Вернёмся к тексту Сильмариллиона.
Далее, в главе девятой этого замечательного произведения сообщается, что валары, оказавшись во тьме, пришли в полнейшее замешательство. Поднялся «многоголосый плач», правда, не сказано, кто конкретно плакал, нолдоры или валары с майарами. Но никто, кроме Йаванны никаких идей, как справиться с нагрянувшей бедой, не высказал. Что же сказала Йаванна?
Цитирую:
«Свет Дерев ушёл и живёт ныне лишь в Сильмариллах Феанора. Провидцем оказался он! Даже для могучих чад Илуватара существуют деяния, которых нельзя повторить. Свету Дерев подарила жизнь я – и никогда более в Эа не совершу подобного. Однако имей я хоть каплю этого света, я смогла бы вернуть жизнь Деревам, прежде чем их корни иссохнут; и тогда наши раны затянутся, и злоба Мелькора будет посрамлена".
Как видите, Йаванна здесь судит предвзято. Никто не уличил Мелькора в этом преступлении. Мелькор был всего лишь под подозрением. Сработал естественный стереотип мышления: Коли в прошлый раз тьма наступила по вине Мелькора, значит, и ныне это его проделки.
Опять повторяется старая песня, что свет Сильмариллов якобы взят из Дерев, а не зажжён Владыкой Огня. Наверное, мне не стоит повторяться, чтобы снова опровергать это нелепое измышление.
Слова Йаванны явно «отредактированы» нолдорами, но важно не это. Важно, что в её речах не содержится никаких идей по спасению всей Арды. Есть только надежда оживить деревья, и тем самым сохранить хотя бы Валинор, этот островок света и жизни в океане мрака и смерти!
Но погодите, уже через два или три десятка страниц, Йаванна сотворит Солнце! Причём сделает она это без всяких Сильмариллов. Вот она какая, наша Йаванна! Оказывается, она только притворялась слабой и беспомощной, чтобы попугать публику, да выцыганить у Феанора его камушки, якобы нужные ей для оживления Дерев. А на самом деле, она, шутя, могла осветить и обогреть весь мир, и никаких Сильмариллов ей для этого не требовалось! И ведь как ловко всех разыгрывала! Более трёхсот лет она ломала комедию с усыплением растений и животных и вполне натурально плакала над погибшими светоносными деревьями. Но об этом после. Сотворению Солнца и Луны я посвящу отдельную главу. Сейчас же прошу отметить, что никаких идей по спасению Арды у Йаванны нет.
А что же остальные валары, как у них обстоят дела с идеями? Увы, ещё хуже! Можно даже сказать, никак! Совсем никак! Абсолютный ноль! У них нет даже идей по спасению деревьев. Вот уже четвёртое столетие без малейшего просвета! И что они делают? Они хватаются за идею Йаванны, как утопающий за соломинку, начинают вымогать у Феанора Сильмариллы. Феанор, поколебавшись немного, отказался добровольно отдать их. Правильно ли он поступил? Да правильно!
Если правы мы – орки, и Солнце сотворено Владыкой Огня, тогда зачем возрождать деревья? Ведь Мелькор вот-вот создаст Солнце! Станет светло, и светоносные дерева станут нужны не более чем свечка днём.
Если же правы нолдоры, и Солнце сотворено Йаванной, тогда тем более Феанор прав! Если бы он отдал Сильмариллы, то Йаванна возродила бы светоносные деревья, Валинор был бы спасён, но весь остальной мир погиб. А поскольку Феанор отказался, ей волей – неволей пришлось сотворить светила и спасти всю Арду от гибели!
А вот нолдорские подпевалы, почему-то осуждают Феанора, хотя и ничем своё осуждение не мотивируют.
И вот, принц отказался отдать камни. Ниэнна по своему обыкновению принялась рыдать, Мандос стал грозиться, а между тем прибежали вестники. Нет, не стану пересказывать их слова, лучше процитирую.
