Буква Н

Памятник Борцам Пролетарской Диктатуры, изд. 3, Издание Истпарта, 1925.
Фрагмент  Буква Н с.404-418  Указатели 11-12

HA3AP0B Василий Михайлович - 45 лет, рабочий-ткач, в партию вступил в 1917 году. В. М. еще до революции 1905 года сочувственно относился к рабочему движению и принимал горячее участие в партийной работе - занимался распространением литературы, сбором денег и агитацией среди рабочих на фабрике, в казарме, на улице и даже в уборной, - одним словом, помогал на каждом шагу. В 1915 году за первомайскую агитацию и остановку фабрики уволен. Работал поденщиком в разных местах и у разных торговцев. Неоднократно производились жандармские и полицейские обыски. Семья состояла из девяти человек, и при одном работнике положение было ужасное; так продолжалось до февральской революции. С первых дней революции 1917 года поступил милиционером и через короткое время - на фабрику. В третьи выборы Ореховского Совета был отозван с фабрики, выполняя задания Совета. Особенно обращал внимание на санитарную сторону, очистку выгребных и мусорных ям и уборных. В 1918 году пошел добровольцем в Красную армию (два сына ушли добровольцами: старший - в 1917 и младший - в 1919 г.). В первое время служил в одной из частей, находившихся в Москве, в отделе снабжения. Был демобилизован, возвратился в Орехово. В 1919 г. вторично пошел добровольцем на фронт, прикомандирован к 9-й армии в отдел снабжения. После короткой побывки, пишет в последнем письме 17/XI 1919 года: «Нахожусь в хуторе Ермаково, Донской области; слышны раскаты пушек; наши войска переправляются через Дон. Настроение армии хорошее. Меня назначили завед. сапным пунктом . 297-го полка. Возможно, что мне писем получать больше не придется, но все-таки пиши. Адрес: 38-я особая Продкомиссия 297-го полка».
Это было последнее письмо. Дальнейших сведений о нем нет. (Братская Могила, с. 119)..
НАЗАРОВ Михаил Васильевич - родился в 1903 г., сын рабочего, образование начальное. В партию вступил в 1919 г. и в мае того же года пошел добровольцем. Прикомандирован к 1-му Московск. Револ. полку и в первом же бою был смертельно ранен. Отец его, Василий Мих. Назаров, также погиб на фронте (см. выше). (Свед. взяты из сб. «Братская Могила»).
НАЗУКИН («Дядя Ваня») - матрос Балтийского флота, член РКП. В 1919 г. занимал пост Наркомпроса Крыма. Пользовался в Крыму большой популярностью, как организатор и руководитель подпольной Феодосийской организации, подготовлял вооруженное выступление с целью захвата Акмонойского перешейка и для соединения с красными войсками. Казнен в конце 1919 года.
Воспоминания о тов. Назукине.
Как сейчас, вижу эту крепко сколоченную фигуру «дяди Ваню», ровный голос, спокойный, твердый взгляд серых глаз и одна мысль в них: как бы собрать силы, подготовить дело восстания, чтоб произвести переполох в тылу белых. За день до его ареста пишущему эти строки пришлось совещаться с дядей Ваней, намечая людей в подпольный Ревком в случае восстания и захвата власти. В случае неудачи мы все должны были уйти к зеленым в горы. Мне, как типографу, было поручено взять на себя выпуск приказов, воззваний, - одним словом, всю печатную часть работы. Но начатое дело довести до конца не удалось из-за провала солдатом-участником, и «дядя Ваня» был арестован. Благодаря конспирации (он не допускал, чтоб на явку приходили одновременно двое лиц и, таким образом, узнали друг друга) других установить контрразведке не удалось.
Контрразведка пыталась шомполами заставить его говорить. Как передают, вся спина его была превращена в сплошную кровавую рану, но ни звука, ни стона белые звери не выбили из железного сердца «дяди Вани», и лишь для того, чтоб скорей наступил конец, он им сказал, что он матрос Иван и что больше он никого и ничего не знает. Повторные попытки шомполом вызвать признания дали те же результаты, и «дядя Ваня» был расстрелян, унеся с собой в могилу все нити восстания. Все рабочие г. Феодосии помнят и чтят память своего любимого «дяди Вани». Когда врангелевская банда была вышвырнута за море, они разыскали его труп на свалке и с большой теплотой и торжественностью похоронили в центре города на площади в братской могиле.
И. Коганицкий.
НАЙДЕНОВ - агент ДО ГПУ, убит бандитами. («Трудовой Дон», № 420 от 17. ХП 1922 г.).
НАРБУТ Петр Васильевич - пролетарский поэт, сражался в рядах 9-й армии и умер от сыпного тифа в ст. Константиновской в марте 1920 г. (Изв. ВЦИК, № 48 от 23. II 1922 г.).
НАРЧУК Виктор Николаевич - питерский рабочий-металлист с завода Эриксон. В 1918 - 1919 г. г. заведовал Губ. Отделом Труда в г. Воронеже, был членом президиума губисполкома, членом губкома и пр. Осенью 1919 г., после захвата Воронежа белыми, отправился в армию на южный фронт, где и умер от сыпного тифа 6 февраля 1920 года.
НАТАНСОН М. А. - родился в районе Риги, должно быть, в 1844 или 1845 году. По окончании гимназии переехал в Петербург, где сейчас же вступил в один из первых возникших тогда революционных кружков. Это было в начале 60-х годов. Вскоре он был арестован в связи с студенческими волнениями и, просидев недолго, был освобожден. По делу Нечаева он опять был арестован и освобожден без последствий; затем был арестован по делу кружка Чайковского и, освобожденный после продолжительного сидения, перешел, вместе со своей первой женой, Ольгой Натансон, на нелегальное положение. С тех пор он весь ушел в революцию; он был одним из основателей «Земли и Воли»; после разгрома этой организации и раскола среди уцелевших участников, он примкнул к народовольцам. В начале 80-х годов он был арестован и, после 2-х лет сидения, отправлен в Восточную Сибирь в административном порядке. В 1891 г. он вернулся из ссылки в период полного затишья в революционном движении. Все старые революционные организации были разгромлены, а социал-демократы только-только начинали свою организационную работу, не выходившую за пределы небольших кружков чисто местного, главным образом, пропагандистского характера.
Возвращаясь из ссылки, М. А. немедленно предпринимает объезд России, всюду подбирает обломки старых организаций, связывает разрозненных, разбросанных по всем концам России старых товарищей, будит уснувших, привлекает новых и организует партию «Народного Права» с очень скромными задачами. Но это было все, что можно было сделать в то глухое время, стоя не на классовой марксистской точке зрения.
