Звездочёт очень любил открытия, но единственное, что он открывал - это небо. У него всегда при себе имелся особый ножик для неба, подобный консервному, за тем лишь исключением, что предназначался сей инструмент только лишь для открытия неба и ни для чего больше. Заглянув за галактическую крышечку, скользившую прохладной жестянкой по поверхности импульсов, источаемых нейронами Звездочёта, последний обнаружил на оборотной стороне неких странных существ, прозвавших себя Цаукягт или Тоелагты. Существа запустили ему прямо в лоб маленький бумажный самолётик с клейкой рекламной подписью: «Возвращение Тузиктранскосмоса Лайт. Смотрите когда-нибудь». Звездочёт тут же смекнул, что дело такое, по-видимому, выходит далеко за рамки всех дозволенных норм, принципов и правил этикета.
Однажды, совсем вскоре после этого случая, Звездочёт решил посетить настоящую русскую баньку на можжевеловом пару. Он разбросал по периметру пентаграммки из размашистых можжевеловых ветвей и принялся воспроизводить собственноручно изобретённый священнодейственный ритуал манипулирования глобальной обсерваторией небосвода. Дело в том, что Звездочёт, в силу своего ранга, занимался ещё алхимией, равно как и являлся изобретателем и первооткрывателем нового религиозного учения Галактоидов.
Согласно этому учению, каждое созвездие является проявлением материальной природы выразителя мировых стихий, сопоставляющегося с каждым из этих конкретных созвездий. Поклониться свету созвездий можно только через ритуальное банное омовение в берёзовом ушате с цветами голубого лотоса и можжевеловыми ягодками-шишечками. Проводить ритуал полагается исключительно в пчеловодном костюме и с дымарём, плотно начиненном редкими тибетскими благовонными составами, смолами и эфирными маслами.
Звездочёт надел акваланг и, заискрившись ностальгической улыбкой на устах, всей своей светлой душой и давно немытым телом погрузился с головой в семисоткубометровый ушат. Он плыл вглубь ушата достаточно долгий срок, пока не обнаружил на деревянном дне нечто, напоминающее своей блестяще-закруглённой формой ручку советского холодильника, расположенного, по меркам небесной обсерватории, где-то близ созвездия Южного креста и мерцающего стробоскопа молодого пульсара. Открыв глаза, Звездочёт тотчас же отыскал себя в залитом экстравагантным потусторонним свечением холодильнике, плывущем в придонном безвоздушном пространстве глубин ушата в можжевеловой бане.
Почувствовав в себе непреодолимое и полное тщеславия желание заморить червячка, исследователь со смелостью и самонадеянным безрассудством истинного учёного-первопроходца, дерзнул-таки дёрнуть за дверцу холодильника. Внутри морозильной камеры обнаружилось внушительных размеров подпространство, целиком занятое увесистой тушей представителя внеземной цивилизации. Инопланетянин не обратил на Звездочёта ровным счётом никакого внимания, продолжая делать то, что делал и до открытия учёным дверцы холодильника, а именно, причмокивающим уплетанием внушительных размеров куска голландского сыра. «А бананы мы подвялим», - продекларировал пришелец синтетико-механическим голосом с программной модуляцией, после чего бесследно растворился, не забыв прихватить с собой поедаемый кусок сыра. Лишь банан остался лежать на самом донышке белоснежно-инистого агрегата.
С кручиною в мыслях всплывал Звездочёт на деревянистую поверхность берёзово-дегтярного ушата, не в силах унять и полностью осознать весь тот, внезапно охвативший его, необъятный и необъяснимый ужас от созерцания подсушенного банана, оставшегося после исхода пришельца в иное измерение. И впрямь, вместо подсушенных голубых лотосов и можжевеловых шишечек, которые всегда полезно, приятно и познавательно пожевать, на поверхности воды повсюду бултыхались продолговатые жёлтые червячки бананов. «Это всё не за просто так!» - подумал исследователь-алхимик. - «Пришелец подаёт мне тайные знаки, он предупреждает меня, и, возможно, мне даже придётся уехать из этих банных мест навсегда, чтобы уже никогда здесь не появляться и дабы не испытывать экзистенциальный ужас от вида трепещущих тел бананов».
