После ликвидации банды, отряд Орнага двинулся в обратный путь. Задание было выполнено, банда уничтожена, главарь её пленён. Оставалось только перейти границу и доставить пленного в Ангбанд. Ребята немного расслабились и горько поплатились за это.
Белег Курталион вернулся в пещеру и обнаружил там только трупы. Возможно, он выпытал у Мима, что Турин пленён орками. Так, или иначе, он вызнал, что Турин не скрылся, а именно попал в плен. И Белег пустился в погоню по следам орков. Он был отличным следопытом, и ему не составляло особого труда выследить отряд. След отряда из семнадцати бойцов похож на тропу, и хорошо виден даже новичку. Чего Белег хотел добиться? Ответ кажется очевидным: он хотел спасти своего друга и ученика Турина. Но не надо забывать, что это было бы возможно только благодаря халатности часовых. Если же караул несётся по всем правилам, то никаких шансов на спасение пленника нет. А Белег не мог наперёд знать, что часовые будут нарушать устав караульной службы, например, станут подходить к костру греться. После взгляда на огонь, часовому ночной лес долго кажется сплошной непроглядной чернотой. А сам стоящий у огня караульный является слишком соблазнительной мишенью для лучника. Так на что рассчитывал Белег? Если повезёт – спасти Турина, а если не повезёт – убить его! Да, да, а Вы как думали? На войне как на войне. Турин слишком много знал о необъявленной войне, которую нолдоры и «нейтральный» Дориат вели против Моргота. Он знал о рейдах «пограничных» отрядов, о сговоре Тингола с шайками головорезов, а может быть и об эпидемии чумы в Дор Ломине. Не сама же Мелиан выпускала заражённых блох из баночек, она всё-таки королева! Мог Турин знать и о дальнейших планах противников Моргота. Нет, никак Белег не мог допустить, чтобы Турин дожил до допроса. Один меткий выстрел, и проблема будет решена. Друга, конечно, жаль, но долг воина предписывает убивать или быть убитым.
Двигаясь по следам орков, Белег встретил попутчика. Этим попутчиком оказался ни кто иной, как Гвиндор. Тот самый Гвиндор, что командовал отрядом добровольцев из Нарготронда в «Многослёзной битве». Именно он первым вступил в бой и даже ворвался в Ангбанд, но попал там в ловушку и сдался в плен.
Гвиндор утверждал, что бежал из плена. И Сильмариллион принимает его слова за чистую монету. Но так ли это? Как Вы уже знаете из Сильмариллиона, Моргот имел обыкновение отпускать врагов из плена, по истечении нескольких лет. Знаете Вы и то, что нолдоры чурались всех, кто был отпущен Морготом, ибо подозревали их в сговоре с врагом.
«Более всего, однако, опасались нолдоры предательства своих сородичей, попавших в рабство в Ангбанде, так как Моргот часто использовал их для своих чёрных целей, притворно давая им свободу; однако воля их была его волей, и где бы они ни бродили, они возвращались к нему. Так что, если кому из его пленников и удавалось бежать взаправду и вернуться к своим сородичам, их встречали враждебно, и они бродили в одиночестве отчаявшимися изгоями» (Сильмариллион, глава 18).
Так, что у Гвиндора был мотив, чтоб скрывать факт своего мирного освобождения и выдавать себя за беглеца.
На самом деле, Моргот нарочно отпустил Гвиндора, а его товарищей продолжал держать под стражей. Это вызывало зависть и ненависть его товарищей, ибо особенно обидно вкалывать на рудниках, когда главный виновник их заточения уже гуляет на свободе.
Впрочем, если читатель не верит нам, он может думать, что Гвиндор и вправду сбежал. Важно здесь другое. Сосчитайте пожалуйста, сколько лет прошло от Пятой Великой битвы, до встречи Белега с Гвиндором. По данным Сильмариллиона, в момент битвы Турину было восемь лет. Затем девять лет он прожил в Менегроте, да ещё три года он служил в отряде Белега. Сколько лет он разбойничал, там не сказано, но ясно, что это длилось никак не меньше года, ибо второй визит Белега в банду состоялся зимой, а пленение Турина – поздней осенью следующего года. Девять плюс три, плюс не менее одного, итого не менее тринадцати лет. (По сведеньям орков – пятнадцать лет, но мы будем базироваться на данных Сильмариллиона).
