Лорхен

Коршуниха62
Жизнь - словно кино.

У старых супругов в этот день был выход на за пенсией. Работники почты давно предлагали им доставлять деньги на дом, но жена отказывалась, говорила, что у неё это повод для прогулки.
Как обычно, получив деньги, шли в магазины отовариваться. Наполнив капроновые сумки и пакеты-майки, они поднимались на пятый этаж, отдыхая чуть ли не на каждой ступеньке лестницы подъезда. Войдя в квартиру и бросив покупки в прихожей на пол, старики первым делом переодевались в сухую одежду, от хождения по отапливаемым магазинам от пота промокли до нитки. Немного отдохнув, раскладывали продукты по своим местам. Потом у каждого свои интересы. Муж читал техническую литературу - о новых свёрлах, дрелях, гайках,  болтах, паяльниках и о многом другом. Сейчас его интересовала технология сварки, которой увлекался старший сын, приезжавший из столицы после рабочей недели. Двухкомнатная квартира была  похожа на заводской склад: на столах красовались, пока не увезли в гараж,  маленькие станки - токарный, фрезерный, сверлильный, а так же приборы, электрические инструменты. на стене на самодельных полках коробки с платами и дргой  электронной мелочью. Всё это не лежало без дела, отец с сыном своими руками могли сделать очень многое, например, ремонт машин любой сложности, благо сын освоил все виды сварки, сварочные швы получались тонкие, чистые, как у профессионала, разбирался в двигателях. В общем, кто занимается  техническим творчеством, тот знает, что кажущийся беспорядок в доме - это состояние незаконченного творческого процесса, цель которого - ожидание новых результатов. Хозяйка с уважением относилась к занятиям мужчин, поэтому мирилась с квартирной экзотикой.

Ругаться она не умела, у неё не было на душе ни капли зла, да и где ему быть, если рот не закрывался от песен. Она обычно в пол-голоса пела на кухне во время приготовления еды. Поводом мог стать принесённый мужем букет самых любимых  полевых цветов, сорванных вблизи гаража, или приятное воспоминание.
Женщина знала так много песен, что могла бы петь сутками, не повторяясь. Она росла в деревне после войны на приволье лугов, лесов и полей, и весь этот простор, ширь, высота бездонного синего неба каким-то живительным музыкальным потоком вливались в её душу, словно были частью природы, а с нею ничего не поделаешь.

Репертуар был непривычным  для простой любительницы пения - от народных деревенских песен до отрывков из опер, оперетт и даже из симфонических произведений знаменитых классиков, с творчеством которых знакомилась по радио. Может, у неё и был какой-то талант, о котором не подозревала, но нигде не училась, в артистки не стремилась, пела, как птица, для себя, в зависимости от настроения.

С этим муж и сын тоже смирились, как и она с их техническим творчеством, не обращали внимания на бесконечные звуки, доносившиеся с кухни. Правда, чем старше становилась «артистка», тем реже и менее продолжительно звучала музыка. Кто-то может подумать, что даёт знать о себе возраст, но это не верно. Уйдя на пенсию, после тридцати лет работы в редакции корреспондентом районной газеты, она не могла жить, не написав за день ни строчки, - отводила душу в интернете, писала мемуары. Каждый новый читатель заменял ей гонорар, которого в»паутине» не бывает. А уж если в рецензии объявится единомышленник, сверстник, это пробуждало воспоминания молодости, когда лучшие моменты хочется пережить заново. Наверное, здесь нет никакого открытия, так думают многие. Недавно один знаменитый дирижёр в день своего зрелого юбилея сказал: « Я дожил до такого возраста, что меня не интересует будущее, я живу прошлым». Вот и сегодня, отдохнув после прогулки, женщина взяла в руки планшет, чтобы встретиться с новыми читателями её произведений. От одной рецензии на свои мемуары её словно обдало жаром, бледные щёки загорелись румянцем: то ли в шутку, то ли всерьёз читатель назвал её не по имени, отчеству, а сказочным словом - Лорхен. Когда-то её так называли в школе одноклассники. С тех пор прошла целая эпоха.

