История о жажде, влюбленности, грозе и не только

Пролог
Не относится вообще к содержанию произведения, а некоторая просьба автора: если не зацепило начало, напишите хотя бы "скучно", "банально", "тупо", "" слишком вычурно", "бесмысленно" или "парень, бросай ты это дело - ни фига ж не выходит", или "ну, лень мне читать столько текста".
Для меня, как автора, нет ничего хуже, чем равнодушие к моему тексту.

Собственно, история

Сложно сказать, с чего началась эта история. С определенной точки зрения она продолжается бесконечное множество раз, плавно перетекая из конца в начало… Из следствий в причины. Бесчисленное количество циклов, в которое не по своей воле (или же по своей, но из-за скрытого обмана автора) будет включен уважаемый читатель, все длится и длится, от раза к разу повторяя одни и те же события. Но пытаясь рассказать ее кому-то, нужно четко определить изначальный момент, от которого и пойдет дальнейшее повествование.
Все началось с легкой жажды и российского самоходного зенитного ракетно-пушечного комплекса Панцирь-С1. Не вдаваясь пока что в подробности участия сил противовоздушной обороны в нашей истории (обо всем имеет смысл рассказывать вовремя), скажем лишь то, что они стали косвенной причиной грозового фронта, нависшего над одним городком.
Хотя, можно было в основу рассказа вложить историю о неразделенной любви, а точнее: о неверии в себя, скрытом чувстве вины и зависимости от потребности быть любимым. Но кому интересно такое начало? Я как автор, конечно, не хочу решать за читателя (хотя это суть писательского хлеба), но все же рискну положиться на свои предпочтения. Книгу, где с первых страниц нас грузят неосознаваемыми мотивами главных героев (которые сводят на нет все попытки опосредовано донести главную мысль), скрывающими суть всего рассказа, я бы закрыл сразу же – ну какой прок в таких вот прямолинейных заявлениях? Автор на то и автор, чтобы немного попудрить мозги читателю.
Так же можно было начать историю за сотни тысяч световых лет от планеты Земля. Там, в глубине космоса среди звезд некая форма жизни задумала недоброе относительно землян, и момент рождения замысла так же по праву может считаться точкой отсчета. Однако он настроит читателя на какой-то совсем уж космический и инопланетный лад и собьет с толку, так как история, хоть и является крайне фантастической и необычной, но про обычного паренька и обычные душевные терзания.
Есть еще один вариант начала истории: в подвале торгового центра, что поблизости от нашего главного героя, с которым мы все никак не можем познакомиться, некий предприниматель соорудил странный для российской действительности аттракцион – зеркальный лабиринт. Насколько доходно в чуждых для подобных развлечений условиях рынка услуг оказалось это предприятие нам не важно, ибо в структуру повествования данный аттракцион вписывается отнюдь не заработком. Но, согласитесь, это тоже крайне странный вариант для введения вас, читатель, в историю: какой-то нелепый, при этом банальный, с намеком на попытку подражания зарубежным историям-страшилкам.
Так что вернемся к погоде.
Люди склонны давать сложнейшим по структуре явлениям простые и обыденные названия – к примеру, внетропический южный циклон, здоровенный такой, вращающийся вокруг своего центра с пониженным давлением вихрь, ворочающий тяжелые черные тучи, наполненные влагой, сметая все сильными и внезапными порывами ветра, окрестили просто грозой. Меж тем, циклон вовсю гнал к городу свой мрачный иссиня-черный авангард, оттеняя вечернее солнце в ясном небе. Граница между подступающим воинством грозового фронта и прозрачной лазурью небесной твердыни была ужасающе красива. Авангард неумолимо наступал, привлекая много внимания, загоняя людей под крыши, заставляя их еще больше спешить. И вот уже в городе слышались неторопливые, ленивые раскаты – то трубили глашатаи… Хотя чего это я увлекся этой хоть и замечательной, но лишней метафорой? Достаточно сообщить – что в город пришла гроза.
В одном из многоэтажных домов, коих кругом полным полно, этаже на пятом в окне с красными шторами можно было увидеть скучающего паренька. Ну, не прохожим, конечно, а нам с вами, уважаемый читатель. Представьте, что вы возноситесь над тротуарами и спешащими людьми, и приближаетесь к тому окошку, вглядываетесь сквозь прозрачную белую тюль и видите сгорбившегося парня, бессмысленно водящего мышкой по столу и рассеянно смотрящего в монитор. Это Максим, ученик 11 класса среднеобразовательной школы, любитель научной фантастики как в книгах и фильмах, так и играх. Скромный, неразговорчивый, неловкий и, слегка трусливый. Так себе главный герой, не так ли?
Но прошу вас не делать скоропалительных выводов, а понаблюдать за ним дальше.
Тяжелые капли, смачно падая на железный карниз (а может наши любопытные взгляды), привлекли внимание Максима. Он посмотрел на мокрые следы, весело отражавшие вечерние огни торгового центра напротив, и облизнулся. Пошарив по комнате взглядом в поисках живительной влаги, он не нашел чего искал. На данный момент он не осознавал, что ищет, действовал инстинктивно, а вот мысли были направлены в иное русло.
Где-то там, за уплотняющейся пеленой дождя в одной из подобных комнатушек сидела она…
Вообще эта фраза несет в себе очень много подсмыслов, которые друг с другом могут даже не вязаться. И очень странно было наблюдать в Максиме практически полное собрание интерпретаций данной фразы. Но именно это мы наблюдаем.
Самый важный и явный момент – Максим был сильно влюблен в эту девушку. Во всяком случае, сейчас, именно в этот вечер, именно в этот момент, не обнаружив в своей комнате ничего, что могло бы утолить его жажду (и не осознав этого факта), он понял, что скучает по ее присутствию, скучает аж до ноющей тоски в груди (а вот ее он осознавал очень даже хорошо, я бы сказал - гипертрофировано).
Другой смысл раскрывался в его тревожных ожиданиях относительно объекта обожания. Ждет ли она его так же, или же даже не подозревает о его тяге к ней? Они общались класса с седьмого – довольно долго, чтобы хорошо знать друг друга, но замечала ли она его долгие и непростые взгляды? И эти сомнения присоединялись к тоске, усиливая ее, присоединялись к жажде, увеличивая сухость во рту.
Так же были мечты о том, как он подходит к ней и признается во всем. Эти мечты различались вариациями начала, но всегда оканчивались одним и тем же – прелестным поцелуем. Ну а какой еще поцелуй может быть с прекрасной во всех отношениях девушкой? И чувствуя еще не свершившийся поцелуй на губах, Максим опять упускал мелкую мысль о том, что ему хочется пить.
А были так же и тревоги. Они барабанили сердцем о грудную клетку, раскачивая внутренний мир Максима над страшной пропастью. Она может отказать ему! Самое страшное слово, что мы, мужчины, можем услышать от девушек, сводящих нас с ума – слово «нет». Язык от такого волнения ворочался сильнее – Максим заглатывал комок страха, поднимающийся из неведомых глубин его подсознания, а вместе с тем нарастала жажда.
В конце концов, благодаря сомну смыслов, вложенных Максимом в ту, определяющую нашу историю фразу, критический предел был достигнут. В мозгу паренька ясно и ярко всплыла мысль – «Надо бы воды попить».
И пока Максим направлялся на кухню, нам с вами нужно успеть осознать еще одну возникшую в связи с грозой ситуацию. Для этого уменьшим скорость течения времени в несколько десятков раз. В глубине бури, в кучево-дождевых облаках, где в беспорядке метались мелкие льдинки будущего ливня, рождалась молния. Постепенно накапливая электрический заряд, буря готовилась к первому хлесткому удару по ненавистной земле. Яркая вспышка, равная одной десятой шага Максима, плетью вырвалась вниз и ударила прямо в базовую станцию, осуществляющую связь с мобильными телефонами всего микрорайона. Стоит ли говорить, что в этом же микрорайоне жил Максим? Но, что не менее важно, в этом же микрорайоне жила та самая девушка.
Однако Максим все еще идет на кухню, и еще даже не слышит грохота от судьбоносной молнии, а мы должны усвоить дальнейшую цепь событий. Скачок напряжения в оборудовании базовой станции благодаря халтуре подрядчика на сооружении грозозащиты не сжег оборудование, но изрядно его попортил. Несмотря на это станция продолжала работать и передавать сигналы с мобильников, но всего на один номер – нашего главного героя. Зона обслуживания станции была невелика, а пропускная способность и того исчислялось несколькими сотнями, и все же этого хватило, чтобы через мгновение после удара молнии на телефон Максима добрался первый сигнал о вызове, посланный, разумеется, на другой номер.
Возвращаем времени привычную скорость, и наблюдаем, как, проигрывая красных и горячих перцев чили, которые «не могли остановиться», зазвонил телефон. Максим развернулся и возвратился в комнату, испытывая легкую досаду. Тут же из-за стеклопакетов раздался грохочущий раскат, отголосок молнии, ставшей причиной звонка. Звонили с незнакомого номера, Максим не любил такие звонки – там мог быть кто угодно с любыми причинами, и ему почему-то представлялись не очень хорошие кто угодно и какие-то опасные причины. Но на звонок он ответил.
 - Да?
В ответ – неловкая тишина… Но потом там в тишине осмелели, кто-то зашуршал, и затем раздалось нерешительное протяжное «ээээ…».
- Игорь? – еще нерешительнее спросил в трубке девичий голосок.
- Эм… нет, вы, наверное, ошиблись номером, - ответил Максим.
- Как так? – озадачено вопросил миловидный голосок. – Ну, ладно, простите.
- Не беда.
Максим нажал кнопку с красной телефонной трубкой. И с некоторым волнением, которое опять-таки ощущалось им лишь отчасти, он направился на кухню. Он еще не вышел из комнаты, как раздался следующий звонок. Громкое соло нарушило умеренную тишину комнаты. Звонили с того же номера. Не успел вступить Энтони Кидис, как Максим прервал звучание рингтона.
- Да?
- Ой, я, похоже, опять ошиблась номером… - раздосадовано прощебетал все тот же голосок.
- Похоже.
- А странно это, потому что я звоню именно по нужному номеру, - обладательница прелестного голоса немного осмелела. – Я вот сейчас смотрю, что звонок идет именно на тот номер, который мне нужен.
- Я не знаю, чем вам помочь, может, ошибка в сети? – растерянно ответил Максим.
- А, может, вы там глупо шутите? – тон сменился на гневный, резко, словно девушку постигло озарение.
Максим аж отдернул телефон от уха.
- Передай Симонову, что мне его шутки поперек горла! Не хочет общаться – не надо!
В этот раз первым разговор закончила девушка. Максим ошарашено положил мобильник на стол. Мало того, что на него наорали, так еще и голос был до боли знакомым. К тому же фамилия Симонов!..
Как только перед внутренним взором Максима предстал образ той самой, по которой он тосковал, тут же через мелкие динамики пронзительно ворвалось гитарное соло. Образ взорвался. В этот раз номер был другим.
- Да?
- Это скорая? – в этот раз и голос был другим. – Скорая, да?
Пожилая женщина судорожно кричала в трубку, как кричат старые люди, стараясь быть услышанными, Максим даже отвел телефон от уха.
- Нет, вы ошиблись номером, - ответил он.
Прежде чем успел сбросить звонок, он услышал «Как же, я верно набрала…» Но следом последовало очередное соло. И новый номер.
- Да? – уже с некоторым раздражением ответил Максим.
- Какого черта? Где тебя носит? – на той стороне сразу же перешли к делу. – Ты выгляни на улицу, там же черт знает что! И сколько я тебя должен ждать? Ты там о себе что возомнила? Ты забыла совсем, кто я? Или ты решила свалить, стерва? Думаешь, я это забуду? Не надейся!
Максим не стал дослушивать. Грубый мужской голос бесил своими истеричными вопросами.
Но только он нажал на кнопку сброса, как раздался новый звонок. Он чуть не скинул его, но увидев, кто звонит, замешкался. Это была она. Снова.
Он принял звонок.
- Че там трезвонит у тебя? – недовольно прокричал отец с другой комнаты.
Максим не стал отвечать, так как в телефоне звучал ее голос.
- Игорь со мной поговорит или нет? – устало спросила она.
- Это не Игорь, - ответил Максим. – Арин, привет. Ты не туда попала.
- Хватит шуток! – сорвалась она. – Я смотрю на телефон и вижу там его номер! Я набираю его!
- Это Макс.
- Макс? – похоже, она узнала. – Ты сейчас у Игоря?
- Нет, Арин.
- Максим, ну я же ему на телефон звоню…
Окно вспыхнуло близкой молнией, в динамиках затрещало, но связь сохранилась.
- Арин, у меня тут что-то странное происходит…
Сердитый рокот лениво отозвался с небес.
- …какие-то люди звонят, скорую просят, мужик какой-то орал…
- Ну а я тут при чем? – она снизила громкость голоса.
- Ты тоже звонишь не мне, а попадаешь на меня.
- Бред какой-то, - она явно была не в себе. – Не понимаю, и как мне теперь ему дозвониться?
- Не знаю.
- Мне кажется, вы там смеетесь надо мной. Глупый прикол, вот что это! Мне странно представлять, что ты с Симоновым можешь такое провернуть, но, видимо, можешь.
- Я тебе не вру, - безуспешно попытался вставить Максим.
- Он трус! Передай ему, что может и дальше в кустах сидеть. Сам же хотел поговорить, «ох, я исправился, возвращайся, позвони мне вечером…» Идите вы!
И сбросила.
Максим еще несколько секунд прижимал телефон к уху. Подобное общение с желанной девушкой не сулило ничего хорошего. Более того, только что он узнал некоторые подробности ее личной жизни. Это удручало.
Снова звонок.
- Скорая? Плохо мне… Плохо! Сердце... Плехановский, дом пять…
Максим сбросил.
Соло.
- Валентин Петрович? – запыхавшийся голос под шум ливня. – Я опоздаю немного, тут затопило дорогу.
Сбросил и выключил сразу же. Свербило в груди – пожилая женщина не могла до скорой дозвониться. Но, может, после того, как Максим выключил телефон, она сможет? Неприятное ощущение ушло.
Максим вновь направился на кухню. В родительской комнате отец смотрел футбольный матч, а мать пыталась под громкий звук телевизора и комментарии мужа читать книгу. Но в этот момент матч прервался на рекламу, а Максим споткнулся о край ковра, застилавшего коридор.
- Макс, че там у тебя трезвонит? – недовольно спросил отец.
Придется заходить к родителям в комнату.
- Да люди какие-то звонят.
- Блях-мух, выключи ты его! Тут же Локомотив разносят… Сел бы с батей, футбол посмотрел, - отец был трезвый, но, судя по всему, его накрыло волной отеческой любви и заботы.
- Ему не нравится футбол, - не отрываясь от книги, ответила мать.
Максим же не любил, когда отвечают за него.
- Футбол – увлечение настоящих мужчин, - отец сказал, как отрезал. – Иди сюда, Макс, буду прививать тебе любовь к спорту.
Макс закатил глаза: чертов мобильник, чертова реклама, чертова жажда… Ведь сидел спокойно в своей комнате, так нет, теперь полвечера придется сидеть рядом со скандирующим в телек отцом!
- Я это, только попить налью, - упавшим голосом отозвался Максим.
- А, может, тебе покушать разогреть? – спросила мать, все так же перебирая взглядом строчки из книги.
- Захочет есть – попросит, да, Максим? – резво ответил отец.
- Ага, - кивнул Максим. Он не любил, когда отвечали за него.
- Давай, на кухню и обратно, мигом, - скомандовал отец.
И в этот момент телевизор завопил истошным голосом…
Максим дернулся и ударился затылком о стену. Мать взвизгнула и подпрыгнула на кресле, выронив книгу, отец выругался. Динамики телевизора исторгали какой-то нечеловеческий вой, и это не думало прекращаться. Картинка с рекламы пива сменилась на помехи, сквозь которые проскакивали неясные образы, то ли той же рекламы, то ли чего-то другого.
