Игорь Панасенко. Спасатель
Давно я не читала такой человеческой литературы. И человечной. Потому что у Панасенко новое пришествие Спасителя не является карой для неверующих и Страшным Судом для грешников. По вере простонародной, Иисус придёт «в конце времён», чтобы «жалеть людей», то есть любить их и помогать им. Иисус в Библии, Иса в Коране, Изя – у Панасенко, в «Спасателе» – трансформация имени не меняет сути. И так естественно для Спасителя явиться именно сирому и убогому, чтобы поднять из праха, сделать «сомышленником» – учеником и строить новую Церковь, взамен узурпированной «книжниками».
Произведение Игоря Панасенко выглядит законченным, разве что некоторые ошибки в оформлении стоит поправить, то есть, разбить на главки – блоки диалоги и текст от имени главного героя. Читателя не смущает, что бомж изъясняется хорошим разговорным, почти литературным языком. Всё-таки он образованный человек, а "бывших" учёных, как и офицеров, не бывает. Это потерянная личность, но не потерянная душа. Потому-то именно к нему приходит «Спасатель» и помогает обрести человеческое лицо.
«Спасатель» заставляет думать не только героя, но и читателя. Потрясает, насколько умело автор вкладывает в уста «Спасателя» – «Спасителя» собственную версификацию библейских сюжетов. Не досужее толкование, а именно выстраданная точка зрения и героя, и самого автора вызывает уважение и желание согласиться с ним.
Удивительно, что абсолютно фантастическая история, созданная на грани фола, выглядит настолько реалистичной – в ней правда жизни стала той самой правдой искусства, когда веришь каждому слову писателя.
http://www.proza.ru/2014/10/15/962
Алексей Муратов. Современная военная поэзия
Это не критический разбор стихов, и слава Богу! Автором представлен очень ценный документальный материал, который, думается, до него не поднимал никто - об истории создания современной армейской поэзии (песни). Профессиональный военный и талантливый литератор одновременно, Алексей Муратов не только имеет право сказать своё слово по теме, действительно мало известной, но достоин публикации в средствах массовой информации, чтобы привлечь внимание широкой публики и профессиональных критиков к этой, на первый взгляд, узкоспециальной литературе.
http://www.proza.ru/2014/10/09/1232
Антон Тюкин. Кино про фашистов
Так давно это было, что быльём поросло!.. Четверть века прошло - страна другая, армия иная, от детско-юношеских лагерей и праха не осталось, а пятнадцатилетний мальчик так там и остался, заблудился в прошедшем времени. Вряд ли он в Армии служил, потому что служившие по-другому вспоминают - гораздо более тяжёлое, но пережитое, перемолотое, переработанное.
Не по "бабам" эти мальчики тоскуют, а по мамкам. По домашней еде и мягкой постели. Всё в тексте подаётся утрировано, пафосно, транспарантно. Полудетские старые впечатления перемешаны с нынешней врослой озлобленностью. Тут уж не до художественности текста.
http://www.proza.ru/2014/10/19/1879
Михаил Гречанников. Свободный выход
Михаил Гречанников имеет собственный стиль и слог, похоже, уже устоявшийся. Другое дело, что язык его кажется довольно тяжеловесным, оформленный однообразно-длинными предложениями. Возможно, от того, что герои этих двух рассказов, врач-психиатр и старик с тяжёлым нравом, обладают именно таким характером - педантичным и доскональным - до мелочей. И автор вынужден "играть" по правилам своих героев.
Идейная составляющая в обоих рассказах не доминирует, не выпирает, хотя социальный подтекст ощущается. Скорее это констатация существующей действительности, не доведённая до уровня вопросов: "Кто виноват?" и "Что делать?". Нет виновных - так сложились обстоятельства.
http://www.proza.ru/2014/10/22/1125
Светлана Чернышова. Сиреневая дымка: Записки библиотекаря
Эмоциональное, сумбурное, очень личное. Я испытывала какое-то напряжение, даже неловкость, словно заглянула из любопытства в чужой личный дневник. Однажды, в средних классах, мне попала в руки тетрадка чужая, не подписанная. Открыла - узнать, чья, кому отдать. А там - дневник одноклассницы, у которой недавно умерла от рака мама. По первым же словам стало понятно - чья тетрадь, и я отдала сразу, не читая. Та девочка покрылась пятнами, но поверила с первого слова, что я не читала, только открыла... Я не горжусь собой, такой нелюбопытной, я просто НЕ МОГЛА читать. И сейчас, над этими текстами, я испытала нечто подобное.
