Стрип. Город больших соблазнов и роскоши. Если ты попал на Стрип – у тебя есть две тысячи крышек в кармане или паспорт, ты военный в отпуске или денежный мешок. Первые уже через час своего пребывания надираются в хлам, стремясь поскорее забыть об аде, творящимся за высокими стенами, обнесенными колючей проволкой. О слоняющихся взад-вперед вдоль ограды оборванцев и наркоманов, готовых на все ради дозы винта. О нескончаемом голоде, который трясет всю страну и с которым худо-бедно пытаются справиться фермы издольщиков НКР. Об изуверской жестокости рейдеров, вольно расхаживающих по Саут-Вегасу, буквально под носом у Республики. О голодных диких глазах мутантов и животных, бросающихся на тебя буквально из ниоткуда. Обо всем, что так болит и сверлит где-то в груди, между ребер, но с чем ничего нельзя сделать.
Вторые же просиживают чистые выглаженные штаны в казино и барах, надеясь на удачу или просто потягивая алкоголь. Им тоже есть, что забыть, но некуда бежать от прошлого .Мужчины в довоенных костюмах и пиджаках играют в рулетку и блэк-джек, их напудренные и улыбчивые спутницы сидят рядом, принося удачу. Все, как было двести лет назад. Все, как было до войны.
И в этом сверкающем городе он встретил ее – очаровательную, улыбающуюся, белокурую, голубоглазую и кудрявую. Словно сошедшую с довоенного плаката. Она стояла у фонтана, о чем-то беседуя с пожилым джентльменом в коричневом пиджаке. Он что-то сбивчиво рассказывал ей, а она заливалась хохотом. Джентльмен все сильнее путался в словах, но радовался ее смеху.
Карла. Она была горда, заносчива, капризна и прекрасна. Мужчины млели от нее и обходились, как с принцессой. Она и была принцессой, королевой. Королевой Стрипа, «сливки сливок» богатого общества. Когда-то он читал про древнего римского правителя, Карла Великого. Она была такой же – великой и непокорной. И что она нашла в нем тогда? Ее ненавидели в Новаке за ее гордость и острый язык. Она была прекрасным цветком, но то был цветок ферокактуса.
И убили ее, по злой шутке судьбы, «новые римляне». Они, а вовсе не он. Легионеры забрали его жену в рабство. Он последовал за ними, но вступать в открытую перестрелку с почти полсотней легионеров на черном рынке было глупо. Он не стал продлевать ее страдания. Он застрелил ее со снайперской позиции…
Пару дней спустя…
- Так, значит, говоришь, ты не помнишь своего имени? – Бун поправил на плече ремень винтовки, бросив последний взгляд на лежащие тела двух рейдеров.
- Не только имени. Вообще всей своей жизни. – призналась Курьер, пытаясь приноровиться к четкому размеренному и широкому солдатскому шагу своего нового напарника.
- Но ведь люди должны к тебе как-то обращаться. – резонно заметил Крейг. – Я, например. Как мне тебя называть?
- Курьером. – девушка пожала плечами. – Это единственное, что я помню о себе. Да и то, частично. Остальное мне рассказали люди, которые вытащили меня из могилы и выходили.
- Кстати, расскажи, как это было. – неожиданно попросил Бун, сходя с дороги и разводя на сухих ветках мертвых деревьев ядерной пустыни костер. – Если честно, я до сих пор не понимаю, как тебе удалось выжить. Выстрел в голову, в голову, мать твою, это не шутки.
Девушка тяжело вздохнула и села около огня, сложив по-турецки ноги. Сердце гулко забилось, а голос как-то очень быстро сел при одном упоминании о недалеком… и единственном прошлом.