«Но когда Ниэнна рыдала, явились посланники – нолдоры из Форменоса, неся лихие вести. Они поведали, как слепящая Тьма нахлынула на север, и в сердце той Тьмы шла сила, коей не было имени, и Тьма изливалась из неё. А ещё там был Мелькор, он подступил к дому Феанора и у дверей его сразил короля нолдоров Финвэ, пролив первую в благословенном краю кровь; ибо Финвэ – единственный – не бежал пред ужасом Тьмы. И ещё сказали посланцы: Мелькор разрушил твердыню Форменоса, забрав все камни, что хранились там; и Сильмариллы сгинули».
Вот такие дела! Прошу Вас, уважаемый читатель, возьмите в руки Сильмариллион и проверьте, всё ли я правильно переписал, я просто не верю своим глазам. Если бы я не видел этих строк собственными глазами, я бы никогда не поверил, что подобное может быть написано!
Итак, посланники утверждают следующее:
Во-первых, было очень темно – «слепящая Тьма».
Во-вторых, все кроме Финвэ разбежались – «ибо Финвэ – единственный – не бежал пред ужасом Тьмы».
А, в-третьих, они отлично видели, как Мелькор убил Финвэ!
Как же им удалось это всё разглядеть в абсолютной, слепящей тьме, да ещё притом, что их (посланцев) там не было? Ведь если все, кроме Финвэ разбежались, значит, и посланцы разбежались. Выходит, свидетелей там не было! Откуда же у них сведенья, что именно Мелькор убил Финвэ? Уж ни сам ли покойник им об этом поведал?
Такого рода свидетелям полагается по три года тюрьмы, за дачу заведомо ложных показаний. А судью, который на основании таких вот свидетельств, выносит вердикты, следует навечно упрятать в лечебницу для умалишённых.
Впрочем, для Сильмариллиона не впервой сообщать нам то, чего никто не видел, не слышал, да и не мог видеть или слышать. Вспомните хотя бы идиотский разговор Мелькора с Унголиантой, или дебильную сцену протыкания деревьев копьём. То ли ещё будет! А ведь кроме Мелькора, там была ещё «сила, коей не было имени, и Тьма изливалась из неё». Может быть эта самая сила, извергающая тьму, и убила беднягу Финвэ? Откуда вам знать, если было очень темно и вас там не было?
А уж разрушение Мелькором целого замка, и вовсе ни в какие ворота не лезет. Он, конечно, был силён, но не до такой же степени! В дальнейшем ему придётся биться на поединке с братом Феанора – Финголфином. Так вот, этот бой идёт с переменным успехом, и Мелькор, хотя и побеждает, но получает в этом бою серьёзное увечье. Стало быть, существенной разницы в физической силе между ними не было. Мелькор был силён своим огнём, а не мускулами. Он не мог сносить каменные башни одним ударом. Да и зачем ему было ломать стены, если он мог просто войти через дверь, и забрать ларец с драгоценностями?
Добросовестные свидетели не стали бы врать, что крепость разрушена Мелькором, они бы сказали: «мы испугались надвигающейся тьмы, и убежали, а когда вернулись, то увидели, что Финвэ убит, крепость разрушена, а драгоценности пропали». Именно так и выглядит правда, очищенная от домыслов.
Так кто разрушил крепость? Вероятно, это был некто настолько большой, что не пролезал в двери, настолько сильный физически, что мог ломать каменные стены, в четыре локтя толщиной, и очень желавший добраться до светоносных камней. Как Вы уже догадались, я говорю об Унголианте. Разрушать башни и разгребать обломки – это её почерк, а почерк Мелькора – это аккуратно выжженная дверь, или срезанный струёй пламени засов.
И вот Феанор, узнав от этих свидетелей-фантазёров о пропаже самого дорогого – Сильмариллов, и о «подлом убийстве» отца, приходит в гнев. В состоянии аффекта, он клянётся отомстить убийце, а заодно и вернуть похищенное имущество.
