Писать я начала еще в школе. Мне очень помогало это, помогало разобраться в себе, так как четко выражать свои мысли я могла лишь на бумаге. Как говорится, бумага стерпит все. Когда у меня возникала потребность высказаться, я брала карандаш и бумагу. Да, именно карандаш, ведь проанализировав сформировавшуюся логическую цепочку, сделав выводы, я стирала все написанное. Вся моя «писанина» была подвержена насмешкам и несправедливой жесткой критике.
Я, то писала, то прекращала, то снова начинала. Одним словом, для меня это был своеобразный метод психологической самопомощи. Я скрывала это, потому, что я жила не в творческих кругах, и «писать», мягко говоря, было странно. Для окружающих меня людей, писатель представал в образе легкомысленного сказочника. И я не считала нужным бороться с этим сложившимся стереотипом.
Сейчас мои слова уже не так легко ложатся на строчки, но в них как и прежде есть смысл.