- Выключи его, - перекрикивая вой, потребовала мать. Отец возился с пультом, но ситуация не менялась, так что пришлось ему встать и нажать на кнопку выключения. В квартире сразу стало тихо, правда, остался звон в ушах. Сердце Макса билось так, словно хотело установить мировой рекорд по частоте сердечных сокращений, он тяжело дышал, а ушибленный затылок ныл. Но спустя пару мгновений тишины стало понятно, что вой продолжается, только звучит он теперь от соседей. Заглушенный стеной истошный звук пробирался сквозь железобетон, словно пытался вернуться в полную силу.
- Кажись, не только у нас, - неровно выдыхая, заметил отец.
Затем вой от соседей прекратился, но по-прежнему звучал, только в разы тише.
- По всему дому что ли? – испуганно спросила мать.
Затем вдруг все сразу стихло.
- Закончилось видать, - сказал отец. – Ну-ка я его опять включу.
Невысказанный протест так и витал в воздухе, но глава семьи проигнорировал его. Он осторожно нажал кнопку включения и телевизор озарился мягким голубоватым светом.
На экране было черт знает что… Это черт знает что свирепо уставилось на родителей, и немного шевелилось, дышало что ли…
Теперь нам с вами, дорогой читатель, следует немного отвлечься от дальнейшего развития сюжета и поговорить о застывших узорах на ткани повествования. Отобразить экспозицию так, чтобы в кадре оказались элементы, проясняющие наблюдаемую картинку. Для этого мы вновь должны остановить время (ну, технически не остановить, но уменьшить его до столь малой скорости, которая позволила бы рассмотреть нам некоторые «узоры» и их истоки).
Первое, что важно знать – над городом застыл самый настоящий инопланетный космический корабль, при чем не абы какой, а военного типа, предназначенный для разведки и совершения диверсий на диких, неизученных и враждебных планетах. Сам по себе этот факт кажется невероятным, при чем настолько, что придирчивый читать может подумать, что автор занялся излишней выдумкой, скатываясь в банальную и неинтересную историю о пришельцах. На что я, как автор, могу с легкостью ответить, что выдумкой я не занимался, для этого придирчивым читателям предлагается взглянуть на небо над городом, чуть выше грозового фронта, и вот – вы только посмотрите, черная металлическая громадина причудливых форм плывет  себе и в ус не дует, что якобы является чьей-то выдумкой.
Что ж, после этой, отчасти надуманной автором перепалки с придирчивыми читателями, продолжим отображать статичные факты, важные для развития нашей истории. Но для этого надо взглянуть гораздо глубже, в суть самой реальности, окружающей наших героев. Пока Максим приходит в себя, в промежуток времени, равный сотой доли секунды, от него волнами разбегаются и множатся альтернативы. Те из вас, кто присмотрится повнимательнее, может заметить, что реальность расщепляется и тысячи других, но таких же Максимов так же приходят в себя. Знатоки теории и практики науки, изучающей параллельные миры, могут уловить следы тех альтернатив, что уже откололись от нашего главного героя и зажили собственной жизнью, навсегда растворяясь в ткани Вселенной, идя собственным путем. В некоторых из них Максим чудесным образом оказывался на пиратском корабле, с деревянным протезом вместо правой ноги, но так как это не имеет никакого отношения к нашей истории, не станем вдаваться в подробности и оставим эту сюжетную линию без разгадки. Кхе, кхе, обратятся к автору эти знатоки законов Вселенной, и что тут такого, подумаешь миллионом параллельных миров больше? Это лишь капля в океане того, что есть! Я соглашусь с ними, и вправду, ничего страшного, такое происходит сплошь и рядом.
Но именно этот факт расщепления реальности на миллионы вариаций имеют значение для продвижения нашего сюжета.
Вы хотите знать причины? Хорошо. Повернем время вспять. Благо, я как автор обладаю подобной возможностью. Вернем тот ужасный вой, теперь он исходит из комнаты прямо в динамики телевизора, прокрутим задом наперед разговор Максима с родителями. Пронаблюдаем, как с каждой возвращенной в течение времени секундой в Максима врываются тысячи реальностей, объединяясь в нем в единый исходный рисунок. Вот он уже еще не споткнулся, вот он сначала закончил, а потом начал выключать телефон. Вот его слова возвращаются обратно на кончик языка, а телефон поглощает издаваемый им звук. Соло играет наоборот, и это звучит очень странно, даже для RHCP. Максим принимает обратно все свои удивления, огорчения, радости, снова удивления, затем берет телефон в первый раз после той злополучной молнии, а вот и звук грома, высасывающийся через щели в стеклопакете, стекло возвращает улице ударную волну, и та несется туда, где была рождена, вглубь бури, прямиком в раскаленный воздух, который становится еще жарче, приближаясь к эпицентру. Проследуем за яркой ломанной лентой молнии мимо застывших капель и градин, и упремся в металлический бок инопланетного корабля.
Вот мы и видим причину. Ну а что вы хотели от инопланетных технологий, связанных с практически мгновенным перемещением во Вселенной, которые по велению его величества случая, родили земную, но уже непростую молнию, угодившую прямиком в базовую станцию, замкнувшую все звонки на одном абоненте, и дальше, электрическими импульсами и электромагнитным излучением донесшую до Максима, являющегося ключевым персонажем в этой истории, в прямом смысле слов «возможность выбирать»? Более того, в тот момент, когда Максим подвергся этому воздействию, он сам находился в сомнениях и разделял свою психологическую вселенную (пусть и относительно прелестной девушки Арины) на несколько очень волнующих вероятностей. Тут и без инопланетного воздействия можно породить пару десятков реальностей…
Предугадывая вопрос о том, что «Чего это инопланетяне невероятными могли показаться, а расщепление вариантов развития реальности – норма?», сразу на него отвечу. Для нас, авторов, расщепление реальности – это норма. Любой, уважающий себя рассказчик, знает, что отображаемая нами реальность имеет в своем развитии не один и даже не два варианта альтернативы. Каждое предложение, каждое слово может стать тем камнем, плюхнувшимся в воду, рождающим расплывающиеся круги вариативности. Порой многообразие сюжетов, рожденных одной идеей – поражает воображение. А вот инопланетный корабль – поди поищи.
Удовлетворив любопытство по этому незаданному пока еще читателями вопросу, двинемся дальше. Вернемся к тому единственному пути развития событий (хотя, забегая вперед, сообщаю, что это не совсем корректная формулировка, так как некоторые реальности пересекутся), который представляет наибольший интерес. А для этого позволим времени набрать привычные обороты.
Из телевизора на родителей злобно глядела инопланетная рожа. Она скалилась, обнажая ряды острых клыков, выпучивала глаза, шевелила чем-то похожим на уши. В общем, устрашала, как могла.
- Глупость какая-то, - озадаченно произнес отец.
- Шутит кто-то что ли? – предположила мать, смахивая с себя опасения.
- Вот сволочи! Футбол верните! – закричал отец на телевизор.
Существо с экрана, меж тем, все нагло пялилось.
- Земляне, - раздался из телевизора скрипучий голос. – Мы прилетели к вам издалека, и с миром.
Судя потому, что у рожи открывалось какое-то отверстие ровно посередке (к слову сказать, устрашающие клыки росли совсем в другом месте), говорило оно. Сейчас же оно замолчало. Максим решил, что оно обдумывает, что бы сказать дальше?
- Вот уроды, - успел вставить отец.
- Это мы уроды? – вдруг спросило существо. Отец слегка отклонился от экрана.
- Видели бы вы себя, люди… - продолжило существо. – Мы, конечно, не самая лицеприятная раса во Вселенной, но по сравнению с нами вы просто отвратительны, белые, гладкокожие, хрупкие… ткни вас – развалитесь.
- Это ты мне? – недоумевал отец.
- Тебе, землялнин, - ответило существо с экрана.
- Но, как?.. – отец вскочил с кресла и стал осматривать телевизор со всех сторон. – Я, конечно, слышал, что через телек могут следить, но это же выдумки…
Существо наблюдало за ним, вращая головой ровно так, чтобы удерживать отца в поле внимания.
- Дорогой, он смотрит на тебя! – испуганно произнесла мать.
- Какой-то негодяй шутит, - отец зашел за телевизор, проверяя что-то в проводах. Существо, утеряв отца из поле зрения, уставилось на мать. Та даже вскрикнула.
- Успокойтесь, люди, - скрипучим голосом продолжило существо. – Мы скоро уйдем. Но перед этим нам нужно кое-что сделать здесь, а для этого нужны, эм… добровольцы. Мы сейчас ищем их по всему городу, в каждом вашем телевизоре, на каждой странице Всемирной сети, на каждой радиоволне звучит мой голос, обращенный к вам.
- Что? – мать перешла на шепот, а на глазах появились слезы.
- Дорогая, не реагируй ты так на глупую шутку, - отец вылез из-за телевизора. – Я вот не понимаю только, как они это делают.
Тут существо резко повернуло то, что наверняка у него называется головой, в сторону Максима. Колючий взгляд пронзительно желтых глаз уставился на парня.
- Ты будешь добровольцем! – заявило оно. – Все, люди, мы нашли того, кто нам поможет. Его одного нам хватит сполна.
Мать с ужасом в глазах взглянула на сына. Похоже, она принимала все происходящее за чистую монету.
- Нет… Нет! – крикнула она. – Никаким добровольцем он не будет!
Наверное, это был первый раз, когда Максим обрадовался ответу за него.
- Разумеется, - отец подошел к ней, - Скоро все наладят, не обращай внимания.
И тут же рухнул на пол.
Мать охнула, не понимая, что случилось с мужем, и тоже потеряла сознание, обмякнув в кресле. Из расслабленных рук выпала книга прямо на грудь отца, но тот это, судя по всему, не почувствовал.
- Подойди ближе, мальчик, - скомандовало существо.
Максим застыл на месте, намертво вцепившись в дверной косяк, и смотрел на родителей.
- Не бойся, они живы, но зато не мешают, просто спят. Тебя мы трогать не будем.
Максим хоть и слышал слова, но смысл доходил с трудом, а потому ничего не ответил.
- Хорошо, - терпеливо проскрипело существо. – Тогда я предлагаю тебе такой план: ты выходишь из дома, идешь на перекресток улицы Мирной и Юбилейного проспекта, вроде так это место называется, там будут дальнейшие инструкции.
- Погодите, - очнулся Максим. – Вы же говорили про добровольца?
Он словно очутился внутри одной из тех фантастических книг.
- Да, это ты, - ответило существо.
- А кто так решил? – спросил Максим.
- Мы так решили, - ответило существо. – Мы решили, что ты будешь добровольцем. Нам кажется, что из тебя получится самый лучший доброволец.
- Но становиться им или нет – решать же должен я, разве нет?
От книги здорово попахивало бредом.
- Сейчас… - существо замолкло и закрыло желтые глаза на секунду, затем открыло. – Да, произошла ошибка… Сложности перевода: в нашем языке нет слова доброволец. Мы решили, что ты будешь отличным рабом.
- Рабом? – у Максима подкосились ноги. – Рабство же отменили… вроде как…
- Нам все равно до ваших отсталых экономических и социальных проблем, - вешало существо. – Пора работать, раб. Иди, куда сказано и будь там через двадцать ваших земных минут, или мы убьем твоих родителей…
Затем добавило:
- Ну и тебя заодно…
С громкими звуками грома с улицы существо сменилось обычными помехами, из которых плавно выплыла трансляция футбольного матча.
После того, как Максим проверил пульс у родителей и посмотрел, не ушибся ли отец сильно при падении на пол, он решил выстроить в логическую цепь произошедшие события, но так как он пока что не знает всей подоплеки истории (равно как и вы, читатель), то начал отнюдь не с начала. Итак, в телевизоре внезапно возникает непонятное чудовище, которое утверждает, что оно инопланетное и прилетело на землю с миром, но ему нужен раб для выполнения какой-то работы, этим рабом оно выбирает Максима, и для того, чтобы мотивировать его послушание, сначала лишает родителей сознания, а потом обещает убить всех, в том числе и Максима, в случае неисполнения приказов, а первым же приказом является требование прийти на определенный перекресток в городе. Выстроив эту логическую цепочку, Максим понял, что выглядит она, мягко говоря, неубедительно. Однако бросив взгляд на родительские тела, он вновь промотал эту цепочку, и в этот раз она внушала больше доверия.
А, может быть, он сошел с ума? Кто знает, где он сейчас на самом деле и чем занимается? Выдумал эти события, а на самом деле пугает родителей странными фразами и неадекватным поведением. Но, к сожалению, как не пытался Максим почувствовать фальшь в ощущениях и переживаниях, у него ничего не вышло. Не обладая другим восприятием происходящего, он решил, что нужно следовать указаниям, а там – будь, что будет.
До перекрестка Юбилейного и Мирной пешим ходом 10 минут, поэтому Максим не торопился. Он тщательно умылся, неосознанно надеясь, что вместе с водой уйдет и весь этот морок, вспомнил, что хотел пить. Посмотрев зеркало перед уходом, Максим задержался в ванной гораздо дольше, чем планировал изначально.
Дело в том, что отражение нашего главного героя, не соответствовало положению нашего главного героя. Более того, оно нахально улыбалось, чем и вовсе сбивало с толку – ладно бы просто «не попало», ну, с кем не бывает, признай ошибку и исправь ее. Но вот эта улыбка говорила о том, что никто ошибку признавать не станет, и даже так – улыбка огромным текстом сообщала, что отражение продолжит нарушать законы физики, и ему хоть бы что!
- Привет, - радостно объявило оно, чем заставило Максима дернуться назад и удариться пяткой о стиральную машину.
- Так, судя по всему, ты меня видишь впервые, - пронаблюдав за реакцией, подытожило отражение. – Ничего страшного, думаю, еще не раз встретишь тут кого-нибудь. Не факт, что меня, конечно, но это не имеет значения…
- Ты еще кто? – сипло спросил Максим.
Он так старался поверить в настоящих инопланетян, что использовал для этого все резервы допущений в области фантастики, однако своевольное отражение в эти резервы уже просто не влезало.
- А ты не узнаешь? – ухмыльнулось отражение, оно подошло ближе к зеркальной границе, иронично рассматривая Максима. – Надо же, и вот я так выгляжу, когда меня шокируют? Позор сплошной…
- Ты тоже инопланетянин? – у Максима, уже закрались подозрения на счет свободолюбивого отражения, однако грех слегка не потупить в такой ситуации.
- Да ну брось, - отмахнулось отражение. – Я не верю, что ты ничего не понял… Даже я, когда впервые тебя увидел, кое-что подозревал…
- Меня? – брови Максима, казалось, взяли самую высокую вершину на лбу, которую вообще могли одолеть.
- Технически нет, но если в общем, то ты сейчас разговариваешь сам с собой, - отражение слегка замешкалось, - равно как и я болтаю сам с собой.
Ну что ж, скрытые подозрения обретали больше власти. Максим с ужасом понимал, что фантастика, которой он повально увлекался класса с третьего, постепенно проникала в его жизнь все глубже и глубже.
- Ты – это я? – неуверенно уточнил Максим.
- Ну а как же иначе, уж всяко не твое отражение, - усмехнулся зеркальный Максим. – Я говорю с тобой из своего хода событий. А ты находишься в своем.
- Ты из параллельной Вселенной! – догадался Максим.
- Я вот вообще не в курсе, как это называется, - честно ответил зеркальный Максим. – В какой-то момент события пошли двумя путями, на одном из них нахожусь я, на другом – ты. Хотя, если честно, этих путей родилось уже бог знает сколько, так что будь готов к тому, что какой-нибудь еще Максим встретится тебе на пути. И раз ты в таком шоке, значит, у нас к тому же расхождение во времени. Представь, Макс, я говорю с тобой из будущего другой Вселенной!
- Обалдеть… - только и смог выдавить из себя настоящий Максим.
- Вот-вот, ты бы видел мое лицо, когда я узнавал это…
- Думаю, оно мало отличалось от моего.
– Не сомневаюсь. Однако я по делу, как ни странно.
- По какому-такому…
- Так, парень, хватит позорить меня, - решительно перебил зеркальный Максим. – Бери себя в руки – у тебя ж там невесть что творится! Как ты собираешься выпутываться, если будешь так вот притормаживать?
