Глава 2
В конце концов под жарким весенним солнцем я быстро утомился, как всегда со мной бывает в минуты слабости духа, неопределенность оказывает на меня действие, схожее состоянию ступора, который охватывает кролика, смотрящего на удава.
Дома в Афинах сгрудились, узкие кривые улочки забиты припаркованными машинами, гаражей тут нет. Я забрел утомленной походкой в один маленький дворик, зажатый между поликатикиями (многоэтажные дома-гр) и устало плюхнулся на чемодан. Вещей в нем было немного, он тут же преломился под моим весом . Тяжко и натужно размышляя я пришел к одному выводу.
Рассчитывать можно только на двух человек.
Прошло более трех лет после моего первого приезда и я не знал, живет ли Клим еще по старому адресу, но идти туда мне абсолютно не хотелось. Про себя я отметил это как вариант запасной, критический.. Это противоречило всему моему настрою добиться чего то самостоятельно, даже в этой ситуации, где то в глубине души я не терял надежды как то выкрутиться своими силами.
Но возможностей выплыть, не теряя лицо, у меня было катастрофически мало. Вернее всего одна, но она была еще более мифическая.
Во -первых, было понятно, что вообще без помощи мне уж точно не обойтись, те жалкие 40 долларов я решил тратить только на еду, резонно полагая, что на более нужные вещи их попросту не хватит.. Значит оставалось найти пристанище, на пару недель, не больше, решил про себя я. Раз уж моя родная тетя вытерпела меня 2 недели, то, автоматически как то само собой, я принял эту дату критической и решил пользоваться гостеприимством не более этого срока. Успокоив себя в этом щекотливом вопросе, и несколько приободрившись, я стал перебирать все, пусть даже самые невероятные варианты.
На ум приходило немало людей, которые бы, в определенной ситуации, могли, конечно, мне помочь. Но самое главное было то, что времени после моего первого отъезда прошло слишком много, я растерял адреса, телефоны и сидя на своем злосчастном, измятом чемодане, с неудовольствием для себя понял, что все это блажь. Как тут было не вспомнить собственную злость на весь мир, а в частности на Грецию, которая так безжалостно обошлась со своим сыном. Пусть не родным, но все же. Прошлое так сильно обжигало, что я несознательно даже, в первые свои дни возвращения, под действием гнетущего состояния от прожитого, решил не возвращаться даже мысленно к этим окаянным дням. Я порвал и выбросил все свои записи, лишил намеренно себя этого года, вычеркнул из жизни.
Оставалось надеяться только на свою память.
В конце концов, перебрав всех, так или иначе зацепившихся у меня в голове, я пришел к единственному выбору. И это еще удивительно, что я к нему пришел. Усиленно вспоминая бурные первые недели брожения, восторженное отношение от впервые увиденной заграницы еще не утратило в тот период своего очарования для нас с Колей.
В этот период, где то через неделю, я познакомился с тем самым грузином, дружбой с которым я выложил в качестве своего главного козыря в Салониках. Это был молодой шахматист, веселый, не унывающий парень лет 25ти. Он произвел на меня впечатление парня с нашего двора, так непринужденно и быстро мы познакомились. Встретили мы его в одном маленьком шахматном клубе, не самом крупном. Там он тусовался со своим приятелем, сербом по национальности Славко Чичаком. Янис был грузином по отцу, с которым я познакомился позднее, и греком по матери. Был он худ, небрит и очень хорошо говорил по-гречески. Мозги у него работали, в юношеском возрасте он проявил себя в чемпионате Грузии, выполнил норму мастера и вообще на тот момент подавал большие надежды. Греческие функционеры поставили на него и не прогадали.
Переезд в Грецию спланировала его мать, Янис легко и непринужденно влился в местную жизнь, колоритную и непредсказуемую. Жизнь его была похожа на постоянно меняющийся калейдоскоп событий, дегкость , с которой он сближался с людьми, открытость и добрый нрав , подкупали. Славко был предан ему, как собака.
