Официально крещение Руси произошло при князе Владимире. Однако нельзя сказать, когда пришли первые проповедники на Русь, тем более трудно указать начало Руси и еще труднее ее границы. В летописных сказаниях об убиении варягов–христиан было сказано, что «сде (в Русской земле) не суть апостолы учили», что «телом апостоли не сде были». Однако в одном из сказаний, входящем в состав «Повести временных лет», уже проявляется тенденция связать русское христианство с временами апостолов.
В «Повести временных лет» впервые начинает проявляться менталитет русского народа, в ней отражается, как происходит осознание народом своей общности. Русичи начинают ощущать себя единым народом. Это можно увидеть, когда автор рассказывает о собственно русской земле. Нестор описывает её подробно и живописно, любуется и гордится её прошлым. Даёт характеристику племёнами и подчёркивает, что кроме славянских земель в состав Руси входят земли, населённые другими народами. Это чудь, меря, весь, мурома, черемисы, мордва, пермь, печора, литва, земигола, корсь, нарова, либь.
В «Повести временных лет» впервые высказаны общегосударственные идеи, запечатлён изменяющийся этнический идеал. Эти идеи находят свое воплощение в художественных образах, так как они становятся более понятными, если представлены через образную систему. В XX веке этнический идеал начинают пропагандировать через систему мифов, так как миф по своей сути не требует доказательств. Миф алогичен по своему существу. В «Повести временных лет» этнический идеал представлен через легенды и предания. Предание – это завет предков, оно само уже по себе священно. Ф.И.Буслаев в своих «Исторических очерках русской словесности и искусства» отмечал: «Поэтому все нравственные идеи для народа эпохи первобытной старины составляют его священное предание, великую родную старину, святой завет предков потомкам. Мысль, извне привитая к слову, никогда не осилит живого образа, в нём впервые высказанного».
В легенде о посещении русской земли апостолом Андреем рассказывается, как была предсказана святость Киева и всей русской земли. Совершая путешествие в Рим, апостол Андрей приплыл в устье днепровское, а оттуда поднялся вверх по Днепру. «И случилось так, что он пришёл, и стал под горами на берегу. И наутро встал и сказал бывшим с ним ученикам: «Видите ли горы эти? На этих горах воссияет благодать Божия, будет город великий, и воздвигнет Бог многие церкви». И взошёл на горы эти, благословил их и поставил крест, и помолился богу, и сошёл с горы той, где после возник Киев и отправился по Днепру вверх».
С Андреем церковная традиция связывает распространение христианства в той части, которая при разделении вошла в её восточную часть. Западная часть Римской империи связывает развитие христианства с именем другого ученика Христа – апостола Петра. По легенде Пётр вручил ключи – символ власти на земле и на небе первому римскому папе. Именно эта легенда обосновывает претензию римской католической церкви на мировое господство. Андрей, родной брат Петра, ничем не уступает ему, по евангельскому преданию проповедовал на территории Восточной римской империи. Пётр и Андрей – апостолы «первозванные», первые, кого призвал для служения Христос. И Пётр, и Андрей – ученики Христа. Обе христианские церкви опираются на евангельское предание, которое позволяет им претендовать на первенство и обосновывать господство в христианском мире.
А что говорится в древних апокрифах о деятельности апостола Андрея на территории Руси? В богатой апокрифической литературе есть целый цикл сказаний, которые имеют своим предметом проповеди апостолов Петра, Андрея и Матфея в стране антропофагов, или мирмидонян, и в стране варваров. Они составлены в почтительной древности. Все дело в том, что подобного рода апокрифами пользовались как орудием пропаганды различные гностические секты первых веков и манихеи. Специальный анализ позволяет перенести их ко II веку. Однако правильно истолковать их достаточно трудно, в связи с загадочными географическими и этническими названиями.
Наряду с пространными сказаниями были зафиксированы и небольшие известия в виде списков или каталогов, рассказывающих об апостольских проповедях в варварских странах. В трудах Ипполита Римского (III в.), Дорофея Тирского (IV в.), Софрония, друга бл. Иеронима (+475), Епифания Кипрского (+403) варварские страны локализуются в Скифии, хотя в Скифии не европейской, а азиатской (прикаспийской).
Отголосок самостоятельного церковного предания есть и Евсевия. "Когда свв. апостолы и ученики Спасителя Нашего," читаем у него в III, 1, "рассеялись по всей вселенной, то Фома, как содержит предание, получил в жребий Парфию, Андрей - Скифию... Петр, как известно, проповедовал в Понте и Галатии... Это сказано слово в слово у Оригена в третьей части его толкований на Бытие."
