НОЖКА ТЕЛЯТИНЫ-19
(Продолжение)
181. А. Блок. («На железной дороге»). «Не подходите к ней с вопросами...»
Это одно из моих любимейших стихотворений у Блока. Начинается оно так:
Под насыпью, во рву некошенном,
Лежит и смотрит, как живая,
В цветном платке, на косы брошенном,
Красивая и молодая.
Случилось несчастье. Бросилась женщина под колёса поезда. Жизнь стала не мила.
Трагическое стихотворение. Под общим впечатлением я не замечал раньше неприятной стилистической ошибки, которая вкралась в последнюю строфу:
Не подходите к ней с вопросами,
Вам всё равно, а ей – довольно:
Любовью, грязью иль колёсами
Она раздавлена – всё больно.
Автор обращается к мыслимой аудитории: “Не подходите к ней с вопросами...”, совсем забыв, что она, героиня стихотворения, уже лежит мертвая во рву. Так кто же станет к ней обращаться?
Ошибка принадлежит к разряду фактических, в которых неверно отображается какой-то факт действительности. В данном случае – факт предупреждения, чтобы к мертвой не обращались с вопросами.
Понятно, почему ошибка стала возможна. О смерти женщины Блок говорит в первом четверостишии. А потом вспоминает ее неудачливую судьбу. Перед написанием последней строфы героиня была в поэтическом воображении живой. Вот и возникла строка: “Не подходите к ней с вопросами...”
182. М. Лермонтов. («Демон»). «Львица с гривой на хребте...»
И Терек, прыгая, как львица
С косматой гривой на хребте,
Ревел...
Красивый образ, но ошибочный. Грива – на хребте у льва, у львицы – гривы нет.
183. Л. Толстой. («Война и мир»). “Кто сказал, что Кутузов крив?”
Кутузов, как известно потерял глаз в одном из сражений. И Толстой знал об этом не хуже нашего. Во второй части первого тома “Войны и мира” он пишет:
«По пухлому, изуродованному раной лицу Кутузова пробежала чуть заметная улыбка...»
А буквально несколькими страницами выше писатель как бы забыл о кутузовском ранении:
На лице его (Кутузова) промелькнула та же улыбка глаз, как и в то время, когда… и т.д.
Ничем не могу объяснить такой несуразной забывчивости!
184. Л. Толстой. («Война и мир»). “Прокричал над ухом голос Васьки Денисова”
Разве вы не знаете, что говорят не люди, а голоса их? Ну что вы! Скорее беритесь за роман Толстого “Война и мир” – там зафиксированы все случаи с говорящими голосами, происшедшие в эпоху войны с Наполеоном.
“Со всех сторон переговаривались солдатские голоса…”
“Проговорило около него несколько голосов…”
“…прокричал ему над ухом голос Васьки Денисова”
Я взял эти примеры с первых страниц второй части первого тома, остальные оставил для вашего собственного обнаружения.
185. Л. Толстой. («Война и мир»). “Тон тону рознь”
Австрийский генерал… не мог не в том же тоне (хитровато-льстивом) отвечать Кутузову.
— Напротив, — сказал он ворчливым и сердитым тоном…
Кутузов говорил с австрийским генералом в хитровато-льстивом тоне, и, по утверждению Толстого, точно в таком же тоне начал австрийский генерал говорить с Кутузовым. Но утверждение писателя генерал развеивает в пух и прах – отвечает Михаилу Илларионовичу “ворчливым и сердитым тоном”...
186. Л. Толстой. («Война и мир»). “Оглянулся ... вперёд”
У Толстого читаем:
“…быстро проговорил приезжий генерал… оглядываясь… и без остановки проходя к двери кабинета.
— Генерал-аншеф занят, — сказал Козловский… загораживая ему дорогу от двери…
Неизвестный генерал презрительно оглянулся сверху вниз на невысокого ростом Козловского…”
Из прочитанного следует, что Козловский загородил дорогу приезжему генералу к двери, то есть оказался перед ним. Тогда почему генерал “презрительно оглянулся (на него) сверху вниз”? Он должен был просто презирительно посмотреть на него сверху вниз, не оглядываясь. Ох уж! глаз да глаз нужен за Толстым!
187. Ф. Достоевский. («Бесы»). “Толпа ... в шесть человек”
“... целая толпа, человек в шесть,... ринулась из-за кулис на эстраду...”
В нашем представлении толпа уж никак не шесть и даже не десять человек. Тем более – целая толпа. Это нечто многолюдное. Не так ли?
188. Ф. Достоевский. («Бесы»). “Волнение неописанное”
В главе “Последнее решение” читаем:
“Волнение было неописанное”.
Слово ”неописанное” в значении “неописуемое”, то есть не поддающееся описанию, даже во времена Достоевского употреблялось исключительно редко. Непонятно, почему писатель отдал ему предпочтение, тем более что рассказчик “Бесов” – человек отнюдь не пожилой.
189. Ф. Достоевский. («Бесы»). “Еще один штамп”
“Шатов стал ходить по комнате, смотря в пол...”
У Достоевского столько “личных” штампов, что вкрадывается подозрение – написанное он не перечитывал или пречитывал очень поверхностно...
190. Ф. Достоевский. («Бесы»). “Высуня язык”
... если бы не был в вас влюблён как баран, не бегал бы по улицам высуня язык...
Высуня – не употребляемое в письменной речи деепричастие. Но в романе слово это использует в разговоре одна из героинь, и потому это вполне допустимо. Более того – придаёт речи особую сочность.
(Продолжение следует)