Сначала день был похож на череду остальных...Да,на череду таких же
дней-рыб, тихо стоящих в сонном спокойствии глубины и медленно,
едва-заметно, шевелящих плавниками.Но потом что-то
изменилось,неуловимо нарушилось.Темнота глубины вдруг сгустилась,и
хотя рыбе-дню было еще уютно в своем гнездышке, где-то там, на
поверхности, уже происходило нечто...Неистовые порывы ветра ,взявшиеся
невесть откуда,больше напоминали мучительные родовые
схватки...Новорожденные капли дождя, похожие скорее на жирных
насекомых, шлепались о подоконник,совсем как о поверхность воды для
живущей на глубине рыбы, не имея меж собой почти ничего общего,
совершенно не придерживаясь ритма , вразнобой, оставляя за собой звук
удивления от совершающегося...и рыба-день, возбужденная новой
открывшейся для нее возможностью, медленно и неуклонно стала
подниматься к поверхности, поглотить этих насекомых... Но вот
капель становится больше, больше...их толстые мясистые тельца
превращаются в мелкие, тощие, послушно и монотонно стекающие по
оконным стеклам слезы.Скромность...монотонность ...Ослепленная
солнечным светом, разочарованная рыба пытается ухватить беззубой
пастью с поверхности все, что еще кажется ей достойной глотания...и
заглатывает лишь воду...Откуда-то внезапно взрезает тишину своим ревом
мотоциклист, звук его подсекает попавшийся на крючок день,вспарывая
ему брюхо, и из этого надреза толстого белого брюха выловленной рыбы,
выпадают внутренности, и я вижу рот сегодняшнего дня, судорожно
глотающего сырой воздух ...