Итак, Гвиндор провёл в плену не менее тринадцати лет. При этом он сохранил силу и здоровье достаточное для того, чтоб совершить побег и добраться от Железных гор до леса Бретил! Можете себе представить, насколько хорошие условия были созданы для пленных в Ангбанде. Они, работая в рудниках у самого полярного круга, сохраняли здоровье и силу даже через тринадцать лет каторги. А в наше время на хлопковых полях Гондора, рабы редко доживают до пяти лет! При этом Моргота считают владыкой зла, а правителей Гондора образцом добродетели.
Но мы несколько отвлеклись от темы. Итак, Белег встретил Гвиндора и взял его с собой. Вместе они настигли отряд орков-карателей возле самой равнины Анфауглит. Орки расположились на привал. Здесь Белег ещё раз доказал своё мастерство воина-диверсанта. Он сумел подложить свою солидную ложку дёгтя в нашу бочку мёда. Предоставим слово Сильмариллиону (глава 21).
«Когда весь лагерь уснул, Белег взял лук и в темноте по одному бесшумно перебил всех волков-стражей. Тогда, рискуя жизнью, Белег и Гвиндор пробрались в лагерь и отыскали Турина, скованного по рукам и ногам и привязанного к сухому дереву; в стволе торчали ножи, что метали в него орки, и был он бесчувствен, погружённый в сон от великой усталости. Белег и Гвиндор рассекли узы и, подняв его, вынесли из лощины, однако смогли донести только до ближних зарослей терновноика. Там они опустили его на землю, а гроза была уже близка. Белег вынул меч свой Англахель и рассёк им оковы Турина, но рок в этот день взял верх, ибо клинок соскользнул, рассекая цепи, и ранил Турина в ногу. Тот внезапно пробудился, охваченный гневом и страхом, и, увидев, что над ним склонился некто с обнажённым мечом, вскочил, громко крича, ибо решил, что орки снова явились, чтобы пытать его; и, схватившись с ним в сумерках, Турин выхватил Англахель и сразил Белега Курталиона, приняв его за врага» (Сильмариллион, глава 21).
Сильно написано! В горле комок, из глаз слезу вышибает. Да, да не стану отрицать, Белегу действительно удалось прикончить наших часовых и спасти Турина из плена. Но, тем не менее, кое-что в нолдорской версии вызывает моё, как бы это поделикатнее выразиться…, недоумение.
Во-первых, это цепи, которыми якобы были скованы руки и ноги Турина.
Представьте себе: малый отряд, состоящий из семнадцати бойцов и двух волколаков, идёт на поиск банды. Этот отряд должен был перебраться через границу враждебного государства. Там он должен искать банду неизвестно сколько дней. Обоз с продовольствием и вещами, этот отряд, по понятным причинам, взять с собой не может. Запас провианта на несколько дней, оркам приходится тащить на собственном горбу. Прибавьте к этому ещё оружие, верёвки для переправы через реки, запасную обувь, фляги с водой, кошки, крючья, палатки. Словом, воины были итак нагружены по самое «не хочу». А тут нужно было тащить с собой ещё и кандалы. Кроме того, нужны ещё молот, наковальня и заклёпки, чтобы пленного оковать.
Не знаю, известно ли Вам, но цепи, в отличие от верёвок, звенят. И вот с этими тяжёлыми, звенящими, а главное совершенно бесполезными железяками, отряд должен был тихо и незаметно прокрасться через границу! Потом надо было таскать всё это добро десятки и десятки лиг по лесам и болотам, выслеживая шайку. А не проще ли было связать Турина простыми верёвками? Нет, не могли орки притащить цепи с собой.