В 1894 году последовал разгром «Народного Права» и арест М. А. Просидев в тюрьме более 2-х лет, М. А. был сослан в восточную Сибирь на 5 лет. Здесь, в Сибири, в конце 90-х годов, он вошел в партию социал-революционеров, тогда только образовавшуюся из остатков всех народнических течений при самом активном участии Марка Андреевича в организации этой партии. В этой партии М. А. оставался до самой смерти. При расколе партии в 1917 г. он был в числе левых. Левоэсеровское восстание застало его больным, за границей, он осудил это восстание и остался верным сторонником Советской власти.
Всю свою долгую жизнь (ему было далеко за 70 лет) М. А. был революционером и никаких других интересов, кроме революции, не имел. В молодые годы он женился, имел 2-х детей, погибших от дифтерита, когда он и жена его Ольга были в тюрьме. Вскоре умерла и Ольга, и он остался одиноким. Впоследствии он вторично женился на В. И. Александровой, до конца его жизни неотлучно бывшей при нем; она была его товарищем по делу, другом, секретарем и опекуном, без нее он не всегда вспомнил, бы, что надо есть, пить и вообще заботиться о сохранении своего здоровья.
Где бы он ни был, - на воле или в тюрьме, в России на работе, в ссылке или эмиграции, - всюду все свои силы он отдавал делу революции, организовывал, агитировал, вел пропаганду; никогда сам не терял бодрости и надежды на конечный успех, поддерживал то же настроение среди окружавших его товарищей, не давая им распускаться и превращаться в обывателей. Особенно это было заметно в ссылке, где невольное безделье развращало многих товарищей; они понемногу погрязали в повседневной будничной борьбе за существование, проникались обывательскими интересами и забывали свое прошлое. Стоило появиться М. А., и картина сразу менялась: начинались собрания, живые беседы, организовывались кружки, и люди вновь оживали для борьбы. Не один десяток таких, оживших с помощью М. А., не дожидаясь окончания срока ссылки, бежали для продолжения революционной работы. Вообще, где жил М. А., легче было жить остальным товарищам. Обаятельный человек и прекрасный, товарищ, он всегда находил и время и, главное, нужное слово или дело, чтобы поддержать товарища в беде, в нужде или каком-нибудь другом затруднении. И к нему шли все за советами, за помощью или за утешением.
Народник по своему воспитанию и по периоду выработки своего миросозерцания, личный друг и единомышленник Н. К. Михайловского, он не мог никогда вполне усвоить марксистскую точку зрения, но здоровый природный ум и революционное чутье всегда толкали его к нам. Он чувствовал, что идет по правильному пути, и долгое время носился с мыслью об объединении с. -р. и с. -д. партий. Как раз в это время (1901 г.) я впервые встретился с ним лично, заехав к нему в Лиственничное на озере Байкале. Мы слыхали друг о друге ранее, и я был встречен им чрезвычайно радушно. 3 дня я провел у него, и главной темой нашей беседы было объединение. Он все старался (без успеха) убедить меня в том, что принципиальные разногласия имеют второстепенное значение, а главное, это - единство цели, стоящей пред той и другой партией. Мы так и расстались, не придя к соглашению, но расстались друзьями.
В следующем году он заехал, возвращаясь в Россию из ссылки, в Красноярск, где я работал в «Сибирском Союзе борьбы за освобождение рабочего класса». Мы тогда издавали прокламации на самодельном мимеографе, - он дал мне средства на оборудование типографии, и, благодаря его помощи, красноярский комитет стал печатать свои листки на станке.
В 1903 г. я застал его в Баку, он принял сам и подбил своих друзей к участию в материальной поддержке типографии, которую мы там оборудовали для нужд ЦК нашей партии. В последний раз я видел его в Питере уже после октябрьского переворота, когда он, больной и разбитый, участвовал от имени левых эсеров в переговорах об участии их в советской работе. Больным переехал он в Москву, а затем за границу для лечения, надеясь еще вернуться к работе, но не вернулся... Умер. Всю жизнь мечтал и работал для революции, а когда осуществилась мечта - получилась возможность во всю ширь работать, был уже бессилен и вынужден жить и умереть вдали от всего, питаясь только случайно доходившими до него весточками из России...
Историки русской революции сумеют, вероятно, выяснить роль и значение М. А. во всем революционном движении последних 50 - 60 лет, т.-е. в сущности во всей русской революции. И. Гуковский. (Правда, № 198 от 7 сентября 1919 г.).
НАТОЧИЕВ Иван Петрович. - В минуту опасности для Красного Петрограда тов. Наточиев один из первых поехал на фронт. 24 октября 1919 года тов. Наточиев получил приказание двинуться в атаку со своим батальоном на укрепленную позицию белых у деревни К. и, ведя свой батальон, был сражен белогвардейской пулей.
Тов. Наточиев - крестьянин Toбольской губ. В 1915 г., скрываясь от преследования, он эмигрировал во Францию. Когда туда проникла весть о революции, т. Наточиев с другими устраивает братание с немцами. Его сажают в тюрьму как «изменника». Наконец, в мае 1919 г. тов. Наточиев, после 2, 5-летней каторги в «свободной» Франции, попадает в Россию. За время пребывания за границей тов. Наточиев много пережил и много передумал. Он всей душой стремился в родную по духу Советскую Россию и, когда, после долгих мытарств попал в нее, тотчас же вступил в Красную армию. Он хотел показать белой своре, как дерется тот, кто защищает Советскую власть, и он это показал.
(«Боевая Правда» № 96 от 29 октября 1919 г.).
НАУМОВ ** Михаил Максимович. - До империалистической войны тов. Наумов работал на фабрике Куваева в Иваново-Вознесенске. В 1914 г. он был мобилизован в ряды старой армии. Февральская революция 1917 г. застала тов. Наумова в г. Козлове, где он принимал горячее участие в свержении царских слуг, а в дни октября участвовал в свержении керенщины. Как человек, имевший военную подготовку, он был назначен инструктором по подготовке красных бойцов, с которыми вскоре отправился на фронт, где и пробыл до мая 1918 г. Вернувшись оттуда, он поступил на жел. дор. при ст. Иваново молотобойцем. В августе того же года тов. Наумов ушел добровольцем в продотряд, где и работал до мая 1919 г. В августе 1919 года он был мобилизован партией на фронт. Здесь тов. Наумов еще раз показал свою преданность пролетарской революции в борьбе с кровожадной царской камарильей на Тульском фронте, где состоял в качестве политрука. Тов. Наумов пробыл на фронте без перерыва 19 месяцев и только в феврале 1921 г. получил месячный отпуск. Но по приезде домой он отдыхал всего только 5 дней, заболел сыпным тифом в тяжелой форме и через неделю скончался.