У них в сельской школе в сталинские времена наряду с русской литературой изучали зарубежную литературу, которой, по-моему, в настоящее время нет в школьной программе, но тогда ставилась задача воспитания образованного человека, а не какого-то серого обывателя. На летних каникулах ученики читали хрестоматию по зарубежной литературе. Книга была очень толстая, всю не прочесть, но Шекспир, Гейне полюбились всем. Может, потому, что герои их произведений в чём-то были близки советским школьникам, у которых  пробуждались первые чувства. Скрывая свои симпатии, девушки и юноши иронизировали друг над другом, стали здороваться за руку, ни с того , ни с сего кто-то начинал на перемене цитировать Шекспира: «Прекрасное - прекрасному,- сказала мать Гамлета, бросая на гроб Афелии цветы». Завораживала лирика Гейне, особенно песня о Лорелее, прекрасной девушке, которая сидит на скале у берега Рейна, чешет волосы золотым гребнем и, как соловей, поёт грустную песню. Все, кто плыл по  реке на лодках, слушали чудесную песню, забывали об осторожности, и разбивались о скалы. Несмотря на такое  грустное окончание баллады, мальчикам нравилась Лорелея как символ женской красоты. Рядом с ними за партой сидела сероглазая русоволосая девушка с длинными косами.
Когда она выходила к доске отвечать урок, щёки её загорались румянцем, глаза блестели,  столько было очарования в её облике, что парни переставали слушать ответ, а мечтали о чём-то своём. Одевалась она беднее своих подружек, мать-вдова фронтовика одна растила троих детей, жили в нужде, питались скудно, в доме не было лишнего куска хлеба, чтобы взять с собой, а картошку в школе было стыдно есть. Её угощала хлебом соседка по парте Вера, у неё брат работал в городе на заводе, получал деньги и в семье могли покупать хлеба вволю. Девушку звали Лора. После знакомства с творчеством Гейне мальчики стали её называть Лорхен. Она смеялась, воспринимала это как очередную шутку, и только спустя годы поняла, насколько чисты были в своих помыслах одноклассники: суффикс хен в немецком языке обозначал ласкательный смысл, то-есть, Лорочка.

Одно слово Лорхен из рецензии пробудило такие чувства и воспоминания молодости, что она легко и свободно запела: «Аимбра, ты город студентов. Ближе нет тебя и краше. Мы позабудем не скоро свет из окон старых башен. Там до утра мы плясали под луной, фадо фадильо любимый танец мой. В нём радость жизни в этом танце бесшабашном, он связан с первым, самым лучшим чувством нашним». Старушка устроила такой необычный концерт, что муж, изучивший за совместную жизнь весь её кухонный репертуар, с удивлением спросил: «Откуда у тебя такие песни?» «Неужели не знаешь? Это же песни аргентинской певицы Лолиты Торрес, главной героини фильма «Возраст любви». По-моему, в 1954 году у нас показывали этот музыкальный фильм. Всех покорил необыкновенно красивый голос артистки, полюбились песни, их распевал весь Советский Союз». Ответив на вопрос мужа, Лорхен перешла к другой песне - о любви, и возраст здесь не при чём - однажды пережитая любовь остаётся ярким воспоминанием на всю жизнь. «Если ты в глаза мне глянешь, и тревожно мне и сладко, если ты вздохнёшь украдеой, мне печаль твоя видна. Если руки мне целуя, ты шепнёшь одно лишь слово, жизнь отдам и не спрошу я, для чего тебе она».

С новым зарубежным репертуаром, обогатившим её чувства, Лорхен после окончания культпросвет училища приехала в село работать библиотекарем. Библиотека располагалась на верху в двухэтажном кирпичном здании под одной крышей с сельским советом. Вблизи привлекал внимание деревянный клуб, обсаженный липами, где всегда было полно молодёжи, приходившей в кино, на танцы, в кружки художественной самодеятельности. В центре этого ансамбля красовалось величественное здание старинной церкви без крестов, которую колхоз использовал под зерновой склад.
 
Стояла жара , в колхозе была горячая пора жатвы зерновых. Коллектив областного драмтеатра решил отметить своим концертом тружеников села. На дощатой сцене, построенной на поляне перед церковью, выступали артисты с водевилями Чехова. Во время игры в спектакле артисты бросали взгляды на публику. Перед сценой на траве сидели уставшие комбайнёры, старые и молодые, от их рубах, осыпанных мякиной, исходил неповторимый  «вкусный» запах хлебного поля, а далее сидели и стояли старушки, деды, школьники, молодёжь.