В VIII, IX и последующих веках материал об апостоле Андрее накапливался «деяниях», «похвалах» и «житиях». В них рассказывается о трех путешествиях апостола Андрея, причем с полной уверенность говорится о его путешествии через Скифию европейскую, по северному и по западному побережью Черного моря, вплоть до Византии, где он поставил первого епископа этого города – Стахия.
Особенно полно подробностями из жизни апостола Андрея рассказ монаха Епифания, но который во многом опирается русское сказание. Во время Епифания очень остро стоял вопрос об иконах, поэтому он совершил учено-археологическое путешествие по прибрежным странам Евксинского Понта, чтобы понять, как происходило богопочитание во времена апостолов. В своем повествовании об апостоле он детально описывает священные изображения, жертвенники, храмы и кресты, относящиеся к тому времени. Именно Епифаний упоминает о железном жезле с изображением животворящего креста, на который апостол всегда опирался. Неподалеку от Никеи в Вифании апостол Андрей «низвергнув гнусную статую Артемиды, поставил там животворящее изображение спасительного Креста». К востоку от Пафлагонии «он избрал место молитвы, удобное для устроения жертвенника, и освятил его в форме животворящего креста. Вот откуда в русском сказании крест и жезл. Епифаний показывает следующий путь апостола Андрея: он вышел из кавказских стран и, не обходя Меотического залива (Азовского моря), через пролив (Керченский) приходит прямо в Боспор (Керчь); отсюда он отправляется в крымские города Феодосию и Херсонес; затем плывет морем на Синоп и возвращается в Византию.
В более поздних житиях и похвалах гораздо шире представляется район миссионерской деятельности апостола Андрея – на севере Черного моря. Никита Давид Пофлагонский в похвале Андрею выражается так: "Получив в удел север, ты обходил Иверов и Сарматов, Тавров и Скифов, всякую страну и город, которые лежат на севере Евксинского Понта и которые расположены на его юге" (соl. 64). "Итак, обняв благовестием все страны севера и всю прибрежную область Понта... он приблизился к оной славной Византии" (соl. 68). Таким образом, терминология древних апокрифов теперь применяется к пространствам южной Руси. Так, у хрониста Иоанна Малалы(VI в.) имя мирмидонянин («антропофагов» апокрифов) прилагается к болгарам, когда они обитали и Меотики (Азовского моря). Для Льва Диакона (Х в.) Мирмидония находилась там же. Однако мирмидоняне считались предками руссов, и область около Азовского моря, что называлась Мирмидонией, находилась во владении руссов. В.Г.Василевский считает, что в XI веке имя мирмидонянин, наряду с другими, служило для обозначения русских. Как видно, существовало много данных о хождении апостола Андрея по русской земле.
А.И.Асов считает, что апостол Андрей, согласно жребию, отправился в неизвестные евреям страны, в Скифию, на Северный Кавказ, в страну аланов, абасков и зигов. Его проповедь была успешной у этих народов, и только одно племя не стало внимать его проповедям. Был Апостол Андрей в Диоскуриаде (Сухуми), Танаисе и Боспоре. Остатки христианских храмов находят сейчас на Дону. Исследователь полагает, что Андрей посетил предшественник Киева-на-Днепре – Киев Русколанский, иначе называемый Кияром, а также Царь-городом, Сар-градом. Он был расположен в Русколани в Приэльбрусье. Новгород, о котором идёт речь, это Неаполь Скифский, находится он в Крыму. «Только в сих городах и мог тогда проповедовать апостол Андрей». Однако эти выводы совсем не умаляют значение деяний апостола Андрея для Русской Православной Церкви. «Стали появляться и расти христианские общины, в кои уже входили уже и князья донских руссов. Так, известно, что в 300-х годах среди князей, встречавших святого Григория (крестителя армян), был и «царь руссов», согласно арабской версии историка Агафангела, написанной в V веке н.э.».
Легенда о благословении ещё не возникшего города Андреем Первозванным возникла из смутных упоминаний в христианских апокрифах о его поездке к скифам.
Легенда, которая дана в «Повести временных лет» составлена настолько тонко и точно, что категорически опровергнуть её, как и доказать невозможно. Во-первых, отправная точка его путешествия Синоп, заключительная тоже Синоп. Покидал ли его Андрей или нет, доказать достаточно трудно. Во-вторых, Андрей не крестил язычников, а благословлял горы. Факт крещения людей можно оспорить, но горы безмолвны. Кстати, новгородцы в своей летописи, не оспаривая путешествия Андрея по киевским горам, вписали, что Андрей проповедовал на Волхове и даже оставил на благословление свой жезл.