(«Иваново-Вознесенская губ. в гражданской войне», изд. Ив.-Вознесенского Бюро Истпарта. № 1, 1923 г., стр. 126).
НАХАМКИН Яков Борисович (Никитин) - в 1919 г. был фактически редактором газеты «Путь Советов». Он имел весьма солидное революционное прошлое. Некоторые сведения о его подпольной работе имеются в сборнике «Революционная борьба в Гомельской губернии», изд. Гомельского бюро Истпарта к 4-й годовщине Октябрьской революции.
Як. Бор., главный организатор в 1903 г. в Гомеле Полесского Комитета РСДРП, руководившего соц .-демократической работой в районе железнодорожной линии Брянск-Речица. Своей революционной работы он не оставлял и в годы реакции; вся его семья - жена, тов. Лесная, и дети- с малых лет рука об руку с ним участвовала в революционной борьбе.
 В 1917 г. он временно состоял во фракции меньшевиков. Однако период немецкой оккупации и крушение германского империализма открыли ему глаза, и в 1919 г. он вступил в ряды РКП.
Несмотря на сильнейшую болезнь сердца, он с юношеской кипучестью (ему уже было за 50 лет) продолжал свою работу в редакции и в то же время читал лекции в различных местах. Весной 1920 г. он перешел на работу в губнаробраз и стал подготовлять издание педагогического журнала. Одновременно он принял самое горячее участие в начавшейся дискуссии о коллегиальном или единоличном управлении производством.
Вечером 31 марта он обсуждал с сыном содержание завтрашней статьи в защиту единовластия. А через несколько минут после обсуждения сердце его перестало работать, и он внезапно скончался. (Из статьи Г. Лелевича «Четыре могилы»).
НАХАНОВИЧ Исай Леонтьевич - подпольная кличка «Владимир»; родился в 1889 г. Сын крестьянина Забайкальской обл., по профессии - наборщик. В партию вступил в 1907 г. В первый раз он был арестован в Чите в 1910 г. и присужден к одному году крепости. В 1913 г. вторично арестован за распространение прокламации-протеста против избиения на Нерчинской каторге. Нахановича сослали в Киренск, откуда при содействии «бабушки» Брешко-Брешковской он бежал. Заметая следы, Наханович оказался в другом конце России - в Баку, где 18 июля 1914 г. был снова арестован за участие в забастовке нефтяных рабочих. Последовала вторичная ссылка в Киренск и вторичный побег оттуда, на этот раз в Томск, где, работая в качестве наборщика, он проживал под фамилией Очередина. В Томске он принимал деятельное участие в работах военно-социалистического союза, который был организован бывшими нарымскими ссыльными, взятыми во время войны в солдаты. С прокламациями этого союза Наханович был арестован 10 января 1917 г. Февральская революция освободила его из Томской тюрьмы, и он в тот же день помчался в типографию, чтобы собственными руками набрать первую в свободном Томске прокламацию, разъяснявшую населению о том, как и почему рухнул царский трон.
После февральской революции Наханович занялся организацией горнорабочих. С этой целью он объехал все сибирские шахты и прииски. Октябрьский переворот застал его в Петрограде, куда он был делегирован на съезд Советов. Он, конечно, голосовал за то, чтобы власть была взята рабочими и крестьянами. Возвратившись в Томск, он немедленно, со свойственной ему последовательностью, принялся за организацию Советской власти на месте. Его назначили комиссаром юстиции. Это обстоятельство вызвало большое неудовольствие местной интеллигенции, так как он окончил только двухклассное училище. Но этот «недоучка» по уму, знаниям, способностям, благородству, честности и нравственному укладу стоял много выше всей этой буржуазной интеллигенции.
Для характеристики Нахановича считаю не лишним привести следующий факт. Когда эсер Павел Михайлов, бывший некогда самым лучшим другом Нахановича, стоял у власти, то он просил указать, чем он может быть полезен Нахановичу, томившемуся после чехословацкого переворота в тюрьме. «Ничем, - ответил Владимир, - от партийных врагов, от правых эсеров, хотя бы и бывших друзей, не желаю ни помощи, ни подачек». Перу Нахановича принадлежит очень много публицистических статей, стихотворений и остроумных сатирических и до крайности язвительных очерков. Большая часть из них была в свое время напечатана в томских газетах: «Знамя Революции» и «Рабочее Знамя». Свою фамилию Наханович подписывал редко. В печати он выступал под псевдонимами: Очередин, Навич, Санкюлот.
Чехословацкий переворот застал Нахановича в пути: он возвращался в Томск из Омска, где участвовал на съезде сибирских комиссаров юстиции. По дороге чехословаки арестовали его. Когда поезд, замедляя ход, приближался к Ново-Николаевску, Наханович, улучив удобную минуту, соскочил и пешком направился в Томск, куда он прибыл в тот день, когда совет успел уже эвакуироваться, а город находился в руках белогвардейцев. По доносу он был арестован. В тюрьме Нахановича держали в одиночке под самым бдительным надзором. К своему незавидному положению он относился крайне равнодушно, чем еще более озлоблял своих тюремщиков. В ночь на 17 октября 1918 г. Нахановича неожиданно вывели из тюрьмы. Вместе с другими 12 товарищами его посадили на грузовой автомобиль и отправили на вокзал, где находился готовый к отъезду поезд генерала Пепеляева. Арестованных поместили в вагоне и дали им понять, что скоро повезут на расстрел. Меня, бывшего невольным свидетелем этих тяжелых минут, поражало то стоическое спокойствие, с которым Наханович относился к ожидавшей его участи. Улыбка все время не сходила с его лица. Все то же беззаботное веселье, все те же шутки да прибаутки, на которые он был большой мастер.
Арестованных, однако, не расстреляли. Их доставили в Екатеринбург и препроводили в качестве заложников в тюрьму, где поместили в подвальном этаже, в сырой, холодной камере. Тяжелы были тюремные условия, и если уныние и отчаяние не охватили всех его сокамерников, то только потому, что Наханович поддерживал их бодрость и никому из них не давал падать духом.
Он был уверен, что белые долго не удержат Сибирь и Урал, и эту уверенность вселил всем. Когда по тюрьмам разнесся слух, что перед эвакуацией Екатеринбурга тюремная администрация, согласно данному ей распоряжению, расстреляет томичей, Наханович заметил: «Это не важно, пусть мы умрем, но коммунизм восторжествует».
