БОИ В БЛАГОДАРНЕНСКОМ УЕЗДЕ
ОКТЯБРЬ 1918 – ЯНВАРЬ 1919 гг.
В связи с тем, что крестьяне были заняты на сельскохозяйственных работах: осеннем севе, уборке кукурузы и подсолнечника, вспашке зяби, комплектование 2-й Ставропольской советской пехотной дивизии личным составом шло плохо. А оружия было достаточно. В сентябре 1918 года Василий Ниценко сопроводил в Царицын обоз с зерном, а в обмен на хлеб доставил в Винодельное для красногвардейцев Благодарненского уезда три орудия, шесть пулеметов, 20 бомбометов, 250 тысяч патронов, 1000 винтовок, обмундирование и деньги.
9 октября 1918 года председатель Виноделенского районного комиссариата Середа Георгий Трофимович и секретарь К. Миронов направили в штаб дивизии и в уездный исполком телеграмму:
«…Село Винодельное. Командир 7-го Ставропольского Советского пехотного полка (Ипатов Петр Максимович) сообщил, что у него имеется свободное оружие, коим возможно вооружить около 400 человек, каковых и просит выслать ввиду того, что в распоряжении районного Комиссариата означенного количества людей не имеется. Прошу дать указания, можно ли будет пополнить полк недостающими людьми из числа мобилизованных солдат из сёл Лиманского, Предтеченского, Винодельного, а также из тех, кои изъявят согласие, но в данное время находятся на работах и в других командах, подведомственных районному комитету». [36]
В архивах и исторических книгах советского периода сохранились сводки, описания боев, в которых Красная Армия одерживала победы над врагом. Приведем несколько фронтовых сводок штаба 2-й Северо-Кавказской дивизии за октябрь 1918 года.
Заведующий оперативной частью дивизии Панчешный 15 октября сообщал штабу армии: «…Командир 8-го пехотного полка Романенко сообщил, что 11 октября им было поведено наступление на с. Константиновское. В 7 часов утра была рукопашная схватка. При помощи кавалерии было изрублено 27 офицеров, 80 с лишним казаков, взято в плен 300 мобилизованных, 2 пулемета, много патронов, обоз разбит. Противник панически бежал по направлению с. Спицевского, преследуется нашей разведкой».
Следующее донесение: «…Командир 7-го пехотного Ставропольского советского полка т. Ипатов сообщил, что 14 октября им было поведено наступление на село Ново-Дмитриевское, где было 500 казаков, 2 роты пехоты, 2 орудия и пулемет. Противником было выпущено 20 снарядов. Повреждения в с. Безопасном. Выясняется, что у противника было 4 роты и 3 сотни казаков. Во всех занятых селах есть убитые, но численность не выяснена. Противник отступает по направлению с. Московского. Занятые села укрепляются».
Сводка следующего дня, 16 октября 1918 года: «…15 октября командир 5-го пехотного Ставропольского советского полка т. Трунов сообщает, что утром 14 октября сего года в районе с. Терновского, по направлению Безопасного, был обнаружен противник численностью в 2 полка кавалерии и в 1 полк пехоты, именуемый у них Черноморским, при 2 орудиях. По фронту перешел в наступление, но был отбит нашими войсками. После этого противник переходил 3 раза в наступление, но все 3 раза был отбит. У раненых пленных выяснилось, что у противника потери: убито 300 чел. и ранено до 500. В ночь под 15 октября противник был обращен в бегство. Занятые нами позиции укрепляются, и делается глубокая разведка по направлению Ставрополя. В 12 часов дня 15 октября противник 2 раза пытался выбить нас из занятых позиций, но ему не удалось. Наши бойцы разбили его, и он обратился в бегство по направлению ст. Изобильной». [13]
Однако ситуация была сложной. В связи с угрозой захвата села Благодарного белогвардейцами, Благодарненский уездный исполком и его отделы передислоцировался на север Ставропольской губернии, в село Рагули. В уездном центре – селе Благодарном начались перебои со снабжением, в продаже отсутствовал керосин.
20 октября 1918 года уездный комиссар почт Д. Пашков направил в Рагули тревожную телеграмму: «…Уездному Исполкому, Губернскому военкому. Керосина для почтово-телеграфной конторы хватит на два-три дня, приобрести нет никакой возможности. Просим изыскать и прислать такового или средства, заменяющие его. В противном случае контора лишена будет возможности обслуживать ночное время. Точный ночной расход – 3 фунта».