Вторая часть легенды важна как доказательство первой. Чему на Руси удивляются путешественники? Русским баням. Именно это запомнил и апостол Андрей: «Удивительное видел я в Славянской земле на пути своём сюда. Видел бани деревянные, и разожгут их докрасна и разденутся и будут наги, и обольются квасом кожевенным, и поднимут на себя прутья гибкие, и бьют себя сами, и до того себя добьют, что едва слезут, еле живые, обольются водою студёной, и тогда только оживут. И творят так всякий день, никем не мучимые, но сами себя мучат, и этим совершают омовение себе, а не мучение». Снижение повествования и ироническое отношение к новгородцам только подтверждает путешествие апостола Андрея Первозванного. Бытовая черта подтверждает, но не доказывает мифологему: «Андрей путешествовал по земле русской и благословил её». Тем более автор вводит эту историю в разряд святого предания, «как говорят». Поэтому оспаривать надо не слова летописца, а святое предание.
Интересно, что существовал еще один рассказ, иронически описывавший северные бани. Он занесен Дионисием Фабрицием (XVI - XVII в.) в его "Livоniсaе histоiraе соmpеndiоsa sеriеs." Вот что в нем описывается. Возле Дерпта (Юрьев) существовал доминиканский монастырь Фолькенау. Братии жилось достаточно трудно, и они отправили письмо в Рим. В письме рассказали о своей суровой жизни, о том посте, который они осуществляют, и об умерщвлении своей плоти, совершаемое каждую субботу. Каждую субботу они умерщвляют свою плоть в страшно натопленных банях, бичуют себя розгами и обливают холодной водой. Папа удивился и отправил чиновника проверить, что происходит в монастыре. После угощения чиновника повели в жарко натопленную баню. Когда дошло до веников, итальянец не выдержал: он выскочил из бани, говоря, что такой образ жизни невозможен. Вернувшись в Рим, он рассказал папе о виданной диковине.
Это история очень напоминает летописную. Киевляне, возвеличив свой город, решили выставить новгородцев в нелепом виде. Новгородцы это прекрасно поняли и создали собственную редакцию повести. В ней они не отвергают восхваление Киева, но, умалчивая о банях, уверяют, что апостол Андрей "во пределы великого сего Новаграда отходит вниз по Волхову и ту жезл свой погрузи мало в землю и оттоле место оно прозвася Грузино". Чудотворный жезл этот "из дерева незнаемого" хранился, по свидетельству писателя жития Михаила Клопского, в его время (1537 г.) в Андреевской церкви села Грузина.
Нестор, рассказывая легенду о посещении апостолом Андреем киевских гор, решает, прежде всего, геополитические задачи. Таким образом, Киев становится легитимной столицей Древней Руси, матерью русских городов.
Тертуллиан, один из высокочтимых теологов, утверждал, что истинная церковь та, которая восходит прямо к Христу, т.е. основана его апостолами. Такая церковь и является «матерью» христианского мира. Другие христианские церкви – «дочери». Они должны ориентироваться на апостольскую церковь, то есть быть от неё зависимыми.
Византия в борьбе с Римом должна была доказать собственную принадлежность к апостольской церкви. Поэтому легенда о посещении апостолом Андреем северных стран нужна была самой Византии. Византия, во-первых, ограждает, таким образом, независимость от притязаний Рима, доказывая свою равночестность Риму. Во-вторых, Византия пытается обеспечить господство, по возможности, над всеми церквами Востока. «Как властительные претензии и успехи Рима основывались на том, что Рим есть седалище первоверховного апостола, так точно и Византия, для достижения первой из указанных целей, хотела убедить мир, что она тоже подлинная Sеdеs аpоstоliсa, не меньшая, если не большая, римской, потому что основана старшим братом ап. Петра, первым по времени учеником Христовым». Никита Пафлагонянин пишет такое обращение к апостолу Андрею: "Итак радуйся, первозванный и начальный из апостолов, по достоинству непосредственно следующий за братом, а по призванию даже старейший, чем он, по вере в Спасителя и по учению изначальный не только для Петра, но и для всех учеников" (соl. 77). Все это нацелено на утверждение о равноправности церквей Римской и Византийской. Мало того что в легенде рассказывается о первом византийском епископе Стахии, поставленном апостолом Андреем, но и приводится список его 18-ти преемников, вплоть до реального епископа Митрофана (315-325). Для усиления влияния на восточные церкви Византия утверждала апостола Андрея как апостола всего Востока. Поэтому византийская церковь охотно поддерживала легенды, в которых рассказывалось об апостольской деятельности Андрея в Армении, Грузии, Моравии и Руси. Однако византийцы не только поддерживали сказания о проповеди апостола Андрея. Но и сами высказывали подобные мнения. В письме византийского императора Михаила Дуки к русскому князю Всеволоду Ярославовичу приводится аргумент к теснейшему союзу двух дворов: "Духовные книги и достоверные истории научают меня, что наши государства оба имеют один некий источник и корень, и что одно и то же спасительное слово распространено в обоих, одни и те же самовидцы божественного таинства и его вестники провозгласили в них слово Евангелия". Понятно, что речь идет об апостоле Андрее.
