В исполкоме Роман проработал около двух лет. В его ведении были вопросы ЖКХ, строительства и распределения жилья. Кроме этого он курировал отдел архитектуры, возглавлял несколько комиссий, образованных при исполкоме.
Этот период работы Хромов считал для себя умеренным. Коллектив в исполкоме состоял из подготовленных людей. Все заместители председателя и специалисты имели неплохой опыт работы на производстве и сфере обслуживания, поэтому особых трений и непониманий в коллективе не было.
Сессии народных депутатов проходили в духе перестройки, депутаты принимали популистские решения, стараясь выделиться, исполком по некоторым решениям их поддерживал, стараясь не вносить разногласий в сложившийся мир. Но одно решение депутатов Хромов вспоминает с улыбкой...
В те годы в стране широко обсуждались экологические проблемы. Касалось это, прежде всего загрязнения атмосферы и качества питьевой воды. Жителям города, так называемыми «экологами» стало навязываться мнение, что сосновоборцы пьют заражённую бензолом воду и «дышат» радиацией. Поскольку соединения бензола являлись опасными для здоровья, а радиацию жители связывали с соседством с Железногорском, эти вопросы решили вынести на сессию городского Совета.
Специалистами были проведены лабораторные анализы воды, где были обнаружены незначительные канцерогены бензоловой группы. Что же касалось вопроса о радиации, то радиометристами из Красноярска были проведены исследования территории завода и города на радиационную безопасность. По результатам исследований радиационный фон в городе оставался в норме и не превышал 15 микрорентген в час, поэтому решение вопроса «о радиации» ограничили установкой на крыше «Узла связи» специального прибора - дозиметра, который до сегодняшнего времени не сохранился, в силу отсутствие средств на его содержание.
Что касается чистой воды - председатель комиссии по экологии, депутат Библий предложил построить в городе глубинную скважину и из неё подавать в город холодную воду. Предложение было настолько нелепым, что зал в первую минуту заволновался, а потом несогласная сторона высказала сомнения на этот счёт. Многие депутаты помнили, с чего начиналось водоснабжение города…
Артезианские скважины, когда-то снабжавшие первые дома в Сосновоборске, на тот момент находились под консервацией. Первожители второго микрорайона хорошо испытали на себе качество горячей воды. Вода из скважин, за счёт наличия в ней кислорода, при нагреве давала рыжий осадок, да такой, что мыться в ванне было невозможно, не говоря уже о стирке белья.
Но Библий так убеждённо отстаивал своё мнение, что в результате с ним согласились добрая половина всех депутатов, которые проголосовали за строительство скважины, назначив ответственным за исполнение депутатов Козлова и Хромова.
Поскольку денег в бюджете города не было, а Библий на комиссии по экологии постоянно напоминал о поручении, Козлов сдался, решив построить скважину по бартеру, пообещав начальнику «Сельбурстроя» квартиру в Сосновоборске. Через месяц скважина была построена, а город потерял трёхкомнатную квартиру…
Но, как подать воду от той скважины в городскую систему никто из депутатов не подумал, и скважину, так и не опробовав на деле, вскоре законсервировали.
Кто-то из оппонентов Библия посчитал: что для того, чтобы обеспечить город питьевой водой, потребовалась не одна, а несколько десятков глубоководных скважин, но и это, не решило бы проблему водоснабжения. Установка скважины на каждый дом, с индивидуальной разводкой…, это было уже из области фантазии. Предложение, Хромова - передать скважину садоводам для полива участков, так и осталось делом не решённым.
Через некоторое время Библий станет главой города, но так и не запустит своё «детище» и не напоит горожан чистой водой. Скважина тем временем зарастёт бурьяном, а подающие наверх воду трубы проржавеют…, впрочем, как и проржавеет, спустя годы и новая власть…
Небольшая возвышенность, окружённая металлическим забором, рядом с городской подстанцией и есть та злополучная скважина - памятник перестройки тех времён (примечание автора).
За время работы в исполкоме у Хромова не было дня, чтобы к нему не приходили посетители. Люди обращались с разными вопросами: особенно, если надо было помочь спиртным на свадьбу, а кому на поминки. Люди просили прописать в квартиру родственников или поставить в льготную очередь. А в период отопительного сезона, некоторые жаловались на низкие температуры в квартирах, волокиту в исполнении заявок, и Хромов вмешивался, ходил и лично проверял, как организована работа сантехников, ездил по жалобам жильцов.
Тогдашний руководитель жилищно-коммунального хозяйства города Александр Чиколаев, к своей чести, большинство вопросов решал сам. Он был одним из немногих профессионалов в городе, который знал каждую задвижку и слабые места на теплотрассах. На тепловых сетях не было ни одной крупной аварии, которые могли привести к отключению теплоснабжения хотя бы одного микрорайона. А сколько было закольцовано участков теплотрасс! давших возможность проводить ремонтные работы, не отключая дома от тепла. Всё это заслуга специалистов и рабочих ЖКХ города, которыми руководил Александр Фёдорович и его команда.
