сияния. Просто тьма, из которой медленно стекают сгустки темно-бардовой жидкости. Очертания тела похоже на рябь на воде, контур меняется, словно ветер сдувает остатки уверенности. Непонятно откуда взявшийся поток воздуха подносит ко мне все зеркала в помещении, которые начинают кружиться в бешеном ритме вокруг меня. Внутри все сжимается, словно мои демоны просятся наружу, а сдерживать их нет возможности, все силы ушли на лицезрение зеркал. От вырвавшегося крика начинают дрожать картины иллюзий. Я потеряла себя.
Слезы уже выходят осенним ливнем, а зеркала доводят мой рассудок до безумия. Я и начинаю бить по каждому чертовому фантазийному созданию так, что кусочки стекла врезаются в кожу, сдирая ее до крови. Но боль приходит не сразу, сначала я чувствую лишь сумасшествие. У меня уже истерика, и я как полоумная бегаю от зеркала, к зеркалу колотя по поверхностям и разбивая изображения, чтобы не видеть их. Но смех картин прочно засел в моей голове. Руки уже полностью в крови, в глазах живет соленая вода, что я не вижу происходящего. Лишь слышу насмешку и колочу по иллюзиям. Мое безумие воспламеняется из пепла и одновременно превращает меня в руины.
Хоровод зеркал ускоряется, унося меня в мир темноты. И я теряю сознание, падая на поверхность, сотканную из холода и критики разума.
________________________________________________________
Перья падают мне на лицо, щекоча и даря смех в ранние часы. Где-то в вышине слышится зов чаек, в траве раздается песня сверчков. В воздухе чувствуется аромат древесины и хвои, чьи запахи застревают в носу. Голова раскалывается от гудящей боли, глаза будто слиплись за прошедшую ночь. Открываю медленно глаза, остерегаясь того факта, что я могла ослепнуть. Осторожно, словно младенец делает первые шаги, поднимаю веки и обнаруживаю себя, лежащую на пепле. Теперь песни птиц кажутся неимоверно далекими, а смех в голове неизменно близким. Гул в голове нарастает, будто там поселились маленькие создания, постепенно сжигающие мое сознание.
Позади меня рождается свет, постепенно движущийся в мою сторону. По очертаниям напоминает человека, но лица не видно. Когда сияние добирается до меня, я понимаю, что свет исходил от рассветного солнца, начинающего свой путь. Передо мной же стоит юноша, старше меня. Он по странному улыбается и протягивает мне руку, словно говорит: «Вставай». Очарованная зрелищем, я, не отдавая отчета о своих действиях, молча вкладываю свою ладонь в его. Нас настигает немая тишина. После чего он отворачивается и тянет меня в непонятном направлении, которое в итоге оказывается последним зеркалом. Подведя меня к нему, он тихо шепчет мне:
- Ты та девушка, которая сейчас стоит перед зеркалом и не может справиться со слезами, потому что она критикует каждой свой сантиметр. Это все твое подсознание, ты сама ставишь себе границы. Я понимаю, что сложно сносить стены, но, может, попробуешь? Ты же дорога мне.
- Я даже не знаю, кто ты,- шепчу я в ответ, смотря в зеркало и наблюдая за тем, как медленно стекают слезы по щекам.
- Зато я тебя давно знаю, а ты совсем скоро все поймешь. Просто верь и действуй. Другого выхода нет. Ты не имеешь права критиковать то, что ты не сама сделала, понимаешь? Тебе это дано, так что прими это. Найдутся те, кто оценит тебя. А душу свою не смей губить, она слишком часто умирала, но возрождалась. Так что закрой глаза и смотри. Только так ты почувствуешь. До встречи.
Когда я открыла глаза, он уже исчез. Но в моей ладони осталась белоснежная бабочка, на которой горели мои слезы. Боль убивает, но она рано или поздно уходит.
Смех в голове утих, а вместо него в моем сознании кружилось всего одно слово.
Борись.