В это же время в уезде процветало пьянство. Председатель исполкома А. В. Марченко и уездный военный комиссар Д. И. Оболенский, как руководители уезда, как «…власть, строго стоящая на страже спасения революции и прав трудящегося народа, а также, для поддержки безопасного существования этого народа», неоднократно обращались к гражданам уезда с просьбами, воззваниями и строгими приказами о немедленном прекращении торговли спиртными напитками. Особенно опасным было то, что пьянство приобретало массовых характер среди красноармейцев формирующейся на Ставрополье XI Красной Армии.
Военком Д. И. Оболенский, по согласованию с уездным исполкомом, 17 октября в селе Рагули издал приказ № 87, направленный на борьбу с пьянством, хулиганством, буйством и игрой в карты.
Из приказа: «…Когда наша доблестная армия и борцы ее во имя своего священного долга перед народом кладут свои жизни, переносят холод и голод, когда в северных губерниях России люди пухнут и умирают от голода с возгласами «Дай хлеба», но его там уже давно нет, у нас же в уезде живут граждане, по-видимому, не с человеческим сердцами, а с хищной жаждой к набиванию своих карманов несчастными грошами, путем торговли спиртными напитками. На производство спиртных напитков расходуется масса, сотни пудов хлеба, который так дорог для армии и для голодных губерний». Д. И. Оболенский обязал волостные военные комиссариаты и волостные Советы широко оповестить население о том, что заподозренные и виновные в самогоноварении, торговле спиртными напитками, буйстве, хулиганстве, игре в карты на деньги и т. д., будут строго наказываться, вплоть до выдворения из уезда.
При создании на Северном Кавказе XI Красной Армии многочисленные волостные и городские отряды объединялись в регулярные войска. Благодарненский исполком и его отделы остались без охраны. Имеющаяся в уезде «Благодарненская уездная рабочая боевая дружина», подлежала ликвидации, а ее личный состав добровольцев – мобилизации. Военком Д. И. Оболенский озаботился тем, что караульную службу нести при уездном исполкоме, военном комиссариате, тюрьме и других учреждениях будет некому. Да и срочные, секретные пакеты в условиях военного времени без охраны не отправишь.
23 октября 1918 года Д. И. Оболенский направил в Ставропольский Губернский военный комиссариат письмо, в котором сообщал: «…Благодарненский уездный военкомат находит существование рабочей боевой дружины крайне необходимым и просит зарегистрировать ее, как отдельную боевую единицу Советских регулярных войск Ставропольской губернии, но с условиями, чтобы она пользовалась равными правами и преимуществами с остальными боевыми частями нашей губернии». Д. И. Оболенский просил утвердить боевую дружину в количестве 50 человек. К письму он приложил список дружинников, в который включил 43 человека, так как 7 дружинников находились в командировках по селам.
Прилагаем список лиц, пожелавших с 22 октября 1918 года остаться в составе Благодарненской уездной рабочей боевой дружине: Бондаренко Степан Яковлевич,
Березин Максим Павлович,
Борисов Антон Маркович,
Вошкин Василий Сергеевич,
Вошкин Григорий Федорович,
Вошкин Дмитрий Федорович,
Голотяев Даниил Степанович,
Ершов Сергей Евдокимович,
Затонский Иван Финагеевич,
Зубков Михаил Александрович,
Карандин Антон Семенович,
Карпов Афанасий Михайлович,
Карпов Михаил Яковлевич,
Кобаев Трифон Антонович,
Ковязин Семен Петрович,
Колябин Андрей Макарович,
Колябин Макар Митрофанович,
Краснов Иван Степанович,
Кулаков Федор Иванович,
Куставин Андрей Карпович,
Митрошкин Василий Павлович,
Павлов Захар Степанович,
Пономарев Иван Лукич,
Саламатин Федор Григорьевич,
Сатин Яков Кузьмич,
Сапрыкин Дмитрий Никитович,
Свистунов Александр Григорьевич,
Селиверстов Михаил Егорович,
Скоков Егор Мартынович,
Смирнов Никифор Спиридонович,
Старченко Роман Иванович,
Стахурлов Козьма Павлович,
Стахурлов Филипп Павлович,
Сумской Михаил Васильевич,
Тевклисов Семен Иванович,
Тинитенко Николай Панкратович,
Титов Борис Иванович,
Уклеев Федор Максимович,
Царев Иван Павлович,
Царев Павел Никитович,
Царев Михаил Никитович,
Шишкин Евдоким Тихонович,
Щегольков Алексей Дмитриевич.