- Я, честно говоря, даже не представляю…
- У тебя там пришельцы угрожают, родители без сознания… Надо что-то делать!
- Что делать?
- Ну, для начала перестать отрицать происходящее: относиться к нему как к страшному сну, выдумке, розыгрышу, игре фантазии. Первый шаг – важно признать, что это правда. Реально. Всамомделишно.
- Ага… Я к тебе то с сомнением отношусь, а уж к инопланетянам – тем более…
- Я тебя как никто другой понимаю, уж поверь. Но, пока ты не признаешься себе в том, что это единственное доступное тебе восприятие событий, ты не сможешь решить головоломку.
- Какую головоломку?
- Да что ж ты такой!.. - в сердцах воскликнул зеркальный Максим. – Задачу, проблему, поиск решения, выход… Тебе нужно спасти и себя и родителей – вот эту головоломку. Но, судя по тому, что ты продолжаешь все отрицать, ничего у тебя не получится. Ты даже первый шаг сделать не можешь, а что говорить о втором?
- А ты смог, значит?
- Я справился на отлично, можно сказать, и теперь помогаю всем нам.
- Всем нам?
- Да-да, именно всем, - улыбнулся зеркальный Максим. – Но я тебе ничего не скажу, постигай правила игры сам.
- Под игрой ты понимаешь?..
- Парень, соберись же, черт тебя побери! Я имею в виду не игру как игру, а сами события. Никто с тобой не играет, с тобой происходит странная, непонятная, ужасная и в то же время прекрасная жизнь!
- Очень прекрасная, - буркнул наш Максим.
- Все зависит от того, что ты видишь! Как ты относишься к обстоятельствам. Повторю, важно то, как ты себя ощущаешь! Это первый шаг. Прими, не отрицай. Других вариантов тебе не дано, либо принимаешь, либо скатываешься вниз по горке в бездну. И да, тут тоже есть два выхода: либо рабство либо смерть. Какой тебе больше нравится?
- Никакой, конечно.
- Тогда перестань катиться вниз, возьми себя в руки!
- Это сложно, я ума не приложу, как у тебя получилось.
- Знаешь, если бы ты не был мной, я бы давно закончил разговор. Только это и заставляет меня продолжать бессмысленные уговоры. В третий раз говорю – прими происходящее!
- Ладно, хорошо, допустим, я понял, что ты имеешь в виду. Это сложно, но я попытаюсь. Скажи мне, что за второй шаг.
- Допустим, он понял… - проворчал зеркальный Максим. – Следующий шаг – разберись в правилах.
- А они есть?
- Они всегда есть! Жизнь это не череда случайных, не имеющих закономерностей, причин и следствий событий. Всегда есть что-то, что определяет порядок вещей, каким бы хаосом тебе не казались бы события. Ищи этот порядок, ищи закономерности, понимай законы. Вот об этих правилах я говорю. Они есть всегда!
- Звучит чересчур оптимистично, - мрачно сказал наш Максим.
- Для того, кто не хочет выбираться из ямы – да.
- Да хватит уже! – вспылил наш Максим. – Прошло всего ничего, у меня не было возможности привыкнуть! Такого раньше не происходило никогда.
- Понимаю, но и ставки высоки. Твоя жизнь и не только твоя.
- Это да…
- Есть еще кое-что, что мне нужно тебе сообщить. Это очень важно. Запомни сам и передавай другим нам, кого увидишь, обязательно! Это то, что может помочь нам спастись.
- Вот с этого бы начал.
- Ага, а ты бы и рад был после этого сесть и ничего не делать. Подумай сам, насколько вероятен шанс того, что нас кто-то вообще будет спасать?
- А насколько вероятен шанс того, что с нами все это начнет происходить?
- Хорошо, не буду препираться, просто передам сообщение. «В 21:13 подойди к любому зеркалу. Передай это другим». Запомнил? Время, зеркало, передать другим. Честно говоря, я не знаю, с кого это началось… Мне об этом сообщила Арина.
- Арина?
Разговор был прерван знакомым телевизионным воем. Максим рванул в комнату, ожидая худшего и проклиная себя за медлительность. В этот момент он успел подумать, что нужно было сразу исполнять волю инопланетян, а не беседовать с самим собой у зеркала.
Из телевизора в комнату глядело перекошенное лицо Максима. И тут, уважаемый читатель, я не буду вдаваться в подробные разъяснения, ибо с этим прекрасно справится телевизионный двойник главного героя.
- Ого… Сколько нас, - вой утих, и появился голос, прерываемый телевизионными помехами. – Я и представить не мог.
Телевизионный Максим все напряженнее вглядывался в комнату.
- И вы все меня слышите? Ну, надеюсь, слышите, лишнего времени на повторы у меня нет … В общем, сейчас, соберусь.
Лицо было перемазано так, словно телевизионный Максим выбрался из угольной шахты.
- Агааа!!!! У тебя трансляция! – раздался восторженный голос из ванной комнаты. – Оставлю тебя на этом. Кто знает, может, свидимся. Бывай!
- Некоторое время назад, у каждого из вас по-разному, но не более часа, кое-что произошло. Я не буду вдаваться в подробности, но лишь скажу, что количество вариантов нашего настоящего и будущего стало множиться со скоростью света. Я вот сейчас вижу каждого из вас СРАЗУ. Я вижу, что кто-то не совсем понимает, что происходит, кто-то уже в курсе, у кого-то совсем другие заботы… эээ… деревянный костыль вместо ноги?.. Не важно! Важно то, что бесчисленное количество Максимов, рожденных с наступлением грозы, смотрят телевизор и видят меня, один из возможных вариантов себя. Не стоит даже пытаться понять, как это произошло, и каким образом наши разошедшиеся реальности начали пересекаться, но стоит понять, что с этим делать. У всех нас, почти всех, кроме общего прошлого, есть одна деталь, которая объединяет – инопланетный космический корабль, зависший над городом. Я гляжу, это для многих открытие. Что ж хорошо, тогда не зря я тут с вами говорю. Видимо, я самый скорый из нас всех, или самый удачливый, а, может, все дело в путанице параллельных миров, но дело в том, что я уже на корабле… Кха-кха… ужасно хочется пить, простите… В моем варианте развития событий произошло следующее – жуткие инопланетные гости связались с каждым жителем города через телевизор в поисках бесплатной рабской силы, затем заметили меня и угрожая родителям, стали принуждать меня появиться на определенном перекрестке в определенное время. Я вижу, что большая часть понимает, о чем я толкую. Так вот, я не пошел туда. А точнее, по ряду причин так и не добрался до перекрестка. Самое забавное, что одной из причин было мое же предостережение через телевизор. Я видел сам себя чуть менее часа назад, и слушал свой наказ о том, что не нужно идти на перекресток! Ни в коем случае! Это странно, это непонятно, но поверьте, впереди еще куча всего странного и непонятного. Прошу вас, постарайтесь не потеряться во всем этом. Это очень важно – сохранить разум и понять логику происходящего, а она есть, ищите ее. Так вот, те из нас, кто все же поспешил на перекресток, прогадали. Они оказались в плену, более того, обязательства по освобождению родителей от принудительной комы выполнено не было. Я слышал крики обиды, потрясения, ненависти, скорби, сумасшествия тысяч тех, кто попался на удочку инопланетян. Это ужасно, неисправимо уже, потому что те реальности, в которых это произошло, более не связаны с нами, и, наверняка, мы ничего не сможем сделать, никак нельзя исправить это. Но зато мы можем исправить то, что есть у вас сейчас, прогнать пришельцев и возобновить привычный ритм жизни… И все же угрозу нашим жизням и жизням миллиардов наших родителей можно устранить. И поэтому прошу, в первую очередь, что нужно для этого сделать, а вы ведь очень хотите спасти их – не выходите из дома! Они ничего не сделают с вами, если вы выключите телевизор. Всего-то достаточно выключить телевизор!
Телевизионный Максим тараторил и тараторил, его странные, пугающие смыслом слова, тем не менее, казались вполне разумными. В телевизионном Максиме, наш Максим узнавал себя. А кому мы верим больше всех, и даже зачастую необоснованно и бездоказательно – конечно, себе!
- Второй момент, очень важно, прежде чем меня заглушат ваши версии инопланетян, вы должны дозвониться до скорой помощи, и вызвать врача той женщине. Ну, видите, каждый из вас понимает, о чем речь! Ну, кроме некоторых. Не пытайтесь понять, в чем дело, а просто делайте то, что я говорю. И третий момент – девушка… нуж… е… приш… попроб… глуш…
На экране вновь проявилось нечто, отдаленно напоминающее что-то живое. Знакомая инопланетная морда по-прежнему страшно вращало глазами.
- У тебя осталось мало времени, мальчик, - проскрежетал пришелец и пропал.
На экране возникла трансляция футбольного матча. Максим выключил телевизор, и на всякий случай вытащил штепсель из розетки. Была мысль его вообще с окна скинуть, но на такие радикальные меры духу не хватило.
Потом он сразу же рванул обратно в ванную комнату к зеркалу, и обнаружил пустоту. Вся ванная комната отражалась без каких-либо изменений, но вот самого Максима там не было.
- Эй! – крикнул он в зеркало, попутно осознавая, что глупо выглядит.
В ответ тишина. Максим посмотрел на себя, руки, туловище, ноги. Все есть, все на месте, ничего он прозрачным не стал.
- Эй, Максим, - боже, как же глупо звать самого себя. – Ты мне нужен!
Максим пытался разглядеть отражение коридора, может быть, там что понятно будет, но ни единого движения, признака своего отражения, не обнаружил. Он почти запаниковал, но в один момент вдруг обрел ясность сознания и взял себя в руки. Одна мысль принесла ему спокойствие – уж если одна из его версий смогла проникнуть на инопланетный корабль, связаться с миллионами других максимов, попыталась организовать их на противодействие пришельцам, то, значит, и он сможет совладать с ситуацией. По большому счету, он только что дал сам себе схему спасения!
Если бы могли увидеть логические схемы, впопыхах выстраиваемые внутри головы нашего главного героя, мы бы увидели следующее: «Так, нужно все разложить по полочкам. Первое – не выходить из дома. Второе – вызвать врача той женщине. Третье – девушка… Судя по всему, передачу перехватили и оборвали вещание. Жаль, что третий пункт не был услышан до конца. Но если учесть, что этот наказ я давал сам себе, то скорее всего речь идет о той самой девушке… Арине». Заодно мы могли бы наблюдать, как эти логические схемы чуть не разрушились под влиянием сильного импульса, сладостного чувства, тараном ударившего в голову при появлении образа девушки. Но схемы устояли, а таран пока что завис в миллиметре от очередного удара, продолжим знакомство с мыслями главного героя: «Об этом позже, обязательно, но позже… Сейчас, главное, родители… Не выходить из дома – это совсем не выходить или же выходить но потом… Или главное – не идти на перекресток? Черт, чего ж я так плохо объяснил эту часть?! А вызвать скорую той женщине – это он о той старухе, что ошиблась номером? Хотя, скорее всего, да… Или нет… Да точно ей, больше некому… А где она живет? Е-мае, я забыл ее адрес, она ведь говорила его, или не говорила? И третий момент - девушка» Опять удар тарана, опять трясутся хрупкие и корявые логический цепи, слова утекают через разломы, оставляя Максима в немой тупой тишине.
«Телефон!»
Мы видим, как Максим несется, поскальзываясь на банном коврике, спотыкаясь о все тот же край коридорного ковра, врезаясь в стены и дверные косяки. С бешенным стуком сердца он жмет на кнопку с зеленой трубкой. Телефон озаряется мягким светом, и не успевает найтись сеть, как раздается звонок. Максим тупо смотрит на номер вызывающего его абонента, и таран бьет в третий раз, пробивая огромную брешь, разрушая намерения, которые он старался удержать в своей голове.
- Да? – неуверенно отвечает он.
- Максим!!! – на той стороне звучит восторженный голос. – Максим! Максимушка! О, боже, как я рада, что ты ответил!
- Эээ… да, - так же неуверенно продолжил Максим.
- Ох, ты очень странный парень, честно, - восторг Арины разрывал каждую клеточку его тела на кусочки, он свидетельствовал о том, что случилось нечто очень желанное, но и страшное одновременно. – Еще минуту назад ты говорил, что можешь не помнить о нашем разговоре! Ты действительно не помнишь?
- Эм… нет, - честно признался Максим.
- Это удивительно… черт побери, это же прекрасно! – она звонко засмеялась. – Тогда у меня для тебя прекрасная новость.
- Какая новость? – сухим от волнения и жажды голосом спросил Максим.
- Я в тысячный раз говорю – да… - она сделала паузу, видимо, выжидая его реакции.
- Что… да?
- Ахаха! Ты меня предупреждал об этом! – она, казалось, обрадовалась еще больше. – Я говорю тебе да! На твой же вопрос! На тот вопрос, на который ты попросил ответить чуть позже!
- Арин, - перебил ее Максим, предчувствуя катастрофу. – Я прошу тебя начать сначала, а то я слегка потерялся.
«Постарайтесь не потеряться во всем этом» - вспомнил Максим предостережение самого себя.
- Хорошо, - удивительно легко согласилась Арина. – После той ужасной рожи в телевизоре я вновь решила позвонить своему бывшему, ну этому, Игорю Симонову, меня трясло от этого глупого, как показалось, розыгрыша. Все эти странные шуточки на тему «землян» и сама эта рожа пугала. Но на звонок ответил опять ты. Я уже подумала, что все, разорву вас на куски, но ты мне все объяснил. Более того, ты пришел ко мне домой, правда, другой ты, и рассказал и даже показал, что происходит! Сказать, что я была в шоке – не сказать ничего. Но это показалось мне таким прекрасным событием, что я доверилась твоему рассказу. Я много с тобой общалась. Иногда ты был очень странный, такое ощущение, будто бы боялся меня или впервые видел, а иногда ты был очень крутым. И тогда я поняла, что я влюбляюсь… В последний раз, когда мы с тобой говорили по телефону, ты признался мне, что давно влюблен в меня, и просил не отвечать сразу, а ответить тому тебе, который позвонит по телефону после. И вот, я отвечаю – да! Да! Я тоже влюбилась. За тот час, что прошел, ты показал себя, настоящего себя, а не того, который каждый день сидит рядом со мной в классе и боится слово лишнее произнести. Черт побери, Макс, почему ты скрывал, что ты такой?
- Я не знал, что может случиться такое? – вяло отмазался Максим.
- Да при чем здесь то, что случилось? Это ерунда! Главное, что эти события проявили в тебе настоящего, сильного, умного, замечательного человека!
- Я еще пока что не такой.
- Да ты всегда такой! – звонко ответила Арина. – Но я так понимаю, что у тебя еще куча дел впереди. Я чувствую это по твоему голосу. Тебе еще предстоит раскрыться и признаться одной из меня в своих чувствах. Боже, как это романтично!
- Ого, ты больше моего знаешь.
- Ахаха, знал бы ты, как нелепо пытался мне сказать о своих чувствах минут пятнадцать назад! Но ты не бойся – пытайся и пытайся, потому что теперь ты будешь знать, что я отвечу.  Судя по всему, тебе придется нелегко, но ты справишься. Обязательно. Потому что уже тысячу раз справился. И кто-то из множества Арин тебе ответит «да»! Это признание пересекло грань, разделяющую сотни параллельных миров, и не должно на мне остановиться; где-то там живет еще мириады Арин, которые еще не знают, что их ждет, не вздумай оставить тех меня без своего первого шага! Это очень важно, не только потому что в конце концов я отвечу взаимностью, но и для дальнейшего развития событий. Ты мне сам об этом сказал. Поэтому в тысяче первый раз повторю тебе – ДА! ДА! ДА!
Таран не бил, потому что от него ничего не осталось, он измельчился в щепки при последнем ударе, равно как и вся мыслительная деятельность Максима.
- Есть еще одно, что нужно мне передать, - голос Арины чуть посерьезнел. – Запомни это, важная информация, ее нужно передать другим. В двадцать один час тринадцать минут ты должен подойти к зеркалу. Не забудь, это важно! И передай другим, ну ты понимаешь, кому другим, да?