Эти двое сдружились на одном из многочисленных турниров, проводимых в летнее время Шахматной федерацией. Эти турниры имели неплохой призовой фон, европейские шахматисты про это знали, желающих заработать хватало. Русские шахматисты здесь не участвовали , в основном это были ребята небогатые, собрать нужную сумму для участия для них было довольно сложно. Вот и получалось, что турниров было много, играть приходилось практически полное лето, переезжая с острова на остров, конкурируя , в основном с малоопытными игроками из Болгарии, Албании и Скандинавии.
Славко, плейбой из Швеции, приехал в Грецию на своем новеньком фольксвагене. Про эти турниры он, разумеется , знал играл он под приличного мастера, поэтому встретиться с Янисом было уготовано судьбой. Что и произошло на турнире, проходившем на острове Керкира, недалеко от Афин. Турнир закончился для обоих победоносно. Янис был первым, Славко вторым.
После одного турнира, получив приличные призовые, парочка друзей начала плавно курсировать с острова на остров, постоянно играя. Это было славное время. Не нуждаясь в деньгах, практически их не считая, пара приятелей зажигала по полной. Девочки, вино, легкие деньги кружили голову, казалось, этому не будет конца. Но лето не резиновое, кончились турниры, друзья возвращались в Афины.
Янис уже широко известен в разных шахматных и около шахматных кругах. Его приглашают в клубы, стремятся заполучить контракт, он - новая шахматная звезда Греции. Легкость его побед завораживает, способности у парня есть, это отмечают все. Он попадает в сборную страны, голова закружилась. Президент шахматного клуба, с которым у Яниса выгодный контракт, снимает для него двухкомнатную квартиру рядом с клубом, оплачивает.
Рядом его верный Санчо Панса - Славко Чичак, не хватающий звезд с неба, однако в нужную минуту он всегда под рукой..
Вообще этот серб заслуживает особого рассказа, он был необычен. Маленького роста, коренастый, постоянно крутящийся вокруг Яниса, он произвел на меня впечатление мальчика, попавшего в компанию к взрослым. Он был, как сейчас говорят, мажором.
Сын богатых родителей. После распада Югославии его семья переехала в Швецию, у отца его был неплохой бизнес, сын мог заниматься чем угодно. В общем, будущее Славко было написано на лбу, он казался благополучным, лишь по недоразумению оказавшись рядом с Янисом. Воспитан, начитан, его английский вызвал у меня просто зависть.
Но Янису он кажется всего лишь еще одним из его восторженной свиты, он использует Славко. Тот денег не считает, в трудные моменты у него всегда найдется повод позвонить домой и попросить отца о помощи. Славко очень удобен для Яниса, он предан, машина и он сам весь в распоряжении Яниса.
По возвращении в Афины вскоре приятели случайным образом попадают на свадьбу. Оба впоследствии не могли мне внятно объяснить, чья это была свадьба, как они туда попали, кто их пригласил.
Один, то есть Славко, не знал греческого языка, второй, то есть Янис, этим и не заморачивался. Конец этой истории, завершивший тот безумный период, был плачевен.
Славко вдрызг разбил свой фольксваген, Янис вылетел головой через лобовое стекло. Оба были навеселе, возвращались домой. Славко, большой любитель поддать газу, с размаху въехал во встречную машину.
Все наличные деньги друзья бросают на погашение конфликта, на их счастье никто, даже спикировавший на асфальт Янис, сильно не пострадал.
Но вот машина, машина была разворочена основательно. Приятели тут же, еще до конца не поняв, что произошло, кидаются ее восстанавливать и отдают ее в ремонт. Не зная, во сколько он обойдется и где в конце концов они найдут деньги на этот самый ремонт. Они забыли, что лето прошло, турниры кончились, большую сумму взять неоткуда.
Но об этом думать не хочется, все устроится как-нибудь. Наперед они не загадывают, ведут обычную жизнь. Если это можно назвать. Долго спят, гуляют по кафешкам, барам, игровым залам, бильярдным. Под вечер забредают в шахматный клуб, благо он недалеко от дома.
В один из таких вечеров мы на них и наткнулись.
На входе в клуб, держась за открытую дверь стоял какой то парень и курил. Его эллинский облик, небритый, черный как смоль, заставил напрячься. Я пробормотал
-Сигноми *,- и проскочил внутрь. (Простите-гр)
На мое удивление небритый молодой эллин тут же произнес мне на чистейшем русском языке
- Не извиняйся, давно приехал?.