Его, Феанора, лишившегося самого дорогого, можно понять. Его поведение объяснимо. В таком горе, и умный глупостей натворит. А вот как объяснить поведение остальных нолдоров? Почему они вслед за Феанором повторяют слова его клятвы? Почему они готовы бросить всё: имущество, уютные дома, родных и близких? Почему они готовы перешагивать через трупы всех, кто встанет на их пути, даже через трупы своих друзей – телери? Почему их не останавливает ни гнев валаров, ни проклятие Мандоса, ни вздыбленный лёд? Они-то чего потеряли? Родителей у них не убивали, драгоценностей у них не крали!
Вот Вы, например, уважаемый читатель, разве Вы стали бы так переживать из-за пропажи чужих бриллиантов? У Феанора пропали драгоценности? Сочувствую. Но разве из этого следует, что я должен навеки бросить свой дом, свою коллекцию кактусов и свои любимые мягкие тапочки и, очертя голову, броситься неведомо куда?
Может быть, нолдоры так сильно расстроились из-за смерти Финвэ? Но где же была их любовь раньше, когда их ненаглядного короля лишали власти и отправляли в изгнание? Почему тогда они и ухом не повели и рыло от кормушки не подняли?
Сильмариллион говорит нам:
«Наконец, после долгих споров, Феанор взял верх и зажёг большую часть собравшихся нолдоров жаждой увидать новые дивные земли».
Как Вам это нравится? Оказывается, всё дело в любви нолдоров к туризму и в ораторском искусстве Феанора!
А я говорю: это бред. Нет такого оратора, который бы одними голыми словами заставил обывателя бросить свой дом, мёрзнуть, голодать, драться и умирать.
Чтоб заставить массы пожертвовать имуществом и покоем, рисковать жизнью, бесплатно трудиться, терпеть муки, одних красивых слов недостаточно. Здесь нужен либо кнут, либо пряник, и третьего не дано. «Кнута» у Феанора не было, ибо он – лишённый власти изгнанник. Значит, у него был «пряник»! Значит, он пообещал нолдорам нечто такое, ради чего они с энтузиазмом пошли на жертвы.
Что же он мог им пообещать? Новые земли? Но чем новые земли лучше старых? Кто же поедет в новые земли только потому, что деревья там расположены в другом порядке, а горы имеют другие очертания! Старые владения уже обустроены, в них уже есть и дома, и огороды, и бани; а в новых владениях ни кола, ни двора, ни даже сортира какого покосившегося, их ещё обживать и обживать. К тому же, за новые земли придётся драться.
Значит, в новых землях должно быть нечто такое, что делает их лучше, желаннее старых. Что же это такое? Это – рабы! Только этого нет в Валиноре!
Разумеется, ни я, ни кто-либо другой из орков, речей Феанора не слыхал. Да и Мелькор нам о них ничего не рассказывал, ибо его в тот момент уже не было в Амане. Но разве важно, какие именно слова Феанор произносил? Важна суть. Почему нолдоры дружно откликнулись на его призыв? Вероятно, они надеялись обрести долю лучшую, чем та, что была у них в Валиноре. Они хотели из простых тружеников стать господами, и для этого у них были всё козыри.
Эльфы Средиземья были дики и невежественны, а нолдоры более трёх веков учились у валаров. Тёмные эльфы были вооружены примитивными луками и копьями с каменными наконечниками, а нолдоры имели мечи и мифрилловые кольчуги. Тёмные эльфы не могли построить даже земляного редута, а у нолдоров за плечами опыт строительства Тириона и Форменоса. У нолдоров были все шансы на победу!
Конечно, сами нолдоры рассматривали свою миссию в Средиземье не как поработительскую, а как культурную, просветительскую. Что – правда, то – правда, нолдоры и в самом деле научили жителей Белерианда пахать, строить, ковать металлы, но вместе с тем, они обратили в рабство покорных и уничтожили непокорных. Достаточно вспомнить горькую судьбу карлика Мима, или казнь Эола, мило описанные в Сильмариллионе.
Впрочем, не стоит забегать вперёд. О деятельности нолдоров в Средиземье, ещё будет сказано в соответствующих главах.
Следующая глава http://www.proza.ru/2014/11/01/2062