- Да…
- И перед тем, как попрощаться именно с тобой – хочу заметить, что мы находимся не в одной параллели. Твоя Арина может ничего и не знать, или же догадываться, но еще не прийти к этому ответу. Так что вперед, герой! И спасибо тебе за такое невероятное событие в моей жизни!
Раздались короткие гудки. Максим медленно опустил телефон. Он медленно присел на кровать, ощущая, насколько ватными оказались его ноги – как он вообще не упал во время разговора.
Катастрофа случилась.
Словно наблюдая со стороны за самим собой (что в свете последних событий совсем не удивило бы), Максим просмотрел список входящих вызовов.
- Да? – ответил мужской голос.
- Здравствуйте, мне звонила женщина с этого номера, ошиблась номером, скорую вызывала…
- Женщина? - на том конце, казалось, очень удивились.
- Женщина, пожилая…
Максим вдруг разозлился, он нуждался хоть в какой-то определенности в этих сошедших с ума событиях.
Однако на этот раз нужно прервать наше повествование, чтобы автор мог объяснить читателям, почему Максима ждал очередная неожиданность, и, возможно, прояснил некоторые предыдущие ситуации. В этот раз не будем для этого останавливать время. Как вы помните, все телефонные звонки замыкались на номере нашего главного героя. И даже когда он совершал звонок со своего телефона, сигнал шел на тот же самый номер. Однако странная игра запутанных вариаций реальностей отправила звонок в параллельный мир, другому Максиму, который вот так же сидел растерянный возле телефона. Более того, пока телефон нашего Максима был выключен, все звонки, исходящие с этой версии событий шли в случайную другую версию. Таким образом, люди звонили сквозь время и пространство, попадая не туда, куда хотели: так случилось с девушкой Ариной, которая дозвонилась не до «своего» Максима, так случилось с нашим героем сейчас.
- Максим? – спросили на том конце.
- Максим, - устало подтвердил наш герой.
- Я только что говорил с одним из нас, - радостно отозвался другой Максим.
- Рад за тебя, но я не тебе звонил.
- А больше никому не получится, - сказал, как отрезал другой Максим. – Я вот уже минут десять пытаюсь хоть куда-нибудь дозвониться – все попадаю на себя самого.
- Привыкай к общению с самим собой, - кисло ответил наш Максим. – Кстати, вот тебе важное сообщение: В 21:13 подойди к зеркалу. Передай это сообщение другим Максимам, которых встретишь. Честно говоря, не знаю, что это и зачем оно надо, но не забудь это сделать. А теперь я отчалю, надо придумать, как быть.
И скинул звонок.
За окном сверкнуло, капли барабанили все сильнее – судя по всему, град только набирал силу. Сердце успокоилось, навалилась усталость. Предшествующие события ярким балаганом плясали в голове нашего главного героя. Он потерялся в них, чего не должен делать, тот он, из будущего и тот другой из зеркала предостерегали, чтобы Максим принимал события, искал их логику, находил правила. Они утверждали, что логика и правила есть, а, значит, лично тот он, который смог транслировать себя по телевизору, нашел ее, так же как и зеркальный. И, стало быть, они действительно имеются, скрытые в кутерьме происходящего! Максим отчетливо понимал, что если он позволит растерянности одержать победу, то упустит все шансы на выживание. И ладно пропадет он сам, но еще сгубит и родителей.
Безумно хотелось пить, но ноги протестовали. Максим вновь вспомнил о том, что раз в одном из вариантов развития событий он смог со всем разобраться, то сможет и сейчас, но на данный момент это не воодушевляло. Чего уж греха таить – он кинулся звонить той женщине, лишь бы ухватиться за это, как за спасительный круг, а когда дозвониться не вышло – он утонул. И сейчас утопал все глубже и глубже.
И даже признание той самой девушки его не спасало, а утягивало вглубь еще сильнее.
Из оцепенения его вывело знакомое нам всем соло. Он автоматически нажал на кнопку ответа.
- Если это опять ты, парень, то я тебя найду и нос сломаю! – звучало из телефонных динамиков. – Ау, кто ответил?
Максим сбросил звонок ¬– не важно, кто звонил, важно, что не дозвонился, куда хотел. Заодно опять выключил телефон. И почувствовал, что за ним наблюдают.
И вот на этом этапе мы остановимся подробнее, уважаемый читатель. Если вы помните, я упоминал, что найдется место для читательского влияния на нашу историю, и оно неизбежно, потому что в определенном смысле эти события уже произошли, именно так как описано в этих строках. Если бы не дотошное внимание сторонних наблюдателей, то поведение главного героя было бы иным, и кто знает, куда бы оно его привело, в конце концов. Таким образом, создается замкнутый круг взаимозависимости причин и следствий, самое странное и чудное природное явление, поражающее отсутствием явной первопричины (если честно, и скрытую найти невозможно, во всяком случае, так утверждают знатоки): наше повествование своим фактом существования влияет на развитие сюжета, который основан на реальных и произошедших событиях, которые сложились таким образом из-за тщательного наблюдения за главным героем сторонних людей, читающих это повествование, которое технически в тот момент еще не было написано, и даже не задумано.
Максим, ощущал, как ваши внимательные взгляды следят за его душевными и физическими движениями, буквально воспринимая длинную и тонкую ленту этих строк, проходящую сквозь него каждую секунду времени. Сложно сказать, отчего нас обнаружили: то ли в четырехмерных координатах нашего главного героя настолько истончилась ткань реальности, что Максим нутром почуял пересечение альтернатив, возможностей и времени, то ли читательское внимание было столь сильным, что сыграло с законами Вселенной злую шутку, а, может, дело в моем авторстве, однако эта версия содержит информацию, которой следует явить себя чуть позже… Оставим эту дилемму для скучных теоретиков, нам важен сам факт этого происшествия.
- Таааак, - протянул Максим, пытаясь понять, к кому и куда обращаться. – Это что еще?
Уважаемый читатель, у нас с вами происходит сейчас очень и очень странное, загадочное и беспрецедентное явление – общение с нашим главным героем, но, думается автору, что вы итак все понимаете. Иные могут заметить, что повествование о различных героях и есть своего рода общение с ним как читателя, так и автора. Я, безусловно, соглашусь с этим, но хочу заметить, что в данном эпизоде общение не подвергается метафоре и предстанет перед нами в виде самого обычного, можно сказать, бытового, диалога. К сожалению, у меня нет возможности выстроить текст так, чтобы вы полноценно смогли пообщаться с нашим главным героем, поэтому вам придется ограничиться наблюдением за разговором главного героя и автора. Следует предупредить вас, что автор пока и сам не знает, как будет протекать это общение, поверьте, он не знает наперед того, что скажет главный герой. Но не в этом ли прелесть происходящего?
- Эй! Не молчи! – крикнул Максим.
Как вы поняли, мне придется ответить.
- Привет, Максим, - говорю я ему.
Опять придется прервать наш диалог, и все для того, чтобы угодить тем же внимательным читателям, который уже заметил путаницу в глаголах, а точнее, в их времени. Для меня этот диалог и диалог с вами, читатель, происходит в данный момент, и было бы подлинным кощунством нарушать логику, подстраиваясь под стилистику текста. Для главного героя все уже в прошлом, он пережил эти моменты некоторое время назад, потому в глаголах, описывающих поведение Максима используется суффикс -л-. Получается так, что когда я задаю вопрос сейчас, наш главный герой отвечает на него в прошлом, а эти парадокс лучше всего отразить, на мой взгляд, используя нужные слова.
- Ого, - Максим поразился, что мой голос звучит отовсюду сразу. – Честно говоря, очень странные ощущения.
- Могу представить, - отвечаю я. – С тобой в последнее время произошли довольно странные события, да?
- Ха! – усмехнулся Максим. – Ты смешной. И что ЭТО такое?
Он привыкал к новым странным ощущениям, заодно учился читать проходящие сквозь него строки.
- Ну, насколько я могу судить, ты уже постепенно понимаешь, что к чему, - отвечаю я.
Умный, очень умный парень этот наш главный герой.
- Что? «Умный, очень умный парень»? Это ты про меня?
- Я вижу, от тебя ничего не скроешь, - улыбаюсь я.
Улыбку Максим не увидел, но прочитал о ней.
- Да, прочитал, - подтвердил Максим. – Ну, и что же получается, я всего лишь «наш главный герой»?
- Всего лишь… Ты как-то обесцениваешь сам себя, - отвечаю я.
- Я имею в виду, что я лишь главный герой твоего рассказа… - разъяснил он.
- Не совсем, - теперь моя очередь разъяснять. – Ты действительно существуешь, так же реален, как я и любой читающий о тебе человек.
- Ну, это радует.
- Да, сейчас для тебя важен любой повод порадоваться, - говорю я.
- И как же я могу быть реальным и в то же время главным героем твоего рассказа? – спросил Максим.
- Ну, во-первых, относительно меня, твои события уже произошли. Поэтому я пишу из твоего субъективного будущего. Все, что с тобой случилось, произошло на самом деле, поэтому ты очень даже реален, а не плод чьего-то воображения… Во-вторых, я не выдумываю ничего, из того, что произошло. Моя задача максимально точно донести до читателя эти события. Мне кажется, что и без всякой выдумки они будут крайне интересны.
- Я гляжу, сейчас пошла мода говорить со мной из будущего, - проворчал Максим.
- Ну, ты в начале пути, поэтому немудрено…
- И это все говорят… А где же середина и конец этого пути?
- Мимо тебя они не пройдут – будь уверен, - как-то неловко у меня выходит успокаивать.
- Я уже не в чем не уверен… - Максим сник. – Пришельцы, родители, отражения, звонки… Теперь вот я оказываюсь внутри чьей-то книги.
- Ну, вряд ли тут книга выйдет, максимум, повесть… - вот тут я себя бью пол лбу – надо же такое сказануть.
- И правильно делаешь, что бьешь по лбу, - одобряет Максим, а затем вдруг меняется в лице. - Какого хрена? Какое право ты имеешь писать обо мне? И если я реален, то, что вокруг вообще происходит? Это твоих рук дело?! Это ты надо мной издеваешься?!
- Мааааксииим! – я стараюсь его перебить. – Максим!
- Не перебивай меня! Ты там, у себя в кресле небось сидишь, за столом! Ты лишь пишешь об этих событиях, но не живешь в них! Кто тебе дал право писать о них? Зачем?!
- МАКСИМ!!! – мне приходится злостно прикрикнуть на него.
Он замолчал, видимо, потрясенный агрессией.
- Не «видимо», а точно, я не люблю агрессию, - пробурчал тут же Максим. – И зачем эти кавычки в слове «видимо»? Вот, опять, жить без них не можешь?
- Максим, - теперь уже не повышая голоса, говорю я. – Я ведь действительно хочу помочь тебе.
Я хочу быть уверен, что Максим действительно успокоился.
- Успокоился я, валяй дальше, - скривился Максим.
- Поверь мне, хоть тебе и сложно, но я прекрасно понимаю, каково тебе. В каком-то смысле мне в разы больше пришлось пережить, чем тебе. И с каждой написанной строчкой я погружаюсь в твой событийный бардак еще глубже. Я не стану говорить, что испытываю сложности наравне с тобой, но я тебя понимаю. И да, я имею право поделиться историей с читателями, более того, я должен это сделать, сделать для тебя.
- Думаешь, мне это нужно?
Ох, непростой разговор. Ну а чего я ждал?
- Да вот, чего ты ждал?! – Максим опять оседлал своего коня. – Ты ждал смирения? Почтения? Благоговения?
- Ну, хватит…
- Какого коня оседлал? Ты в своем уме?
- МАКСИМ!
Он вроде опять успокоился.
- Дашь ты мне договорить? – а я по ходу немного раздражаюсь на него.
- Прости, - сказал он. – Я, кажется, совсем запутался. Все это слишком для меня.
- Да уж, - мне нужно как-то оказаться с ним на одной волне. – Поверь, тут и рассказ непростой получается – я, боюсь, как бы меня сумасшедшим не сочли. Думаешь, купится кто-нибудь, что это все взаправду?
- Я бы не купился, точно, - согласился он. – Ну, так продолжай, что там?
- Да, по большому счету, я уже все сказал, - пожимаю я плечами. – Ну, хотел еще добавить, что ты бы не реагировал так бурно на мои слова, за нами наблюдают же.
Максим неловко улыбнулся.
- Да, я чувствую эти взгляды, ползающие по мне, - поделился он. – Словно маленькие жучки на теле. И внутри. А еще эти слова проходящие сквозь меня. Вот веришь, я сейчас явно ощутил слово «проходящие», это необычно… Да, сейчас кавычки в тему.
- Для меня, как автора, это тоже в новинку, - говорю я Максиму ни капли не лукавя.
Меня радует его согласие про кавычки, значит, что он перестает злиться.
- Ну, так ты не скажешь мне, чем все это закончится? – спросил Максим.
- Вот чего не могу, того не могу, - развожу я руками.
- Я знал это, но не мог не спросить, - вздохнул Максим.
- Но я могу тебе кое в чем помочь, - говорю я ему. – Все-таки если ты заметил присутствие читателей, и вот так просто общаешься с автором, то я просто обязан выровнять сюжет в ту сторону, чтобы это не было лишней сюжетной линией в повествовании. Ну и было бы совсем жестоко не помочь тебе хоть немного.
- О, это да, - ответил Максим. – Было бы здорово, чтобы ты сразу перенес меня в конец истории, где все счастливы и живы… Постой! Ведь в конце все будут счастливы и живы?
Хоть и я ждал этого вопроса, но оказался к нему совсем не готов.
- Максим, я не могу тебе сказать, даже намекнуть, ты прости, - отвечаю я, предчувствуя новую волну истерики. – И перенести если и смогу, то только в своем тексте, тебе же придется прожить все полностью.
- Не впаду я в истерику, не переживай, - успокоил Максим. – И все же обидно. Однако раз ты пишешь рассказ  и говоришь, что я в начале пути, то там дальше что-то произойдет еще?
- Ну, не страннее, чем сейчас, можешь мне поверить, - говорю я.
- Да и развитие сюжета будет не таким захватывающим, - продолжил рассуждать Максим. – Кому интересно читать о парне, который заранее знает, что с ним произойдет. Ведь, главное – его переживания, опасения, злость, растерянность! Я чувствую себя под колпаком, в реалити-шоу, как в том фильме, знаешь…
- Знаю, но все немного не так. Скажем, мне пришлось писать этот рассказ для того, чтобы читатель смог помочь тебе. Я же говорю, это уже произошло. В моем времени и в варианте событий, ты уже общался с автором и ловил читательские взгляды на себе, что помогло тебе справиться с некоторыми проблемами и изменило твои действия. Все не очень просто.
Я видел, что Максим ожидал от разговора большего, и в итоге он был немного расстроен.
- Понятно… понятно, что ничего не понятно, - горько усмехнулся он. – А вообще очень неприятно читать о себе «он был». Я, конечно, понимаю, что ты в другом контексте. Однако сам понимаешь, когда кто-то знает, что будет с тобой дальше, и не говорит этого, фраза «он был» звучит пугающе.
- Максим, - говорю я, - Я вижу твои уловки. Прости еще раз, но я не могу рассказать тебе концовку истории, как бы не хотел. А я очень хочу.
- Ладно, проехали. Ты там помочь обещал.
- Ага. Ты адрес женщины забыл. Плехановский проезд, дом пять.
- А, ну спасибо, - Максим всем своим видом показывал, что такая помощь ему не особа нужна. – Не, ну правда, а как она мне поможет? Ну, знаю я ее адрес, хорошо. А что мне делать с инопланетными рожами в телевизоре? Если не можешь сказать концовку, подскажи тогда, что я должен сделать дальше? Я ведь даже в скорую не могу дозвониться.
- Думаю, я более ничем не смогу тебе помочь, - мне становится стыдно перед пареньком, хотя я, вроде как, ни в чем не виноват.
- И правильно, что стыдно, - тут же среагировал Максим. – И еще раз назовешь меня «пареньком», я… я не знаю, что я сделаю… И вот сейчас кавычки опять не в тему!