И улыбнулся во весь рот.
Это был Янис, таким я его запомнил навсегда.
Мы сблизились практически сразу, он проверил меня в игре, понял мой уровень и предложил сыграть со Славко. С этим тоже было не сахар, правда хватка у серба была не такой бульдожьей
Нас потянуло друг к другу, как это бывает у людей похожих, людей в каком то моменте думающих одинаково. Эмигрант видит эмигранта, разговор у них тоже складывается в одном русле.
Если тебя не принимают за своего, разговаривают высокомерно, всем видом давая понять, кто здесь главный, нетрудно догадаться, как будет реагировать на это эмигрант.
Мы вдруг перестали замечать сидящих вокруг нас, мы, четверо. Разной национальности, перетасованные как в колоде карты, внезапно поняли, что мы одной масти. Тот вечер запомнился навсегда. Из клуба мы сбежали тут же.
Подошел президент клуба и гортанной скороговоркой начал что-то быстро говорить Янису. Ни я ни Коля , а Славко уж тем более , ничего не поняли. Янис поулыбался президенту, кивнул на меня, неуловимо быстро ответил и заторопился к выходу.
- Уходим, этот урод не даст поговорить. Хочет с тобой познакомиться.
Мы ржали как полоумные, кричали на русском. Среди океана греческого языка, с каким- то наслаждением мы обзывали всех, кто хоть в чем то нам не понравился. Даже Славко, говоривший только на английском, весело матерился вслед за нами. Повторял знакомые слова, общение с Янисом расширило его лексикон. Это был вызов, мы приехали сюда не для того, чтобы прятаться по углам!
Мы тоже люди, пусть все знают!
Расстались мы за полночь, договорившись встретиться на завтра. Но завтра мы не встретились, и послезавтра тоже. Жизнь диктовала свои условия, надо было зарабатывать на кусок хлеба.
Мы с Колей были уже в этой судорожной упряжке, работа отнимала много сил. Встречались мы от случая к случаю, но постепенно кое -что в этой парочке стало тревожить.
Наши новые друзья продолжали беззаботно прожигать последние деньги, нимало не заботясь о будущем. Строились разные планы, один фантастичней другого, но выхода как я понимал, в тот момент не видел никто. Проблема состояла в том, что Славко сильно задержался в Греции и ему не раз и не два намекали родные о возвращении. Деликатный Славко никак не мог решиться на крупное объяснение с отцом и всячески затягивал принятие решения.
Но вот машина, наконец, была готова, и только тогда приятели поняли, что они натворили. Сумма оказалась непомерной, реально неподъемной.
Это произошло в тот момент, когда мы уже сговорились и начали жить вместе. К ним тянуло. Не только потому, что мы были шахматистами. Яркий и беззаботный стиль жизни двух бездельников притягивал, мне хотелось немного отдышаться от выматывающего и нервного общения с эллинами. Переезд произошел под радостные вопли Яниса, компания сливалась !
Молодые, жадные до перемен, нам казалось, что вот сейчас то, в этот самый момент, когда мы вместе , наша жизнь изменится.
Поначалу так и произошло. Город стал для нас не таким уж хмурым и неприступным, в кинотеатрах, кафетериях и игровых клубах нам улыбались, разговаривали как почти с равными.
Двухкомнатная квартира забурлила новой жизнью. Никогда, ни до, ни после у меня не было такой насыщенной жизни в Греции.
Однако вскоре Коля отошел в сторону, безумное шатание отнимало почти все, что с таким трудом мы добывали на первых порах. В тот момент я этого не почувствовал, занятый своими новыми друзьями, за что впоследствии поплатился.
Славко прилип ко мне сразу. Ему безумно не хватало помощи, душевный Славко никак не мог принять происходящего, в голове у него не укладывалось невероятность всей этой истории. Это было видно по растерянности, которая не сходила с некоторого времени с его лица.
Как то, спускаясь все втроем (Коля с утра до вечера пропадал на работе) из нашего логова в мир, Славко неожиданно задержался в подъездных дверях, пропуская рвущегося от нас на очередную встречу с кем то Яниса, горестно покачал головой и со свойственной ему прямотой, произнес
-Я люблю его, но что с ним поделаешь..,-и жалобно улыбнулся
Этой потерянной душе нужна была опора и на некоторое время такой опорой стал я.