- Это было недели три назад или около того. После того, как клетчатый выстрелил в меня, его приспешники закопали меня в вырытую могилу, но, очевидно, их заметил кто-то из местных, поэтому они просто наспех забросали меня землей. Часть моей одежды и одна ладонь были видны на поверхности. Меня выкопал робот-секьюритон Виктор, который уже очень давно обитает в Гудспрингсе. Он же и отнес меня к доку Митчеллу, который залатал меня. Наверное, у меня просто крепкая голова оказалась, или же я редкостный везунчик.
- Не могу не согласиться. – усмехнулся Крейг и подбросил в костер еще пару веток. Покопавшись в рюкзаке, он выудил на свет пару банок с консервами. – На, держи.
Он кинул одну из банок Курьеру. Та ловко поймала и быстро вскрыла содержимое.
- Свинина с бобами. – проворчала она, пальцами выуживая крохотные кусочки мяса. – Не могу поверить, что она осталась на Земле только в консервированном виде.
- Ну, теперь вместо свиней у нас брамины. – Крейг пожал плечами, не видя здесь ничего удивительного. – Ну, и толстороги еще.
Курьер задумчиво прожевала первую порцию.
- Барменша в салуне Гудспрингса, Труди, рассказала о том, что клетчатый и ханы заходили к ней выпить. Наверное, у кого-то нервы пошаливают. – она усмехнулась. – Захмелев, ханы перестали вести себя осмотрительно и пару раз продекламировали план своего дальнейшего маршрута. Чтобы не идти по трассе 15 из-за обилия тамошней фауны, они собирались в обход, через Ниптон, пройти в Новак и попросить ночлег у твоего напарника Мэнни. Он ведь до вступления в НКР тоже когда-то был Ханом А далее они должны были держать курс прямо на Нью-Вегас, и там уже, получив оставшуюся долю, уйти в свою общину.
- И что же им помешало это сделать? – полупрезрительным тоном поинтересовался Бун.
- Бенни помешал. Так зовут клетчатого. – Курьер задумчиво покрутила в пальцах изящную гравированную зажигалку, которую отдал ей хан Джейсап. – Он умышленно дошел с ними до Боулдер-Сити, а затем кинулся к отряду НКР, вопя о напавших на него ханах. Далее сам представляешь. Перестрелка, побег Бенни, взаимная горячая любовь ханов и НКР. Дорога от Боулдер-Сити до Нью-Вегаса практически безопасна, если держаться рельсов. Бенни ловкий малый, но успел везде засветиться. Понимаешь, те, кто живут на Стрипе, они совершенно другие люди. С другими ценностями, с другой моралью. Они живут словно бы в другом мире, мире роскоши, соблазнов. Броская внешность, хамовитость с окружающими за пределами Нью-Вегаса… Бенни, очевидно, плохо знаком с Внешним Вегасом, а поэтому успел везде наследить. Клетчатый довоенный костюм, идеально выбритое лицо, напомаженные волосы, гравированная зажигалка и его пистолет с изображением Девы Марии. Все красивое, но искусственное, ненадежное. Даже его «святое» оружие. Всего-то 9-мм патрон.
- Считай, что дробь. – хмыкнул Бун, выбрасывая свою банку. – И он вот так разгуливал по всему Вегасу, да еще и в компании Великих Ханов?
- Ханов все бояться, и с ними никто не связывается, даже НКР. – резонно заметила Курьер. – Бенни выбрал довольно неплохую защиту, однако с маскировкой он явно лажанул. Может, по неопытности. Может, просто по привычке держаться обособленно от остальных. Да тебе это должно быть знакомо лучше, чем мне!
Удар попал в цель. Бун нахмурился и кинул на Курьера уничтожающий взгляд исподлобья.
- Карла не виновата в том, что я не мог обеспечить ей ту жизнь, к которой она привыкла. – глухо отчеканил он. Но, признаться, он и сам не был уверен в полной правдивости своих слов.
- Но она понимала на что идет, когда согласилась выйти за тебя. – хмыкнула Курьер, доставая из своего рюкзака бутылку с водой. – Пить будешь?