- Ну, ты уж не обессудь. Пишу, как умею.
- Извини, - спохватился Максим. – Думаю, если ты мне более ничего не поможешь, то тебе лучше оставить меня. Если это возможно.
- Я согласен. Ну, а возможно это или нет, нужно проверить.
- Ну, не прощаемся?
- Это было бы странно, - говорю я. – Ты теперь будешь постоянно до конца истории чувствовать мое присутствие, а я буду описывать твои действия. Однако мы можем просто не говорить друг с другом. Да и я постараюсь потише, хоть и не понимаю, как это.
- Да, я до конца жизни не забуду эти ощущения, словно через тебя веревку протаскивают… Ну это очень приблизительное сравнение. И это важно? Чтобы я до конца истории чувствовал ваше с читателем внимание?
- Именно так, - отвечаю я. – Однако тебе придется постараться больше не говорить со мной.
- К этому не получится привыкнуть… наверное. И, не буду ничего обещать. Ты же понимаешь, мне нужен хоть какой-то протест против всего происходящего!
- А и не надо привыкать или протестовать – просто действуй. Это лучший выход из ситуации.
- И ты туда же… Не протестуй, прими это все, еще скажешь, чтобы я правила с логикой искал.
- Вот видишь, тебе уже третий человек говорит об этом. Может, стоит прислушаться?
- У вас у троих все так легко, я смотрю…
- Мы не говорим, что это легко, мы говорим, что делать. А теперь нам пора прощаться, так как твои запасы времени не безграничны, а я не должен мешать тебе принимать участие в дальнейших событиях.
- Ну, бывай там, что ли? – неуверенно окончил разговор Максим.
- И тебе там удачи, не дрейфь, - желаю я ему напоследок.
На этом, уважаемый читатель, мы должны постепенно вернуться в обычное русло истории, не забывая, что главный герой ощущает каждое движение ваших глаз. Но вас не должно это беспокоить, потому что таким образом вы помогаете ему, пусть он это и не признает пока что.
Еле сдерживаясь от комментариев к предыдущему абзацу, Максим попытался сосредоточиться на том, что ему делать теперь. Судя по всему, на улицу выйти придется, потому как стационарного телефона дома не водилось, а звонки с мобильных возвращались «обратно». Хотя можно обратиться к соседям, там у кого-то точно стационарник есть.
Возникла двойственная ситуация. Первое – все происходящее стремилось к тому, чтобы Максим вызвал скорую пожилой женщине. Но в тот же момент, он получил инструкции – не выходить из дома. Вообще, хотелось всем назло продолжать сидеть на диване в своей комнате, или уснуть. Однако ползающие взгляды читателей словно щекотка, заставляли Максима двигаться, повышали в нем активность и желание быть в центре события и далее. Максим уже давно отметил, что когда у него есть зритель, он начинает действовать по-другому… Как правило, по-дурацки глупо – хочется же показать зрителям какой ты смелый, отважный, сильный, сообразительный, но в такие моменты это все куда-то девалось.
- А идите вы к черту! – громко сказал вдруг Максим, адресуя фразу то ли читателям, то ли событиям, то ли инопланетянам, то ли автору, то ли всем вместе.
И словно в подтверждении слов автора он добавил:
- Все, все к черту! И я тоже!
Захватил выключенный мобильник и пошел обуваться.
В подъезде барабанный бой града возрос и коротким эхом усилился, звуча в разы громче, чем на улице. Казалось, весь мир сузился до нескольких сухих и теплых лестничных площадок, окруженных очень холодной и очень мокрой границей. Этажом ниже жила баба Валя, знакомая мамы, и даже какая-то ее дальняя родственница. Ну, а значит, родственница Максима. А родственники должны помогать, вроде как.
Она открыла сразу же, словно ждала кого-то.
- Максим, ты чего?
- Можно позвонить с вашего домашнего? – торопливо спросил он.
- Конечно, можно. А что случилось? – тут же спросила она.
- Да мобильные телефоны чего-то не работают…
Он спешно разулся.
- Да из-за грозы этой.
В подтверждении ее слов, за окнами громыхнуло. Она всхлипнула.
- Вот разошлось ненастье… Ой, а что это?
И только тут Максим обратил внимание на зеркало в прихожей. В отражении застыл удивленный лик Максима, окруженный отнюдь не прихожей бабы Вали, а ванной комнатой родной квартиры.
- Тебя не хватало, - процедил сквозь зубы наш Максим.
- Какого черта? – донеслось из зеркала?
Баба Валя опять всхлипнула.
- В первый раз видишь себя? – как-то с вызовом бросил наш Максим, поправляя коврик, который сдвинул, разуваясь.
- Таким вот образом, да… - ответило отражение. – Что происходит?
- Понятия не имею, - резко ответил наш Максим. – Послушай, что скажу, не перебивай и запомни это:  21:13 найди зеркало и посмотри в него. Передай это другим Максимам. А теперь все, извини, мне некогда говорить, найдешь кого-нибудь более разговорчивого. Баб Валь, телефон в комнате?
Баба Валя, открыв рот, смотрела то на Максима, то на своевольное отражение.
- В комнате, милок…
- Не обращайте на него внимания, скоро зеркало станет нормальным, - сказал Максим, пытаясь сосредоточиться на звонке.
- Ага… да… ага… - сказала баб Валя, теперь не сводя взгляда с зеркала.
Максим прошел мимо, даже не взглянув на двойника, и как только завернул в комнату, двойник стал пропадать вместе с неродной для прихожей бабы Вали обстановкой. В конце концов, она со вздохом облегчения увидела в отражении себя саму.
Первый звонок был адресован пожилой женщине. К великой радости Максима он не услышал собственного голоса в трубке, правда, никто и не ответил. На всякий случай он перезвонил еще раз, но длинные гудки все звучали и звучали. «Ну что ж, раз она не берет трубку, значит, дело плохо» - с этой мыслью он набрал 03.
- Скорая слушает, - раздался учтивый женский голос.
- Добрый вечер. Плехановский, дом пять. Женщине плохо.
- Сколько лет женщине?
- Эм… я не знаю.
- А вы кто?
- Я тут случайно узнал, я не знаю ее.
- А что с ней?
- Что-то с сердцем. Вы знаете, она несколько раз мне на мобильный позвонила, до вас не могла дозвониться. А теперь вот я ей звоню, а она не отвечает.
- С Плехановского нам сегодня никто не звонил.
- Вы приедете?
- Хорошо, приедем.
- А если она дверь не откроет?
- Мы разберемся, молодой человек. У вас все?
- Да.
Пошли короткие гудки. Максим слегка дрожа, поставил радиотелефон на базу. В дверном проходе стояла Валентина Петровна. Она с испугом смотрела на Максима, не решаясь что либо сказать.
- Баб Валь, вам чаю надо попить, - сдуру брякнул Максим. Иногда, пытаясь помочь и чувствуя себя виновато, мы ведем себя глупо, уж что есть, то есть.
Валентина Петровна кивнула, но кивнула так, будто это не она, а ею кивнули. С места так и не сдвинулась. Ее оцепенение вдруг взбодрило Максима. В этих странных, чудных, пугающих обстоятельствах он почувствовал себя, если не хозяином положения, так хотя бы приспособившимся и не сходящим с ума. Он представил, как следят за развитием событий незримые читатели, и как впечатлены они изменившимся его самочувствием. Максиму захотелось поразить всех их, и даже автора, своей активностью и готовностью справиться с любой проблемой.
Баба Валя опять всхлипнула.
- Снова этот… - и принялась креститься.
Старенький неприметный телевизор, казалось, спрятался в небольшой нише в шкафу. Однако сейчас он очень даже бросался в глаза. Оттуда прямо на Максима смотрела знакомая инопланетная рожа. Судя по тому, что она стала еще отвратнее, Максим сделал вывод, что пришелец злится. Глаза вращались и пучились еще яростнее, клыки скрежетали громче.
- Человек! – обвиняющее прозвучало с той стороны экрана. – Ты не выполнил договоренности!
- Договоренности? – злость на обстоятельства перекинулась теперь на кошмарную рожу. – Не было никакой договоренности, морда! Убейте своих переводчиков! Был насильственный шантаж! И да, если уж на то пошло – ты сам не выполнил своих обещаний! Ах да, я же не должен этого знать, так ведь? Ведь твой обман должен произойти позже! Но выкуси, урод! Я все знаю!
- Ты должен явиться к нам! – чуть ли не орал пришелец (если так можно назвать те звуки, что он издавал).
- О, с этим не переживай! – зло улыбнулся Максим. – Ты дождешься меня, и будешь жалеть, что я пришел к тебе! В одной из реальностей я приду и разнесу ваш корабль в щепки! Распылю на атомы! А знаешь, почему? Ты смел угрожать мне и моим родителям, морда!
- Мы вынуждены уничтожить тебя, непокорный раб, - решительно проскрипел пришелец.
- А ты попробуй! – смеясь, крикнул Максим и нажал на кнопку выключения.
Экран погас. В отражении была комната, другой Максим в точности повторял позу нашего Максима и по ходу не собирался проявлять самостоятельность. А в дверях чуть ли не схватившись за сердце, стояла баба Валя.
- Я его из розетки выключу еще? – спросил Максим.
Дальняя родственница не ответила, но он все равно отключил от сети телевизор.
Сердце радостно стучало о грудную клетку. Максима охватил злой восторг, ему казалось, он может свернуть горы. И да, когда он говорил про то, что разнесет корабль инопланетян в щепки, он верил в это, хотя сейчас и не представлял, как он это сделает. Ему срочно требовалось совершить какой-нибудь безумный поступок, что-то из ряда вон выходящее. Безумнее, чем угрожать воинственно настроенным пришельцам. И этот поступок мог быть только…
- Баб Валь, а можно я еще раз позвоню, - и, не дожидаясь ответа, он подлетел к телефону и по памяти набрал номер Арины. Теперь это уже не таран, а ветер, наполняющий паруса. Не катастрофа, а просыпаться маленьким мальчиком в утро накануне Нового года.
- Да, - знакомый голос не заставил ждать.
- Арина, это Макс, - радостно возвестил влюбленный.
- Это снова ты! – откликнулась она. – Максим, ты откуда звонишь?
- От соседки, с мобильного я никуда позвонить не могу.
- А ты мой… в смысле… наш Максим, или какой-то другой? – в голосе было очень много неуверенности. – А то я уже в вас немного запуталась.
Максим лишь улыбнулся. Она уже что-то знала, ну и ничего страшного.
- Я «наш Максим» и судя по всему, мне нужно тебе много чего рассказать!
- Да как бы да…
- Я буду у тебя через пять минут.
- Хоть через десять, главное приди и все мне расскажи, - ответила Арина.
Максиму понравился ответ: пусть и он был озадаченным, но раньше Арина его в гости не звала.
- Баб Валь, - обратился он к дальней родственнице, все еще неподвижно стоявшей в дверях. – Есть водичка попить, а то в горле пересохло от всего этого?
Та очнулась от оцепенения, и впервые за несколько последних минут посмотрела на Максима осмысленным взглядом.
- Да, на кухне.
- Ого, открыто! – возвестил вдруг кто-то в коридоре.
Баба Валя охнула и сдвинулась с места. Выйдя из комнаты и пропав из поля зрения нашего главного героя, она вдруг возопила.
- МАМОЧКИ!
Далее послышался стук падения ее грузного тела.
- Во дает… - хмыкнули в коридоре. – Ну, я тогда разуваться не буду. Максим, ты здесь?
И в комнату заглянул парень, как две капли похожий на нашего героя.
- О, тут. Раз уж ты рядом с телефоном, позвони в скорую, а то не дело ее тут оставлять.
- Привет, - с интересом протянул Максим. – Я так понимаю, ты это я, но не совсем…
- Правильно, равно как и наоборот.
- И откуда ты такой взялся?
- Из своей версии, я тебе все по дороге расскажу, вызови врачей. В ее возрасте в обморок падать, сам понимаешь…
Уже в подъезде разговор продолжился.
- То есть ты каким-то образом проник в мою версию событий? – спросил наш Максим.
- Ага, - ответил тот Максим. – Считай только что пришел. И я уже вижу вопрос в твоих своих глазах на тему «Как ты это сделал, парень?» Сейчас расскажу.
Навстречу поднимался еще один знакомый сосед – Виктор Павлович, тоже пожилой мужичок, активист подъезда, вечно собиравший народ на всякие инициативы: замена лампочек, установка домофона и прочие бытовые радости. Предвидя реакцию, оба Максима замедлили спуск. Виктор Павлович уставился на обоих и остановился.
- Здрасьте, Виктор Павлович, - сказал один из Максимов.
- Здрасьте, Виктор Павлович, - вторил другой Максим.
- Привет, - Виктор Павлович не был таким впечатлительным, как Валентина Петровна, ну а что, крепкий мужик советской военной закалки.
- А это брат мой! – сказал один из Максимов.
- А это брат мой! – вторил другой Максим.
- Я так и понял, - не особо веря, покивал Виктор Павлович.
Парни прошли мимо мужика, оставляя его наедине с впечатлениями.
У самого выхода барабанная дробь града достигла максимальной громкости. Наш Максим вдруг понял, как ему хочется выйти в ненастье, прямо под сверкающие молнии, застилающие пространство косые линии ливня, всепроникающую воду, туда, где его ботинки вмиг промокнут, насквозь.
- Ух, - выдохнул перед тем как отрыть дверь другой Максим.
- Ух, - согласился наш.
И они вышли.
На улице мир состоял из косых черт и шумных брызг. Ливень застилал обзор, и соседние дома казались зыбкими темными силуэтами. Шум перекрывал звук грома, а вспышки еле пробивались сквозь струи падающей воды. Сразу же промокли куртки, ботинки, рубашки. Вода проникала всюду, одежда прилипла к телу, но ливень был на удивление теплым. Наш Максим засмеялся, другой не выражал радости, скорее морщился.
- Пошли быстрее, - прокричал он.
Так и шли они, один брел понуро, скрючившись, словно это поможет остаться сухим, другой – с расправленной спиной, смотря вверх, подставляя лицо льющейся с неба воде.
- Так как ты сюда попал?! – перекрикивая грохот водопада, спросил наш Максим.
- Та еще история! – прокричал в ответ другой Максим. – Хотя у нас у всех сейчас та еще история!
- Это точно! Ну, не тяни, рассказывай!
- Я зеркало разбил случайно, - развел руками тот Максим. – Но когда оно разбилось, ванная комната по ту сторону осталась. Я рукой помахал, а она туда проходит. Вот я и залез через зеркало к тебе… У тебя, кстати, тоже разбилось…
Максим представил осколки на полу в ванной. Ох, и зададут же ему трепку родители, когда все исправится. Это показалось ему забавным.
- Ух ты! И как ощущения?
- Да так себе, когда лез, голова кружилась. Я думал, что здесь все зеркальное будет, ан нет – все в том же порядке. Видимо, когда пролезал, стороны менялись. Чуть умывальник не разбил, блин.
- Здорово! Вот кто бы мог подумать, что мы начнем общаться и путешествовать в другие миры?!
Наш Максим закричал от радости. Другой Максим смотрел ему с завистью, сам-то он такой радости не испытывал.
- Но я к тебе не просто так пришел, - сказал другой Максим. – Есть еще одна тема.
- Выкладывай!
- Я узнал… не спрашивай как, это все странно и запутано. В общем, я узнал, что существует что-то вроде полиции, такие, то ли люди, то ли нелюди, но те, кто следит за нарушением реальности и исправляет недочеты.
- Ого!
- Периодически случаются подобные ситуации, когда миры соприкасаются, и даже пересекаются. Это все может превратиться в форменный хаос, что, собственно, с нами сейчас и происходит. Так вот, эти товарищи, стражи, хранители, местная полиция вроде как могут все исправить! Каким образом, знать не знаю, но, главное, что они приходят и наводят порядок.
- Интересно, где же они? Или наш случай – слишком мелкий и незаметный?
- Честно говоря, хороший вопрос. Я прозвонил парочку наших версий – никто ничего не знает.
Сверху мутная вспышка и почти сразу сдавленный грохот.
