СПАСТИ МАРИНУ (завязка романа «Моя дорогая разрушительница»).
В эту ночь мы оба спали спокойно, а проснулись одновременно от настойчивого телефонного звонка. Я поднял трубку, но вместо разговора получил только звуки тяжёлого дыхания в наушнике телефона. Я не стал придавать никакого значения этому происшествию – пустые звонки ведь иногда случаются в каждом доме. Наоборот, я был очень доволен случайным телефонным звонком, так как он сработал для нас вместо будильника и как раз удачно, в вполне приемлемое время. Вчера вечером мы с подругой запланировали поехать следующим утром в новый бассейновый и банный комплекс, недавно открытый в двадцати милях от нашего дома. Вопреки нашим планам, моя разбуженная возлюбленная недовольно кривила свою милую мордашку – ей бы очень хотелось поспать этим утром подольше.
Яркое весеннее солнышко освещало узкую, в две встречных полосы, красивую, лесную дорогу, совершенно свободную от других машин. На дороге повсюду были установлены знаки ограничения скорости до 30 миль в час и знаки, предупреждающие о животных, которые могут пересекать полосы движения. Я ехал медленно, стараясь соблюдать правила, и рассчитывал минут за тридцать добраться до цели. Подруга, возбуждённая предстоящим приятным времяпровождением, всё время шалила, наклоняясь к моим коленям, чтобы зубами расстегнуть застёжку-молнию на моих джинсах. На самом то деле она просто дурила, подражая сюжету из фильма, который демонстрировали вчера вечером по телевизору. Я всякий раз пресекал баловство подружки, ласково отстраняя милую мордочку от своего причинного места и застёгивая молнию. Когда моя неугомонная шалунья попыталась снова, в очередной раз сломить мою оборону и, в который раз, внезапно и резко наклонилась вниз, с правой стороны дороги вдруг раздались три громких выстрела подряд: Ппах! Ппах! Ппах! А потом опять наступила полная тишина…
В моей жизни в меня ещё никто и никогда не стрелял. Бог меня миловал от Афгана и Чечни, но звук выстрелов был мне хорошо знаком по военным сборам в институтское время. Эти три звука выстрелов в корне отличались от твёрдых щелчков автомата Калашникова, сохранившихся в моей памяти со студенческих времён, но всё равно я сразу, инстинктивно, понял, что это стреляли из боевого оружия и стреляли прицельно, именно по моей машине.
Я почему-то совсем не испугался. До сих пор не знаю, почему? Наверное, я просто не успел. Видимо, моя душа, размягчённая безмятежной и медленной ездой по красивой дороге, была просто не готова к смертельному испугу. Моё сознание, защищаясь, вошло в какой-то тяжёлый ступор, и я в этот момент был способен только на самые необходимые действия: немедленно ударил по тормозам, заглушил мотор и огляделся вокруг. С ужасом в сердце я увидел пятна крови на остатках разбитого бокового стекла правой передней двери, аккуратное, гофрированное по всему краю окружности отверстие, размером с яблоко, справа, на ветровом стекле машины, и, полностью неподвижную Марину, головой повалившуюся на мою правую ногу.
Поток тяжёлых мыслей резанул помутившееся горем сознание:
- Случилось непоправимое несчастье, я виноват во всём…
- Я так и не сумел сберечь свою любимую…
- Я расслабился и совсем потерял бдительность…
- Я должен был догадаться, что этим утром в мою квартиру звонили не зря…
- Я не должен был разрешать Марине возвращаться из Калифорнии…
- Ну, что же я теперь скажу Владимиру Ивановичу…
Ночной звонок. Полгода назад вся история тоже начиналась с простого телефонного звонка. Ночной телефонный звонок для программиста в Америке обычно приносит одни проблемы – как правило, звонит оператор ночной смены из центра обработки информации. Если он позвонил – немедленно просыпайся, садись к компьютеру, подключайся к сети и постарайся понять, что у них там произошло при выполнении твоей программы и, как можно решить проблемную ситуацию. А завтра тебя ожидают неприятное разбирательство с боссом и ужасная головная боль. Каждую ночь, ложась спать, обязательно подумаешь: - Только бы сегодня меня миновало …
Так ведь нет, сегодня не миновало – прилетел громкий и настойчивый телефонный звонок! Я медленно и мучительно просыпаюсь, хватаю телефонную трубку с прикроватного столика: - This is Alex. How can I help you? Тьфу ты, чёрт, да тут совсем не то, ведь разговаривают на русском…
- Саша! Это из Москвы тебе звонят, - заявил хорошо знакомый голос. - Владимир Иванович Самарин, помнишь ещё такого? Извини, если я в неподходящее время звоню. Я точно не разобрался в разнице во времени между Москвой и Вашингтоном. Да и дело у меня к тебе есть, весьма срочное.