- Давай. И запомни – ни слова о Карле, поняла? Тем более, плохого. Можешь считать это условием нашего сотрудничества.
Курьер открыла свою бутылку и кинула крышку в карман.
-Ты и вправду так ее любил?
Бун сделал несколько глотков и вздохнул.
- Это еще слабо сказано. Я несколько лет мечтал найти того, кто помог легионерам забрать ее. Я знал, что это кто-то из местных Новака, они ведь ненавидели ее. Но чтобы старуха Дженни Мей, администраторша, местный «божий одуванчик»…
Он вытащил из кармана засаленный листок, найденный Курьером в кабинете администраторши. Медленно развернул его, пробежался глазами по строчкам и с ненавистью кинул в костер. Пламя весело запрыгало на стремительно тлеющей бумаге, унося с собой его прошлое.
«Мы, представители консула, сегодня заключили сделку и приобрели у Дженни Мэй Крофорд, проживающей в независимом городе Новаке, исключительные права на владение и распоряжение рабыней Карлой Бун за тысячу бутылочных крышек и такие права на ее нерожденное дитя за пятьсот крышек, получение которых настоящим подтверждатеся. Мы гарантирует, что рабыня и ее отпрыск будут живы и здоровы, служа пожизненно в рабстве.
М. Скрибоний Либон Друс»
Эти строчки, словно бы отпечатавшиеся сквозь языки огня в его глазах, он запомнит навсегда.
- И вот теперь ты знаешь, кто ее продал легионерам. Убил этого человека… - Курьер поежилась, вспомнив непонимающие и удивленные глаза старухи Мэй, когда девушка подвела ее под предлогом встречи очередного каравана на площадку перед статуей динозавра. Миг, и глаза Дженни исчезли навсегда, а вместо ее головы по дороге было размазано кровавое месиво вперемешку с выбитыми стеклами ее очков. – Что ты будешь делать дальше?
- Не знаю. – Крейг равнодушно пожал плечами. Смерть злобной бабы лишившей его жены и ребенка его ничуть не тронула. – У меня осталось лишь одно желание – убивать легионеров. Самое главное, что в Новаке меня больше ничего не держит. Если бы была еще возможность застрелить того, кто забрал мою жену, я бы мог с уверенностью заявить, что жизнь удалась.
- Ну, предположим, перед тобой стоит десяток легионеров. Как ты узнаешь, кто из этих ненормальных в юбках и есть рабовладелец твоей жены?
Бун сжал челюсти так, что по его лицу заходили желваки.
- Я хорошо разглядел в прицел этого мерзавца. К сожалению, он скрылся в толпе прежде, чем я успел и его подстрелить. Думаю, я смогу его узнать из тысячи легионеров.
Курьер устроилась поудобнее и вытянула ноги. Крейг сделал вид, что целиком поглощен своим патронажем.
- Ну, и что случилось с тобой дальше? – несколько грубовато поинтересовался он, когда молчание между ними затянулось.
- Я пошла из Гудспрингса в Примм, там находится офис нашей компании «Мохавский экспресс». Я надеялась, что там я найду отголоски своего прошлого. Но нашла лишь очередную разруху, хаос и беззаконие. Город захватила банда, сбежавшая из исправительного учреждения НКР. Вместе с несколькими солдатами мы сумели отстоять город, благо улицы Примма патрулировали всего четверо, а остальные расположились в местном отеле «Бизон Стив». Ну, там уже без меня поработали. Мой же шеф, который сумел выжить в рейде, не смог мне ничего дельного сообщить. Старик даже не запоминает имена своих курьеров!
- И как же он вас различает? – заинтересовался Бун. – И, кстати, откуда у тебя это? – он указал на пип-бой на ее левой руке. – Я слышал, что подобные штуки бывают только у жителей убежищ, но ты не похожа на подземницу.
