М. «ТЕКСТ» 2010
Хорхе Луис Борхес писал, что не так гордится каждой написанной книгой, как каждой прочитанной. Упоение от удивительного ощущения сотворчества испытывает и рядовой читатель, особенно когда погружается в поэтическое и романтическое повествование Ж.-М. Леклезио, посвятившего свой роман пленным детям, к какой бы стране и национальности они ни принадлежали. Предельно ясна концепция автора, выверены все акценты и нарочито упрощена композиция. Здесь перекликаются судьбы двух девочек – еврейки Элен (Эстер) и арабки Неджмы, переживших ужасы II мировой войны и последующих военных неурядиц. Имена обоих переводятся как звезда, и сами они путеводные звезды для всех, кто запутался в тенетах ненависти и жестокости, и помогают сохранить веру в конечное торжество любви и красоты. Эпиграфом автор выбрал строки из перуанской песни
Блуждающая звезда
Любовь-спутница
Следует за тобой
По морю и суше
Разрывает твои оковы.
Об Эстер мы узнаем значительно больше – и о ее прошлом и сравнительно благополучном настоящем; Неджму же оставляем на распутье. На несколько коротких мгновений пересеклись их пути, когда Эстер с матерью, потеряв отца, наконец-то после долгого хождения по мукам прибыли на свою историческую родину – Израиль, а Неджма в это же время отбывала в лагерь для палестинских беженцев. Они успели лишь обменяться именами-звездочками, записанными в тетрадке Неджмы, которая затем там же (для Эстер) опишет все свои злоключения. И хотя им останется только память о встрече (параллели не пересекаются), автору этого достаточно, чтобы тонкими стежками соединить эти судьбы и приобщить читателя к их страданиям. Читается роман удивительно легко, даже в чем-то напоминает сценарий в жанре мелодрамы, но мы об этом говорим не в укор Нобелевскому лауреату, ибо мелодрама – один из самых привлекательных жанров кино.
Итак, Франция, лето 1943-го. Эстер с семьей в Сен-Мартен-Везюби, находящегося во власти итальянской армии. К евреям сравнительно вегетарианское отношение, они должны лишь ежемесячно отмечаться для получения продуктовых карточек, действует даже синагога. Но отец Элен (Эстер), как и друг 13-летней девочки итальянец Марио – члены маки, и им суждено погибнуть. В жизнь героини постоянно бурно (трудно подобрать другое слово) врывается красота. Это и красота ее матери и некоей Рашели, у которой любовь с итальянским офицером, и красота природы и музыки. И, разумеется, красота душевных порывов, когда юная героиня слушает главы из Ветхого завета. Вот образчик простого и эмоционального стиля Леклезио (Эстер слушает игру на фортепьяно некоего старенького господина Ферна, который в свое время играл в больших залах Вены для дам в вечерних платьях и господ в черных пиджаках): «И вот тут-то музыка взаправду началась, хлынула из пианино, наполнила весь дом, сад, улицу, а потом вдруг стала нежной и загадочной. Теперь она летела, разливаясь, как вода в ручьях, прямо к облакам, к центру неба и смешивалась со светом. Она неслась ко всем горам, долетала до истоков двух горных рек и сама была слышна, как река.» (с.15) Или: «Сияло солнце, в небе уже набухали первые облака, над лугами зависли в солнечном свете мухи и пчелы, темнели стены гор и лесов, и все это могло длиться и длиться. Этот денек еще не был последним, теперь она знала, что все еще будет, все останется, никогда не придет конец и никто над этим не властен.» (с.38) Так же поэтично описана «любовь» двух гадюк, которые «то замирали, лежа на песке, холодные и неподвижные, как две сломанные ветки, то вдруг вздрагивали и начинали биться, переплетясь так тесно, что не было видно головок.» (с.48) И от красоты увиденного и услышанного у героини, по свидетельству автора, то сердце замирает, то кровь стучит в висках, то дыхание спирает. В конце романа Эстер, мать взрослого сына, уже обосновавшаяся в Канаде и имеющая свою, совместно с мужем, клинику, прилетает в Ниццу, чтобы принять последний вздох матери и развеять ее прах над морем. Но и здесь ее настигает красота, хотя ей уже не 13, а целых 52 года: «Как красиво море в сумерках. Смешались вода, земля и небо. Наплывает туман, незаметно окутывая горизонт. И такая тишина…» (с.312) Разумеется, описание красоты подчеркивает ужасы войны, описание природы соседствует с описаниями смертей, рай из сказок арабки Аамма Хурии – «земля была подобна огромному саду, окруженному волшебной рекой, которая могла течь в две стороны – к закату и к восходу» (с. 220) – соседствует со скорбным вопросом старого Наса, нашедшего последний приют в лагере Нур-Шамса – «Разве солнце светит не всем?» А чего стоит описание чумы, пришедшей в лагерь, чтобы унести жизни бедных, отверженных страдальцев, и последний четкий графический рисунок на фоне гор – Неджма с чужим ребенком на руках и Саади, ставший ее защитником, с козой, призванной выкормить молоком грудничка. Хотя и у Неджмы порой замирает сердце от красоты природы и человека. Разумеется, писателю нужны эти контрасты, они взывают к лучшему, что еще осталось в людях, и не все так циничны, чтобы упрекать автора в эстетических излишествах. Но как тут не вспомнить слова Пушкина о том, что проза – язык мысли. Упреки в сухости и изощренности автору не грозят в любом случае, но нам кажется, что помимо красивого описания уже известных по множеству других романов фактов, мы вправе ждать от Нобелевского лауреата некоего откровения, которое, увы, отсутствует. Мелодраматичность в кино и мелодраматичность в литературе не равнозначны, литература должна быть предельно далека от излишней поэтизации и романтизации природы, любви и даже смерти. Впрочем, авторская индивидуальность подчеркивается в том числе и избранным им в данном случае методом изображения, который облегчает его сверхзадачу. Наверное, набросав некий план, выстроив четкую композицию, Леклезио в силу своего незаурядного дарования просто и доступно приобщает читателя к красоте, душевному богатству героев, делает сопричастным к их переживаниям. И читатель, устав от неразрешимых проклятых вопросов бытия, от лжи, ненависти и насилия, легко и непринужденно следует за автором. А любителей усложненных конструкций романа и необычных поступков, непонятных душевных движений героев, необычной обстановки можно отослать к другим авторам, любителям игры подсознания с привлечением зауми и потусторонних сил.