Через несколько дней, 28 октября 1918 года Таманская армии освободила Ставрополь. Части Добровольческой Армии в основном отступили в сторону железнодорожной станции Кавказской, но некоторые «остались вблизи города и вели демонстративные наступления». В это время Благодарненский исполком по-прежнему находился в Рагулях.
29 октября 1918 года председатель исполкома Марченко направил губернскому военному комиссару телеграмму об оперативной обстановке на северо-востоке губернии: «…Губернскому военкому Топунову. Арзгир находится в полной безопасности. Принимаем боеприпасы из Яшкуля. Председатель Марченко».
Следующую телеграмму Топунову Марченко отправил уже из села Благодарного: «…Губвоенкому. 6 ноября 1918 года. Благодаринский уездный исполком из Рагулей переехал в Благодарное».
В этот же день Марченко получил телеграммой поздравление:
«…Телеграмма, Арзгир, Губисполкому, из Туркменской.
Благодарненскому уездному исполкому. Командующий и весь штаб поздравляет Вас, товарищи, в день праздника годовщины социальной революции 7-го ноября и, веря в победу трудящихся масс над гидрой контрреволюции, и, веря в то, что близок тот час, когда гады шипящие будут стёрты с лица земли. Да здравствует власть Советов, да здравствует социальная революция, да здравствует наша могучая непобедимая Армия! Ура! Начальник главштаба Лихачёв». [36]
С начала ноября к городу Ставрополю со всех сторон ринулись белые войска. Дивизии Боровского и Улагая навалились на город с севера, дроздовцы действовали от Армавира, которым они овладели совместно с дивизией Врангеля. Дивизии Шкуро и Покровского подходили к городу с востока и юго-востока. Таманская армия оказалась в осажденном городе.
На помощь таманцам пришли Ударная бригада 1-й Ставропольской дивизии Прокофия Потаповича Плескачева, 2-я Пролетарская бригада 2-й Ставропольской дивизии Иосифа Родионовича Апанасенко, красные кавалерийские полки Ивана Васильевича Селиванова, Василия Степановича Голубовского и другие части.
А. Я. Лысенко писал: «…Глубокой ночью Апанасенко повел полки к месту прорыва. Перед маршем командиры строго предупредили бойцов, чтобы никто не курил, продвигались молча, не гремели оружием. Впереди каждого батальона – по два разведчика, заранее изучившие дорогу и исходные позиции для подразделений. Перед атакой, пока бойцы отдыхали, Апанасенко собрал командиров, уточнил задачу каждого полка, время начала наступления:
- Начинать со штыкового удара, в полной тишине. Стрельбу открывать только в случае особой необходимости. Если кадеты первыми палить начнут, тогда другое дело.
За полчаса до рассвета бойцы Апанасенко и таманцы одновременно пошли на сближение с противником. Удар был настолько сильным и неожиданным, что в течение нескольких часов кольцо окружения было разорвано на протяжении десяти километров. Таманцы перешли в атаку по всему фронту. Противник нес большие потери и откатывался к западу. Командование деникинской армии пыталось спасти положение, спешно перебрасывало к месту прорыва отдельные части с соседних участков фронта, но прорыв ликвидировать было уже невозможно, наоборот, он расширялся с каждым часом. А когда Плескачев повел свою бригаду в атаку и занял Надежду, прорыв расширился до тридцати километров». [14]
В своих мемуарах А. Г. Шкуро писал, как на одном из совещаний, которое проводил генерал Покровский, он доказывал, что «…окружаемые в Ставрополе большевики, безусловно, приложат все старание к тому, чтобы вырваться из сжимающего их кольца, причем, естественно, они будут стремиться идти по линии наименьшего сопротивления – на селение Благодарное и на Святой Крест. Нам необходимо отжимать их к югу, где все равно они не уйдут от нас. Тратя же наши силы на овладение отдельными пунктами, мы не выигрываем ничего. Все мои доводы остались, однако, безрезультатными. Сжатые в Ставрополе большевики производили демонстрации в разные стороны, но в то же время стягивали поспешно обозы с юга к городу. Перебежчики и агентурные сведения подтверждали правильность моих предположений. Однако Покровский был уверен, что большевики будут прорываться к югу на Невинномысскую…
Красные, прорвав фронт генерала Улагая (2-я Кубанская дивизия) и генерала Боровского, пустились в отступление главными силами именно в тех направлениях, которые я предполагал: на Святой Крест и Благодарное. Отдельные же их отряды искали спасения во всех направлениях. Часть бросилась и в астраханские степи. Врангель ворвался в Ставрополь и с боем на улицах овладел им...» [25]
Город Ставрополь, стратегический в военном и психологическом плане населенный пункт, красным удержать не удалось. Однако от полного уничтожения была спасена многострадальная Таманская Армия. За 15 дней непрерывных боев под Ставро¬полем в бригадах Апанасенко, Плескачева и в Таманской армии были израсходованы практически все боеприпасы. Велики были потери советских войск в этих боях. Таманская армия недосчитывалась в своих рядах половину состава.