Янис –пушинка , беззаботное создание, просто физически уже не мог вникать в проблемы своего друга. Не то, чтобы он не хотел, но… каждый раз вдруг оказывалось, что более важное тянуло его из дома.
Появившаяся подружка, по эллински властно вклинилась между нами, Янис стал пропадать из дома на дни и даже недели.
Начались наши хождения по улицам, бессмысленные и в тоже время настойчивые. Мы искали приключений, в первую очередь Славко, что бы хоть на немного забыть то положение в котором он оказался. Я же, отработав день и получив изрядную долю негатива, вечером хотел сбросить ощущение второсортности в компании с сербом.
Однажды, слоняясь в центре Афин, на площади Омония, сами того не желая , мы очутились в одном подозрительном месте. Разговаривали мы как всегда со Славко на английском, мои познания понемногу росли, не смотрели по сторонам и чуть не налетели на некоего типа, видимо давно за нами наблюдающего. Тот сделал хитрое лицо и поманил нас пальцем.
- Хотите девочек, -проговорил он греческой скороговоркой, по-английски
-Тогда идите за мной
У нас уже был опыт пребывания в публичном доме. Славко затянул меня на улицу красных фонарей.
Своеобразие греческого публичного дома состояло в том, что в одном доме была одна проститутка, и, если вы заходили , то нужно было ждать очереди, так как другой девушки в одном месте не было. Была лишь некая бандерша, которая всячески вас заманивала, использую минимальный запас слов и жестов.
Женщина в возрасте, молниеностно, с порога понявшая, кто стоит пред ней, произносила излюбленное
-Ористе?
Что переводилось, типа как
-Чего изволите?
Славко, наученный Янисом бодро произнес по -гречески.
-Фелис?, -что в данном случае переводилось, как
-Ты хочешь??
Греческий он искренне ненавидел и тарабарщину из эллинских слов он просто запомнил, но, как нерадивый ученик, перепутал падежи…
На нас обрушился поток непонятных слов, гневной направленности, как это, почтенную госпожу склоняли к грязному сексу какие то иностранцы.
Причем, если бы это было сказано кем-нибудь из местных, еще неизвестно, какова была бы в данном случае ее реакция. Поспешно выскочив, мы тут же зашли в следующий дом и были поражены не меньше предыдущего.
-Футбол тим,- весело подмигнул мне Славко, намекая на толпу подростков, толпящихся в смотровой комнате.
В третий раз нам повезло больше, девочка была не занята и , как только мы появились , она исполнила что-то типа эротичекого танца, будучи топлесс.
Молоденькая девченка зарабатывала, она честно старалась нас соблазнить, но отчего то, то ли ее гусиной кожи(было прохладно в комнате), то ли жалобно торчащих сосков, но мне это действие привлекательным не показалось и я вышел на улицу, предоставив Славко полную свободу действий.
Вечер смазался, Славко, увидев грязные простыни,выбежал из публичного дома, тут же присоединился ко мне и мы уже готовы были смириться , что любовников из нас сегодня не выйдет.
Через пять минут мы бодро шагали в сторону Омонии.
Когда к нам подошел этот липкий тип, мы были в раздумье.
Я было начал отговаривать, но жалобное лицо приятеля в последний момент остановило и мы поплыли в неизвестность.
Тип тут же вцепился в нас мертвой хваткой и, непрестанно подмигивая и улыбаясь, потащил нас в сторону от центра.
Впрочем шли мы не долго и зарулили в неказистый, какой то совсем уж маленький барчик. Посетителей не было, как не было и обслуги. Озираться по сторонам , однако, нам не дали, тип усадил нас за маленький столик и таинственно подмигнул в сотый раз.
Через минуту к нам подошли размалеванные эллинки, раза в два старше девченки проститутки с гусиной кожей. Началось действие, смысл которого мы поняли не сразу. Они нас ошеломили своим напором и развязностью, которой не было у замерзшей работницы интимного фронта. Начали трещать своим тарабарским языком, ни я, ни Славко не понимали ни слова, но по ситуации, вроде было понятно кто они и зачем к нам сели.