http://www.proza.ru/2014/10/23/1906
Александра Клюкина. В ночь перед Рождеством. Отблагодарила
Замечательным, уникальным жизненным материалом обладает Александра Клюкина. Очень жалко, что рассказы не имеют композиции. Мысли сумбурны - хочется выложить всё и сразу, потому-то материал подаётся хаотично, "к слову"... Автор - блестящий, потомственный рассказчик. В изустной речи, когда слово за слово цепляется, а эмоциональностью подогревается, подобное "перескакивание" мысли с предмета на предмет не является проблемой. В письменном изложении законы жанра являют свой диктат, и не каждому рассказчику удаётся передать читателю собственные ощущения. Поэтому в этих рассказах для меня ценны полученные от автора эмоции, во-первых, и чудесные, почти сказочные, но, тем не менее, реальные истории, тоже во-первых. Но учиться композиции необходимо. Или найти хорошего редактора, что тоже не зазорно.
http://www.proza.ru/2014/10/25/1916
Алла Смолина. Как Таня боролась за любовь
Потрясающий рассказ - про Гликерию. Всего хватило - и злобы дня, и юмора, и портретов узнаваемых, хоть незнакомых (оригинальных и типичных одновременно). И язык замечательный - бытовой, но не стандартный. Каждое слово - к месту, крепко сидит, как банный лист на з... Жива, жива деревня! Ещё, пока...
Тот же язык - рваный, отрывистый, ломкий, нервный, напряжённый - в рассказе "Как Таня боролась за любовь", но от лица шестилетней девчушки - не совпал с персонажем... Точнее, не совпало, не связалось мироощущение автора с героиней. Здесь не ребёнок рассуждает, а взрослая женщина - автор - за неё. И сочувствуешь этим детям, и подглядываешь за ними. Это взгляд со стороны, возможно, самой Тани, уже ставшей взрослой... Но, так как действие происходит "онлайн", и всё в темпе, "в режиме", ощущается несовпадение, несостыковка каких-то важных для восприятия моментов. Скорее всего, язык героини, строй её мыслей пугает своей "взрослостью".
http://www.proza.ru/2014/10/28/1900
Кристина Корнюшина. Таков мой путь
В целом мне понравилось, потому что девочка владеет пером. И не понравилось, потому что писать ей не о чем. Как я её понимаю! Ей нужно жить жизнью, а не литературой (не забывая о литературе), и тогда появятся темы. Только бы перо к тому времени не забросила...
http://www.proza.ru/2014/10/22/1968
Александр Зачесов. Заколдованный день
Сказка «Заколдованный день» требует некоторой доработки. Появление снеговика ежегодно именно 28 декабря нужно как-то обосновать. Днём рождения героини, например. С другой стороны, почему злой волшебник в образе снеговика появляется под окном героини – по какой причине? Это может быть связано, например, с каким-то несимпатичным качеством героини... Или по причине её невнимания к соседу, пренебрежения к тому факту, что он лепит снеговика для неё... В общем, и в детской сказке должна быть внутренняя логика.
«Моё море» – я бы определила по жанру как политический памфлет. С этой «властной» точки зрения он очень злободневен и нагляден. В виде комиксов или анимации он был бы доступней и поучительней для детей.
«Музыка для Ричарда Питта» – лучший рассказ Александра Зачёсова, на мой взгляд. Хочется сказать шаблонно: «В лучших романтических традициях...», но тут всё сложнее. Приключенческая литература сейчас не в фаворе, её заменили триллер и фэнтези, поэтому ностальгия по высокому жанру невольно располагает к автору, сумевшему создать интересное произведение именно на романтической ноте, но в приключенческом ключе.
http://www.proza.ru/2014/10/27/1135
Павел Громов. Спиритический сеанс
Удивительно, что некоторые рецензенты нашли «юмор» в этом посмертном монологе. По-моему, автор писал трагедию. Или автор не справился с поставленной задачей? Я согласна с мнением О. Кузнецовой, что это моноспектакль. И его действительно можно использовать в театре одного актёра, если убрать все несуразности, насмешившие публику. Молодой автор, по счастью, не знает ничего по части ритуально-похоронных дел, поэтому свободно фантазирует на эту прискорбную тему. Например, того, что одежду (даже «выпускной костюм») с покойника в морге снимают. И лежит он там голенький до похорон. Обмывают и одевают покойника в морге, а не на дому. Бывают, конечно, исключения, когда умирает человек от старости и в своей постели, и родственники получают разрешение хоронить из дома без судебно-медицинской экспертизы.