Я пришёл в себя от нежданного звонка и облегчённо вздохнул, можно даже сказать, обрадовался - этого хорошего человека я очень уважаю. Владимир Иванович Самарин, бывший научный руководитель моей кандидатской диссертации, настоящий русский интеллигент, большой умница и, видимо поэтому, человек, совершенно нестрадающий антисемитизмом и прочими расистскими нетерпимостями к людям.
- Да, конечно, я вас узнал Владимир Иванович, всё в порядке с поздним звонком…
В Вашингтоне сейчас только двенадцать ночи, я совсем недавно лёг.
Я искренне рад Вашему звонку. Как вы вышли на меня? Что нового в Москве?
- Вашингтонский телефон я взял у твоей жены, а твой нью-йоркский телефон знает Лена Архипова, заведующая аспирантским отделением нашего института.
Ты её должен хорошо помнить, Лена мне рассказала, что ты для её матери лекарство из Америки присылал. А у нас в Москве всё теперь новое, Саша. Москву вообще не узнать, ни сам город, ни жизнь в нём, ни людей вокруг. Наш институт, например, почти совсем разогнали. Оставили только лаборатории и отделы, которые в состоянии сами себя полностью окупить. Мою лабораторию спасли долговременные договора с Вьетнамом, мы ещё при тебе с ними работать начинали. Работы по вьетнамским договорам до сих пор обеспечивают занятость и зарплату всех людей, оставшихся в моей лаборатории. Правда, не знаю, надолго ли? Думаю, что нам ещё на пару лет хватит. А как твои дела, Саша? Твоя жена мне сказала, что ты сейчас временно работаешь в Вашингтоне, на правительственном контракте. Ты у нас – важняк теперь...
- Это так, Владимир Иванович, я – не важняк, но действительно тружусь сейчас на государство. Мне пришлось временно оторваться от своей семьи. Мой кузен сосватал тут мне работу с зарплатой в два раза выше той, что я имел в Нью-Йорке. Вот я и подписался на пару лет. В этой стране абсолютно всё есть и доступно любому, вот только денег всегда не хватает. Моей семье постоянно позарез нужны деньги – ведь с белого листа, всё заново начинать пришлось, новая жизнь, на новой земле…
Жилище нужно было своё покупать – здесь, в Штатах, профессионалу совсем не престижно жить в съёмной квартире. Недавно купили отличную, большую квартиру в хорошем районе Нью-Йорка. Дочь через пару лет в колледж пойдёт, а престижное учебное заведение тоже очень дорого стоит. В Вашингтоне мне досталась нормальная работа – платят прилично, а трудимся почти всегда только «от звонка до звонка». В Нью-Йорке подобных демократических условий труда практически не бывает – там совсем озверевший капитализм, тяжёлая эксплуатация. Наша финансовая компания в основном работает на государство – инвестирует в бизнес временно замороженные средства государственных структур. В таких полу-правительственных организациях интересы трудящихся блюдут очень строго – показная, американская демократия. Если закреплюсь на новом месте, то мы будем переезжать сюда всей семьёй, это решится примерно через год. Пока вот живу бобылём, много играю в теннис, читаю, хожу в кино. Проведать свою семью в Нью-Йорке отправляюсь только в выходные, через каждые две недели – это путь неблизкий, пять часов в одну сторону.
- В какой непосредственно научной области ты трудишься, Саша?
- Моя работа не имеет никакого отношения к науке. Если в двух словах, я участвую в разработке компьютерной системы управления доступом к конфиденциальной информации компании. А что у вас за дело ко мне, Владимир Иванович? Для вас все, посильные мне дела, я готов выполнить сам, а если случатся непосильные – так вместе помозгуем, что можно придумать и кого нам следует подключать... Кстати сказать, мой кузен, здесь в США, известный учёный, с ним можно обо всём посоветоваться...