- Его дал мне доктор Митчелл, дай бог ему здоровья. Это он вырос в убежище. – объяснила курьер. – Здесь много полезных функций. Счетчик Гейгера, определитель здоровья. Еще там есть карты, туда можно загружать голозаписи и всякие документы в электронном виде… А насчет курьеров. У каждого из нас всегда при себе имеется бланк с заказом. На ней обозначена посылка, место доставки и уплаченная сумма. – Курьер запрокинула голову, разглядывая невадское небо, и продолжила. – После Примма я направилась в Новак. По пути я проходила через поселок Ниптон… - она запнулась и опустила голову.
- Ну. Ниптон. Поселок воров и шлюх. – невозмутимо продолжил за нее Бун. – И дальше что?
Девушка, помолчав, подняла на него глаза.
- Город был сожжен легионерами, Бун. Уже на подходе к Ниптону я видела черные клубы дыма, а затем мне навстречу выскочил совершенно обезумевший парень. Он размахивал руками и кричал «Боже, какой воздух! Я дышу! Я выиграл в лотерею!»…
- Что за лотерея? – вдруг резко перебил ее Бун. При упоминании о легионерах снайпер напрягся и весь подался вперед, ловя сквозь языки пламени взгляд Курьера.
- Всех жителей города согнали на площадь. – начала повествование Курьер. – Предводитель отряда легионеров сначала зачитал им мораль о том, какие они грешные, и за что обязаны поплатиться. Мэр города был прилюдно заживо сожжен на куче покрышек. Затем они раздали каждому жителю по билету и зачитали ответы. Выигравший в лотерею получал главный приз – жизнь и свободу. Занявший второе место – жизнь безногого калеки. Остальных всех распяли на крестах… - девушка замолчала, тщетно пытаясь изгнать из памяти крепкий дух крови, пожарища и разноголосые стоны умирающих на перекладинах людей. Старики, женщины или мужчины, дети – для Легиона не имело это никакого значения. Способных трудиться забирали в рабы, остальных – на бойню.
Крейг тоже не сразу среагировал, некоторое время ошарашенно переваривая услышанное.
- Ублюдки. – медленно произнес он наконец. – Падшие бесславные ублюдки! Они изображают из себя римскую империю, но даже римляне не были настолько жестоки! Я ожидал нечто подобного, но, нет, только не Ниптон! Они уже пересекли наши границы! – он замолк, переводя дух, а затем замер с открытым ртом. - Погоди… Ты говоришь, что видела это все своими глазами?! Тогда почему ты жива? Эй, ты меня слышишь?.. Эй!
Кровь капает с деревянных перекладин, собираясь на разбитом асфальте в ручейки. Одни из них остаются в щербатых выбоинах, другие продолжают свою непонятную траекторию по земле, достигая в какой-то момент ее ботинок. Здесь слишком много крови. Здесь отчаянно пахнет потом, железом и смертью. Красные тонкие линии глянцево блестят в лучах обжигающего солнца. Измученные стоны и вялые безнадежные мольбы о помощи летят к ней со всех сторон.
Девушка вздрогнула, словно бы пробуждаясь ото сна.
- Прости, я отвлеклась… Меня спасло то, что я была не из местных Ниптона. Предводителю отряда нужен был человек со стороны. Он отпустил меня с условием, что я дойду до аванпоста Мохаве и расскажу о случившемся.
Его лицо скрывала маска. Он стоял, словно римский император, расслабленно держа в руках автомат и выставив одну ногу вперед. Справа и слева от него с два десятка вооруженных до зубов и готовых сорваться при малейшем его повелительном движении руки вымуштрованных солдат. Римляне-победители. Легионеры.
Он смотрит на нее, замершую посреди площади, одинокую и растерянную среди джунглей из обломков домов и крестов с распятыми, словно взвешивая, оценивая, стоит ли ее подвергать той же участи или нет. Затем мягко улыбается и негромко, но очень внушительно просит:
- Подойди сюда...