10 июля эвакуировали Екатеринбургскую тюрьму. Я не стану описывать все те мучения, страдания, испытания и мытарства, которые выпали на долю эвакуированных. Сыпной тиф, перенесенный в тюремных условиях, надломил этот мощный духом организм. Еще слабым, неокрепшим, еле волочившим ноги, его сначала пешком, а затем в вагоне белые угнали в глубь Сибири. Около станции Иннокентьевская он умер в вагоне от дизентерии на глазах товарищей, которые ничем не могли ему помочь. Труп его, как уверяют, сожгли.
В. Вегман. (Из книги «Три года борьбы»).
НАХИМСОН Семен Михайлович - родился в г. Либаве (Курл. губ.) в 1885 г. Там он получил среднее образование, а высшее закончил затем за границей - в Берне (в Швейцарии). С самых юных лет тов. Нахимсон отдался служению революции. Еще учеником он принимал активное участие сначала в либавской организации «Бунда», а затем в латышской соц.-дем. партии, ведя энергичную работу в ученических, рабочих и солдатских кружках. В 1905 г. тов. Нахимсон играл видную роль в революционном движении в Либаве. Разгром революции заставил его скрыться за границу от карательных отрядов, приговоривших его заочно к смертной казни. Но вскоре он возвращается в Россию, уже летом 1907 г. входит в комитет соц.-дем. партии в Ковне и отдает все силы ковенской военной организации, работая под кличкой «Павел». Ковенская организация делегирует его на партийный съезд в Лондон, и там тов. Нахимсон фигурирует под именем «Салин». После разгрома Ковенской организации, он переносит свою деятельность в Брест-Литовск, ведя как там, так и в других городах деятельную подпольную работу. Вынужденный снова эмигрировать, он занялся за границей приобретением теоретических познаний, изучая в различных университетах интересующие его предметы. В г. Берне он получает диплом доктора философско-экономических наук. По окончании университета тов. Нахимсон снова возвращается в Россию и принимается за партийную работу в Петрограде, входя в организацию большевиков. Одновременно он сотрудничает в «Правде», где его статьи появляются за подписью «Михальчи» и «Павел Салин».
Во время съезда торгово-промышленных служащих в Москве он является активным деятелем и на этом съезде. Предательство провокатора Малиновского выдает в руки полиции т. Нахимсона вместе с другими участниками съезда, во время собрания на Воробьевых горах. Он попадает в тюрьму, затем высылается на родину, в г. Либаву, на 2 года под надзор полиции. Там он работает в латышской группе соц.-дем., снова попадает в тюрьму, где обвиняется в принадлежности к соц.-дем. партии и в подготовке выступления по поводу процесса Бейлиса. После тюрьмы тов. Нахимсон продолжает свою партийную и газетную работу в г. Петрограде. В то же время он читает ряд лекций по рабочему вопросу в Народном университете. В начале войны он попадает в Кременчуг, где более года ведет самую широкую общественно-политическую деятельность. В 1916 г. он уже на фронте в качестве помощника, а затем начальника санитарного отряда Всероссийского Союза Городов. В половине февраля 1917 г. он арестовывается на фронте контрразведкой и предается военно-полевому суду. Но февральская революция его освобождает, и он едет в Петроград в качестве делегата. Здесь он весь уходит в партийную работу. Он избирается председателем 1-го Городского района, а затем делегируется в оборонческий тогда Совет 1-го Гор. района. В Совете он проявляет свои огромные организаторские способности в самом ярком свете, тотчас он организует при Совете фракцию большевиков, в несколько месяцев добивается большинства левого течения над соглашательскими элементами Совета и занимает в нем место председателя. При этом он по-прежнему деятельно работает в партии, состоя представителем ее в районной и центральной Городской Думе, входя в Петроградский Комитет партии, в военную секцию Петроградского Совета; состоит членом ЦИК. После июльских дней он возобновляет прежние связи с латышскими стрелками XII армии, которые избирают его комиссаром, однако, соглашательский ЦИК его не утверждает, и он делегируется партией в XII армию, как партийный агитатор. Вскоре он избирается председателем Искосола и комиссаром XII армии. Германское наступление вынуждает его вместе с армией покинуть Валк и переехать в Рыбинск. Здесь старая армия расформировывается, а тов. Нахимсон, работая одновременно в местной организации большевиков и в Ярославском совдепе, деятельно отдается организации новых кадров Красной армии. Эта деятельность вскоре приводит его на пост военного комиссара Ярославского округа. В деятельной работе по военной организации в ярославском совдепе и в партии протекают последние месяцы его работы. В самом начале белогвардейского восстания в Ярославле он был схвачен у себя на квартире тотчас по возвращении домой с заседания губернского съезда и расстрелян без суда и следствия черносотенными офицерами XII армии. Расстрелянного и растерзанного тов. Нахимсона взвалили на дроги и в течение нескольких часов возили по улицам Ярославля, а затем бросили во дворе земской больницы, где труп провалялся несколько дней. После подавления восстания труп его был найден и отправлен в Петроград, где и похоронен на Марсовом Поле.
Товарищу Нахимсону посвящен целиком №28 за 1918 г. «Вестника Совета 1-го Городск. района». Биографические сведения взяты оттуда.
НЕВЕРОВ - в декабре 1917 г. был избран в комитет большевиков в Тюмени, а при выборах нового Ревкома прошел в члены его. Умер в г. Троицке в 1919 г. («Октябрьский Сборник» и статья «Советская власть в Тюмени и ее падение» В. Кармашева).
НЕВОЙТ ** - матрос, пулеметчик, участвовал в сражении с чехословаками при занятии ими Пензы в 1918 г. Впоследствии убит на деникинском фронте (Н. И. Козлов. «Тревожные дни», стр. 9).
НЕЙБУТ Арнольд (партийная кличка «Петр») - старый революционер, долгие годы проведший в эмиграции, в Америке. Там он работал на революционном поприще в единственной американской боевой пролетарской организации - «Ай Доблью-Доблью» (I. W. W. - Союз Индустриальных Рабочих Мира). После февральской революции он возвращается в Россию, во Владивосток, в котором сразу же с головой ушел в революционную работу. Там при его деятельности участии создается мощная организация большевиков; он редактирует газету «Красное Знамя», руководит деятельностью Владивостокского Совета, избирается в Учредительное собрание от Приморской области. С переходом власти к Советам тов. Нейбут ведет во Владивостоке мудрую, достойную, и спокойную внешнюю политику местного Совета. К открытию Учредительного Собрания он едет в Петроград и там начинает энергично работать во Всероссийском Центр. Исп. Комитете. Перед брестским миром он организует в Петрограде красный легион, в состав которого входят и американцы и англичане. Незадолго до падения Советской власти в Сибири он назначается во Владивостоке комиссаром по иностранным делам Дальнего Востока. В Омске его застает сибирский переворот, и он входит в Штаб Зап.-Сибирской Советской Красной армии, затем уходит в подполье и работает над созданием тайных партийных организаций. В конце 1918 г. избирается председателем Сибирского партийного Центрального Комитета. Затем принимает самое деятельное участие в омских восстаниях 22 декабря 1918 г. и 1 февраля 1919 г.
