Теперь мы снова должны перенестись в сосновые леса Дортониона, дабы посмотреть, как продолжается борьба.
Я уже говорил, что Маэдрос трижды вторгался с войском на это плоскогорье. В первый раз, он вторгся слишком поспешно, ибо торопился спасти от разрушения свою крепость на холме Химринг. Обозы его отстали. Маэдрос мог бы остановиться и подождать, пока тылы подтянутся. Но он надеялся догнать и разбить орков до того, как они скроются в лесу. Поэтому, он не стал медлить и погнался за противником. Что оставалось делать Гортхауру? Драться в открытом бою он не мог, ибо на стороне врага был подавляющий численный перевес. Вернуться в Ангбанд, не мог, ибо сократившаяся продовольственная база этой уникальной крепости не могла прокормить его воинов. Оставалось одно – уклоняясь от большого сражения, изводить противника партизанскими действиями. Войско Гортхаура рассредоточилось и пропустило сквозь себя армию нолдоров. Когда же отставшие обозы попытались догнать Маэдроса, они попали в засаду. И продовольствие досталось гоблинам. Попытка Маэдроса кормить армию за счёт местного населения, привела к тому, что некоторая часть людей перешла на сторону орков и стала им помогать.
Гортхаур кормил своё войско за счёт запасов взятых в разорённых крепостях. Потом очень пригодились запасы, взятые в обозе Маэдроса. Обижать местных жителей не было необходимости.
Не найдя противника, изнурённое голодом войско нолдоров вынуждено было отступить. На обратном пути они питались уже мясом своих лошадей и кожей, снятой со щитов.
Второй поход на Гортхаура был подготовлен лучше, чем первый. Вместе с войском шёл большой обоз с провизией, а так же большое количество собак. Собак предполагалось использовать для охраны лагеря и для преследования партизанских отрядов. Однако темп продвижения нолдоров оказался медленным. Мешали заблаговременно срубленные орками деревья. Воины и лошади легко перешагивали через поваленные стволы, а вот перетаскивать тяжёлые возы было потруднее.
Войско Гортхаура отступало, оставляя на пути врагов мелкие отряды. Каждый отряд контролировал свой участок леса. Орки своё продовольствие не возили с собой, а прятали в тайниках. И, как ни старался Маэдрос, он не мог никого догнать.
Поначалу, попытки орков нападать на противника по ночам, были безуспешными. Собаки нолдоров чуяли врага и вовремя поднимали тревогу. Но после, орки нарочно стали приводить своих ручных волков к лагерю противника и ставить их с наветренной стороны. Разумеется, псы чуяли запах волколаков. И с тех пор, тревога в нолдорском лагере не утихала всю ночь напролёт.
Измученные бессонницей, солдаты противника теряли осторожность и попадали в дневные засады, напарывались на самострелы. Когда же они устали обращать внимание на ночной лай, тогда орки начали успешно проводить и ночные атаки.
Так бесславно закончились второй и третий походы Маэдроса. В мелких стычках, орков погибло ненамного меньше, чем нолдоров. Но, учитывая подавляющее численное превосходство нолдоров, исход войны был позором для Маэдроса.
В третьем походе Маэдрос прибег к последнему средству – насильственному переселению мирного населения. Он согнал их с насиженных мест и переселил в лес Бретил. В этом ему помогала жена короля Барахира по имени Эмелдир. Она обратилась к сородичам с призывом покинуть захваченный орками Дортонион.
Многие послушались и ушли с ней, ибо много тогда было распространено лживых слухов о зверствах орков. Орки не препятствовали исходу людей из Дортониона, ибо насильно мил не будешь. Скорее всего, попытка удерживать население силой, дала бы обратный результат и оттолкнула людей от орков. Но не все люди ушли добровольно. Многих нолдоры согнали с земли силой. А чтоб им некуда было возвращаться, дома переселённых сжигались.
В результате этих мер, население Дортониона сильно сократилось. Орки стали ощущать нехватку продовольствия, ибо сбор налогов снизился.
Гортхауру стало нечем кормить своё войско. Перейти к мирному труду орки Гортхаура не могли, ибо жили в состоянии перманентной войны. Оставалось одно – напасть на врага и либо расширить свои владения и, взамен угнанных Маэдросом налогоплательщиков, приобрести новых; либо погибнуть. И Гортхаур предпринял смелый, неожиданный рейд на Минас Тиррит.
Эта крепость принадлежала Финроду – сыну Финарфина, а комендантом в ней был его брат Ородрет. Крепость находилась на острове посреди реки Сирион и считалась совершенно неприступной. Нападения на неё никто не ждал.
Лестницы к её стенам не подтащишь – река не позволит. Примёт не сделаешь, ибо стремительное течение будет уносить фашины. Подкоп под рекой может копать только безумный. Можно было бы выломать ворота тараном, но вот беда, деревянный мост, ведущий через реку к воротам, не мог выдержать вес осадной техники. Чтобы взять такую крепость, нужен флот. Но флота у орков не было.
Вот почему никто из нолдоров не ожидал удара орков на Минас Тиррит.
И вот ранним туманным утром, когда трудно отогнать сладкую дрёму, в тёмных водах великой реки бесшумно скользнула длинная гибкая тень. Это могучий Глаурунг, скрытый толщей воды, незримый для стражи, плыл к городским воротам. Под мостом он осторожно высунул голову, огляделся, отдышался. Затем он поднялся во весь свой исполинский рост над крепостной стеной, словно воплощение ужаса, качнулся и ударил всем своим весом в дубовые ворота города.
Створки этих ворот и нижняя сторона подъёмного моста были утыканы стальными шипами. Но до жизненно важных органов дракона эти шипы не достали, а боль не могла остановить Глаурунга. Ибо он хорошо помнил нолдорские стрелы. Нет в Арде более мстительного существа, чем дракон. Если дракон задумал отомстить, то боль проколотой кожи его не остановит. Одним ударом он вышиб и отбросил вглубь крепости тяжёлые окровавленные створки.
Заспанная стража затрубила в рога, ударила в щиты, завопила благим матом. Полуодетые нолдоры стали выскакивать из казарм и бросились к стенам. А навстречу им по мосту уже бежали штурмовые оркские отряды. Последний пролёт моста отсутствовал. Его заменял подъёмный мост. Могучий удар чудовища снёс его вместе с воротами. Но это не задержало орков. Глаурунг подставил спину, и по ней, как по живому мосту, наши храбрецы врывались во вражескую твердыню.
Затем в бой вступили балроги. В полчаса они своими огненными бичами очистили стены и улицы Минас Тиррита. После этого, вооружённые короткими мечами, орки добили последних врагов, засевших в домах, в подвалах, на чердаках. Так гордая нолдорская твердыня оказалась в наших руках.
http://www.proza.ru/2014/11/02/1273