Н. Г. Воронков писал о больших потерях личного состава в 3-м Ставропольском полку, которым командовал сотниковчанин Федот Тучин: «…Нелёгким оказался боевой путь наших земляков в составе III Ставропольского полка. Соединившись с отрядами Ковтюха, полк ведёл кровопролительные бои в районе сёл Дубовка и Казинка. В бою за Казинку белогвардейцы прорвали оборону полка. Часть красноармейцев попала в плен, в том числе и серафимовцы Клещев Сергей, Лазаренко, Я. Д. Маслягин, М. И. Семенко. Некоторым пленным удалось бежать...» [17]
В этих боях на позиции полка Федота Тучина наступал 1-й Уманский полк белых и разбил его. Из боевого пути уманцев: «…14 ноября по новому стилю Корниловский конный, 1-й Уманский и 1-й Запорожский полки овладели Ставрополем. 19 ноября – бои у села Михайловки. Захвачен обоз и 1000 красных пленено. 20 ноября – бои у Дубовки». [27]
Белый генерал П. Н. Врангель вспоминал: «…20-го ноября полковник Топорков разбил врага у Дубовки и захватил пленных и большой обоз. 21-го ноября одновременной атакой 1-ой Конной дивизии с юга и 2-ой Кубанской дивизии с запада мы овладели Тугулуком и Казинкой. Неприятель, разбитый наголову, бежал на Константиновку и Кугульту, оставив в наших руках вновь большое количество пленных и военной добычи…» [27]
М. П. Шпак приказал Апанасенко отвести свою бригаду в Петровское. Полки Плескачева прикрывали отход Таманской армии, которая заняла оборонительную линию: Петровское – Донская Балка – Высоцкое. Южнее, до города Минеральные Воды оборону держали полки XI Красной Армии, которую по решению 2-го Чрезвычайного Съезда советов Северного Кавказа с 27 октября 1918 года возглавлял И.Ф. Федько. [25]
20 ноября 1918 года Главнокомандующий XI Красной Армией И. Ф. Федько подписал Приказ войскам Северного Кавказа о реорганизации войск. Из приказа: «…хут. Грачевка, 20 ноября 1918 г.
§ 1. Приказываю всем революционным войскам, действующим в районе Ставропольской губернии, войти в подчинение командующего и штаба таманских войск. В подчинение входят следующие части: 10, 1 колонны, войска армавирского и ставропольского фронтов (1 и 2 истребительные Ставропольские дивизии).
§ 2. Командующему таманскими войсками приказываю переформировать войска 1 и 10 колонн, армавирского и ставропольского фронтов в корпуса двухдивизионного пехотного состава с приданием 4-й кавалерийской бригады и артиллерии.
§ 3. Полки таманских войск довести до полного состава (4000 штыков), для чего расформировать разложившиеся части и наиболее дезорганизованные.
§ 4. Кавалерийские полки свести в кавалерийский корпус, придав 1-й пехотный дивизион и артиллерию.
§ 5. Артиллерию бригадно распределить по своему усмотрению по корпусам.
§ 6. Выделить при каждом штабе корпуса две контрольные роты для наблюдения в тылу за порядком и задержания дезертиров, к коим применять расстрел.
Настоящий приказ выполнить точно и неуклонно. Неповинующихся расстреливать, памятуя, что только решительными мерами возможно положить конец разгильдяйству и безответственности».
1-я и 2-я Ставропольские пехотные дивизии на формирование отводились в район Винодельное – Дивное – Митрофановское. 2-й Ставропольский корпус удалось сформировать к 14 декабря. Но от очередной реорганизации красные войска боеспособнее не стали: «…у большинства бойцов не было ни одного патрона».