Во время ликвидации февральского восстания он попадает в руки колчаковцев, которые убивают его после продолжительных жестоких пыток.
(Сведения из книги «Три года борьбы»).
К характеристике тов. Нейбута.
Председатель 2-го Областного Комитета РКП в Сибири, крупный партийный работник тов. Нейбут пал в бою с колчаковщиной.
3-я Областная Сиб. Конференция, собравшись в марте, признала ошибку прошлого и в своем протоколе записала: «2-й Областной Комитет Партии, согласно директивам 2-й Областной Конференции, избиравшей его, видел главную задачу работы в подготовке восстания рабочих, крестьянских и солдатских масс Сибири как в общесибирском, так и в местном районном масштабе. Подготовив оба омские восстания, Обл. К-т потерял своего председателя т. Петра Нейбута, как одну из жертв белого террора, свирепствовавшего после 1 февраля (2-го восстания в Омске)».
Партийная кличка товарища Нейбута была «Большой Петр». Это до некоторой степени характеризовало его как человека. Высокого роста, широкоплечий, с большим умным лицом, на котором выделялся широкий лоб, тов. Нейбут был большим человеком по своему уму, своей энергии, теоретическим знаниям. Многие годы отдал он партийной работе то в качестве члена партийных к-тов, то в качестве редактора газет, агитатора и т. д. Однако у него была одна характерная черта это - мягкий красочный юмор, который сверкал в его словах на митингах, выступлениях и, особенно, в частной жизни.
Большой и сильный человек в то же время был мягким и добрым в частной жизни. Во время уже самого дикого разгула колчаковщины, в перерывы лихорадочной партийно-боевой работы, собравшись в маленьком кругу друзей и товарищей по работе, он начинал иногда вспоминать о юге, о солнечной красавице-весне с синим небом, яркими красками. Это бывало в редкие передышки работы. Остальное же время все у него было занято работой тревожной, лихорадочной. Он умер на своем месте, сказав перед смертью в лицо палачам прекрасное, полное ненависти к врагам рабочего класса и полное веры в победу коммунизма последнее «прости» оставшимся в живых и на работе друзьям-товарищам. (Из книги Конст. Молотова «Контрреволюция в Сибири и борьба за Советскую власть», с. 41).
НЕКРАСОВ - студент Владивостокского Института восточных языков, расстрелян по распоряжению генерала Анненкова в Славгороде в двадцатых числах сентября 1918 г. Вместе с ним из числа «заподозренных» были также расстреляны: московский инженер Щербин, учителя Кузнецов, Ляпустин, Мурзин, Мотовилов и друг.
(Взято из ст. П. Парфенова «Сибирские эсеры и расстрел славгородских крестьян в августе 1918 г.» «Пролет. Револ.» №7).
НЕМИРИЧ. - С начала 1917 года он начал работать в правлении союза швейников гор. Харькова. Всегда спокойный и тихий, выдержанный и неутомимый работник, он принимал очень деятельное участие в работе большевистского коллектива союза. Через девять месяцев после вступления его в союз на Украину стали наступать немецкие полчища. Для обороны города быстро сорганизовался боевой отряд рабочих-швейников, печатников и других. В этот боевой отряд вступил и тов. Немирич.
Наступили решительные минуты, немцы стали подходить к городу. Наш отряд выступил и принял первый бой с немцами. Вскоре нам пришлось оставить город и отступить далеко от родных полей нашего Харькова. В это время некоторые товарищи поодиночке стали перебираться обратно в Харьков для подпольной работы, в числе их был и тов. Немирич. Восемь томительно тяжелых месяцев упорной подпольной работы пришлось провести на Украине, пока снова восставший украинский рабочий не свергнул иго неметчины и других «щирых украинцев». Но вскоре началось наступление банд Деникина. Опять старые борцы взяли свои винтовки и стали отстаивать свою свободу. В этой борьбе мы снова в своих рядах увидели тов. Немирича. На этот, раз наш северный отряд был окружен деникинцами, и в продолжение 5 дней ему пришлось пробиваться. В деревне Большая Полевая, в 35 верстах от Харькова, нас снова окружили казаки. Утомленные части напрягали последние усилия, в обозе патроны были на исходе, но быстрой контратакой отряду удалось отбросить казаков и захватить часть их обоза. Во время этой атаки пулей в лоб был убит тов. Немирич. Борис Аннин.
НЕМИЧ Антонина - член партии с 1905 г. Была членом Евпаторийского ревкома и членом коллегии комиссии собеза. - См. Небабчьянц.
НЕМИЧ Варвара (Гребенюк). - Была членом Евпаторийского ревкома в 1918 г. - См Небабчьянц.
НЕМИЧ Семен - юноша 19 - 20 лет. Прапорщик, член РКП, был начальником евпаторийской Красной гвардии в 1918 г. - См. Небабчьянц.
НЕМИЧ Татьяна. - До октября - левая эсерка, потом коммунистка. - См. Небабчьянц.
НЕНАРТОВИЧ ** Гавриил Андреевич родился 25 марта 1901 г. В 1918 г. служил в Реввоенсовете Северокавказской Советской республики членом по обмундированию войск Кавказского фронта. При отступлении Красной армии в 1919 г. болел тифом в г. Кизляре. Был захвачен белыми в плен. Из плена ему удалось бежать и скрыться в Сафонов лес Георгиевского у. Терской губ. Здесь он организовал партизанский отряд, с которым делал частые налеты на поезда белогвардейцев, производил крушения и наводил панику на г. Георгиевск. Участвовал в подпольной организации г. Георгиевска, где и был арестован белыми 16 ноября 1919 г. Перенес в тюрьме белых пытки, осужден военно-полевым судом к смертной казни и повешен 7 декабря 1919 г. В. Ненартович.