- Оно и понятно зачем. – Бун сплюнул в сторону дороги. – Им нужно было зрелище. Объявить, что они совсем рядом с нами. И показать, какая участь ждет всех, кто служил Республике.
Курьер нахмурилась:
- Ты так говоришь, словно легионеры – исчадия ада.
- А кто же они еще?! – совершенно искренне удивился снайпер. Девушка закрыла глаза.
- Но ведь и солдаты НКР не всегда поступали по идеалам законности и демократии, которые пропагандирует Республика. Пусть я потеряла память, но историю о том, как НКР вырезали поселок Великих Ханов, Биттер-Спринг, я хорошо знаю. Был дан приказ стрелять, пока не закончатся патроны, и вы стреляли по гражданским! Только потому, что они были из общины Великих Ханов!..
Лицо Буна словно бы окаменело. Ладони беспокойно дернулись и так крепко вцепились в снайперскую винтовку, что побелели костяшки.
- Это были помехи в связи. – коротко ответил он. Курьер пожалела, что за затемненными стеклами очков Буна она не может видеть его глаза.
- И, несмотря на это, ты продолжаешь отстаивать честь НКР и ненавидеть Ханов? – уточнила она, нервно вертя в пальцах боевой нож.
- Да. И я вообще не понимаю, какого черта ты пошла с ними на сделку и отпустила их живыми из Боулдер-Сити. – холодно парировал Бун. – Тем более, когда лейтенанту тамошнего отряда НКР поступил приказ зачистить город от рейдеров.
- Скорее уж, то, что от него осталось. – криво усмехнулась Курьер. Боулдер-Сити после битвы НКР и Легиона четыре года назад до сих пор лежит в руинах и единственными жителями можно считать владельца тамошнего салуна и отряд бойцов, охраняющих город, так как он расположен вдоль дороги, ведущей к Дамбе. – А если бы лейтенант пошел в лоб на ханов, то потерял бы нескольких своих бойцов, которых они взяли в плен. В НКР хорошие солдаты, Бун, я не спорю, но способность к выживанию, изворотливость, хитрость – вот этого у них практически нет. Между ханами и Республикой и так лежит достаточно трупов, так к чему лишняя кровь?
Крейг поднялся на ноги и начал забрасывать догорающий походной костер песком.
- Все равно я бы не стал оставлять их в живых, тем более после того, что они с тобой сделали… Курьер. – заметил он. Девушка тоже поднялась на ноги.
-Но тогда бы я никогда не узнала о том, кто такой этот Бенни, куда направляется и зачем ему нужна была я. – весомо откликнулась Курьер. – Живой Джейсап куда полезней, чем мертвый.
- А, так ты с ним еще и познакомиться успела. – язвительно произнес Бун, оставшийся в Боулдер-Сити по настоянию Курьера с отрядом солдат НКР, пока она вела «переговоры» с ханами, чтобы лишний раз не раздражать последних.
- Прекрати! Его имя сообщил мне еще Мэнни. – поморщилась Курьер. - И давай уже закроем эту тему! Ты с пеной у рта доказывал, что ханов в Боулдер-Сити необходимо перебить всех до единого, но, несмотря на то, что я вошла в город в сопровождении «красного берета», ни один из них не начал стрелять по мне.
- Намекаешь на то, что эти дикари благородные и всепрощающие, а НКР стоит наравне с Легионом? – нехорошо усмехнулся Бун. – Запомни, Курьер: если люди обвиняют в чем-то Республику, то это значит, что они забыли, каково здесь было до нее.
- И как же здесь было до нее? – защищаясь, поинтересовалась девушка.
- Здесь была разруха. Хаос. И смерть. НКР принесли с собой порядок, законность и демократию. – отчеканил Бун, обходя костер и приближаясь к ней. – Давно хотел тебе сказать… Кто учил тебя стрелять? Ты так никого не убьешь. Держи приклад винтовки ближе к плечу, а если берешь пистолет, то зафиксируй его второй рукой, так целиться будет легче… Вот так. – Бун встал позади Курьера и положил свои руки поверх ее, показывая правильное расположение оружия.