Лорхен пришла на концерт с опозданием и пристроилась сзади, в отдалении от основной массы зрителей. В красном сарафане с рисунком в виде белых точек, с длинными косами она хорошо смотрелась со сцены, походила на какую-то диву. «И скучно, и грустно, и некому руку пожать», - сказал подошедший молодой человек из актёрской труппы и протянул для приветствия руку. Ладонь девушки из сельской местности от физической работы была сильной. «Такими руками хорошо играть на пианино», - заметил незнакомец. Он наклонил голову, взял её руку в свои руки и поцеловал, что выдавало его интеллигентность и хорошее воспитание. Лорхен не относила себя к представителям отжившего дворянства, не могла допустить, чтобы ей, как аристократке, униженно целовали руки. Дикарка взмахнула рукой и ударила любителя нежности и дворянского этикета по лицу. Незнакомец с непониманием молча ушёл в свою сторону.
 
Слямзил? -  прокомментировал  сцену незаметно подошедший с велосипедом высокий сероглазый парень атлетического сложения. «Подсматривать нехорошо». «Да я случайно здесь, шёл записаться в библиотеку, а вас там нет». Наиёк был критический -  об её отсутствии на рабочем месте в рабочее время, поэтому девушке пришлось объясниться: «Все люди на концерте, почему библиотека должна работать? Вы подождите, когда концерт закончится, я потом вас запишу читателем». «Спасибо. За это я вас приглашаю сегодня в кино. Правда, фильм аргентинский, не новый, но хороший, про любовь, всё кино поют».
Заполняя читательский формуляр, Лорхен решила, что парень перспективный, работает в городе на стройке каменщиком. учится в десятом классе вечерней школы. И закрутилась любовь: ежедневные свидания под луной, поездки в райцентр или в областной центр на концерты, спектакли, массовые гуляния. А как они в клубе вальс танцевали красиво, партнёрша словно плыла по воздуху, все восхищались парой, сравнивали с артистами кино. Оба собирались поступать в институты. В общем, дружба укреплялась, влюблённость переходила в высшую стадию, когда уже не могли жить друг без друга.

Однажды Лорхен, словно что-то почувствовав,  сказала: «Имей в виду, я очень строго подхожу к нашим отношениям. Если ты мне изменишь, даже взглядом, забудь, что между нами было». Но Толик этим словам не придал серьёзного значения, и дёрнуло его сказать: «Я завтра не приду, мне нужно идти на станцию встретить одного человека. Соседка попросила, к ней приезжает племянница из Москвы».

Лорхен была оскорблена предательством друга, тут же нашлась с ответом: «Ко мне не приходи ни завтра, ни послезавтра, никогда,ты мне никто». Толик оправдывался: «Ну что ты из мухи слона раздула? Сейчас я каменщик, а если стану генералом, ты простишь?» «Настоящая любовь не зависит от звания. В жизни всякое может случиться, я не верю, что ты поддержишь меня в минуту испытаний». Она молча уходила от него, не разрешая ни обнять, ни поцеловать.


Ей было больно от того, что жених оказался ненадёжным, не таким, о котором мечтала. После размолвки он каждый вечер приходил к хозяйке, у которой библиотекарша снимала квартиру, заводил разговоры на разные темы, просил: «Не молчи. Скажи хотя что-нибудь». Не выдержав упрашиваний, она нарушила молчание, но сказала то, что парню не давало никакой надежды на восстановление прежних отношений. Ей пришло на ум стихотворение одной современной поэтессы: «Посмотрю, какой ты милый, замечательный какой. Нет,  не даром полюбила, потеряла я покой. Только ты не зазнавайся, не смотри так с высоты, милый мой, не улыбайся, не один на свете ты. Ну а так то, много разных, много, милый, есть таких, хорошо ещё,
 мой славный, что и ты - один из них».

        Часть вторая

У каждого молодого человека есть своё понимание личного счастья, одни его находят где-то рядом, другие  едут на поиски в тридевятое царство. В советской стране оно могло находиться на Всесоюзной ударной комсомольско-молодёжной стройке. Так Лора, оставив поэтическое имя Лорхен в родных местах, оказалась в Сибири. Её местом работы стал строительно-монтажный поезд по укладке железнодорожных путей. В бригаде трудилось шестнадцать девушек - русские, украинки, татарки, одна еврейка, белоруска, все образованные, после десятилетки, Таня и Тоня с незаконченным высшим образованием.

 Лариса гордилась, что взяла в руки шпалоподбойку, лом, кирку, лопату,  большие рабочие рукавицы - верхонки каждый день стирала и гладила,  пока над ней не посмеялись опытные рабочие. Новенькой совсем не было тяжело таскать пудовую работающую от электричества шпалоподбойку и уплотнять её толстым широким лезвием гравий под шпалами. До них основную и более тяжёлую часть работы выполнили парни, которые с помощью бульдозеров и другой техники произвели отсыпку полотна, уложили рельсы, шпалы, насыпали гравий. И так метр за метром продвигалась дорога от сопки с месторождением железной руды к горно-обогатительному комбинату.