Тело из морга всем желающим не выдаётся. Так что жалостливая тётя Жанна без комплекта документов, собранных матерью, увезти тело не могла. Тем более, на такси, тем более, без гроба. В маленьком городке всегда найдётся, кроме катафалка, машина для похорон. Так что перепуганный видом покойника водитель такси – чушь собачья. Как его запихивали на заднее сиденье? Сцена, конечно, забавная, но практически нереальная. А в квартиру она его тащила как – подмышкой или на горбу? Да, бывает, что заносят покойника в квартиру – проститься, но уже в гробу, и труд это тяжёлый даже для четверых носильщиков.
Не комедию же, не фарс писал автор, в самом деле, и в центре – трудная судьба подростка без отца, с авторитарной матерью, с ужасной перспективой поступления в МГИМО. Затюканного «кучей секций, кружков, репетиторов», изгоя среди одноклассников, покупающего «первый секс» с помощью связей матери... Да чем он лучше своей матери? Осуждает мать, что пользуется служебным положением, – и сам пользуется её положением. Друзей завести мать ему мешает? Никакого сожаления о погибшем в Чечне соседе – таком же мальчишке! «Стоял из-за входной двери на пороге босиком» и подглядывал, как рыдающая соседка «своей светлой душой и чистыми помыслами скользила по существу в деловом костюме»... Показательно, что и в тексте автор допускает нелепости, не только в сюжете. «Горький вкус уходил на задний план»...
Конечно, работать и работать ещё над этой пьесой. Например, выкинуть пустую фразу: «и как бывает у некоторых женщин – было и то самое разочарование, которое давило комом в горле и будто пудовой гирей, томно оседало под ребрами». Герой – семнадцатилетний мальчик, и не может знать, «как бывает у некоторых женщин».
В целом, это действительно язык подростка. Интересен поворот с разоблачением спиритических сеансов. Но, в эпизоде существует двусмыслица: то есть, сеанс фальшивый, но дух-то всё-таки является. Нужна какая-то фраза, на тему: какой медиум, такой и дух... В предисловии – для читателя (режиссёра) – есть упоминание: «Потревоженный дух, пришедший вместо Есенина», но и в монологе необходимо этот факт обыграть. Там же описана «ритуальная книга с орфографическими ошибками и... досадными опечатками». Как это видно из зрительного зала? Нужно обыграть. Непонятно, какой именно «след» оставил «потревоженный дух», чтобы стать упокоенным. Сомнительны его рассуждения: «Те, кто оставили след на земле, обретают покой. Даже Гитлеры, и те обретают». Автор берёт на себя смелость идти вразрез с мировыми религиями? Такие рассуждения с публичных подмостков будут, несомненно, объявлены ересью. Поэтому слова про «Гитлеров» лучше убрать.
Лично меня покоробила фраза: «Неужели вы думаете, что к вам постоянно приходит Есенин или еще какая-нибудь попсовая ересь?». Конечно, речь от имени героя, но герой говорит: «Гуманитария во мне растила маман», – он может не любить Есенина, но достаточно образован, чтобы не причислять его к «попсовой ереси». Герой может быть мразью, но мразью образованной.
http://www.proza.ru/2014/10/22/1130
Карина Хачатрян. Счастье под застрехой
Карина Хачатрян находится в стадии поиска своего литературного стиля, собственного художественного языка. "Если долго мучиться, что-нибудь получится!" - во всяком случае, её тексты жизнеспособны, так как при наличии минимализма и лаконичности дают психологические портреты героев.
Первый рассказ, действительно, лучше довести до уровня притчи, убрав детали и приметы конкретного исторического периода.
Второй рассказ проработать, "выдирая" из текста навязчивые словосочетания, вроде: "Старательно выводила каракули, до одури пахло..." и прочие.
В третьем - подсушить "красивости" в конце рассказа: "хрупкое, нежное существо... не плыла, парила... утонченные черты, золотые волосы", потому что они не соответствуют общему тону рассказа: "ворона... смазливая... чокнутый..."