Столь резкое нарушение личного пространства, быстрое приближение. Девушка замерла, чувствуя, как ее собственные руки становятся податливыми, словно сделанные из пластилина под твердыми прикосновениями Буна. Ровное дыхание Буна ощущалось где-то между ее затылком и левым ухом. Лопатками Курьер почти вплотную касалась груди снайпера. Замерев, девушка слегка приоткрыла рот, пытаясь дышать так же ровно, как и Крейг, и смотреть, как он говорил, по воображаемому противнику.
- Давай, вон в ту бутылку ядер-колы на изгороди. – тихо и подбадривающе произнес он, накрывая ладонями ее руки. Теперь они казались почти что единым целым под невадским солнцем, обливающее жаром Мохаве. – Раз… два… Стреляй!
Бутылка вдребезги разлетается. Дыхание Буна касается ее уха и шеи. Висок чувствует легкую шероховатость его щетины. Курьер медленно опускает руки, державшие большую тяжелую, неудобную для нее снайперку. Ладони Буна уходят с ее рук и, на секунду задев ее талию, берут оружие.
- Хороший выстрел.- заметил он. - Видно, твое тело еще не забыло то, чему ты училась в прошлой жизни.
В прошлой жизни!..
Хорошо бы, чтобы и ты оставил свою прошлую жизнь в прошлом, мелькает на миг в голове курьера. Мысль отдает горечью, солнечными лучами и запахом пороха.
Крейг слегка поворачивает голову к лицу Курьера. Она делает то же самое. Теперь его дыхание касается ее щеки. Он снимает очки.
У него серые, словно бы выцветшие глаза. Прозрачного оттенка, ледяного. Да и сам взгляд не теплее льда.
Ноги подкашиваются. Она благодарит бога за винтовку, которая служит в данный момент причиной их минутной близости и, одновременно, ее опорой, дабы не осесть на землю.
Что он делает?..
- И все же я считаю, что тебе следует выбрать новое имя. – его голос, как всегда, размерен и спокоен. Даже когда злится. Даже когда удивляется. – Я не могу обращаться к тебе «курьер», как хочешь.
- К-какое имя? – пролепетала девушка.
- Во сне ты часто зовешь какого-то человека по имени Алу. Не знаю, мужское оно или женское, но, очевидно, этот человек был тебе дорог, раз ты о нем вспоминаешь во снах. Предлагаю временно использовать его, может, так ты даже быстрее вспомнишь себя.
- Пусть будет Алу. – соглашается Курьер. Бун кивает.
- Да, и еще ты упоминаешь порой некоего Брайса. Полагаю, он тоже был не последним для тебя человеком.
Он бросает взгляд на пустоши, простирающиеся вплоть до горизонта за низенькой оградой, чудом уцелевшей во время бомбежки Мохаве в 2077 году и дотянувшей до наших дней. Словно лед в его глазах пытается биться с жаром пустыни Мохаве. Но едва курьер, следуя его примеру, тоже переводит взгляд на забор с рассыпанными вокруг осколками, Крейг внезапно резко наклоняется и прижимает губы почти что к самому ее уху.
- Запомни, Алу. Если ты враг НКР, то ты и мой враг.
Девушка тихонько охнула, пытаясь удержаться на ногах. Она окончательно обмякла в руках снайпера.
Дура! Он согласился сопровождать тебя в твоих забегах по Мохаве лишь потому, что ты избавила его от необходимости сидеть, как привязанного, в Новаке, в надежде найти человека, продавшего в рабство его любимую жену. Что там говорил Мэнни? Ему непонятно, почему Карла ушла из Стрипа, несмотря на свою ненависть ко всему, за пределами Нью-Вегаса?..
Что ты чувствуешь, Курьер? Что ты чувствуешь, Алу?
Страх