- Да нет, Саша, дело у меня совсем простое и к науке никакого отношения не имеет. Ты, пожалуйста, извини, что я тебя лишними заботами нагружаю. В следующую субботу, в аэропорту Вашингтона, мне сказали, что этот аэропорт называется Даллас, по вашему времени в 10.20 утра, рейс Аэрофлота номер 625, нужно встретить девушку, её имя – Марина Шинкарёва. Это дочь моего коллеги и друга, доктора наук Ильи Николаевича Шинкарёва. В семье Ильи что-то очень странное произошло, достаточно серьёзное и настолько важное, что Шинкарёвы свою единственную дочь в срочном порядке отправляют под Вашингтон работать домработницей в семье каких-то богатых юристов. Вакансию горничной для Марины нашла Вера, которая в Москве является соседкой Шинкарёвых по лестничной площадке, но сейчас она тоже работает домработницей в США. Временная работа Веры в Америке позволяет всей остальной части её семьи продержаться до наступления лучших времен. Но у Ильи Николаевича, на мой взгляд, совершенно нет необходимости отправлять свою дочь за океан на заработки. Его отдел тоже имеет достаточно договоров – отсюда хорошая зарплата, да ещё он, как автор, получает приличные гонорары за учебники и статьи. Жена Ильи работает одним из руководителей архитектурной мастерской, разрабатывающей проекты коттеджей для богатых. В новые времена такая работа тоже приносит очень неплохие доходы. Здесь что-то другое случилось, непонятное, но Илья Николаич сам мне не говорит, а я и не спрашиваю - неудобно… Надо бы хорошему человеку помочь, на нем уже совсем лица нет, когда мы говорили с ним об этом деле – так у крепкого мужика стояли слёзы на глазах. Нет, у них в семье действительно что-то очень неординарное стряслось. Илья только сказал мне, что его дочь успела неудачно сходить замуж и развестись. Может так быть, что в этом и кроется причина её ссылки в Америку – возможно, из-за несчастной любви весь этот сыр-бор…
Соседка Вера, которая работу для Марины нашла, баба совсем простая, возрастом пожилая, машину не водит. Вера кое-как объясняется на английском и работает в доме, расположенном в том же районе, где живут будущие работодатели Марины. Она живёт в Америке всего шесть месяцев, но из-за своей загруженности работой вообще нигде толком не была, в Вашингтоне совсем не ориентируется. Короче говоря, встретить Марину в аэропорту Вера никак не сможет. Я, когда звонил тебе в Нью-Йорк, так думал попросить, чтобы ты нашёл какого-то приятеля в Вашингтоне или нанял кого-нибудь за деньги. А тут, к счастью, оказалось, что ты и сам теперь столичный житель – так тебе и карты в руки. Помоги, Саша! Встреть милую девицу, да доставь её по назначению, или разберись что, где и куда – и отправь её к хозяевам на подходящем общественном транспорте или даже на такси. У Марины есть подробный адрес работодателей и достаточно денег на первое время.
- Да что за проблема, Владимир Иванович! Встречу я вашу подопечную и доставлю её по назначению в самом лучшем виде. Просьба ваша совсем лёгкой оказалась. Только, как же я узнаю эту приезжую девицу?
- А это совсем легко, Саша. Она достаточно приметная - такая невысокая, хрупкая, симпатичная фифа лет двадцати пяти на вид, шатенка. Типичная москвичка из интеллигентной семьи, немного потерянная и грустная, я видел её неделю назад у Ильи Николаевича в кабинете. Тургеньевская девушка, одним словом... Илья очень обрадовался, когда узнал, что можно будет обратиться к моему ученику. Он почему-то не хочет беспокоить своих родственников и друзей, которые на самом деле у него имеются в США. Это, видимо, связано всё с той же непонятной секретностью отъезда Марины из родного дома…
Ещё Шинкарёв сказал, что его дочь будет одета в длинный, почти до пола, плащ серого цвета. Я ей твои приметы тоже опишу: высокий, интересный брюнет, худощавый и мощные, чёрные брови…
- Так не пойдет, Владимир Иванович, - ведь много лет прошло, я теперь стал наполовину седой, да и характеристика «интересный» тоже сильно поубавилась…
- Ты давай не скромничай, Саша. Корректировку внесём. Илья Николаевич просил, чтобы его дочь, ни в коем случае, не звонила домой в Москву, ни сразу по прилёту, ни вообще... Дело, видимо, всё в той же непонятной мне тайне. Так ты уж сам не поленись - позвони мне на домашний, в субботу, доложись, как прошла «операция». Если дорого звонить, пришли электронное письмо. У меня всё, Саша. Я желаю тебе счастья и успехов в новой жизни. Привет всем твоим, будь здоров!