Это не диктат, а пожелание - не выбиваться из стиля, а собственный язык - он наработается.
http://www.proza.ru/2014/10/21/1997
Евленья Виноградова. Бьют Ермилку
Два первых рассказа органичны, хотя и требуют редакторской (а лучше - авторской) правки, точнее, стилевой доработки. Органичны потому, что героиня рассказов очень зрима, узнаваема, как персонаж из народа. Она имеет яркий психологический портрет и собственный просторечный язык. Тяжёлые жизненные обстоятельства здесь оттенены подспудным юмором, отчего рассказы приобретают глубину - "подтекст". Она, героиня, и есть тот Ермилка, которого "бьют по затылку", но плачет-то она не по себе...
Завершающие рассказы как раз лишены спасительного юмора, здесь всё настолько безысходно, что... Изобличить подлеца-мужа - тут, понятно, не до художественности. И героиня - уже другая женщина, лишённая жизнестойкости, оплакивающая саму себя.
http://www.proza.ru/2014/10/14/965
Юлия Паклянова. Душевный стриптиз воробышка
В отличие от других рецензентов, творчество Юлии Пакляновой я оценила бы менее презентативно. Приведу лишь одну цитату: "В повести подняты вопросы, касаемые выбора жизненных ценностей, восприятия себя как личности, взаимоотношений не только с людьми, но и с животными, осознание ответственности". Что здесь, помимо стилистической ошибки, недопустимой у студентки (3-го курса?) факультета журналистики?.. Фраза, абсолютно нечитабельная! И не единична, не случайна она в представленных здесь текстах. Автор "маскирует" глубокомысленными, на первый взгляд, фразами, неоправданно сложно выстроенными, фактический инфантилизм. Возможно, это общая беда недавних школьников, что их не учат писать сочинения...
http://www.proza.ru/2014/10/20/2025
Екатерина Лапаева. Монстера
Тексты довольно наивные по языку. Много приторных "красивостей": "возвышалось надо мной, позволяя лицезреть свою красоту","отвратительный, смешанный с едким запахом отчаянья и страха пот сводит с ума", "отпускаю свой страх в свободное парение в этих золотых июньских лучах"...
Заметно стремление к мифотворчеству. Но выспренность языка и менторский тон автора, стремление подвести некий итог... То есть - замах на притчу, но утомительное философствование с целью вывести мораль очень портит эти тексты.
http://www.proza.ru/2014/10/19/1828
М. Хаустова. Мамочка из 21-го бокса. Старшая сестра
Бытовые сюжеты, рассказанные бытовым же языком. Педалирование на жалость и сочувствие, нагнетание беспросветности, нечто от "Козетты" Виктора Гюго. Будь текст посуше, даже вульгаризмы, произносимые героями, выглядели бы по-иному, не так непристойно, что ли... Нереальным кажется противопоставление "идеального" зла и "идеального" добра, именно это раздражает больше всего в этих текстах.
http://www.proza.ru/2014/10/12/1919
Надежда Леонычева. Сила Севера
«...На северном полюсе, говорят, именно так и есть». Г. Щекина
На Северном полюсе нет леса. Но это неважно, так как налицо не рассказ, а слабая попытка написания сценария для триллера. Почему слабая? Потому что автор пустила всё на самотёк: мол, режиссёр знает, как лучше снять, стоит лишь обозначить декорации - здесь лес с волками, здесь - избушка с охотниками. Конечно, охотники - бывшие военные наёмники (профессиональные убийцы), и самый распоследний зритель (читатель) представляет, как они выглядят, ни к чему описания... Главное - страху нагнать! Автор бывала в ночном лесу? Знает, что такое мороз в пятьдесят градусов? Откуда там взяться воронам, они бы на лету замёрзли, да и растелешившийся герой - тоже. Автор ведает что-нибудь об охоте, хотя бы по рассказам бывалых людей, а не только по фильмам и популярным песням? Потому так много несуразностей... Про язык всё уже сказали. А зачем киносценарию язык? Главное - фигуры расставить, а "клиповое" сознание само воспроизведёт всё виденное-слышанное, даже нечто подобное - читанное... Не у Джека Лондона, конечно.
http://www.proza.ru/2014/10/10/1644