А может быть, цепи оркам дал Мим? Он ведь кузнец. Но откуда у деревенского кузнеца могли быть в запасе кандалы? Вот у Вас, например, случайно не завалялась под кроватью парочка кандалов? Нет? Вот и у Мима их не было. Он мог бы выковать кандалы, но на это потребовалось бы дня два. Могли ли орки ждать?
Но это ещё не всё. После того, как Турина якобы заковали в кандалы, его нужно было вести с собой по вражеским тылам через леса, через бурелом и болота. Естественно, пленный в кандалах будет идти медленно, задерживая этим весь отряд. Хотелось ли оркам задерживаться на вражеской территории?
А что будет, если позвякивание цепей услышат нолдорские пограничники? А если потребуется не идти, а бежать? А если потребуется переплывать через реки? Нет, цепи здесь явно привраны.
В общем, на обратной дороге кандалы будут только мешать. А, в неблагоприятной ситуации, удовольствие заковать пленного в железо может даже погубить весь отряд. Стоит ли столько мучиться, чтобы в результате погибнуть?
Конечно, бывают такие ситуации, когда пленных заковывают в цепи. Это делают тогда, когда пленных много, а конвоиров мало. Например, после больших победоносных сражений. Разве могут уследить десять конвоиров за тем, чтобы никто из сотни пленных не развязал, или не перетёр верёвки на привале о камень? В таких случаях оковы явно предпочтительнее, чем узы. Но здесь-то ситуация была противоположная! Орки имели возможность выделить для охраны Турина индивидуального конвоира. А, если нужно, то двоих, троих, четверых конвоиров. Проверять надёжность его уз, можно было хоть через каждые пять минут.
Отсюда вывод: никаких кандалов на Турине быть не могло. Его связали, конечно, но не цепями, а верёвками, или ремнями.
Запомним эту мелочь, она имеет большое значение.
Теперь, во-вторых. Согласно Сильмариллиону, орки якобы пытали Турина на привале, и замучили его до потери сознания. Могло ли такое быть?
Представьте себе: Вы командир отряда. Вам приказали найти и ликвидировать шайку разбойников, а главаря взять в плен. И вот Вы, с риском для жизни, перешли границу, долго скитались по лесам, тщательно собирали и анализировали информацию. Вы обошли десятки деревень, расспросили десятки местных жителей. Вы натёрли себе мозоли, напоили своей кровью миллион комаров. Вы несколько недель не мылись. Вы спали, не раздеваясь, и не выпуская из рук оружие. Постоянное нервное напряжение измотало Вас.
Наконец Вы нашли банду и успешно её уничтожили. Вам даже удалось взять в плен главаря. Теперь Вам осталось только доставить пленника в Ангбанд и получить заслуженную награду. Но, вместо этого, Вы начинаете мучить пленника, причём не просто мучить, а мучить до потери сознания, до полусмерти.
Зачем Вам это нужно? А вдруг пленник умрёт от ваших дурацких пыток? Тогда никакой награды Вам не видать! Вы ликвидировали банду? А чем Вы докажете начальству, что это правда?
Если человек теряет от пыток сознание, то нет никакой гарантии, что он очнётся. Но даже если он очнётся, то нет никакой гарантии, что он не умрёт в пути. Ведь после пыток ему предстоит путь в сотню лиг. Возможно, Вам предстоит тащить его на закорках. Оно Вам надо? Попробуйте прошагать хотя бы час, со здоровенным мужчиной на спине, да не по дороге, а по лесу. Перелезьте с таким грузом, хотя бы через одно поваленное дерево. Боюсь, что после такого марш-броска Вы будете выглядеть не лучше, чем замученный Вами пленник.
А если после такой нагрузочки Ваш отряд напорется на вражеский патруль? А если придется драться? А если придется бежать?
