Я не решил что делать с Человеком… (экстравагантный роман)
Главка 5
Иногда Мишка Бугаков окончательно запутывался в этом мире. Кто мы такие? Куда идем? Почему нет прогресса цивилизации? Почему человечки всё время стреляют, убивают друг друга? Почему цивилизация уничтожает культуру – эти поля, засеянные золотыми колосьями любви?!
И он убегал тогда в ссылку – к тетке, в глушь, в Саратов. Жил на озере один, где полыхали закаты и восходы. Ловил рыбу, смотрел на облака. Думал о многогранной вселенной – она плескалась под ногами. Розово-зелёные полосы заката отображались в озерной глади. Ветер гладил озеро и человека.
Мишке было одиноко, томительно и блаженно. Уже и Абаме отсюда, с берегов Волги, не позвонить. Далеко!
И тогда он мысленно слал ему искренние теплые письма.
«Дорогой друг и брат! В первых строках своего письма спешу сообщить Вам, что здоровье наше отменное. Чего и Вам желаем! А во-вторых строках оченно я о тебе беспокоюсь – мой вечный друг Абамка. Полно безобразия всякого в мире – то тяжелые исламисты халифат затеют, а то и русский медведь вдруг начнёт рыкать - ни с того, ни с сего! Т.е. причины есть, конечно, и их надобно искать в глубинном нашем национальном корне, то бишь, в менталитете. Да у кого же есть на то силы и время?! А у тебя, Абамка, душа нежная! Ты как кутёнок, хотя и снятся тебе молодые львы. Ладно, не журись! И это пройдет! Как говаривал премудрый царь Соломон! Многая ему и нам лета! За сим позвольте откланяться – с приветом ваш вечный доброжелатель и сомолитвенник Михайла».
И Мишка выходил в роскошную прохладную ночь, трепетную, как первая любовь. Он замирал в тишине. А огромная луна таинственно и неспешно перемещалась в ночном небе. Редкие темные облака обрамляли это ее ночное величественное шествие. Всё вокруг казалось призрачным и непостижимым. И особенно непостижимой была эта томительная любовная связь с Маргаритой Ланской.
Маргарита и вправду была инопланетянкой. Вообще на Земле жили потомки разных внеземных цивилизаций. Но об этом мало кто догадывался. А в этом- то и был самый главный и непостижимый корень всех бед на планете. Всех нескончаемых безумных противоречий. И Мишка это все смутно-чётко улавливал своей нежной и чуткой душой.
Уходил с утра в камышовые затоны и там уловлял. Ветерок ровный волжский радостно обдувал его горячую голову. Мишка чувствовал себя покинутым и счастливым. Затерянным и свободным. Принадлежащим всему миру и никому одновременно. Кроме Маргариты.
И вот усталый и хмельной от ухи, от пряного ветра, от всего объёма жизни, он садился у костра и посылал ментальные письма своей избранной подруге. «Любезная Маргарита! Неоценимая и неоценённая! Бесценная – одним словом! Вот не вижу я Вас опять – а вижу ночные радостные искры костра, и сердце сладко замирает, и даже слегка одевается печалью. Ибо давно не слышал твоего нежного, дивного, волшебного голоса. Твоих рук-крыльев, выпархивающих из самого сердца души, не видел. Да, у меня здесь звезды в тихой маслянистой воде и другие края вселенной, но… твои эфирные волны сегодня так слабо накатывают на меня. Хотя минутами - тик-так – я так полно и крепко чувствую тебя. Становлюсь одним целым – и с тобой, и с этой малой искоркой костра, и с тем бликом на теплой воде. Словом, медитирую и воспаряю.
Я помню нашу последнюю встречу в Париже, как будто это было вчера. Ты прислала мне на Патриаршии (в Козихинский) послание экспресс-почтой. Заветный голубой конверт с горизонтальной жёлтой полосой. Там валандался билет до Парижа и… загранпаспорт на моё имя! Билет-то ещё ладно! Хотя это и грандиозно! Но паспорт!!! Как ты догадалась, что у меня его нет?! И сроду не было!!! Ты прислала мне новую краснокожую паспортину! Чтоб все читали и завидовали – мол, я, гражданин… твой подданный, получается. Да, но как ты смогла организовать паспорт – не имея моей фотографии, без моего участия вообще?! Быть может, соединив усилия двух ведомств – ЦРУ и ФСБ?! Но ведь не Мата Хари же ты!
Просто инопланетянка, просто танцовщица, просто изящная тёплая балерина, творящая рукотворные чудеса. Конечно до последнего, до пограничного контроля, мелькала подленькая мыслишка – конечно же паспорт не настоящий, и никуда тебя не выпустят. Так не бывает! Злые чудеса случаются регулярно, но вот добрые! Но – нет! Пропустили-таки! Проскочил!
Господи Боже Мой! Я и Париж! Разве совместимо это? И вот, уже на сходившего по трапу, брызнуло осеннее французское солнце и осветило счастьем измученную душу. Ну, ты помнишь, как всё у нас случилось дальше… а теперь вот дудки волжских камышей шлют тебе ночной привет, да мотыльки что-то эдакое возвышенное лопочут крыльями вослед моему посланию. Будь же прекрасна и здрава! Сегодня и всегда! Всегда твой М.».
Мишка медитировал – сочинял письмо, был увлечен, и поэтому не расслышал едва-едва внятное, спустившееся с небес: я не решил - что делать с Человеком…