Большие потери личного состава были и у белогвардейцев. В книге «Очерки русской смуты» Деникин вынужден будет признать, что «…основные части Добровольческой армии во второй раз, казалось, гибли, 2-ю и 3-ю дивизии и некоторые пластунские батальоны пришлось вывести на длительный отдых для формирования и пополнения. В добровольческих полках, проведших через свои ряды по многу тысяч людей, оставалось налицо 100-150 штыков».
Однако, белые продолжали наступать. 23 ноября 1-я Конная дивизия овладела селом Константиновкой, а 2-я Кубанская дивизия – селом Благодатным. В обоих пунктах красные оказали отчаянное сопротивление. 24 ноября, после ожесточенного боя, Врангель овладел селом Петровским, конечной станцией железной дороги.
А. И. Деникин затеял реорганизацию своей армии. Поэтому в декабре между частями XI Красной Армии и Добровольческой Армией велись позиционные бои.
31 декабря 1918 года А. В. Марченко от имени Благодарненского уездного исполкома направил Новогоднюю поздравительную телеграмму в адрес вышестоящих органов и в волостные Советы: «…Из Благодарного в Арзгир, в Губернский революционный совет, Воронцово-Александровское Губисполкому, Комитету партии Большевиков, коммунистам XI армии, всему командному составу, всем штабам, защитникам революции той же армии, Свято-Крестовскому уездному исполкому, Александровскому уездному исполкому, всем волостным советам. Благодаринский уездный исполком поздравляет с Новым годом! Верьте полное торжество и победу в 1919 году пролетариата всего мира. Да здравствует Социалистическая революция! Да здравствует Мировая революция!»
Накануне Нового 1919-го года на Ставрополье вновь развернулись ожесточенные бои. Красноармейцы 3-й Таманской стрелковой дивизии, не считаясь с большими потерями личного состава, вели упорные бои с противником на территории Благодарненского уезда. К полудню 2 января 1919 года таманцы заняли населенные пункты Высоцкое и Калиновское. У подразделений Добровольческой армии было захвачено 5 орудий, 8 пулеметов, 300 винтовок, обоз. 200 белогвардейцев сложили оружие.
Но, уже 3 января на участке 3-й Таманской стрелковой дивизии части 1-го конного корпуса генерала Врангеля вклинились между штабом дивизии таманцев, который находился в селе Благодарном, и войсками, наступавшими в западном направлении к реке Калаусу. А затем белые ударили в тыл таманским частям, выбив красные войска из сел Александрии, Шишкино, Медведское, Ореховское и Высоцкое. Чтобы не попасть в окружение, красные войска прорывались на восток и юго-восток, уходили к селам Грушевскому, Елизаветинскому и к уездному центру – селу Благодарному.
За боевыми действиями наблюдали генералы Деникин и Врангель, союзническая миссия в составе генерала Пуля, капитана Фуккэ и сопровождавших их лиц. С импровизированного наблюдательного пункта, холма у села Шишкино, открывалась прекрасная панорама. Деникин со свитой в бинокли рассматривали, как части Добровольческой армии зашли в тыл красных войск у села Александрии, застали их врасплох и вели планомерный разгром.
Врангель в своих воспоминаниях писал: «…Екатеринодарцы, линейцы, лабинцы, овладев Шишкиным и Медведским, также захватили много пленных, пулеметы и орудия. Противник на всем фронте отходил в направлениях на Благодарное, Елизаветинское и Новосельцы… Победа 3 января 1919 года стоила противнику 1000 пленных, 65 пулеметов и 12 орудий. Огромные обозы красных попали в наши руки. Первый армейский корпус генерала Казановича вновь выдвинулся на линию Медведское – Грушовка – Калиновка».
В этот трагический для XI Красной Армии день – 3 января 1919 года Благодарненский уездный исполком спешно эвакуировался из села Благодарного. Председатель исполкома А. В. Марченко дал распоряжение обозу с имуществом Благодарненского Совета двигаться в село Арзгир, где находилась база снабжения армии.
Эпизод ухода красных из села описал П. Ф. Грибцов в 1987 году в очерке «Председатель ревкома»: «…Гул артиллерийской канонады нарастал. Время от времени слышалась дробная трескотня пулеметов. Фронт был почти рядом. Жаркие бои велись на самых близких подступах к селу Благодарному. Белые наседали с ожесточением. Краснопартизанским частям приходилось только усилием железной воли и стойкостью удерживать фронт.
