Перед возвращением в свой родной колхоз Татьяна позвонила домой и, услышав в трубке голос отца, сказала:
- Пап, ты нас сегодня встречай на вокзале, я возвращаюсь домой не одна... с подругами. Можно они поживут у нас какое-то время? - и, вздохнув, она продолжила. - Сам понимаешь, нет сил расставаться.
Егор Никифорович, услышав такую новость, безмерно обрадовался:
- Да, конечно, приезжайте! Дорогим гостям всегда рады! Я сейчас матери скажу, чтобы праздничный обед готовила. Мы вас всех ждём!
И вот девчата в доме своей подруги. Елизавета Семёновна, Танина мать, в честь такого радостного события, накрывала стол в зале. Егор Никифорович, в тайне надеясь, что подруги дочери передумают уезжать во Владивосток, а останутся работать в колхозе, председателем которого он был, крутился возле девушек, помогая им расположиться в его доме с наибольшим комфортом. Наконец, все уселись за стол и подняли первый бокал за окончание учёбы. Елизавета Семёновна утирала глаза:
- Отец, ты сам скажи тост, а то я сейчас разрыдаюсь от счастья.
- Ну-ну, мать, будя... Ты чего? - похлопал тот жену по плечу. - Вот бабы! Если горе - ревут, а от счастья - слёзы льют! - а затем, почувствовав как к горлу подступил комок, откашлялся и продолжил. - Ну вот, девоньки, что я хочу вам сказать? Вы уже молодые специалисты. А какая ваша главная теперь задача? Нести культуру в народ! Нам в колхозе ой как нужны молодые и энергичные работники. Работы невпроворот, а молодёжь бежит в город. Почему? - он глубокомысленно поднял правую бровь и, не дождавшись ответа, продолжил. - А потому что не хлебом единым жив человек! Молодёжь должна не только хорошо работать, но ещё хорошо и культурно отдыхать. А кто у нас за досуг отвечает?
Девчата, засмеявшись, ответили:
- Мы! Работники культуры!
- То-то же и оно! Вот вам и карты в руки. Ну, ладно, давайте выпьем - закусим, а потом расскажите о своих дальнейших планах.
Все чокнулись бокалами, выпили ароматной домашней наливочки, которой гордились хлебосольные хозяева, и принялись за еду. Егор Никифорович, ловко управляясь вилкой, исподволь поглядывал на гостей. Вчерашние девчушки как-то незаметно подросли, похорошели и расцвели. "Вот бы нам дочкиных подружек в колхоз, - размечтался он, подкладывая девчатам добавку. - Наши парни в раз бы забыли про этот чёртов город. Да и в самом-то деле, зачем им уезжать, когда сам город сюда приехал?".
Все, насытившись, ожидали когда Елизавета Семёновна подаст чай со сладким пирогом. Егор Никифорович размышлял - как бы ему начать действовать? Надо было как-то уговорить подруг дочери остаться в колхозе. Но его многолетний опыт на руководящей должности подсказывал, что торопиться нельзя. Надо сначала узнать обстановку. И он начал издалека:
- Вот я гляжу, Светлана волосы в чёрный цвет перекрасила. Ну прямо жгучая брюнетка! Это что - так сейчас модно в городе?
Девчата рассмеялись:
- Да нет, Егор Никифорович! Это нужно было для дипломной работы, - ответила Света. - Нам надо было сделать хореографическую постановку по какому-нибудь классическому произведению и станцевать главную роль - харАктерную героиню. А внешние данные, то есть форма должна соответствовать содержанию. С моей фигурой и пышной шевелюрой я, как нельзя лучше, подходила на роль Кармен. Вот и пришлось перекраситься. С париками у нас в училище всегда были проблемы.
- Понятно, ну а ты, Лара, кем была?
Девчонки прыснули:
- Догадайтесь сами... с трёх раз!
Егор Никифорович внимательно вглядывался в девушку, пытаясь догадаться на какую роль она подходит. Татьяна, желая ему помочь, подсказала:
- Пап, помнишь фильм "Девчата"?
- Ух ты! - изумился отец. - Неужто Тосю Кислицыну изображала?! А как это можно сделать в танце? Что-то я в толк не возьму.
Ларка вскочила со стула, быстрым движением пальцев завернула волосы на две косички, а затем задорно подбоченившись и выбивая ногами дробушки, пошла в пляс. Вся её мимика и движения тела были настолько характерны для юной поварихи Тоськи, что Танины родители расхохотались.
- Ай, да молодец! Ой, уморила!
- Вы не поверите, - весело проговорила Таня, - председатель комиссии сказала, что Лара переиграла саму Надежду Румянцеву. Весь зрительский зал падал от хохота. Особенно когда она играла сцену знакомства с Ильёй. Ну помните? Танцы в клубе лесосовхоза.
В этот момент Ларка, хитро прищурившись, слегка наклонилась вперёд и, вытянув правую руку, поманила пальцем Егора Никифоровича. Тот разразился таким хохотом, что под потолком закачалась люстра.