- И вам того же желаю, Владимир Иванович, я сделаю всё, как мы договорились. Не беспокойтесь. Звонить, для меня не дорого – я обязательно свяжусь с вами на следующий день. Как только окончательно раскручусь материально, обязательно приеду в Москву. Вот тогда мы с вами обо всём побеседуем более подробно, о нашей науке тоже поговорим. До свидания!
Первое впечатление. Через два дня, в субботу утром, я приехал в Вашингтонский аэропорт, Dulles International Airport. Прибытие самолёта Аэрофлота, рейса номер 625 задержалось на тридцать минут. После того, как объявили посадку борта и до момента выхода первых пассажиров рейса, прошло ещё сорок минут. Люди выходили и выходили, а нужного мне объекта всё не было и не было. Я был крайне раздражён и собирался уже звонить своему партнеру по теннису, чтобы отменить нашу с ним игру. В среде теннисистов отмена игры считается крайне некорректным поступком и принимается только с наличием весьма уважительной причины. Теннис – игра джентльменов.
По прошествии не менее полутора часов после посадки, ожидаемый мной объект всё-таки появился в проходе в зал прибытия. Я сразу узнал Марину Шинкарёву, её облик точно соответствовал описанию профессора Самарина. Да, это должна быть его подопечная: девушка среднего роста, хрупкая, очень симпатичная, лет двадцати пяти, со слегка завивающимися каштановыми волосами, спускающимися до лопаток на спине. Она действительно выглядит, как московская интеллигентка хорошей породы. Только общий образ какой-то очень печальный и грустный, я бы даже сказал несчастный и потерянный образ. Но мне до её образа да и всей её ситуации какое дело? Мне положено встретить, доставить и доложиться. Одна треть задания уже выполнена...
Красивая, хрупкая, очень грустная девушка медленно и устало вышагивала по залу прибытия, волоча за собой громадный чёрный чемодан на колёсиках и внимательно всматриваясь в толпу встречающих. Я так и не понял, успела ли она тоже вычислить меня в толпе? Просто подошёл и, тщательно скрывая накопившееся раздражение, приветливо сказал: - Здравствуйте, Марина Шинкарёва! Добро пожаловать в Америку! Я, Алекс Корецкий - Саша, которого вам в Москве обещал профессор Самарин.
Девушка, на удивление, быстро и иронично, нашлась и пошутила:
- Бог ты мой, ну всё идёт точно, как мне мой папочка обещал: шампанское наливали, бутерброд с икрой выдали, полёт прошёл успешно, я немного поспала, меня совсем не тошнило, а американский ангел-хранитель встретил меня прямо в аэропорту. Вы кто такой, Саша, друг или должник моего отца?
- Я вашего отца знаю только внешне и ещё по его учебникам в области принятия решений, но он лучший друг моего любимого наставника и учителя - Владимира Ивановича Самарина. Этого факта мне вполне достаточно, чтобы, по просьбе Владимира Ивановича, хоть каждую субботу встречать кого-нибудь из Москвы в вашингтонском аэропорту. Владимир Иванович, за все годы, что я нахожусь в США, лишь в первый раз обратился ко мне за помощью. И ещё, знаете, Марина, если быть честным до конца человеком, то такую девушку, как вы, встречать в радость. Обратите внимание вокруг: многие мужчины оглядываются на нас с вами, видимо они мне страшно завидуют…
<<< ПОЛНЫЙ ТЕКСТ РОМАНА ПРЕДСТАВЛЕН НИЖЕ В СПИСКЕ ПРОИЗВЕДЕНИЙ >>>
или по ссылке: http://www.proza.ru/2008/06/21/445