Но даже если Вы всё-таки, каким-то чудом, доставите полумёртвого пленного в Ангбанд, ответьте, что, по-вашему, начальство должно делать с этим едва тёплым куском биомассы? На кой шут им нужен пленный, который не может выдержать допроса? Открутишь ему щипцами один ноготь, и он сразу потеряет сознание, а то и вовсе окочурится! Как им работать с таким материалом? Прежде, чем допрашивать такого пленного, его надо месяц лечить-выхаживать. За это время информация, которой он владел, уже устареет и обесценится. Все планы противника, о которых он знал, будут либо уже осуществлены, либо изменены. Погладит ли Вас начальство по головке за такой поступок?
На самом деле, пленного «языка» разведчики берегут как собственный глаз. Если мало еды, то «языку» достаётся лучший кусок. Если мало воды, то последний глоток – ему. Если пленный порвёт обувь, то разведчик снимает свой мокасин и отдаёт его пленному. Не приведи Господь, если он захромает. И делается всё это не из глупого благородства, а из жестокой необходимости.
Разумеется, бывает, что пленный плохо себя ведёт. Он может пытаться сбежать, демонстративно отказываться идти, а когда его просят помолчать, орёт благим матом. В таком случае, ему могут врезать разок-другой по морде, в воспитательных целях. Но ни в коем случае, его не станут бить до потери сознания! Даже если какой-нибудь не в меру вспыльчивый боец начнёт лупить пленного со всей дури, то командир его остановит. А если нет рядом командира, то это сделают другие более опытные бойцы.
Конечно, бывают ситуации, в которых командир разведгруппы сам принимает решение о пытках. Это делается в том случае, когда информация нужна не высокому начальству, а самому командиру отряда, когда жизнь пленника не имеет стратегической ценности, когда сведенья, которыми владеет пленник, могут очень быстро устареть. Например, если бы Мим вдруг отказался сообщить, где укрывается банда, его бы начали пытать прямо в лесу. Ведь если Мим не заговорит до вечера, то банда встревожится из-за слишком длительного отсутствия кузнеца. Разбойники убьют заложника и скроются в неизвестном направлении. Ищи тогда ветра в поле! Если бы Мим так и не заговорил, его бы убили на месте, ибо единственная ценность, которую он представлял – это информация о численности шайки и о внутренней планировке пещеры. Тащить его в Ангбанд ни в коем случае не предполагалось.
Иное дело – Турин. Самому Орнагу никакой информации от Турина не требовалось, ибо ликвидация банды и поимка главаря была конечной целью его операции. Единственное, что нужно было знать командиру орков, это военно-полевой устав и дорогу до Ангбанда. Но всё это он знал и без Турина. А вот высокое Ангбандское руководство могли интересовать такие вопросы, как дата прихода следующего оружейного каравана, места его стоянок, численность охраны. Турин, вступив в сговор со спецслужбами Дориата и Нарготронда, не мог этого не знать. Будучи атаманом шайки, он не мог не знать о планах дальнейших диверсий. А, зная планы его шайки, начальство могло бы судить и об общих планах противника.
Учитывая всё это, группа Орнага должна была поберечь здоровье пленника для профессиональных палачей. Доставить Турина живым и здоровым в Ангбанд, было их главной заботой.
Таким образом, никто Турина не пытал. Не могло такого быть! Его непременно стали бы пытать, но уже потом, в Ангбанде, в условиях нормальной цивилизованной тюрьмы. Но не в лесу же этим заниматься!
А может быть, Турин потерял сознание не от пыток, а по другой причине. Например, тифом заболел. Такое иногда бывает. Но тогда становится непонятным, почему он вдруг очнулся. Неужели царапина от меча Белега, его исцелила? Врачи всего Средиземья тысячи лет ищут средство от этой болезни, а оно проще пареной репы: Поцарапай больному ногу, и он выздоровеет! Опять не вытанцовывается!
Вот и получается у нас второй вывод: Не мог Турин быть без сознания! Ну, максимум, он мог просто спать. Не более того.
И, наконец, в-третьих: В Сильмариллионе сказано, что Турин, убив Белега, вырыл для него могилу и похоронил его. При этом меч Белега он оставил себе, а лук положил в могилу вместе с покойным.