В эти тревожные дни уездный центр жил какой-то лихорадочной жизнью. По широким улицам двигался живой нескончаемый поток: скакали всадники, шли усталые бойцы, катились повозки, запряженные лошадьми и волами. Везли хлеб, продовольствие, раненых. На телегах узлы, мешки, среди них сидели дети, женщины. Но во всем этом движении не наблюдалось беспорядка, паники. Чувствовалось, что чья-то умелая рука руководит эвакуацией. Люди в колоннах шли молча. На сумрачных лицах печать одной думы – устоять, не дать врагу одержать верх.
У здания уездного ревкома одна к одной стоят пулеметные тачанки. Группы бойцов и командиров в кожанках, с красными лентами на папахах, тихо переговариваются, курят. Штатские и военные беспрерывно входили и почти выбегали из здания. Отсюда из ревкома шли все приказы.
В большой комнате накурено. Тесно сидят и стоят люди. Александр Васильевич Марченко, крепко пожимая, тряс высокому, стройному человеку в военной форме, говорил:
- Через несколько часов уходим из села. Своим отрядом прикройте наш отход. Выполняйте!
Военный вышел. Окинув всех коротким взглядом, председатель ревкома спросил:
- Комиссар по продовольствию Халюткин здесь?
- Да, - ответил тот.
- Как организовали вывоз хлеба?
- Один обоз уже отправлен в Царицын. Хлеб еще есть, но нет транспорта.
- Немедленно реквизируйте лошадей у кулаков и отправьте все до зерна. Хлеб врагу не оставлять, - твердо приказал Марченко.
Один за другим, получив указания, люди уходили, комната пустела. Наконец, Марченко остался с глазу на глаз только с одним человеком. Он был среднего роста, уже немолодой. Худое лицо, испещренное множеством морщин. Марченко встал, подошел к собеседнику. Дружески положил руку ему на плечо и сказал: «…А с тобой, Маркович, разговор особый. Остаешься в подполье. Соберешь всех надежных ребят, и действуй. Не давай им тут покоя. Ну, прощай! Мы еще вернемся». На утро белые вошли в село. Последним с группой бойцов в калмыцкие степи ушел Александр Марченко». [75]
6 января 1919 года белогвардейские части Врангеля и Улагая заняли село Благодарное.
17 января 1919 года части Добровольческой армии подошли к городу Святому Кресту. Над Арзгирской базой снабжения красных нависла угроза захвата противником. 19 января военный комиссар Тимофей Ульянцев отдал приказ об эвакуации имущества и боеприпасов из Арзгира в поселок Яшкуль Астраханской губернии.
23 января, ночью и в спешке, Арзгир оставила 2-й бригада 3-й Таманской стрелковой дивизии. Бригадой командовал И. Т. Яворский. В эту же ночь пределы губернии покинули члены Благодарненского уездного исполкома во главе с А. В. Марченко. Причем, если ранее все ценности и канцелярия со всех пунктов отступления исполкомом вывозились исправно, то в Арзгире, вследствие предательства заведующего транспортным отделом исполкома В. Гайдукова, часть обоза была утрачена. В. Гайдуков приказал ездовым загнать подводы с грузом во дворы. Таким образом, были утеряны документы исполкома, в том числе: отделов народного образования, здравоохранения, продовольственной комиссии.
С 23 января 1919 года Благодарненский уездный исполком находился за пределами своей подконтрольной территории, то есть, в изгнании. А вот жена А. В. Марченко – Надежда Петровна не посчитала возможным уезжать в эвакуацию с четырехмесячным ребенком, сыном Володей. Не сладко пришлось ей в оккупированном белогвардейцами селе Благодарном. Она вспоминала: «…Мой муж – председатель исполкома Марченко эвакуировался из уезда последним. Я осталась в Благодарном. Меня сейчас же арестовали, посадили в тюрьму, где я пробыла две недели. Каратели при аресте все мои письма и документы уничтожили, а фотокарточки изъяли.
Отпустили меня на свободу только под поручительство всех учителей села Благодарного. Но до работы в школе меня не допустили, и я весь 1919 год нигде не работала. Почти ежедневно меня вызывали на допросы, а дома проводили обыски. О дальнейшей судьбе мужа я ничего не знаю. Ходили слухи, что в пути к городу Царицыну он заболел и умер от сыпного тифа». [2]
Владимир Пузиков
Василий Соколов
12 октября 2014 г.
г. Благодарный