Виктор выпивал частенько. Оказавшись в отпуске, пил он кряду третий день. Пил обстоятельно и неторопливо закусывая. К вечеру аппетит пропадал: перебрав спиртного без закуски, в некоторой прострации и в беспамятстве, он отходил ко сну. На четвёртый день проснулся с обычным шумом в голове, но ещё к тому же совсем не сгибалась левая рука и в области сердца покалывало.
- Допился? - лицо жены с издевательски насмешливой улыбкой приблизилось к опухшему лицу Виктора. - Я на работу, а ты за бутылку, - она тыкала тонким пальцем в ослабевшую грудь мужа. - Не только сердце, но и глаза из глазниц вылезут - вон они какие у тебя красные и бесстыжие.
В субботу у жены выходной - неудачный день, как давно подметил Виктор. С трудом двигая левой рукой и вздыхая, словно загнанный конь, он направился из квартиры - покурить. Зашёл к соседу этажом ниже, неработающему Николаю.
- Допился я, Коля! - объявил Виктор, усевшись на кухне за столом. - Сгубила пьянка! Сердце болит! - и, сжав кулак здоровой правой руки, он стукнул по столу так, что задребезжала посуда в шкафчике на стене. - Угробил себя! Ведь я молодой, а помереть-то недолго. Больше не пью ни капли! Жить хочется.
Николай, как на похоронах, склонив голову, сожалел, стараясь утешить друга.
Дома жена, проходя мимо, задела Витину левую руку и, глядя на страдания мужа, долго хихикала.
- А чем тебе дверь не понравилась? - не унималась жена. - В дверной проём не поместился? У тебя косая сажень в плечах, богатырь ты наш! Чуть было дверную коробку не вышиб.
Виктор, извиняясь, мотал головой, и его вдруг осенило: «Значит, я стукнулся, значит, болит не от водки!»
Он потрогал сердце и от радости, пересилив боль, согнул и разогнул руку. В прихожей за подкладкой куртки нашёл заначку и через пятнадцать минут, сходив в магазин, сидел на кухне у Николая.
- Ты сказал - ни капли! - кивал Николай небритым лицом на бутылку.
- Я же объясняю, - тряс здоровой рукой Виктор, - не от водки болит! Ударился я о дверной косяк, сдуру. Неувязка вышла!