НЕПОМНЯЩИЙ Исай - тов. председателя Канского исполкома и председатель подрайонного комитета по кожевенным делам. Принимал деятельное участие в организации кожевенной монополии в Канском уезде. При его деятельном участии была создана народная мастерская, с отделениями: шорным, сапожным, ичижным, пимокатным, кочмовальным и т. д. В этом предприятии работало 407 рабочих. В июне 1918 года на кожевенном съезде в Красноярске он был избран председателем. По окончании работ съезда избран в члены управы районного комитета по кожевенным делам. При эвакуации Красноярска Советской властью 18 июня 1918 года он остался на месте и был арестован; сначала сидел в красноярской тюрьме, а в начале 1919 г. препровожден в гор. Канск Енисейской губ., где и был расстрелян. По убеждению - меньшевик-интернационалист. Покойному было около тридцати лет.
(Из сборн. «Красная Голгофа», стр. 111).
НЕРОНОВИЧ - стоял во главе Украинской соц .-демократической группы. Убит немцами вблизи Полтавы в 1918 г.
НЕРРИС Василий - юноша с бледным детским лицом, с вдумчивыми голубыми глазами, живой, энергичный, общительный, жизнерадостный - таким представляется мне Василий Неррис, - Вася, как звали мы его. Полуребенок с душой героя... Сын сибирского еврея-кантониста, Вася, кажется, насколько помню из его слов, осиротел довольно рано. Судя по отрывочным его рассказам, детство его протекало не в особенно радужной обстановке. Когда и где он выучился грамоте и где учился - не знаю, но из его споров со своими политическими противниками, а также и по тем небольшим речам, которые он писал, выступая в качестве агитатора среди крестьян и солдат, я заключаю, что он был хорошо развит, много читал и разбирался в прочитанном. Когда и каким образом он появился в нашей среде - не помню, но познакомился я с ним при следующей обстановке.
Лето 1918 года было особенно бурным и тревожным в жизни Забайкалья и Читы в частности. На востоке появился японский содержанец - Семенов, угрожавший нашей рабоче-крестьянской власти и революционным завоеваниям. Трудовое население готовило отпор бандиту, происходили съезды, митинга, собрания, где пропагандировалась вооруженная борьба с узурпатором. Спешно шла организация красной социалистической армии и гвардии. Коллегия агитаторов и пропагандистов несколько раз обращалась при помощи газет к революционной молодежи с призывом ехать в область в качестве агитаторов и информаторов населения о текущем моменте. Часть молодежи откликнулась, и среди них был Вася Неррис. После некоторой проверки знаний, Вася был принят нами в качестве агитатора и пропагандиста и вступил в нашу товарищескую семью. Вася стал постоянным членом агитаторской коллегии и оказался одним из лучших пропагандистов. Он посещал собрания в городе и ездил несколько раз по деревням. В это время я близко сошелся с ним и узнал, какой это был прекрасный человек и стойкий революционер. На мои вопросы о его политическом credo, Вася отвечал, что считает себя большевиком, но к партии не принадлежит, потому что еще не решил для себя этого вопроса. Наступала реакция. Выступили спровоцированные чехи, занявшие Западную Сибирь и Владивосток и вкупе с нашей буржуазией тесным кольцом сжимавшие то пространство Забайкалья и Приамурья, где еще жила Советская власть. Но мы еще не хотели сдаваться, мы думали о борьбе, о победе.
Вася уезжал в область, агитировал против чехов, а я с товарищем Бутиным делегировался на Дальневосточную конференцию Советов в город Благовещенск. Это было в середине августа 1918 г. С конференции мы приехали в день занятия Верхнеудинска чехами. Чита представляла из себя настоящий вооруженный лагерь; все были на ногах, происходила эвакуация города. Вася где-то в деревнях Забайкалья призывал трудовой народ к защите Советской власти. В Читу он приехал, когда город уже был занят бандами белогвардейцев, и был призван на военную службу. Начались казни, погиб В. М. Серов и ряд других товарищей. Чита превращалась в застенок. Началась жизнь в подполье. Организовалась революционная группа из представителей оставшихся советских партий, возникла боевая организация с.-р.-максималистов, во главе которой стал казак, тов. И. Григорьев. Готовилось покушение на палача Семенова и его сподвижников. В октябре или ноябре 1918 г., по постановлению организации, в больнице Красного Креста был убит несколькими выстрелами из револьверов главный сподвижник Семенова прапорщик Валяев; убийца скрылся.
Подготовка покушения на Семенова продолжалась усиленным темпом, и Вася принимал в ней самое горячее участие. Настало, наконец, роковое 20 декабря 1918 года. Вечером этого дня в Мариинском театре шла какая-то пьеса, на которой должен присутствовать сам самодержец - Семенов. Вот этим-то случаем и решили воспользоваться террористы. Вооружившись наганами и двумя бомбами (гранатами), Вася вместе с тов. А. Сафоновым проникли в театр, взобрались на галерку и расположились против ложи кровавого атамана, которая находилась внизу... Полупьяный атаман, пришедший, очевидно, из застенка, где только что наслаждался мучениями своих жертв, развалился в ложе среди патриотических кокоток и заплечных дел мастеров. Наконец, гаснет электричество... Приподнимается занавес, и открывается сцена... мертвая, напряженная тишина... Вдруг среди этой мертвящей тишины, шипя, пролетели с верхней галереи две бомбы, брошенные тов. Неррисом и Сафоновым в ложу кровавого атамана. Раздался страшный оглушительный взрыв, послышались стоны среди семеновской свиты, истерические вопли белогвардейских дам и среди всего этого бледный, перетрусивший, обрызганный кровью полулежит палач, раненый в ноги. Судьба сберегла его на этот раз.
Пользуясь суматохой, произведенной взрывом бомбы, Вася и его товарищ, пробившись с оружием в руках, скрылись. После покушения Вася некоторое время скрывался среди рабочих, на конспиративной квартире, а затем, снесшись с Благовещенской подпольной организацией через М. А. Филиппову, решил пробраться в Благовещенск.
24 января 1919 г. мы прочли в газете заметку, что в Чите арестован главный участник покушения на Семенова, который сознался в этом.
