ГеШе.
Меня взрастил ХХ-ый век,
то гас он, то сверкал кристаллом.
Чем гениальней человек,
тем больше кормит прилипал он.
Все эти чеховеды, блин,
все пушкинисты, купринисты
отгарцевали до седин,
путей не ведая тернистых.
На славе, на чужой живут,
учёными слывя, и часто
хлеб с маслом и с икрой жуют,
угодничая пред начальством…
(А ближе глянешь: прохиндей!
Он, благодать свою лелея,
живёт за счёт чужих идей,
своих с рожденья не имея.
Да ладно, пусть! Но ведь заносит
порою так, что не до смеха,
когда себя вдруг превозносит
превыше Пушкина и Чехова.).
Сомнительный нашёл он штрих,
нюансик обсосал, играя;
(шарахался наш гений их
при жизни, честь оберегая).
Статейку тащит он в печать,
мол, актуально, надо срочно,
а самомнения печать
наружу лезет в ней подстрочно.
Увы, увы, который век,
пусть быстр он, медленен иль валок,
чем гениальней человек,
тем больше кормит
приживалок.