Почему он оставил себе меч – понятно. А вот почему он не взял лук – загадка. Во всяком случае, это – странный поступок. В чём тут дело?
У полудиких людей дальнего юга существует обычай класть в могилу оружие, пищу и любимые вещи покойного. Этот обычай происходит от наивных дикарских представлений о загробном мире. Они полагают, что покойный, после смерти, будет охотиться, воевать, принимать пищу и тому подобное. Но это – обычаи дикарей, а Белег не был дикарём. Все эльфы точно знают, что после смерти они попадут в чертоги Мандоса. Лук там ни к чему.
Турин был человек, но отнюдь не дикий. Его предки, вот уже два века жили бок о бок с нолдорами. Не может быть, чтобы они не знали эльфийских обычаев. Да и сам Турин более тринадцати лет жил среди телери. Можно даже сказать, был ими воспитан. Он не мог не знать, что оружие в эльфийскую могилу не кладётся. За три года активных военных действий, он не раз видел, как телери хоронят своих бойцов, и знал, что класть в могилу эльфа лук совсем не обязательно.
Почему же Турин не взял себе лук? Может быть, у Белега кончились стрелы, а без них лук стал бесполезен? Но куда же они, эти стрелы, могли подеваться?
Обычно, в колчане пехотинца имеется двадцать – двадцать пять стрел. Правда, охотники на белок обходятся двумя или тремя стрелами. Но охотники имеют возможность после выстрела подобрать стрелу и использовать её снова. А в бою, стрелок не может, после каждого выстрела, бродить по полю и разыскивать свою единственную стрелу. Кроме того, стрела, выпущенная из боевого лука, летит саженей на сто – сто пятьдесят. Попробуй, найди её в высокой траве, или в кустах. И, наконец, если такая стрела воткнётся в дерево, то вытащить её, можно только срубив дерево и расколов его ствол. Настолько глубоко вонзается её наконечник. Ведь сила удара боевого лука равняется весу взрослого воина. Даже если стрела попала в солдата противника, то, падая, он, скорее всего, сломает древко стрелы. Таким образом, стрелок, выпустив все свои двадцать стрел, после боя может подобрать только одну – две стрелы. Вот почему воины всегда носят с собой полный колчан стрел, а в обозах за армией всегда следуют телеги с запасными стрелами.
Не думаю, что Белег поступал иначе. Он истратил две стрелы на часовых и две на волколаков. Если бы он хоть раз промахнулся, то часовые подняли бы тревогу, и его миссия по освобождению Турина провалилась. А, раз этого не произошло, значит, Белег ни разу не промахнулся. Таким образом, в его колчане должно было остаться не менее шестнадцати стрел. По нолдорской версии, Белег сражался на вершине Эмон Руд вместе с остальными разбойниками, притворился убитым, а глупые орки приняли его за мертвеца и поленились добить. Но, это не имеет значения, даже если бы было правдой. Ибо, когда орки ворвались в пещеру Мима, стрелять было уже поздно. В этом сражении Белег не мог потратить ни одной стрелы. Значит, стрелы ещё оставались. Но почему же тогда Турин не взял лук?
Может быть, Турин не умел стрелять? Вопрос, конечно, дурацкий, но, объективности ради, приходится на него отвечать. Турин учился у Белега – лучшего стрелка Дориата. Чему учителя учат своих учеников? Тому, что сами умеют. Пекарь учит печь. Швея учит шить. А чему учит стрелок? Мог ли Белег, по прозвищу Могучий Лук, не научить Турина стрелять?
А в Сильмариллионе мы читаем:
«Однако Турин отложил свой чёрный меч и вооружился луком и стрелами» (Глава 21).
Как видите, стрелять он умел.