На экстренном совещании нашей фракции решено было, во что бы то ни стало, выяснить подробности его ареста, узнать об его судьбе, а если можно, то предпринять шаги к его освобождению. Были отпущены средства, и Мария Афанасьевна спешно уехала в Читу. Но было уже поздно. Вася был казнен мучительной смертью, и в живых она уже его не застала. Возвратившись, она сообщила следующее: Вася пробирался в Благовещенск, но, благодаря предательству, был задержан в поезде около Нерчинска и доставлен в Читу. Сначала Неррис отрицал свое участие в покушении, но после адской пытки и очной ставки с солдатами, его выдавшими, сознался в своем участии в покушении и дал следующие показания: «Покушение совершил по постановлению союза социал-революционеров максималистов. За исполнение этого покушения взялся добровольно, желая отомстить Семенову за расстрелы, порки, издевательства и т.п. акты, которые совершались семеновскими отрядами. Организация дала мне снаряды и двух помощников, фамилии которых не знаю. Они присутствовали во время покушения и помогли мне скрыться после покушения».
О дальнейшей судьбе Васи существует много различных версий, но все они сходятся в одном, что его подвергали в продолжение многих дней самым жестоким средневековым пыткам и у живого сняли верхнюю часть черепа с головы. Насытившись пытками, господа доблестные офицеры казнили героя.
(Из ст. Жуковского, помещ. в сб. «Красная Голгофа», стр. 77 - 84).
НЕСВИЖСКИЙ Моисей Борисович - родился 1 апреля 1898 г. в семье народного учителя. Рано началась его трудовая жизнь. Одаренный способностями, еще 14-летним мальчиком самостоятельно зарабатывает на жизнь уроками и поддерживает материально семью, ввиду утраты отцом трудоспособности за время 25-летней преподавательской деятельности. 16 лет от роду Моисей Борисович успешно заканчивает среднее образование, уезжает в Питер для продолжения образования и поступает в Психоневрологический институт. В Питере проходит тяжелую школу борьбы за существование: единственный источник жизни - случайные уроки и работа в порту грузчиком. В 1917 году мобилизуется в армию, в коей находится вплоть до Октябрьской революции. После демобилизации едет домой на родину. Немецкое наступление и оккупация Белоруссии застают его дома, но через короткое время, не снесши гнета и насилия оккупантов, весною 1918 года бежит нелегально через фронт в Москву, где поступает на работу в советские органы. В конце 1918 года, по освобождении Белоруссии, возвращается на родину, вступает в ряды Коммунистической партии и принимает активное участие в организации Советской власти. Работает в органах ЧК, заведует отделом социального обеспечения в г. Борисове.
Большая напряженная работа в обстановке фронта надламывает и без того слабый организм, и открывшийся активный процесс в легких принуждает уехать на юг. По дороге застревает в г. Черкассах и помещается в санаторию.
Занимается город деникинцами, и Моисей Борисович, больной в то время тифом, по доносу одной из служащих Собеза, попадает в руки белой контрразведки. На суде открыто и гордо заявляет о своей принадлежности к РКП, не отрицает своей работы в Чрезвычайной Комиссии. В предсмертной записке, передавая последний привет родным и друзьям, просил не оплакивать его смерть, а продолжать бороться за начатое дело освобождения трудящихся масс. По вынесении смертного приговора раздал свое белье, одежду и ботинки остающимся в тюрьме товарищам. Не желая умирать от руки палачей, принимает яд, переданный ему друзьями, но неудачно, и в сентябре 1919 года, после мучительных издевательств, вместе с другими 8-ю товарищами замучен. После разгрома Деникина и занятия города Красной армией изуродованные трупы казненных товарищей были обнаружены и похоронены в братской могиле на площади.
Так трагически нелепо оборвалась жизнь молодого 21-летнего коммуниста, погибшего, как герой, с революционной песней в устах, когда его по улицам города вели к месту казни. И. Н.
НЕФЕДОВ - член РКП, отправленный в одну из волостей Бузулукского уезда для организации комбедов, был зверски убит кулаками; бабы садились на его труп и выкололи ему глаза. (Сведения взяты из статьи Лизы Вольштейн в «Пролет. Рев.» № 9, стр. 180).
НЕФЕДОВ Алексей - уроженец д. Голяны Богоявленской волости Осинского уезда Пермской губернии. Убит 2 мая 1920 г. под Чернышевскими копями. («Боец», фронтовая газета, № 34 от 23 июля 1920 г.).
НЕЧАЕВ. - С января 1921 г. наша дивизия билась в горах Дагестана, освобождая его от банд шейха Гациского и полковника Алиханова.
4 марта, во время боя за одну из высот Дагестана, убит тов. председателя бюро ячеек 124-го полка 14-й стрелковой дивизии тов. Нечаев.
Когда началась первая организационная работа во вновь сформированном 124-м полку, тов. Нечаев выдвинулся как самая популярная личность среди всех красноармейцев полка. Это произошло потому, что не было равного ему по исключительной работоспособности и безграничной преданности великому делу, за которое он боролся. Его помнят как первого организатора все политические и культурно-просветительные организации полка. Без дела он не сидел ни минуты. Красноармейцы полка знали тов. Нечаева больше, чем своего командира. На фронте тов. Нечаева знали все те полки, которые были боевыми соседями с 124-м полком. Во время боев, в самых опасных местах, - везде, где необходимо бодрое слово и личный ободряющий пример, тов. Нечаев был первым. С горстью храбрецов-разведчиков 27 янв. 1921 г. он вбегает в аул Аймаки - центр дагестанской контрреволюции. Нечаев первый бросается занимать сакли аула Кодутли (2 февр. 1921 г.). Он бросается и вскакивает на господствующую сопку над Иосалими и вместе с подоспевшей к нему 9-й ротой расстреливает растерявшихся алихановцев (27 февр. 1921 г.). 28 февраля он первым влетает в аул Ихали. Со 2 марта он в должности заместителя командира полка. Во время боев 3 и 4 марта он не мог усидеть на наблюдательном пункте. Опять впереди всех, ободряя красноармейцев, полез он на занятую неприятелем сопку. И здесь пуля врага-белогвардейца или темного одураченного горца сразила этого бесстрашного неутомимого бойца за свободу, силу и величие восставшего пролетариата.
(Сообщила комячейка 124-го стр. полка 14-й стр. дивизии). И. А. Черномашенцев.
НЕЧАЙ-ГАЙКОВСКАЯ Вера Андреевна - была одним из тех товарищей, которые, порвав с прошлым, дают яркий пример самоотверженности для партии до конца. Тов. Гайковская вступила в РКП в дни Октябрьской революции. Работая в Смольном (до того в рядах левых эсеров), она увидела всю наготу обманной политики эсеровщины и, отвернувшись от них, идет в наши ряды и работает, не покладая рук, политработником на фронте с Юденичем. В начале 1919 г. тов. Гайковская получает поручение агитработы на линиях жел. дор., где одновременно работает в качестве рабочего по ремонту путей. В то же время она состоит комендантом дворцов. В начале 1920 г. при стихийном разгаре сыпняка тов. Гайковская назначается военным комиссаром транзитного госпиталя, где проявляет особенную заботу к красноармейцам. Ухаживая в дни и ночи беспрерывно за больными, находясь без отдыха и сна недели полторы, тов. Гайковская на все увещевания отдохнуть отвечала: «Не могу, больные ждут меня». В результате сама заболевает сыпняком и в течение 3-4 дней сгорает от него. Она умерла в конце марта 1920 г. Что сказать о ее прошлом и кто она? Едва ли кто из нас скажет. Интеллигентка, ху-дожница - вот и все.