Когда апостол Андрей благословил Киевские горы, тогда событиям ещё предстояло свершиться. Когда летописец говорит об этом, предсказанье уже сбылось. В дальнейшем легенда о пророчестве святого Андрея трансформируется в идею святой Руси. От святости одного места, Киева, – к святости всей русской земли. Москва – преемница Киева. И с падением Константинополя оформляется идея: Москва – третий Рим.
Легенда о посещении русской земли апостолом Андреем показывает независимость и равнозначность русской церкви как церкви апостольской. Русь – великая держава, а её исторический путь подобен Риму и равен Константинополю. Христос не проповедовал на Руси, но он не проповедовал и в Риме. Мысль о величии Русской земли прослеживается по всей повести.
Интересно, что русские всегда с уверенностью ссылались на предание о посещении апостолом киевских гор. Иван Грозный на предложение иезуита Антония Поссевина о создании унии, по примеру греков, отвечал: "Греки для нас не евангелие. Мы верим Христу, а не грекам. Мы получили веру при начале христианской церкви, когда Андрей, брат ап. Петра, приходил в эти страны, чтобы пройти в Рим. Таким образом мы в Москве приняли христианскую веру в то самое время, как вы в Италии, и содержим ее ненарушимо." Этот же аргумент приводит Арсений Суханов (XVII в.), защищая самобытность русских церковных обрядов перед греками: "Веру вы изначала прияли от ап. Андрея, а мы такожде от ап. Андрея."
Однако были и те, кто сомневался в правдивости легенды. Старец псковского Елеазарова монастыря Филофей писал о русской земле: "Се есть пустыня, понеже святые веры пусти беша, и иже божественнии апостоли в них не проповедаша, но последи всех просветися на них благодать Божия." А преп. Иосиф Волоколамский в своем Просветителе ставил даже вопрос: «Почему апостол Андрей не проповедовал христианства в русской земле?» На этот вопрос отвечал так: "Возбранен бысть от Св. Духа. Его же судьбы бездна многа и сего ради суть сиа несказанна."
Несмотря на мнение скептиков в России укрепилось мнение о патронаже апостолом Андреем над Русской земле. Петр Великий разделял это верование своих подданных и учредил первый в России орден именно в честь Андрея Первозванного с надписью: "Sanсtus Andrеas Patrоnas Rоssiaе." И дело даже в том был или не был апостол Андрей на киевских горах. Согласно древнейшему преданию апостолы жребием решали вопросы служения. Также все страны, где должны были проповедовать апостолы, были распределены по жребию. «От Иерусалима как бы мысленно проведены радиусы, и заключенные между ними секторы круга составили уделы апостольства, превышающие по своим вселенским размерам силы и срок жизни человека. Апостолы, уходя на проповедь в предназначенном каждому направлении, могли окончить свои дни естественной или мученической смертью даже сравнительно скоро по выходе из Палестины и сравнительно недалеко от нее, все равно они были посланы Духом Святым именно в данном направлении, в данные страны, они принципиально и духовно (а в лице своих продолжателей и преемников и конкретно) становились апостолами именно этих стран и обитающих в них народов, их небесными покровителями в истории навсегда. Так, напр., ап. Фаддей направился в Сирию (Эдесса) и чрез то может считаться апостолом самых дальних стран азиатского Востока, в свое время получивших христианство через посредство миссионеров сирского языка. Таковы были тюркские племена – Уйгуры и монголъские - Кераиты. Ап. Фома пошел в Индию. Тогда Индией назывались уже области северной Аравии, расположенные только в начале великого индийского пути. Поэтому христиане далекого Индустана и Цейлона вправе считать себя духовными детьми апостола Фомы. Он имел уже их в своем сердце, идя в их направлении. Ап. Андрей пошел в страны севера, через Ливан - Антиливан к нашему Закавказью, Черноморью и Скифии. На каком этапе он окончил свое земное поприще, мы в точности не знаем. Так называемое Епифаниево сказание, напр., повествует, что ап. Андрей нашел мученическую смерть в Патрасе Ахайском. Но это не меняет нашего отношения к нему, как апостолу наших стран, и его к нам, как его вожделенным крещальным детям» .
И сейчас возвратилось то время, когда мы чувствуем, что патронат апостола Андрея вновь распространяется на нашу страну.