Проснувшись на следующее утро, Звездочёт печально обнаружил, что в постель к нему по ошибке заползла хищная ходячая форма травянистой банановой пальмы и разродилась целой связкой спелых бананов. Тогда учёному ничего больше не оставалось, кроме как схватить рисовый веник и попытаться выгнать этого наглого растительного подселенца обратно на эквадорскую плантацию. Выгоняться растение отнюдь не желало, зато урчало, рычало, пускало пузыри в обои и корни в деревянный пол, отстреливаясь семечками и кусая хозяина дома. А самой жуткой способностью этого растения было его умение беспрестанно порождать всё новые и новые связки бананов, дождём сыпавшихся на Звездочёта, точно град залповых снарядов из пусковых установок боевой машины артиллерии БМ-13, прозванной «Катюшей».
На шум драки прибежал сосед с перфоратором, а затем - рекурсивно - ещё один и ещё один, и ещё. Скоро соседей скопилась целая армия, и все они были, как на подбор, с одинаковыми лицами, одинаковыми перфораторами и в одинаковых рабочих комбинезонах. Но среди них был один-единственный сосед, уникальный тем, что он был наиболее одинаков и типичен по сравнению со всеми остальными, менее одинаковыми соседями, и эта его одинаковость выражалась в хобби выращивания пчёл в домашних условиях, в соты для которых он и превращал каждую из стен своей квартиры, а также пол, потолок и мебель. При помощи всё того же перфоратора. Именно этот сосед и вызвался решить проблему бананового противостояния, бескомпромиссно возникшего между растительными пришельцами и Звездочётом.
Армия соседей под предводительством Главного соседа принялась просверливать бананы. Результат не заставил себя долго ждать: ходячие пальмы начали прорастать из каждого просверленного банана, засоряя всю многоуровневую инфраструктуру квартиры Звездочёта. От страха он надел свои тапочки сверхспособностей и залез вовнутрь обратной стороны неба, именно туда, где и встретил первоначально пришельцев с самолётиком «Тузиктранскосмоса», впоследствии подкинувших Звездочёту весь ужас ходячих бананов. Пришельцы Тоелагты по-прежнему сидели на обратной стороне неба и, как ни в чём не бывало, тёрли свои кругло-розовые пятачки-сопелки, греясь племенными стайками вокруг неоновых костров. Едва прикорнув, Тоелагты встрепенулись и тотчас же принялись давать Звездочёту знатные советы: «А ты пестолога с гербологом пригласи. Пусть пестицидами с гербицидами опрыскают всё вокруг, а мы тут вообще ни при чём».
На следующий день, последовав совету инопланетян, Звездочёт пригласил для очистки квартиры от заведшихся в ней бананов профессиональных пестолога и герболога. Пестолог был горбат, зато герболог был знаменит, и они оба трясли пучками волос то справа, то слева, в зависимости от направления вправления мозгов. У герболога знаменитость измерялась градусником по шкале Менделеева, а зато пестолог всегда мог носить внутри горба измерительные ленты-рулетки и семена растений, чтобы последние запоминали все действия пестолога и боялись прорастать. И, конечно же, он всегда носил с собой кулинарную книгу. Поэтому в каждом месте, которое посетил пестолог, могла бы вырасти прекрасная и могучая зловонная раффлезия на пару со стапелией. Могла бы. Но не вырастала - боялась.
Однако же и ходячие банановые пальмы не были столь уж просты. Для них главенствующей целью, определяющей весь смысл их существования, была пропаганда и проповедование Привлекательного Единобананства. А ведь Привлекательное Единобананство названо так отнюдь не зря. Бананы верят, что любое существо, находящееся хоть на полстадии эволюционно выше банана, и есть истинный Прототип Верховного Бананового Эйдоса с той или иной долей вероятности. Доля включения в каждое существо, что развитее банана, является носителем исключительной святости, поэтому последователи Привлекательного Единобананства глубоко преклоняются перед каждым носителем Священной Доли.
Так последователи учения несут носителям свой жертвенный дар - самих себя, выраженных в материальной проекции в виде сладких мучнистых плодов, обёрнутых вяжущей кожистой оболочкой ярко-солнечного цвета, только вегетативно размноженных. Ибо что ещё является лучшим доказательством несокрушимости и действительности глубокой эгрегориально и генетически обусловленной веры в чистый Свет Первозданного Банана, как не стопроцентное показательное самопожертвование даром, сопровождающееся инициацией на пальмовых небесах в чанах с пальмовым маслом, используемым для последующего производства дешёвых шоколадок. Что же ещё является ключом в травянистый рай, как не жертва своего растительного тела на гастрономические цели эволюционно высших существ во имя воли Великого Банана?