- Ой, как похожа! Это ж надо, так здорово всё показать, - а когда он просмеялся, то взглянул на дочь:
- Ну а ты, донюшка, интересно, какую характерную героиню изображала?
Татьяна под пристальным взглядом отца по привычки сжалась в комок. За столько лет самостоятельной жизни, она так и не смогла освободиться от своего страха. С детских лет Таня панически боялась своих строгих и принципиальных родителей, и этот страх навечно поселился у неё где-то под корочкой. Ей на выручку пришла Светлана:
- Преподаватель по постановки танца сказала, что Татьяна с её хрупкостью, чувственным лицом и печальными глазами очень подходит на роль Ассоль из "Алых парусов". Этот трагический образ никто из нашей группы так здорово не смог бы исполнить, как она. Когда деревенские мальчишки, роль которых исполняли первокурсники из театрального отделения, бросали в Ассоль комки грязи, то весь зал рыдал вместе с главной героиней. Татьяна не играла роль, она была настоящей Ассолью и плакала на сцене всерьёз.
Егор Никифорович переглянулся с женой. Такого поворота событий они никак не ожидали:
- Значит, говорите, у Татьяны хорошо получаются драматические роли? - потирая подбородок, задумчиво спросил он. - Ну хорошо. А что вы дальше собираетесь делать? Какие у вас планы на будущее?
Света ответила:
- Мы с Тоськой..., я хотела сказать, с Ларкой едем работать во Владивосток. Я - местная, мне в родном городе уже и рабочее место приготовлено. А у неё, как у отличницы учёбы, свободное распределение. Лети куда хочешь.
- Ну и куда ты хочешь лететь? - спросила Елизавета Семёновна. Закончив хлопоты возле стола, она присела рядом с девушкой на диван.
Ларка, мечтательно глядя куда-то вдаль, ответила:
- Я хочу во Владивосток. Когда я со Светой первый раз приехала к ней домой, то чуть с ума не сошла. Не поверите, влюбилась в этот город без памяти. До этого я никогда не видела портовых городов, а тут смотрю чайки над головой летают вместе с голубями. Везде слышен шум машин вперемешку с гудками пароходов. А какая красивая бухта поздно вечером! В воде отражаются городские огни и ночные звёзды. Я люблю морскую пену, люблю крик чаек, люблю шум прибоя и солёный ветер с моря. Если бы я была мужчиной, то стала бы моряком, - лицо девушки дышало вдохновением. - У нас в общежитии над комодом висела картина с изображением моря. Так я целыми днями безотрывно могла на неё смотреть. Представляете?
- М-да... - нахмурился отец Тани. - Жаль. Очень жаль. А я надеялся, что вы останетесь с дочкой у нас. Будете вместе поднимать культуру в нашем колхозе. Ну, а дальше-то продолжать учение собираетесь?
- А как же? - ответила Татьяна и подумала: - "Пока подруги здесь со мной, надо сказать родителям о наших дальнейших планах. Если что - девчонки поддержат".
- Мы решили, - собравшись с духом, продолжила Таня, - вместе поступать на заочное отделение в Хабаровский институт культуры. Только не на хореографию, а на режиссёрское отделение. "Режиссура массовых праздников".
Мать всплеснула руками:
- А почему вы решили профиль поменять?
- В институте нет заочного отделения хореографии. Да и режиссура в нашем деле больше пригодиться.
- А что значит: "Режиссура массовых праздников"? - спросил её отец.
- Ну это организация и проведение гала-концертов, конкурсов, фестивалей и народных гуляний...
- Народных гуляний?! О! Это я одобряю. Умничка, доня! Обрадовала отца. Возрождение и пропагандирование народного фольклора, нам ой как нужно. Да, мать? Ну тогда мы вас благословляем на дальнейшее учение. А вы, девушки-красавицы, если надумаете к нам приехать работать в колхоз, добро пожаловать! Мы как раз запланировали строительство нового Дома культуры.
На следующий день девчата вышли во двор и занялись уборкой снега. Ноябрь в этом году был как-никогда снежным и холодным. Родители Татьяны наблюдали из окна как спорится работа у подружек. Наконец Елизавета Семёновна грустно проговорила:
- Ой, отец, как мы с тобой были не правы, что решили больше не рожать детей. Ты посмотри как наша дочка к подружкам-то привязалась душой! Как она меня просила сестрёнку или братишку, когда была маленькой. Как просила! - смахнув слезу, она продолжила. - Завернёт было котёнка или щенка в тряпочку, качает его как малыша и колыбельные песни ему поёт.
Егор Никифорович, откашлявшись, сказал:
- Оно, конечно, всё так. Да только сама, мать, знаешь: не до детей тогда нам было. Я колхоз поднимал, какая разруха страшная везде была, а ты - школу. Вспомни, как ты сразу три предмета вела. Да и хозяйство мы большое держали, чтобы дочка ни в чём не нуждалась.
- Так-то оно так, отец, - всхлипнула Елизавета Семёновна, - да только не спроста у нашей дочери хорошо получаются трагические роли. Надо бы нас с ней как-то помягче... что ли. Внимания больше ей уделять.
(Продолжение следует -http://www.proza.ru/2014/10/31/1718 )