Может быть, Турин не взял лук потому, что не нуждался в луке, полагал его бесполезным, в сложившейся ситуации. Вот, например, когда человек идёт в баню, он не берёт с собой лук, и ничего, обходится без лука, одной мочалкой. Но Турину предстоял поход не в баню. Ему предстояло плутание по лесам. В любую минуту он мог встретить врагов. А врагами ему были тогда и нолдоры, и телери, и гномы, а не только орки. Он состоял в тайном сговоре со спецслужбами Дориата и Нарготронда. Но тайный сговор, на то и тайный, чтоб о нём знали не все кто ни попадя, а только несколько доверенных лиц. Вряд ли, бродя по лесам, он мог встретить короля, или начальника контрразведки одного из этих государств. Скорее всего, он встретился бы с рядовыми, или, в крайнем случае, с ефрейтором. Ну не могут короли информировать каждого ефрейтора о том, что Турин не просто душегуб, а полезный душегуб. Так, что встреча с эльфами сулила ему тоже самое, что и встреча с орками – толстый сук и прочную верёвку. При встрече с ними, лук ему мог очень даже пригодиться.
Кроме того, лук это прекрасное средство для охоты. Лук мог бы кормить Турина и его товарища в пути. Отказываться от лука было бы верхом неразумия. Перед голодным Турином лежит лук, но Турин его не берёт. Почему?
Остаётся только одно объяснение: лук был неисправен. Он не годился для стрельбы. То есть, несколько минут назад лук был исправен и точно посылал стрелы в орков-часовых, а тут вдруг сломался и стал бесполезным куском дерева. Потому Турин и не взял его.
Итак, мы имеем три бесспорных вывода:
Во-первых, Турин не был скован цепью, а был связан верёвками.
Во-вторых, Турин не был без сознания, а, напротив, находился в здравом уме и твёрдой памяти.
В-третьих, после освобождения Турина, лук Белега внезапно сломался.
И под тяжестью трёх этих железных доводов, ходульная мелодрама о том, что Турин якобы нечаянно убил Белега, приняв его за врага, рушится, словно карточный домик во время урагана.
Не будем наивными!
Турин хотел убить именно Белега! Может быть, он хотел этого не долго, всего одну минуту. Но этого оказалось достаточно. А воскресить друга запоздалым раскаяньем, было уже невозможно.
Я думаю, дело было так: Белег успешно снял наших часовых. Затем он, вместе с Гвиндором, прокрался в лагерь орков и разыскал Турина. Турин спал. Белег тихо разбудил его и дал себя узнать. Если бы он этого не сделал, Турин проснулся бы в тот момент, когда его переносили. Он поднял бы шум, и тем погубил бы и себя, и своих спасителей. Чтоб избежать этого, Турина разбудили именно в лагере. Только тогда Белег перерезал узы Турина, и все трое тихо, на цыпочках, покинули лагерь. К тому моменту Турин отлично знал, что находится среди друзей.
Отойдя от лагеря на безопасное расстояние, Белег заговорил с Турином. О чём они говорили, я не слыхал, но догадываюсь, что Белег явно не хвалил Турина. Белег был учителем и считал, что имеет право отчитать своего ученика за глупый провал, за беспечность, за гибель его людей. Но Турина охватил один из тех припадков безумной ярости, которым он всегда был подвержен. Вспомните, как он убил Саэроса, за неудачную шутку. Драться с Саэросом ему было не выгодно. В случае поражения его ждала смерть, а в случае победы изгнание. Любой исход этого поединка сулил Турину проигрыш. Но контролировать своё поведение Турин не умел.
Вот и теперь, не помня себя от гнева, он бросился в драку. В драке, Турин вырвал у Белега его меч. Белег пытался защититься луком, но лук – плохая защита. Турин перерубил лук и убил Белега.
Увы, но таковы бандиты. Вот они вместе грабят, вот они весело пропивают награбленное добро, а вот уже один из них режет глотку другому. Не секрет, что уголовники чаще всего гибнут от рук других уголовников. Банальная история.
Не якшайтесь с бандитами! Рано или поздно они Вас зарежут, и поделом.
http://www.proza.ru/2014/11/02/1346