Так, ходячие пальмы, преклонившись перед пестологом и гербологом, преподнесли этим профессиональным экзорцистам растений собственную плодовую сущность для поглощения сакральными телами, включающими в себя градусы знаменитости, способность хорохориться и прячущиеся в горбу отличительные медали с нагрудными орденами «За трудовые подвиги измерительных рулеток».
Звездочёт обернулся-таки на триста шестьдесят градусов, но этот поступок его оказался слишком поздним, а потому печально бесполезным: не было уже во всё мире ни горбатого пестолога, ни знаменитого герболога, а только лишь два бравых банана полукругом смыкали пространство вокруг учёного. Звездочёт бежал. Он оставил позади даже дом родной, ведь постиг, что более не одолеть ему ходячие однолетники и их бананы. Он сел на саночки, взял пропеллер и овощерезку, и отправился в дальний путь, а именно - на Чукотку, размышляя: «Уж там-то меня точно не достанут ходячие пальмы. Никогда! Никогда! Nevermore!»
Однако же как он ошибался! Когда Звездочёт прибежал со своими саночками подмышкой на Чукотку, то обнаружил там высшую степень обананивания северных оленей. Пальмы вошли в симбиоз с этими грациозными и грандиозными животными, модифицировав каждого оленя изнутри и заменив корнями нервную систему, а листьями - рога. У всех оленей на самых новомодных и прельстительно зеленевших растительных рогах повсеместно прорастали раскидистые плодовые связки. Зато теперь этим благовидным северным зверям вовсе не было никакой необходимости питаться скудным северным мхом. Ведь они всегда могли покушать бананы!
Кроме того, ко времени прибытия на Чукотку наш алхимический Звездочёт обнаружил и кое-какие изменения собственного здоровья. Каждое утро он просыпался теперь в кожистом коконе из прочных и склизких травянистых волокон, источавших сильный и своеобразный банановый аромат. Постепенно учёный начал замечать, что теряет собственный волосяной покров, а всё тело его начинает понемногу лосниться и покрываться воскоподобными наслоениями.
А недавно местный чукотский врачеватель поставил Звездочёту диагноз: «Обананивание головного мозга, однако. Трансферически обусловленное, нейромиметропно локализованное». Означать это могло только одно: Звездочёт постепенно становится сам себе злейшим врагом - бродячим бананом инопланетян, пришедших с другой оборотной стороны неба во время проведения ритуала алхимического очищения и посвящения. Мозг постепенно становился белой углеводной мякотью, а по ночам уже начали появляться банановые мысли и сны. В такие моменты Звездочёт особо остро ощущал своё ноосферно-хтоническое объединение разума с себе подобными Единобананцами, которых оказалось в обществе гораздо больше, чем он раньше мог бы себе представить даже в самых радикально смелых фантазиях, а волны пассионарности неминуемо и асинхронно накатывали, передавая в дар объединённому пальмовому сообществу всё новые и новые формы, методы и действенные способы реально стать ходячим растением.
В конечном итоге, так уж получилось, что случайно вышедшие из запредельной проекции инопланетные бананы полностью захватили мировое господство. Звездочёт же, в последние оставшиеся ему минуты перед тотальным мутационным обананиванием, произнёс свою вескую речь, отпечатавшуюся в вековой истории как гуманоидных, так и негуманоидных цивилизаций, витков их титанических взлётов, цветений и падений: «Если ты хочешь быть бананом, то действуй, как банан, думай, как банан, и чувствуй, как банан». После этой фразы Звездочёта практически сразу закопали, а из его фруктового склепа очень скоро проросло высоченное банановое растение.
Все думали, что его постарались вырастить пришельцы с обратной стороны неба. Да только неправда все эти россказни: оно само как-то выросло, вот так уж получилось. Но зато рассказ мой полностью правдив и заслуживает права стать одним из источников по истории становления в современном человеческом обществе всемирного Привлекательного Единобананства.