- Рядом, - уважительно сказал наш Максим.
- И мы тоже рядом, - поддержал другой Максим, имея в виду дом, где жила Арина.
Они подбежали к рядовой пятиэтажке, похожей на десятки других пятиэтажек в этом районе. Под козырьком у входа в подъезд оба остановились: наш Максим довольно мотал головой, разбрасывая крупные и частые брызги, другой Максим такой же мокрый, насупившись, слегка дрожал. Арина открыла, не спрашивая, кто пришел.
Уже поднимаясь на второй этаж, где жила та самая девушка, оба Максима поняли, что изрядно волнуются. Но наш Максим, скорее предвкушал встречу, нежели переживал за ее исход, а другой Максим не верил, что это вообще возможно.
- Может быть, я тут подожду, пока ты это… - неуверенно спросил тот Максим.
- Да брось, представь, как она удивится! – потрепал его по плечу наш Максим. – Пойдем.
Арина ждала у входной двери. Длинные рыжие, слегка кучерявые волосы, насмешливый взгляд, курносая, с тонкой линией губ, в зеленом длинном свитере, доходящим до бедер. Оба Максима замерли, как только увидели ее. Оба идентичных сердца сначала, громыхнув, остановились на пару секунд, а потом забарабанили, словно лихой гость в ненастье.
- Вас двое, - изумленно произнесла она. – Надо сделать еще одну чашку чая.
- Я не буду, - сказал тот Максим.
- Нет, парень, - улыбаясь, возразил наш Максим. – Тебя нужно отпаивать в первую очередь. Привет, Арина.
- Привет, - мягко улыбнулась она. – В который раз мы сегодня здороваемся, я уже со счету сбилась.
Подталкивая своего двойника в спину, Максим подошел ближе. Арина слегка замешкалась, не зная, как их приветствовать, но в конечном итоге зашла внутрь квартиры, приглашая гостей.
- И кто из вас настоящий Максим? – осторожно спросила она, наблюдая, как двое промокших, абсолютно одинаковых вплоть до деталей одежды, парней, разуваются, орошая прихожую пулеметными очередями брызг.
- Технически, мы оба настоящие, - пробубнил тот Максим в пол, стараясь удержать равновесие на одной ноге.
- Я, - бойко ответил наш Максим. – А это тоже я, но из другой версии событий.
- О, понятно, - кивнула Арина. – Кстати, думаю, вам надо полотенце… В ванной комнате. Родителей дома нет, можете не стесняться.
- Спасибо, мы мигом, - и оба рванули в ванную комнату.
- «Технически, бе-бе-бе» - передразнил наш Максим себя другого. – Ну чего ты нудишь то?
- А ты сам то герой любовник что ли? – вяло защищался тот Максим. – Я не виноват, что сбит с толку.
- Да соберись ты, елы-палы.
Оба полотенца насквозь промокли, и два одинаковых внешне, но разных по настрою взгляда устремились в зеркало. Там их ждал очередной Максим. Правда, он был всего один, да и обстановка вокруг свидетельствовала, что он был у себя дома.
- Нет, это уже слишком… – протянул зеркальный Максим.
Оба «наших» Максима довольно синхронно сходу помахали ему рукой.
Тут в зеркале появился отец. Он внезапно вошел в ванную комнату и увидел удвоенное отражение своего сына.
- Твою мать… - зеркальный отец судорожно дернулся и рванул из ванной комнаты. Зеркальный Максим посмотрел на двойников обреченным взглядом.
- В 21:13 посмотри в зеркало, - чуть ли не хором сказали оба «наших Максима». – Только обязательно!
- Что?.. Зачем? – умоляюще вопросил зеркальный Максим.
- Ничего не спрашивай и передай другим, - строго указал пальцем наш Максим. – А теперь иди отсюда, не отвлекай. У тебя теперь другие заботы – с отцом объясняться.
Зеркальный Максим послушно и медленно, словно лунатик, вышел из ванной комнаты.
- Ну, хоть у кого-то с родителями порядок, - заметил наш Максим.
- Насколько я понял, таких единицы, - грустно откликнулся тот Максим.
И оба вышли из ванной комнаты. Арина возилась на кухне, был слышен закипающий электрический чайник.
- Я вас это, в комнате подожду, - помялся тот Максим, и шмыгнул в гостиную.
Наш Максим без колебаний вошел на кухню.
- Ты один, - отметила Арина.
- Да, тот другой Максим, ну, который не из нашей версии, он в гостиной.
- Ясно, - ее руки слегка дрожали, когда она наливала кипяток в чашку.
- Это все так необычно, правда? – спросил Максим, чувствуя, как уходит уверенность.
- И не говори, - согласилась Арина. Она неловко поставила чайник на подставку, не сразу попав в разъем.
Максиму очень хотелось пить, он готов был проглотить десяток таких чашек, но сначала он решил сделать, что должно, пока уверенность не ушла окончательно.
- Я должен сказать тебе кое-что, - тихо сказал он, приглядываясь к реакциям Арины.
- Да? – отозвалась Арина, словно не расслышала, хотя, естественно, все она слышала.
Язык Максима онемел, раздулся до невообразимых размеров, обрел громадный вес, потерял гибкость.
- Все эти события, черт знает, что происходит кругом, - с трудом говорил он, оттягивая самое важное. – Я не представляю, каково тебе, и чувствую свою вину, что ты оказалась втянутой в эту сомнительную историю.
Мысленно Максим избивал себя ногами, со всей дури лепил по щекам пощечины, пару раз ударился головой о бетонную стену. И все с вопросом о том, как, как он мог начать свое признание с извинения?
- Все в порядке, - успокоила его Арина, подойдя чуть ближе. – Я даже рада, что так вышло. Это так… бодрит…
Она внимательно смотрела на него, отчего Максим еще больше сконфузился.
- Я, на самом деле, не об этом, - Максим постарался сменить тему и настрой,  - совсем другое хотел тебе сказать…
- И что же? – спросила Арина, каким-то непонятным образом оказавшись еще ближе.
- Я влблвнвтб, - и тут паралич красного сухого от жажды мерзавца проявился в полную силу. Чтобы скрыть ошибку, Максим сразу кашлянул. Хотя, он понимал, что это отчаянная и бесполезная попытка.
Мысленный пистолет в это время с громким, очень громким хлопком разнес мысленную голову Максима.
Арина вдруг рассмеялась. Звонко так и громко. Второй мысленный хлопок оказался громче и имел более разрушительные действия. Арина смеялась, и не сводила глаз с Максима.
- Ну ты даешь! – смеясь, сказала она. – Это было лучшее признание, что я слышала!!!
Она продолжила смеяться, так же громко и так же звонко. И вот что странно, в ее смехе Максим не уловил ни единой нотки издевки. Все нотки рождало его виноватое, мелочное суетливое сознание, которое было готово уже третий раз разнести свое обиталище.
- Максим, это было очень круто, - отсмеявшись, сказала она и взяла его за руку.
Нежное прикосновение дало электрический импульс, реанимировавший парализованный язык и отменивший третий выстрел.
- Не стоит тебе волноваться и переживать, - продолжила Арина, держа его за руку. – Я уже все знаю. Ты мне уже все рассказал.
БАБАХ!
- Когда? – в прострации спросил Максим, в третий раз собирая голову из кровавых ошметков для четвертого выстрела.
- Пока вы вдвоем шли ко мне, твои «версии», как ты их называешь, все мне уже сказали и даже показали… ну, по телевизору, - объяснила Арина.
- Аааа, - протянул Максим, забыв обо всем, кроме соприкосновения их рук. А в остатках головы бродила мысль – «Неудачник, даже признаться не успел!»
- А еще я видела нас с тобой, - продолжала Арина. – Мы с тобой смеялись и говорили, что все уже закончилось. Хорошо закончилось. Тоже по телевизору… Каким образом, ума не приложу.
Максим вдруг напрягся.
- Телевизор, - промолвил он медленно и даже отстраненно.
И в то же самое время в гостиной раздался вскрик и глухой удар. Максим побледнел. Арина собралась уже идти туда, но он не выпустил ее руки. Сам не заметил, как крепко сжал ее.
- Ай, - поморщилась Арина, но взглянув на Максима, осеклась.
- У тебя в комнате был включенный телевизор? – тихо спросил Максим.
- Да…
- И другие я не предупредили тебя о том, что его надо выключать?
- Я не помню… нет, наверное…
- Стой, - он притянул ее к себе. – Нам нельзя туда.
Максим не отпускал Арину, сжимая ее запястье еще крепче. Ему стало страшно. Пришельцы отошли от слов к делу, и при включенном телевизоре кто знает, что произошло с тем, зазеркальным Максимом. Вряд ли что-то хорошее…
- Если я войду в комнату, чтобы выключить телевизор, то они применят силу, - стал шепотом рассуждать Максим. – Они обещали убить меня. А если мы не сможем выключить телевизор, то нужно уходить из дома. Но там сейчас другой я, и что с ним – неизвестно. А вдруг мы можем спасти его…
- Это пришельцы? – так же шепотом спросила Арина.
- Да… Нужно как-то выключить телевизор.
Арина прижалась к Максиму, не обращая внимания на его хватку. Он чувствовал, что она дрожала, но убегать или впадать в истерику явно не собиралась.
- Пульт в комнате…
- Нужно отключить его от сети.
- А если мы просто вырубим пробки?
- Ты умница, - эта идея пришлась Максиму по душе. Он обнял Арину и даже поцеловал в щеку, после чего понял, что натворил и слегка затормозил.
- Пошли, проскочим быстро, - Арина, довольно улыбаясь, увидела его замешательство и потянула за собой.
В общем коридоре на две квартиры на стене располагался электрический щиток, их, собственно, обслуживающий. Открыв его, оба подростка уставились на содержимое. Вверху как раз было несколько переключателей.
- Насколько я помню, - тужился вспомнить Максим, - нужный переключатель вот тут.
- Ты боишься соседей обесточить? – удивилась Арина.
- И, правда, чего это я?
Он торопливо щелкнул всеми тумблерами. Свет в коридоре не погас, он отключался в другом месте. Максим осторожно открыл дверь в квартиру, там было темно и тихо. Они зашли туда, Арина шла позади, прижимаясь к спине Максима. И Максим отметил, что даже сейчас в момент опасности, ему это приносит удовольствие.
- Я выключу телевизор из розетки, и ты сразу включишь электричество, - скомандовал Максим.
- Ага.
Он на ощупь пробрался в гостиную. Так же в темноте нашел телевизор и розетку, к которой тот был подключен.
- Готово!
Спустя пару секунд свет вернулся. Максим оглядел комнату и не обнаружил там второго себя. Никакого тела или свидетельства того, что здесь кто-то упал.
Арина заглянула в комнату.
- А где…
- Я не знаю, - упавшим голосом ответил Максим.
- Они забрали его?
- Я не знаю, - повторил Максим.
Раздался звонок домофона. Арина вздрогнула.
- Может быть, это ты?
- Я уже ничему не удивлюсь.
- Так мне открыть?
- А вдруг твои родители ключ забыли или потеряли?
Арина пошла открывать, оставив Максима одного. Он устало сел на диван, закрыл глаза, прогоняя все мысли. Хотелось отдохнуть, а еще лучше уснуть и проснуться в нормальном мире, в том, где нет двойников, инопланетян, где с родителями все хорошо, а на телефон не звонят непонятные люди, и где ты не чувствуешь, что о тебе пишут и не общаешься с автором этих строк. В том мире, где Арина не признается ему в любви тысячу и один раз… «А, может быть, в этом и есть все дело?» подумалось Максиму, «Что только в таком сумасшедшем мире они могли вот так вместе держаться за руки. Только тут, с инопланетянами и тысячью других максимов, она могла к нему прижиматься, ища защиты? В ненормальном мире – ненормальные правила. А там, в обычной жизни, Арина встречается с мерзким типом, а я сижу дома и читаю книги, не решаясь проводить ее до дома». Максим потерял все воодушевление. Пришельцы побеждают, судя по всему, как бороться с теми, кто может уничтожить тебя через любой телевизор, даже не спускаясь с инопланетного корабля… Они сделали так, что от другого Максима не осталось ни следа. Недавняя бравада на тему «я разнесу ваш корабль на атомы» казалась глупой и наивной.
- Главное, молодой человек, не раскисать! – произнес кто-то.
- Макс, я не знаю, кто это, но говорит, пришла к тебе.
Из коридора выглядывала озадаченная Арина. А уже в комнате, чуть ли не нависая над Максимом, стояла какая-то миловидная старушка. Старушка улыбалась и очень по-доброму смотрела на нашего героя. Длинное синие платье с разноцветными жизнерадостными цветочками, платок на шее, седые волосы, убранные в куль – идеальная бабушка, сошедшая со страниц журнала для тех, кому за пятьдесят. Даже морщины на ее лице выглядели как-то идеально.
- Вы кто? – Максим мысленно собрался.
Судя по всему, появилось новое обстоятельство, которое он должен принять и понять.
- Ты не узнал меня, точнее, мой голос? – улыбнулась она еще больше. – Я сегодня разговаривала с тобой.
- Что? Когда? Ох ты ж… - Максим понял, кто стоит перед ним.
- Ну да, разговор был короткий, да и обстоятельства были так себе, - согласилась старушка.
- Они сейчас немногим лучше…
- Но зато ты мне помог. Ты вызвал врачей, и как хорошо, что они приехали вовремя. Если бы не ты, кто знает…
С одной стороны это очень даже хорошо, Максим спас человека. С другой – он уже предполагал, что не все так просто.
- Я рад, что помог вам, - устало сказал он. – И как же вы нашли меня?
Честно говоря, он уже предполагал услышать ответ про других максимов, все рассказавших и подсказавших бабуле дорогу до нашего Максима, чтобы она могла сказать ему спасибо.
- Тебя сложно НЕ НАЙТИ! Ты нуждаешься в помощи… в моей помощи. Я чувствую, это особенность таких как я. Вот я и пришла. Мой долг – приходить в ситуациях, подобным твоей.
Максим выпрямился. Арина зашла в комнату.
- Когда прилетели эти инопланетные работорговцы, мне вдруг стало плохо с сердцем. Думаю, это их рук дело. Они нашли меня и решили обезопасить себя от моего вмешательства в их темные делишки. Но далее события развивались не в их пользу.
- Вы та, о которой мне рассказывал другой я… - озвучил догадку Максим.
- А о ком он тебе рассказывал? – поинтересовалась миловидная старушка.
- О хранителях реальности… или как-то так.
- Ну, тогда да, он говорил обо мне, - кивнула старушка.
- Тогда все это… - Максим не смог договорить, так как разрозненные ранее кусочки общей картины стали складываться подобие узора.
Не выходить из дома. Вызвать врачей той женщине.
- И вы можете найти любого, кто нуждается в вашей помощи, где бы он не был? – спросил Максим.
- Ну да, в границах своей территории, конечно, - все так же улыбаясь, ответила старушка.
Ему не надо было никуда идти. Всего-то вызвать врачей этой пожилой женщине и сидеть дома, ждать, когда она сама явится к нему. Телевизионный Максим был прав. ОН БЫЛ ПРАВ! Он все это знал, и обо всем этом сообщил всем версиям.
- Это грандиозно… - прошептал Максим.
- Я пока не полностью поняла, что с тобой происходит, но да, это интересно, - поддержала его хранитель реальности.
- Что это значит, Максим? – спросила Арина.
Максим вскочил с дивана. Он взял Арину за плечи и прокричал:
- Я сам еще многого не понимаю и не уверен, что хочу понимать. Но, в любом случае, это значит, что мы спасены!
Она посветлела.
- Я ничего не понимаю, но верю тебе.
- Что нам делать?! – Максим был на взводе. Внезапно в нем взорвалась сверхновая, одаряя его огромным количеством энергии.
- Вы должны знать, что нам делать? Вы же видите, что творится!
- Я знаю, как помочь тебе, - мягко сказала старушка, а потом вдруг крикнула. – Срочно целуйтесь! Вам надо срочно поцеловаться! Обоим. Друг с другом!
- Что? – вопросили оба: и Максим и Арина.