Причем сели прямо на колени. Славко, раззадоренный недавней неудачей , тут же по хозяйски взялся за дело. Разговор шел параллельно. Мы и они разговаривали на разных языках, никто никого не понимал, но сербу это было и не нужно в данный момент. Поняв все буквально, он тут же хотел воспользоваться сидевшей у него на коленях, по излюбленной привычке не задумываясь о дальнейшем.
Я же впал в ступор, растерялся и сидел как истукан, тупо улыбаясь, отвечая на восторженные возгласы Славко. Сидевшая у меня на коленях поерзала бедрами, как бы ощупывая местность, есть ли мины и
Тут она меня поцеловала, ласково лизнув языком за ухом. От такого я размяк и потерял бдительность. Как то вылетело из головы, что я в чужой стране и может быть не все так прекрасно, с чего вдруг первая попавшаяся девица вешается на шею.
Принесли коктейль, который дамы тут же схватили и высосали со скоростью пылесоса.
Прошло еще пара минут, мы задыхались от счастья, раздавленные жирными ляжками подруг.
-Мы уходим,- вдруг прошелестело у меня в ухе,- нам пора, спасибо мальчики
Сказано это было медленно, по- гречески, что бы хотя бы я понял.
Консуматорши весело соскочили с колен и отряхнувшись испарились.
Следующее действие марлезонского балета было не таким веселым.
Нам принесли счет, 200 долларов.
У меня таких денег не было, но настойчивость официантки внушала опасения. Все встало на свои места, нам указали на космическую цену коктейля и некии услуги данного заведения…
Славко был мрачен и растерян как вселенская скорбь. Его уже дважды за вечер представили в виде идиота. Однако с деньгами он всегда расставался без лишних эмоций и тут же выкинул из кармана сотню. Официантка посмотрела на меня
Внутри все затряслось, надо было отдать все, что у меня было на сегодняшний день, да еще упрашивать о скидке. Я решил ничего не давать, как выяснилось, решение было единственно правильным. Из целого ряда ошибок за этот вечер мне повезло наткнуться на правильную линию поведения.
-Денег у меня нет и платить за них я не буду,- сказано это было достаточно твердо, я развалился на стуле.
Все же бизнес скользкого типа был не особенно легален и, видя неожиданное сопротивление, враг наш отступил.
-Ладно, пусть идут, -крикнул тип из-за барной стойки, и официантка отступила.
Прошел месяц.
Меня замотала работа, я стал меньше вникать в Славкины переживания, нужно было отдавать долги, в России ждали от меня денег. Коля напрочь разругался с сербом, позиция бездельника, шляющегося по кабакам , вызывала в нем протест.
Однажды, придя с работы, я застал Славко в величайшем волнении, бегающим по комнате. Коля демонстративно сидел на кухне, а Янис как всегда отсутствовал.
-Он меня замучил своими нравоучениями!
Полился поток жалоб, безысходность ситуации крутила парня, он задыхался, искал выход.
Для меня в тот момент стало понятно, что затянувшийся конфликт, который грозил перерасти в реальный скандал надо было тушить, и немедленно. Выслушивать каждый день упреки от одного и другого стало невыносимо.
Перед этим днем мы все вчетвером ездили в очередной раз на станцию и упрашивали вернуть машину Славко, но цена не менялась, а нужной суммы у нас не было. Вернее у Славко, потому что Коля, из-за постоянного конфликта не брался в расчет, Янис проматывал все в миг, а у меня все уходило на закрытие долга. Оставалось единственное средство, просить у отца серба, тем более что родные начали беспокоиться и несколько раз звонили ему.
Приближалась зима. Ему нужно было уезжать, это было понятно всем.
Когда он закончил , покачивая головой, у меня в голове созрел план.
-Давай займемся бизнесом, -произнес я
-Купим апельсинов и повезем продавать, -мысли надевались одна на одну, главное было не останавливаться.
-Вернешь ты свои деньги, еще и в плюсе окажешься. Но нужно скинуться, попроси у отца.
Славко задумался, идея самостоятельно что-то заработать, впервые в жизни, вселила в него надежду. Мы принялись обсуждать, скандал на время забылся.
На следующий день он позвонил отцу, я стоял рядом. Разговор был мне не понятен. Однако результат был достигнут. Отец прислал деньги, уже это было для Славко неким спасением, за последние дни он истратил почти все, что у него было.