Козлов часто говорил на планёрках своим заместителям, «что если бы люди не обращались за помощью к советской власти, они бы её не выбирали», тем самым подбадривал и давал понять присутствующим, как необходима исполнительная власть.
Алексей Андреевич в обращении с посетителями всегда был демократичен и позволял людям говорить о любых проблемах, но не всегда выполнял обещанное, даже если это касалось ветеранов. Он был из тех, кто не конфликтовал с начальством и при случае не забывал о себе.
Примечательно, что Козлова выдвинули в Совет по рекомендации объединённого райкома партии, где он работал инструктором. Кандидатуру «чужака» поддержали большинство городских депутатов. И Козлов стал третьим председателем горисполкома за всю историю города.
За период его правления в городе произошли знаковые изменения. Впервые город обзавёлся городской чертой, в черте которой власть могла решать городские проблемы, хотя сам землеотвод по-прежнему находился в ведении Берёзовки.
Многие горожане получили огороды и дачные участки, возникло несколько гаражных кооперативов, решались проблемы пассажирских перевозок. С окончанием строительства транспортного предприятия (сейчас там торговый комплекс) планировалось открыть ещё несколько маршрутов автобусов, включая направления в города Ачинск, Назарово, Ужур и Абакан.
К этому времени образовалась дирекция строящейся ТЭЦ во главе с бывшим энергетиком завода Брагиным Виктором Петровичем и начались общестроительные работы.
За время перестройки в городе расширилась торговая сеть с вводом нескольких магазинов в VI и V микрорайонах.
Наряду с недовольствами по поводу ограничения продажи алкоголя, всё чаще звучали требования заводчан по поводу руководства завода. На заводе всё чаще стали объявлять остановки, из-за чего руководители цехов и отделов вынуждены были отправлять людей в незапланированные отпуска. Особенно это касалось отделов, где основную массу составляли женщины.
Естественно бюджетные отчисления в городскую казну резко сократились. Начались задержки с выдачей пенсий и зарплат работникам бюджетной сферы.
Серьёзный урон, был нанесён заводской металлурги, так как сократились кооперированные поставки заготовок на Украину и другие города ближнего зарубежья. Сталелитейный цех простаивал месяцами. Существенно снизился выпуск основной продукции завода – прицепной техники.
Директор завода Богочаров покинул предприятие, почуяв, что запахло «жаренным» и скоро объявился в Самаре на одном из оборонных заводов, куда был назначен внешним управляющим, а спустя время…, уже работал в правительстве Лужкова в Москве.
Стагнация продолжалась не только на заводе, но и в городе, и скоро Хромову стало ясно, что пора менять профессию, и он ушёл в частную фирму, где дела на тот момент шли хорошо.
Последний оплот советской власти – исполком горсовета продолжал терять авторитет среди жителей города. Наступал период серьёзных потрясений на заводе, связанный с полной остановкой – отсюда… сокращением бюджетного финансирования во всех сферах городской жизни…
Стало предельно ясно, что «перестройка» не оправдала надежд миллионов граждан. В России наступала первая стадия капитализма, с непростыми товарными отношениями, ломкой жизненных устоев большинства и жаждой наживы меньшинства, людей приближенных к власти и из криминала…
***
…Вскоре, к самолёту подали трап, и люди потянулись к выходу. Хромов подождал, когда выберется соседка, а потом сам спустился в проход. Достал из багажного отсека свою спортивную сумку и встал в след остальным пассажирам.
По всему салону раздавались телефонные звонки – это утомлённые долгим ожиданием звонили встречающие, и скоро стало шумно от разговоров.
Наконец попросили к выходу…, и через некоторое время Хромов оказался у трапа. Он попрощался со стюардессами, поблагодарил пилотов за удивительный полёт, и шагнул вниз по лестнице.
Спускаясь, Роман Иванович наблюдал, как встречающие гурьбой обступили первых пассажиров, расспрашивая их о причинах задержки рейса, а некоторые в группе плакали от радости.
Хромова никто не встречал, и он быстрым шагом прошёл в сторону автобусной стоянки. Купив в автомате билет, посмотрел на часы. До отправления автобуса было сорок минут, и он решил подождать на лавочке.
День был солнечным, но не жарким. Примостившись под кроной ветвистого дерева у ограды, Хромов открыл спортивную сумку и достал записи, напечатанные мелким текстом, и стал читать.
Это были воспоминания, с которыми он ещё раз, мысленно, встретился в самолёте…
В записях были описаны события его трудовой биографии, и сопереживания знакомым друзьям и товарищам, которым он что-то недоговорил или обидел, или сделал не так…
Роман Иванович открыл последнюю главу под названием «Обещанный рай» и перечитал её ещё раз…