- Вы спрашиваете у меня, что вам делать, я отвечаю – целуйтесь! – в ее голосе послышались нотки гнева.
- И это нам поможет? – растерялась Арина.
- Да! – старушка уже теряла терпение. – Целуйтесь же, говорю!
Эта внезапная смена настроения подавила волю Арины и Максима. Они подошли ближе, робко глядя то в глаза, то в сторону.
- Вы понимаете, что нет времени?! – уже кричала старушка.
Оба вздрогнули и коснулись губами губ друг друга. Поцелуй был неуверенный, смазанный эмоциями, которых не должно быть при первом поцелуе. Арина ощущала неуверенность и дрожащие губы Максима, Максим же отмечал теплоту прикосновений и уверенность Арины.
- Отлично! – воскликнула спустя какое-то время хранитель реальности. – Этого достаточно.
Они нехотя прекратили поцелуй. Максим, покрасневший, стыдливо смотрел на Арину. Девушка с интересом смотрела на парня.
- И что, как это поможет? – спросил Максим, не отрывая взгляда от Арины.
- Я же говорю, я знаю, в чем нуждаются люди… - объясняла старушка, сменив гнев на улыбку. – Вы оба стояли и хотели поцеловаться. Очень сильно. А я же пришла помогать…
- То есть это никак не связано с нашей проблемой? – развел руками Максим.
- Смотря, что считать проблемой, - философски заметила старушка.
- Тут недавно только что одна из моих версий была похищена, а вы…
- Макс… - перехватила Арина очередное возмущение. – Думаю, не стоит…
- Но она же...
- Мааакс! – взгляд девушки был настолько выразительным, что Максим заткнулся.
Старушка наблюдала за этой беседой все с той же улыбкой.
- Спасибо вам, - поблагодарила Арина, чуть смутившись.
- Все прошло хорошо? – заботливо спросила старушка.
- Все прошло хорошо… - сухо ответил Максим.
- Ага, – кивнула Арина. – Еще немного потренируемся, и все будет отлично.
Миловидная старушка подмигнула девушке.
- Вы забыли, что у нас инопланетный корабль со злобными пришельцами? – вмешался Максим, желая закончить этот неловкий для него разговор.
- О, точно, - старушка неожиданно стала принюхиваться, водила носом по кругу, запрокинув голову, вытягивала шею и закрыла глаза.
- Они не похитили другого тебя, - внезапно заключила хранитель реальности. – Они убили другого тебя. И в то же время никакого убийства не было.
Неловкая ситуация в миг забылась.
- Убили… - тихо повторил Максим.
- О боже… - прошептала Арина. – Как такое может быть?
- Я вижу это, снова и снова… - хранитель реальности вновь закрыла глаза и принюхалась. – Особая технология, особая цветопередача и набор низкочастотных звуков. Другой ты стал жертвой их гнева, и рабовладельцы подумали, что убивают тебя. Но после смерти тело исчезло, и убийство аннулировалось… Да, все именно так. Ох, парень, мне нужно тебе кое-что рассказать. Лучше присядь. И твоя девушка тоже.
Максим и Арина присели на диван.
- Тот, другой ты, прибыл из альтернативной реальности, иной версии событий, которая была рождена в особых обстоятельствах некоторое время назад. Ты наверняка знаешь, да и девушка тоже, что подобных реальностей было рождено бесчисленное множество. В короткий промежуток времени, равный нескольким минутам по привычному исчислению, от самого первого Максима отпочковались иные вероятности. Некоторые почти не отличались друг от друга, другие же меняли ход событий в противоположную сторону, главное, что предыстория у каждой вероятности была одна и та же – прибытие инопланетного корабля. Твой двойник проник в этот мир из своего по воле случая и был здесь убит. Но в тот момент, когда его сознание померкло, когда в нейронных цепях головного мозга утихла малейшая энергетическая активность, тот Максим исчез. А вслед исчезла вся параллельная версия реальности, из которой он явился. Ее как бы не было никогда, и не будет и, более того, быть не могло, потому что одна из причин ее возникновения, другой Максим – погиб, перестал существовать, осознавать себя… Все завязано на «виновнике»: умрет он – и от окружающей его реальности и следа не останется.
Миловидная старушка, которая вовсе старушкой не была, замолчала. Видимо, посчитала, что все объяснила. Максим пытался обдумать, переварить и включить ее слова в свои схемы, обрисовывающие происходящее. Арина опять взяла его за руку, пытаясь поддержать, хотя сама нуждалась в том же.
- Но как же его не было? – наконец подал голос Максим. – Мы же его помним, я его помню… Он мне рассказал про вас…
- Это ненадолго… - ответила старушка. – Вы забудете о нем, в конце концов. Сейчас в вашей памяти лишь остаточные воспоминания, следы на песке, которые рано или поздно, волнами и ветрами времени сотрутся.
У Арины выступили слезы. Максим забеспокоился, его охватила пугающая догадка.
- А я, я тот самый, настоящий? Тот, первый Максим, да? От которого и пошли все вероятности?
- Я не знаю, - старушка печально покачала головой.
- То есть если я умру…
- Лучше не стоит, - предостерегла хранитель реальности.
- А я настоящая? – спросила вдруг Арина. – Ведь если все держится на нем, то кто тогда мы, остальные?
- Конечно, настоящая, - тепло и как-то грустно улыбнулась старушка. – Мы все настоящие.
- Как это может быть, если все завязано на нем? Мы же зависим от него, и как только Максима не станет – нас тоже может не стать. Но если умрет кто-то другой, то ничего не изменится по большому счету…
- Эти игры не для нас, милая, - ответила хранитель реальности. – Мы не должны попадать в такие ловушки. Реальности разветвляются довольно часто, но, как правило, происходит это независимо от конкретных людей. Все зависит от момента, ситуации, набора определяющих обстоятельств, переживаний, кризисов, поворотных исторических событий. Но порой бывает так, что определенному человеку дается возможность выбирать. По разным причинам. Это все не сознается, просто происходит. Без пересечений рожденных реальностей. Об этом никто никогда и не узнаёт вовсе. А тут же на лицо – нарушение законов физики, вмешательство инородных элементов, несоблюдение требований безопасности. Инопланетные работорговцы вмешались и натворили дел, вряд ли они ждали такого результата, и вряд ли понимают до сих пор, что наделали, но теперь придется все исправлять. Именно в подобных случаях такие как я приходят на помощь.
- Вы поможете? – с надеждой спросила Арина.
- Конечно, милая, - старушка одарила ее нежным взглядом. – Помнишь, как радовался твой молодой человек моему появлению?
Арина кивнула.
- И, став причиной такой чехарды, эти инопланетные поганцы сами не понимают, как подставили себя, - засмеялась старушка. – Ты ведь понимаешь, о чем я, милый?
- Мне кажется, что понимаю, - просветлел Максим.
- Ну-ка, скажи свою догадку.
- В этом бесчисленном множестве моих двойников и вариантов поведения есть такие, в которых мы побеждаем… - заворожено сказал Максим.
От осознания открывшихся возможностей у него пошла кругом голова.
- Но в то же время есть бесчисленное множество таких вариаций, где побеждают работорговцы, - заметила старушка.
В горле стояла сухость, язык казался куском деревяшки, но все это сейчас было неважным.
- Мне надо всех увидеть, - решительно сказал Максим.
Хранитель реальности довольно улыбнулась.
- Чем быстрее, тем лучше, - поддержала она его. – И не только потому, что нам угрожают эти нелицеприятные ребята, но и по другой причине. При таком диком пересечении огромного количества реальностей скоро начнется форменным кавардак. Они начнут схлопываться друг с другом, и тогда несдобровать не только тебе, Максим, но и всем, вообще всем!
- А почему я плачу? – одернула себя Арина. – Такое ощущение, будто случилось что-то очень печальное…
- Кажется, кто-то умер? – с сомнением спросил Максим. – Но кто? Мы бы точно знали, если бы кто-то умер, да?
- Это неважно сейчас, поверьте, - перебила их хранитель реальности. – Ты подумай о том, как тебе собрать всех вместе.
И Максим подумал. Он принял правила игры. Он нашел свой путь, и теперь с легкостью ориентировался в мире, сошедшем с ума.
- Разбитые зеркала… - произнес он. – Почему я помню о них? Что-то было же с этим связано?
- Да! - воскликнула старушка. – Разбитые зеркала – то, что нужно! Через них можно проникнуть в любую альтернативу.
- Сколько времени? – выпалил Максим.
- Девять ноль три, - поспешила Арина взглянуть в мобильник.
- «В 21:13 посмотри в зеркало и передай это другим», - повторил Максим формулировку, данную ему в начале всех событий. – Это случится через десять минут. Кто-то УЖЕ собирает всех нас! Черт побери, кто-то из нас знал заранее, что так случится! Арина, дай свой телефон!
Арина дала телефон. Максим набирал номер произвольно, все равно тот отправится всего одному абоненту.
- Арина? – свой удивленный голос Максим слышал за сегодня уже сотни раз, но все не смог привыкнуть.
- Это не Арина, это Максим! – выкрикнул он в трубку. – Ты говоришь с собой, но с другим собой. Послушай меня внимательно и не перебивай. Я понимаю, что ты сейчас сбит с толку, скорее всего, но поверь, я нашел выход. Который у тебя час?
- Эм… Восемь тринадцать, - ответил растерянный телефонный Максим.
- У тебя есть куча времени – целый час, и ты мне кое-что должен обещать! Звони сам себе, звони до потери пульса, и в каждом зеркале, видя другого себя, говори следующее – «В 21:13 посмотри в зеркало и передай это другим». Вот такая формулировка должна быть. Ты понял? Повтори ее.
Телефонный Максим послушно повторил формулировку.
- Обещаешь? – давил Максим. – От этого зависит победим мы или нет!
- Обещаю… Но скажи мне, почему ты звонишь с телефона Арины?
- Парень, головой сейчас думай! Все узнаешь. Главное, сделай, о чем я тебя просил.
- Хорошо…
- Господи, какой я дурак же иногда бываю… - вздохнул Максим, скинув звонок и отдавая телефон Арине. - Пока я бегу к месту, ты должна звонить мне и передавать эту же фразу. Чем больше звонков успеешь сделать, тем лучше.
Арина чуть не выронила телефон, в такой спешке Максим все делал.
- Куда ты бежишь?
- Туда, куда мы с тобой обязательно сходим вместе… но потом! – крикнул Максим уже из прихожей.
- Он молодец, - покачала головой хранитель реальности. – Ох, какой он молодец.
- Грандиозно, это все так грандиозно! – кричал Максим из коридора, зашнуровывая последний ботинок. – Это же я… Это же я запустил эту цепочку. Это я всех соберу в 21:13, мы сделаем это, потому что в каком-то смысле, мы уже делали это. Но почему я думаю об этих разбитых зеркалах? Почему мне становится грустно при этом? Нужно разгадать эту загадку, она кажется важной! Я должен спешить, и чтобы успеть ко времени, и что бы не забыть про разбитые зеркала.
Голова Максима со взъерошенными волосами высунулась из дверного проема.
- Я люблю тебя, - его взгляд был безумным, счастливым, полным решимости.
- И я тебя.
Он убежал.
- Ты звони, - напомнила старушка. – А я буду помогать ему.
И Арина стала звонить. Ее сообщение сначала тонким незаметным ручейком потекло сквозь границы реальностей и времени. Десятки Максимов получали сообщения от желанной девушки, и клялись передавать его далее. Постепенно ручеек превращался в реку с множеством притоков, которые растекались по вариациям, набираясь там новых сил и устремлявшихся все глубже в переплетение миров. Они возвращались обратно, словно сделав круг телефонными звонками, отражениями в зеркале, телевизионными вставками посреди позорного для Локомотива футбольного матча. 21:13 – стало негласным символом надежды, и пускай в некоторых притоках оно было лишь какими-то цифрами – переходя миллионы раз из уст в уста, смысл неизбежно теряется.
За те десять минут, что Максим бежал до торгового центра, Арина успела передать фразу миллионам его двойников.
На улице вовсю буянил ливень и часто громыхало. Максиму почудилось на мгновение, что это миры начали «схлопываться», но он все бежал и бежал, перепрыгивая через особо глубокие лужи, кипящие от частых острых капель, пробираясь через плотные потоки воды, прибивающие к земле, пугая редких, унылых прохожих, рискнувших высунуться наружу, и все было на месте, не разрушалось, не исчезало.
Под вместительным козырьком торгового центра стояла толпа пешего народа, который надеялся на скорейшее завершение непогоды. Максим пронесся мимо, не обращая на них внимания. Внутри находилось примерно столько же людей, маявшихся ожиданием. Максим сразу же устремился в подвальный этаж. Там находился зеркальный лабиринт.
- Мы до десяти, - услужливо подсказала женщина на входе.
Максим вывернул карманы и отдал ей большую часть средств, находившихся там.
- Там никого нет сейчас, вы уверены, что хотите войти один? – спросил сотрудник аттракциона.
- Уверен, - впопыхах ответил Максим и скрылся за первым зеркальным поворотом, оставляя шлейф отражений.
Как только Максим углубился в лабиринт, его отражения вдруг исчезли. Он посмотрел на часы: 21:12 – уже совсем чуть-чуть. «Лишь бы сработало… Лишь бы сработало» - еле слышно шептал он. Зайдя в относительно небольшой тупичок, окруженный со всех сторон зеркальными стенами, Максим всматривался в пустоту, в туманное марево, уходящее вдаль бесконечной чередой арок, линий и прямоугольников, пока не увидел движение. Они приходили из мутной глубины зеркал, осторожно вглядывались в сотни, тысячи, миллионы своих же живых отражений, вертели головами, открывали рты, хватались за голову, улыбались, здоровались, смеялись, пугались или же радовались. Наш Максим, да и все остальные наверняка, почувствовал, как останавливается течение времени: медленно, со скрипом, оно тормозило, скользя по сознанию (или сознаниям) главного героя. Не очень приятное ощущение, но очень интересное.
Стекло, серебро, медь, немного химикатов, казалось бы, что такое сочетание не способно отображать происходящее в других реальностях. Максим, несмотря на то, что видел такое не в первый раз, все равно заворожено коснулся зеркала рукой и уперся пальцами в твердую и холодную плоскость. И все правильно: дело не в отражающей поверхности, дело в отражаемом субъекте.
Лабиринт наполнялся звуками, сначала шепотом, а потом громким гомоном. Тут были не все, но большинство.
- Мы пришли в нужное время… Кто нас звал? Кто-то же должен был нас собрать вместе.
«Разбитые зеркала… как же трудно об этом думать… но ты должен! Должен!»
- Эй, вы знаете, зачем мы тут? Что там происходит? Я слышал, что некоторых убили. А я – что кто-то нас спасти должен. 21:13 на часах. Что мы тут делаем?
«Разбитые зеркала… Я должен рассказать им про разбитые зеркала… Но зачем? Что в них такого? Их разбили… Кто-то же их разбил? Это очень важно»
- Где Арина сейчас? Мы с ней вместе. А мы нет. Что делать с пришельцами? Раз мы тут собрались – надо обсудить?.. А кто нас собрал? Кто-то из нас или кто-то еще?.. А вы слышали про хранителей? Что за хранители?
«Кто-то разбил зеркала, и что-то произошло… Что-то важное, очень важное… Вспоминай. Почему так грустно? Что грустного в разбитых зеркалах? И почему это важно?»
- Мне кажется, это кто-то из нас, но как определить? С чего ты взял? Черт побери, они же убьют нас! Родители, мои родители! Хранители есть. Одна из них сказала подойти к зеркалу в 21:13.
«Зеркала… разбитые, осколки зеркал на полу… Где? В ванной… Почему ванная… Держи этот образ у себя в голове… Удерживай! Это трудно, но ты должен. Ты видел их? Нет… но почему, откуда он есть?»
- Нужно проникнуть к ним на корабль. Не сходи с ума. Но некоторые из нас это сделали. И что? Что с ними сейчас?
«Разбитые зеркала в ванной комнате… Точнее осколки зеркала, одного зеркала. Да, родители зададут мне трепку, как только…»
Максим вспомнил. Вспомнил так, что задрожали зеркала. Исчезающая реальность противилась, утягивала воспоминание за собой в небытие. Зеркала дрожали и грозились лопнуть. Все разом замолкли.