Но прислал столько, сколько считал нужным, суммы оказалось недостаточной для выкупа машины, разговоры о бизнесе так и остались разговорами.
Коля взбунтовался и поставил мне условие
-Я с ним жить больше не хочу, он только и делает, что пьет и шатается по улицам!
Пришла греческая зима, холодная и слякотная. Янис уехал в Москву на Шахматную Олимпиаду
Мне прищлось выбирать между братом, темным и грозным как туча и Славко, который стал сторониться даже меня. Наверно он пожалел, что попросил денег у отца, поддался на откровенное вранье с моей стороны и замкнулся ото всех.
Днем он спал, практически до вечера, а ночь проводил в барах, напиваясь до бесчувствия. Никакие уговоры не действовали, он просто никого уже не хотел слушать.
Мы вернулись в нашу брошенную квартиру, холод стоял в ней ужасный. Дыша паром и раскладывая вещи, Коля с удовлетворением произнес
-Ну, вот мы и дома..
Приближались новогодние праздники, я не видел Славко недели три. Чувство вины перед этим парнем гнало меня к нему.
Дверь в квартиру Яниса мне открыл какой то грузин.
-Ти кто?,-спросил он , но меня пропустил
Славко лежал на кровати в одежде, в комнате стоял смрад.
Грузин оказался земляком Яниса, из Тбилиси, жил тут вторую неделю.
-Савсем плахой,-лежит, лежит, может вес день лежать
Я растолкал его, Славко с трудом разлепил один глаз.
-Деньги закончились, -произнес он, голос звучал тихо, я наклонился- у тебя есть взаймы?
Я дал все, что было в кармане,
-Пошли, что -нибудь поедим,-предложил серб,-не ел два дня
Наша добрая старая кафения, расположенная на первом этаже, встретила безразлично меня и недружелюбно серба. Не раз сидели мы в этой, в общем-то уютной, просторной кафешке, играли в бильярд. Не было только главного бильярдиста -Яниса. Два парня за стойкой еле кивнули мне и отвернулись от Славко.
Тот , не обращая внимания ни на кого, устало плюхнулся на кожаную лавку. Сил у него не было, это было видно. Подняв впервые за все время на меня свои мутные, полные отчаяния глаза, Славко , произнес
-Что мне делать, ты знаешь?
-Да,-твердо ответил я, -знаю.
-Тебе надо уехать отсюда, любым способом. Я могу дать тебе денег на билет
Славко уставился на меня .
-Нет, я так не могу, да и денег на билет то у меня хватит.
-Завтра приезжает моя сестра, из Амстердама,- она очень беспокоится за меня
Это было спасением, я понял сразу.
-Тебе нужно попросить у нее денег, машину надо забрать у них.
Потом мы продадим ее и ты раздашь долги всем, кому считаешь нужным. В конце концов эта машина тебя прикончит. Заработаешь на новую.
Мы еще посидели, выпили пива, декабрьское солнце осветило кафению, поиграло зайчиками на пивных пятнышках стола. Надо было на что-то решаться.
Все вышло так, как я и думал Приехавшая сестра выпотрошила впавшего в ступор Славко и он выложил ей всю историю.
Потом были радостные хлопоты по машине, эллины на сервисе долго недоумевали и хлопали по плечу Славко, который совершенно ошалел от радости.
И вот мы едем по Афинам. Славко, гордый и выпрямившийся , лихо крутит баранку.
Я не знаю, продал ли он эту машину или нет, но после того как серб подвез меня домой, больше я его не видел.
Ни разу.
Толи просто хотел все это забыть, я его понимаю. Толи потому что был на меня обижен, все -таки я его бросил.
Как, впрочем и Янис, который периодически появлялся, как звезда на небосклоне, то просто пропадал на долгое время.
Все это прокрутилось передо мной за считанные минуты, это были единственные люди, которые могли бы что-то для меня сделать, ничего не прося взамен, это было ясно.
Славко видимо теперь забыл про Грецию как страшный сон, но вот Янис...
Надо было идти к Янису, другого выхода для себя в данный момент я не видел. После трех лет отсутствия, я не мог рассчитывать на горячий прием у кого бы то ни было. Кроме Яниса.