М. Тимофеева-Рейнгольд.
НИДОВ - 22 лет. Дельный, стойкий коммунист. Подпольный крымский работник. В 1921 г. - секретарь Керченской организации РКП. Убит пулей бандитов в Крымских горах во время поездки на областную партконференцию.
НИКИТИН - преданный Советской власти коммунист, пал жертвой долга при подавлении восстания в Демянском уезде, Полховской волости. Был начальником отряда, во время разведки получил рану в грудь и умер. Похоронен в г. Демянске на братском кладбище.
НИКИТИН Вавила - коммунист Старо-Русской организации. Попав в плен к белогвардейцам под Нарвой, он был зверски изуродован и обезображен, но не выдал стратегической тайны. А. Иванов.
НИКИТИЧ - сербский коммунист и ВИШЕР - французский коммунист. Эти товарищи попали к нам в Россию во время войны, принимали самое живое участие в организации французских и сербских коммунистов. Порвав всякие связи со своей буржуазией, они пошли к своим обманутым братьям-пролетариям, сражавшимся против русского рабочего класса. Они шли разъяснить им, что, защищая капиталистов, помещиков, буржуазию, они предают этим самым дело пролетариата, и оба погибли. («Звезда», 1919 г., № 61).
НИКИФОРОВ Владимир Константинович - заведующий медико-санитарным отделом Московско-Курской, Нижегородской, Муромской и Окружной Жел. дор. Скончался от сыпного тифа 27 мая 1919 г. («Правда», № 114 за 1919 г.).
НИКИФОРОВА Мария Ефимовна - 22 лет, расстреляна в Томске.
НИКОТОВ «Ваня» - 26 лет; поручик врангелевской армии, сочувствующий Советской власти, принимал активное участие в подпольном информационном бюро оперативного штаба. Давал военные сведения по армии Врангеля. Казнен за участие в подпольной организации. - См. Грановский.
НИКОЛАЕВ - пал под Ямбургом в борьбе с белыми в августе 1919 года. Тов. Николаев был генералом старой царской армии. Он честно перешел в ряды борющегося про-летариата и честно погиб в его рядах. Он принимал деятельное участие в организации Красной армии и до последнего момента был одним из ее командиров. Николаев был захвачен под Ямбургом и после избиения белыми был выведен на площадь, недалеко от памятника Карлу Марксу, где белые облюбовали место для своих казней. По прочтении приговора, где говорилось, что Николаев лишается чинов, орденов и приговаривается за измену царствующему дому к смертной казни через повешение, в последнем слове, в присутствии смиренно стоявшего попа с крестом, Николаев гордо ответил: «Я теряю чины, ордена, вы отнимаете у меня жизнь, вы отняли все, но не отнимете веру в грядущее счастье людей». («П. Правда» № 188 от 16 июля 1919 г.).
НИКОЛАЕВА Анфиса Федоровна - секретарь Железнодорожного районного комитета, убита на заседании Московского Комитета РКП. при взрыве в Леонтьевском пер. 25 сент. 1919 г. В партийной работе принимала участие с 1905 г. Работала в Рогожском районе. Николаева - скромный, застенчивый, но верный, преданный товарищ, пользовалась большой любовью и симпатией среди товарищей. - См. Загорский.
НИКОЛАЕНКО Ф. И. - командир корпуса войск Чрезвычайной ВУК. 8 апреля 1919 г. во время экспедиции в село Ново-Петровцы Киевского у., был окружен и после отчаянного сопротивления схвачен белогвардейцами. Избитый до полусмерти, он был расстрелян. Тело его неразыскано. Неутомимый борец за идею всемирного коммунизма, тов. Николаенко перенес всю тяжесть инквизиции тюремных застенков во время немецко-гайдамацкого режима на Украине. («Коммунист» №36 (64) от 15 апреля 1919 года).
НИКОЛАШВИЛИ. - См. Шаумян.
НИКОЛЬКЕВИЧ - рабочий завода Лоренца г. Петрограда, погиб как красногвардеец в борьбе с Калединым в начале февраля 1918 г.
НИКУЛИН. - См. Уткин.
НОВОСЕЛЬСКИЙ - наркомвнудел Тавриды. - См. Слуцкий.
НОДЕРМАН - заместитель начальника Особого Отдела в Армавире, один из лучших товарищей, крупный и ценный работник, погиб в борьбе с контрреволюцией на юго-востоке России. («Трудовой Дон» № 420 от 17.12 1922 г.).
НЫРКИН - сотрудник ДО ГПУ по борьбе с бандитизмом, убит в Ростове на Старо-Почтовой ул. бандитами с целью мести. («Трудовой Дон» № 420 от 17 декабря 1922 г.).
НЫРНЕНКО Федор - сын донецкого шахтера, сам с детства работал в шахте и выносил тяжелую нужду. Февральская революция застает его на Кавказском фронте рядовым старой армии. Сразу он примыкает к левым эсерам, отдается весь работе в солдатской массе, избирается в комитеты, на съезды, где, увидав истинное лицо эсеров, покидает их. После демобилизации тов. Нырненко вернулся в родную слободу Титовку. Титовка выставила целый полк для борьбы с белым казачеством, и т. Нырненко быстро выдвинулся сначала в председатели полкового комитета, а затем в командиры полка. Дисциплинированный и закаленный в боях полк одерживает многочисленные победы над казаками и принимает деятельное участие в обороне Царицына. Под станцией Филоново тов. Нырненко присоединяется к тов. Киквидзе. Ему дают бригаду, и т. Нырненко живет только ее интересами. Суровый, решительный, беспощадный в бою, но примерный товарищ вне боя, самоотверженный коммунист, он пользовался исключительной любовью красноармейцев. Тов. Нырненко погиб в боях с поляками в 1920 г. Его богатырское тело, изрезанное 15-ю пулями и осколками снарядов, не выдержало 16-й польской пули, поразившей его в самое сердце. Похоронен на берегу реки Нарева. («Правда» № 107 от 16 мая 1922 г.).