Странный гражданин
(набросок к повести "Между сном и явью")
Ярким желтым утром на вокзале с поезда сошел странный гражданин.
Это был молодой человек слегка за тридцать. Черные, лакированные его штиблеты уверенно прошлись по площади, причем местные голуби, избалованные кормящими их пассажирами, при появлении данного гражданина в испуге разлетались прочь, в тоже время, два черных, сверкающих, словно лакированные, ворона смело сели на его руку и клевали с нее хлеб.
Незнакомец хоть и тащился всю ночь в поезде, все же не казался уставшим и помятым. Он был тщательно выбрит и с иголочки одет в темного покроя безукоризненный костюм, в руке имел трость с набалдашником, а на голове цилиндр.
Глаза его были скрыты стеклами темных круглых очков. Казалось, что он совсем не страдал от жары.
Багаж его еще на вокзале был отдан носильщику и отправлен в местную гостиницу, так что мужчина чувствовал себя вполне свободно и легко прогулялся по городу.
Он зашел в местный парк и поинтересовался стендом достижений народного хозяйства, причем, читая, улыбался одними уголками рта, послушал знаменитый джаз – оркестр Александра Циннемана, игравший сегодня в городе по случаю какого-то очередного праздника популярное танго «Утомленное солнце», посмотрел авиационный парад, все также, чуть улыбаясь, а затем посетил местный ресторан «Красный алмаз», где заказал себе очень небольшое количество достаточно дорогих блюд и дал щедрые чаевые.
Внимательные посетители обратили внимание на то, что гражданин ел крайне мало и неохотно, больше поглядывая в какой-то блокнот, и лишь проходящая официантка заметила, что гражданин смотрит не в блокнот, а в карманное зеркальце, как бы любуясь собой.
Но иные свидетели утверждали, что блокнот у странного гражданина все же имелся. Маленьким золотистым карандашиком он в нем что-то легко набрасывал и штриховал. В частности, странного гражданина заинтересовал пожилой, невысокого роста, взъерошенный, плохо одетый джентльмен, сидевший под пальмой над рюмкой и безо всякой закуски.
Когда плохо одетого мужчину пробовал выпроводить за дверь швейцар, гражданин в костюме озаботился его судьбой. Он вскочил, остановил действие усатого швейцара и великодушно угостил маленького взъерошенного человека выпивкой и закуской, и, оплатив все, ресторан покинул.
И лишь в гостинице с гражданином случился конфуз.
Получив ключ от номера, гражданин в костюме пробовал расплатиться, но кошелек его оказался пуст. В недоумении повертев его в руках, гражданин немного смущенно улыбнулся (как обычно – одними уголками рта). Он снял очки за которыми прятались холодные глаза.
А затем он удивил всех, в первую очередь администратора и консьержку.
Вынув карманное зеркальце, он вдруг просунул руку внутрь матовой поверхности, причем его рука исчезла внутри, а затем выскользнула с пачечкой новеньких ассигнаций, которыми гражданин тут же расплатился с пораженными его действиями работниками данного заведения.
Затем вышеупомянутый гражданин прошествовал в свой номер, в котором, немного пошумев, затих. И лишь отдельные личности, прогуливаясь вечерком у зарослей магнолий, наблюдали его неподвижную темную фигуру в раскрытом окне. Незнакомец любовался закатом, да кормил подлетевшего ворона.
Затем о нем благополучно бы забыли, если бы не странный рассказ работницы Петровой, заглянувшей рано утром в номер незнакомца.
Петрова убирала номер прошлым днем и оставила в туалетной комнате веник и швабру. Основываясь на том, что час уже довольно поздний, и жильца она не разбудит, Петрова сначала громко постучала, а потом толкнула дверь.
Номер был открыт и пуст. Кровать была разобрана и смята. Незнакомец исчез, хотя никто не видел, как он выходил.
И вдруг, выходя из номера, Петрова застыла на месте. Выпавшая швабра грохнула о пол. Когда она проходила мимо трюмо с зеркалом, она увидела в нем спящего гражданина. Хотя позже клялась, что на кровати его не было!
Спустя час, как ни в чем не бывало, гражданин в темном костюме и очках, помахивая тростью, спустился вниз и оставив ключ, сел в заказанное такси, и куда-то уехал.
Еще через час автомобиль с незнакомцем мчался среди вьющихся, словно змеи, виноградников. Затем, поднимая столбики пыли, а кое-где и шурша гравием, такси въехало в дачный поселок.
Напрасно седой волнующийся шофер, не получивший конкретного адреса, выспрашивал странного пассажира о дальнейшем маршруте.
Тот сверлил его холодным взглядом, да почему-то поглядывал на камень старинного перстня с рубином, которого (шофер готов был поклясться) час назад на руке совсем и не было.
Под быстрыми взглядами незнакомца перстень рубин вспыхивал алым огоньком и незнакомец, наконец, дал четкие указания.
Машина затормозила у дома, утопавшего в листве вишен.
Незнакомец вышел и потянулся, оправив свой безупречный костюм. Окрестный мир окружала гулкая тишина, даже куры, пару минут назад, клевавшие что-то у ворот, таинственно исчезли.
Человек в костюме открыл калитку и вошел во двор.
Здесь было безлюдно. Лишь на крыльце маячила коренастая фигура.
Стоявший был абсолютно лыс и одет в обтягивающую одежду. Лицо его было бесстрастно. Он спокойно ждал таинственного незнакомца.
Тот подошел и протянул руку с перстнем.
- Одному — мои стоны, и другому — мой вздох, - произнес бритоголовый, взглянув на рубиновый камень, схожий с запекшей кровью.
- Одному — мои крики, а другому — мечты, - ответил мужчина в костюме.
- Но вы оба велики, вы восторг Красоты, - произнес чей-то голос.
Незнакомец даже не обернулся.
Он ждал, когда говоривший выйдет из зарослей вьющегося плюща.
2014