- Вас собрал я! – крикнул наш Максим, сжимая руками виски. – Слышите меня? Я вас здесь собрал для того, чтобы у нас была надежда на победу!
Трясущиеся отражения развернулись на него.
- У нас есть надежда и мы сможем победить! – кричал наш Максим. – Я пока не знаю, как именно, но я знаю следующий шаг! И для него мне нужно рассказать вам историю про одного из нас.
Воспоминание болезненно пульсировало внутри головы.
- Говори! – чуть ли не разом ответили отражения. – Если у нас есть шанс, то мы должны им воспользоваться. А если не выйдет? Выйдет! Но все же? Есть другие идеи? Говори!
- Среди нас был один из тех, кто смог пробраться в другую реальность. Из своей он попал в мою. С помощью разбитого зеркала. Он случайно разбил его, но вместо пустой рамы, у него появился переход в мою альтернативу. Он пришел ко мне, чтобы сообщить о хранителях, но дело здесь не в этом. Мне сложно говорить об этом, потому что я должен был уже забыть об этом славном Максиме. Теперь его уже нет в живых, и не существовало вовсе. Очень сложно удерживать его во внимании.
- Как такое может быть? Не мешай ему! Тише, пусть договорит!
- Его убили пришельцы. И вместе с ним погибла его реальность, не стало той альтернативы… Он просто исчез. И мы скоро забудем о нем.
- Такое происходит. Да. Хранитель говорила.
- Но перед тем как мы забудем о нем навсегда, нужно подумать вот о чем – этот парень пришел ко мне не спасать мир, он пришел ко мне из неизбежности. Он был одним из вас. Он был нами. Он был частичкой нас, которой никогда не существовало. И его смерть стала определяющей в нашей странной борьбе за выживание. Растерянный, как большинство из нас, испуганный, не желающий принимать правила. Он поэтому и погиб, что он не хотел уживаться в этих безумных событиях. И если мы последуем его примеру, то нас перебьют всех до одного… или утащат в рабство. Мы должны научиться жить среди сумасшедшего мира, чтобы спасти не только себя, но и родных, чтобы быть рядом с любимыми людьми. Я уже не могу удерживать его в памяти, а потому, перед тем как случится одно из самых странных, важных, определяющих событий за сегодняшний вечер, я прошу, подумайте об этом бедном растерянном пареньке, подумайте о его смерти и о том, что через несколько мгновений его никто никогда не вспомнит. И подумайте, желаете ли вы стать такими же жертвами?
Максим видел, что в пляшущих отражениях пляски прибавилось. У других отражений зеркала вдруг затряслись, рождая настолько громкий гул, что уже невозможно было перекричать его. Издалека надвигался другой шум. Словно стремительное приближение водопада он нарастал сквозь гул пляшущих зеркал. Открыв глаза, наш Максим увидел, как в лихорадке отражений рушатся зеркала.
И в следующий миг раздался оглушительный звон. Волнующиеся зеркальные глади лабиринтовых стен лопнули, осыпаясь блестящими каплями на пол, открывая странное место за ними, полное других максимов, озирающихся по сторонам. Между ними не было стеклянных серебряно-медных преград, это было единое пространство для всех.
Несколько миллионов вариаций разом оказались в едином пространстве.
Под ногами не было осколков, вокруг не было стен. Под ногами вроде бы чувствуется пол, но его не видно, так же как и потолка. Источников света наш Максим не заметил, но всех видно было очень хорошо.
«Максим» - он услышал голос хранителя реальности у себя в голове, добрый, заботливый, будто она на самом деле была миленькой старушкой. «Ты молодец, я уже это говорила. Теперь вы все вместе и это благодаря тебе. Знаешь, что сейчас происходит?»
«Нет» - подумал в ответ наш Максим.
«Сейчас все главные герои этой истории оказались в одном месте, в этом самом странном месте. Это безвременье, пустота, междумирье. Ход истории вас вынес за скобки, ну, конечно, я тоже постаралась, если честно. И теперь вы с этими инопланетянами один на один. От следующего твоего шага зависит, что будет дальше. Но ты уже понял, что нужно делать?»
«Мне кажется да… Точно, да»
«Как только шаг будет сделан, все главные герои, все факторы окажутся на своих местах… О некоторых ты даже не подозреваешь. А пока что они ждут твоего появления»
Максим оглядел удивленно-радостные альтернативы. Они без всякого стеснения разглядывали друг друга, делились впечатлениями, искали того, кто всех собрал.
- Подходите ближе! – закричал Максим. – Еще ближе! Не бойтесь толкучки! Идите ко мне – это я вас собрал! И чем ближе подойдете, тем быстрее мы со всем расправимся! Ближе! Еще ближе!
Миллионы максимов, передавая призыв, пошли навстречу голосу. Они подходили вплотную и вдруг входили прямо внутрь нашего Максима. Растворялись в нем, объединяя свои и его версии событий. Шли и шли навстречу, не боясь толкучки. Каждый их них уже знал, что его ждет, каждый жаждал этого воссоединения.
- Давайте, не бойтесь, мы должны это сделать! Когда-то кто-то был первым, от которого произошли мы все, теперь мы воссоединяемся, чтобы дать бой.
Шершавый сухой язык царапал небо, горло жгло от жажды. Эмоции переполняли, с каждым новой альтернативой Максим ощущал прилив сил. Он становился уже другим, объединяющим свои и другие версии событий, принимающим их историю, их знание, их различия.
- Подходите ближе! Все, до последнего!
Среди толпы он увидел пирата. Себя, но пирата. Тот деловито проковылял с деревянным протезом к нашему Максиму и воссоединился с ним, оставляя солоноватый привкус на пересохших губах. Максимов было бесчисленное множество, казалось, никогда не закончится воссоединение.
- Не толкайтесь, успеете все.
Прошла вечность. Другая. Но поток не кончался. Максимы, перебрасываясь короткими фразами, с улыбками вступали внутрь центрального. Внутри него уже бушевала буря вариаций, он прям чувствовал, как переполнен любопытствующими сознаниями, пытающимися ужиться вместе.
- Подходите все. Мы должны быть вместе!
Голос охрип от долгого крика, но он должен был кричать, призывать, пока не воссоединиться с последним.
Спустя еще вечность в него зашли все.
«Ты слышишь их всех!» вновь объявилась в голове хранитель реальности. «И они теперь слышат меня. Вас так много, но есть одна общая черта. Ищи ее, ищи и смотри вокруг».
Вокруг из черноты вырастали дома, дороги, заборы и столбы. Прямо над Максимом появился рекламный щит. Из луж вынырнули автомобили, а с неба посыпались тяжелые и стремительные капли ливня. Само небо из черноты окрасилось в темно-синий, и сверкнуло молнией. Максим оказался на перекрестке. Юбилейный проспект пересекался Мирной улицей – пункт назначения, место, где все должно решиться. И вот он тут.
Звуки разом заполонили пространство.
«Максим, во всех вас есть одна общая черта, вот она то и является ключевой» подсказала хранитель.
С неба громыхнуло.
Вокруг падали центнеры воды, молотили по асфальту, пулями отскакивали от козырьков, барабаня по зонтам. Максим снова промок. Облизнулся. Несколько капель попало на горящий язык.
И вот тут, уважаемый читатель, мне следует разъяснить некоторые моменты, прежде чем произойдет финальная часть событий. Миллионы версий Максима объединились в одном физическом воплощении, в междумирье, перетаскивая за собой миллионы армейских дивизий, грозовых фронтов, миллионы перекрестков, миллионы родителей, потерявших сознание или не потерявших, представляющих разом странное зрелище, где-то за пеленой дождя у окна стояли миллионы девушек Арин, с тревогой ожидавших своего героя или не ожидавших, ну и заодно над городом нависали миллионы инопланетных кораблей, и все это под единой видимой оболочкой. Этот расклад был очень важным каждой деталью. Все действующие лица были в сборе.
Что ж, за сим вернемся к повествованию.
«Ты мучаешься жаждой» подтвердила догадку хранитель реальности. «Утоли ее»
«Но как выпить дождь?»
«А как объединить миллион альтернатив?»
«Я не понимаю»
«Просто сделай, поверь, ты сможешь»
И миллионы Максимов, обуреваемых жаждой открыли рот пошире, заглатывая крупные капли. И миллионы ртов поглощали центнеры воды, льющейся с неба, и не могли утолить жажду. А когда она перестала литься, они стали втягивать миллионами вдохов нависшую над городом тучу. Не устояв перед миллионами вдохов, тонкой струей, водяные пары устремились в раскрытый широко рот. Пронесенная через все события жажда давала о себе знать. И когда миллионы максимов утолили ее, над ними светили миллионы подкатывающих к лазурному горизонту солнц. Заодно там же висел черный инопланетный корабль. Точнее, миллионы его версий.
Не опознаваемый на радарах инопланетный корабль вдруг оказался без прикрытия штормового фронта (который инопланетяне, кстати, аккуратненько и подвели к нужному им городу). А когда почти весь город смотрел в небо, как странным и непонятным образом рассеиваются над ними грозовые тучи, они увидели в итоге – странную штуковину, нависшую сверху. Как эта информация так быстро дошла до армейского аэродрома за пределами города – загадка, но сработали оперативно, и через несколько минут к нему уже приближался военный истребитель. Скорее всего, он был не один, но жители успели заметить только его. На уши была поднята противовоздушная оборона, расквартированная недалеко от города, она то и приготовилась к нанесению удара по неопознанному летательному объекту (и вот тут как раз вступал «Панцирь-С1»). Все случилось в считанные минуты, но инопланетный корабль резко сорвался с места и исчез в полете, издав небольшой хлопок. Незваные гости знали о существовании оружия, способного уничтожить их диверсионный военный ковчег. Истребитель пролетел мимо и больше не появлялся. Сколько нервов, мата, противоречащих друг другу приказов и прощаний с званиями и должностями было генерировано в эти минуты – не возьмется подсчитать даже самый опытный в подсчетах ученый. Однако все для них разрешилось само собой.
Максим чувствовал, как уходят альтернативы. Каждый в свою сторону, невидимые, уносились, прощаясь. Миллионы максимов покидало его с нарастающей скоростью, реальности рассоединялись с еле слышимым звуком рвущихся струн. Мир померк, а вокруг появились зеркальные стены и куча отражений. В этот раз они не своевольничали, а как-то грустно, сгорбившись, смотрели кто куда. Максим не сразу понял, что это он сам так сгорбился и грустит. Лабиринт был цел и невредим, хотя Максим был уверен, что помнил, как зеркала в нем разбились, все до единого.
«Поздравляю, ты справился» - прозвучал в голове голос хранителя.
«Это так… Но что-то тревожит меня, до сих пор…»
«Что же?»
«Как быть с теми, кто не подошел к зеркалу в означенное время?»
«Для нас и миллионов других нас это уже не имеет значения» - мягко ответила хранитель. «Мы теперь не связаны, наши реальности разошлись. И то, что происходит там, никак не влияет на нас»
«Но я же их не спас!»
«Скажи мне, ты задавался вопросом, почему работорговцы выбрали одного тебя?»
«Нет, если честно»
«Они пролетели тысячи световых лет, наворотили дел, и для того, чтобы взять одного единственного пленника, объясни мне, зачем?»
«Я не знаю, что ответить»
«Я отвечу. Когда они увидели тебя, то заметили и миллионы вариаций, которые от тебя расходятся. По факту они видели не только тебя, но всех вас. Представь, что они берут на борт всего лишь одного человека, без поисков тысяч человек, их корабль не испытывает никакой нагрузки. Они спокойно летят к себе домой и через тебя получают доступ к миллионам твоих же вариаций»
«Это ужасно… Но постойте-ка. Я не пытаюсь обличить вас во лжи, но как же быть с тем, что кого-то все же смогли взять в рабство?»
«Было и так» - согласилась хранитель – «Однако те, кто проник на корабль ценой своих жизней, разъединили те реальности. Или ты думал, что ты один всех спас»
Максим почувствовал ее снисходительную улыбку и покраснел.
«Нет, конечно»
«Все вместе вы смогли добиться успеха. Благодаря другим Максимам ты не спас тысячи, но спас миллионы и спасся сам» - подметила хранитель.
«Но неужели нельзя было спасти всех?»
«Я не знаю… может быть, был шанс. Ты знал о нем?»
«Нет»
«Как ты думаешь, если бы я знала, как это сделать, я бы сказала тебе?»
«Да»
«Тогда к чему грусть?»
«Если бы у нас было больше времени…»
«К сожалению, времени у нас не оставалось… И ничего бы не осталось чуть позже. Все вариации бы схлопнулись от такой путаницы времени и пространства. Это не только твое личное спасение, но и спасение миллионов миров. И вместо радости за свои достижения, ты грустишь из-за мнительного несовершенства. Хотя обе категории несопоставимы масштабами»
«Да, надо бы взять себя в руки»
«Я знаю, как тебе помочь… Рядом со мной тут стоит одна замечательная девушка, которая не понимает, почему ты до сих пор стоишь там один, а не бежишь к родителям. Кстати, она не против, если ты по пути ну или после забежишь к ней»
«А это полностью меняет дело» - улыбнулся Максим.
Он посмотрел вверх, но не на потолок, а обращая внимание автора. Подмигнул ему. И побежал.
Здесь, уважаемый читатель, мы с вами прощаемся с главным героем. Пусть несется на всех парах домой, видит недоумевающих родителей, которые, очнувшись, обнаружили себя в странных позах. Пусть обнимает их, позволяет им договаривать за себя, обещает отцу посмотреть с ним футбол, хоккей, биатлон, да все, что тот захочет. Пусть потом срывается из дома, не спрашивая разрешения, и бежит к Арине, впопыхах, набирая ее номер, слегка опасаясь, что опять попадет на какого-нибудь другого Максима. Расстраивается, потому что там занято, сколько бы раз он не набирал номер. Он до сих пор не знает о том, что хоть миры и разъединились, испорченная подстанция все равно отсылает все звонки на его телефон. Пусть он чуть ли не разбегу обнимает Арину, врываясь в ее квартиру, чем слегка шокирует ее родителей, вернувшихся с кинотеатра. Отсоединим его от буквенной ленты.
Оставим его дальше без нашего внимания, он заслужил это.
Да и мне пора прощаться с вами, благодарить за то, что остались со мной до конца этого странного повествования. И таить надежду, что кто-то обнаружил его интересным и, может быть, поучительным. Да, в нашей истории много непонятных событий произошло, не на все из них у меня есть ответы, а на некоторые, хоть и есть, то вдаваться в подробности будет очень и очень не к месту. Как миллионы максимов поглотили миллионы грозовых туч, например… Позволю вам, уважаемый читатель, самостоятельно обратиться к экспертам по взаимодействию между собой ключевых элементов миллионов вариативностей, объединенных в одну квази-вариативность (если таковых найдете, разумеется), думаю, они вам пояснят гораздо внятнее, чем я.
И да, напоследок я приготовил для вас, читатель, одну замечательную интригу, которая, возможно, даст вам понять, что на этом приключения паренька Максима не совсем окончены. Наверняка кто-то из вас задавался вопросом, а как получилось, что в процессе повествования, автор вдруг смог чуть ли не в живую говорить с персонажем?
Что ж, пришла пора закрыть и эту сюжетную линию. Все дело в том, что автор – непосредственный участник описанных выше событий. Да, я один из тех миллионов спасенных максимов. Да, я видел некоторые моменты вживую, а о других узнал у главного героя. И проблема в том, что наши реальности, вариации того, первоначального Максима, который и знать не знает про то, что он прародитель миллионов своих версий, опять пересекаются. Пока что не в такой кутерьме, а лишь изредка, но неизвестно, что нас ждет дальше. Если я смог общаться с другим Максимом с далекого прошлого через этот текст, то это знак. Знак, что впереди нас ждет опять что-то невероятное. И как знать, вдруг вы тоже станете полноценными (а не косвенными, как в этот раз) участниками следующего рассказа?
Надеюсь, до встречи, уважаемый читатель.