Служба в советской армии «задела нас крылом». В этом отношении советской армии повезло, да и нам тоже. Военную подготовку в вузах обеспечивали специальные кафедры. Практические навыки и умения предполагалось получить на сборах в воинских частях. Разместили нас в палаточном городке на околице воинской части. Палатка нашего взвода была самой крайней. Как положено, выдали новую форму – гимнастерку, брюки, сапоги, пилотку. Мол, служите родине, дорогие товарищи!
Первая ночь. Единодушно решили новые кирзовые сапоги, источающие запах фабричной краски и свиной кожи, выставить за пределы палатки у ее входа. Раннее утро. Подъем. Быстро натягиваем на себя брюки, гимнастерки. Время на построение ограничено. Остались только сапоги. Выбегаем за ними из палатки и застыли в ужасе – шесть пар новеньких сапог бесследно исчезли. Как будто их и не было. Построение уже заканчивается, а практически целого взвода на плацу нет. А мы в это время думали о последствиях – толи карцер, толи трибунал, толи расстрел. Наконец, облачившись кто в кеды, кто в спортивные тапочки, предстали перед строем всего курса и дежурным офицером. После минутной паузы строй курсантов разразился гомерическим хохотом.
Пока шло разбирательство, проходили строевую подготовку в таком не стандартном виде. Правда, чеканить шаг как-то не получалось, зато удалось повеселить курсантов и их командиров.
В конце концов, всем пострадавшим выдали сапоги, которые подлежали списанию. Пропавшие сапоги так и не нашли. Подозревали, что это дело рук военнослужащих, которым предстояла демобилизация. Надо же быть готовым к гражданской жизни.
Короткая наша служба, тем не менее, продолжалась. Однажды взвод был направлен в оцепление – охрану по всему периметру территории полигона, на котором проводились стрельбы. Дежурили по два человека, за которыми был закреплен определенный сектор полигона. Для пущей важности выдали автоматы (правда, без патронов) и строго наказали никого ни под каким предлогом в зону огня не пропускать. Мы, конечно же, прониклись ответственностью за порученное дело. Мало ли чего, шпионы там всякие или диверсанты. Как - никак, хоть и холодная, но война все же.
День стоим – никого. Как то даже тоскливо стало. А тут и ночка опустилась на полигон. Ну, думаем, если днем никого не было, то кто же ночью сюда явится.
Решили чуть-чуть вздремнуть. Соорудили из веток лежбище. Автомат под голову и мгновенно погрузились в сон. Проснулись на рассвете от звона колокольчика. Чтобы это значило? Берем автоматы и готовимся к бою. Смотрим, в зоне вероятной стрельбы вальяжно пасется корова. Как она туда попала? Смотрим - рядом пастух, такой мужичишко лет под семьдесят. Мы к нему, мол туда нельзя, закрытая зона, может убить. Смотрит он на нас, усмехается. Так я, говорит, не туда, я уже оттуда! Тут мы чуть дар речи не потеряли.
А вы говорите, граница на замке.