Женская бригада набралась такого опыта в работе, что её отправили в командировку в знаменитый Братск, где предстояло пустить через плотину ГЭС  первый пассажирский поезд. У девчат была задача навести, как говорили, марафет на уже подготовленных путях, исправить мелкие недостатки.

 Каждый день работа напоминала праздник, не утомляла физически натренированных девчат, забот никаких, все питались в столовой, где кормили недорого и вкусно. Из бытовых удобств у них была даже горячая вода - напротив товарных жилых вагончиков почему-то часто на рельсах стоял паровоз «Овечка». машинист которого по-свойски давал обитателям вагончика горячую воду, которую носили в вёдрах, устраивали баню в укромном месте на поляне, девушки сияли чистотой от мягкой ангарской воды.

В те времена у молодёжи была неимоверная страсть играть в волейбол. Собирались после работы или в выходной. Площадка с натянутой сеткой находилась перед мужским и женским вагончиками. В команде ребята играли против девчат.

Однажды после игры в волейбол, Лариса пошла в вагончик, чтобы прослушать на проигрывателе «Венгерские танцвы Брамса», пластинку купила в местном магазине по сниженной цене. От музыки её оторвала армянка Женя»: «Пойдём познакомлю с парнем из соседнего вагончика, он сидит на ступеньках и вырезает ножом шахматные фигурки. Занимается фотографией. Служил в Венгрии во время заварухи».

Почему бы не познакомиться? Друга у неё не было. Ещё не зная молодого человека, она прониклась к нему жалостью из-за того, что он, её ровесник, а  уже был на войне.

Лариса пошла знакомиться. Парень был высокий, стройный, черноглазый, с густым чёрным чубом. В его присутствии всегда смеялись - из него так и сыпались анекдоты. Мог он говорить на серьёзные темы: о прочитанных книгах, о статьях из научно-популярных журналов. Такой парень не мог не понравиться, они стали друзьями.

В воскресенье оганизовали культпоход. Женя, Лёша, Лариса, Виктор пошли изучать окрестности Братска, историческое название этого места было станция Осиновка.

Недалеко от вагончиков на самой верхней точке сопки находилась геодезическая вышка, с которой когда-то проводилась топографическая съёмка местности для будущего грандиозного строительства ГЭС.

 Для Ларисы это было первое свидание, к которому она тщательно подготовилась: сходила в парикмахерскую, где ей покрасили брови и ресницы, взяла у подруги напрокат блузку, которая шла к её лицу. Купила кожаные белые босоножки на среднем каблуке, но дорогая обувь подвела. Кожанаые подошвы босоножек скользили по траве, как по льду, девушка падала,  поднималась, держась за длинную траву, и снова падала. Виктор не мог спокойно смотреть на эти мучения, он схватил Ларису в руки и понёс в гору. Девушка была хотя выше среднего роста, но худощавая, не тяжёлая, нести её бывалому солдату было не трудно. И за работу он взял не много - объятия и поцелуи.

Поднявшись на настил конусообразной вышки, осмотрели ГЭС, город, убегающую вниз и во все стороны тайгу. О популярности сооружения говорили автографы на толстых брёвнах, которые оставили для истории побывавшие здесь Саши, Маши, Иваны, Зинаиды, Сергеи, Андреи и многие другие. Виктор тоже вырезал перочинным ножом своё имя и Ларисино. Потом были разговоры, фотосъёмки, крепкие объятия и жаркие поцелуи.

Историческим событием  стала встреча первого поезда, прошедшего над Братским морем через плотину ГЭС. На перроне вокзала яблоку негде упасть, счастливые и радостные лица строителей, каждый из них гордился тем, что вложил в общее дело частицу труда, приблизил праздник. Ожидавшие не сводили глаз с плотины, с облегчением выдохнули: «Прошёл!» Поезд Лена-Москва медленно подъехал к станции за пассажирами, любители острых ощущений, как герои, сидели на крышах вагонов, тепловоза, кричали что-то вроде «Ура!» и махали руками. Постояв положенное время, поезд продолжил свой путь в Москву, до которой оставалось не меньше шести тысяч километров.

Выполнив задания, командированные строители разъезжались по своим местам. Жаль было расставаться, не успев как следует познакомиться. Но для любви ещё оставались танцы, целая ночь свиданий,  которая для некоторых могла стать судьбой.

Таких танцев, как в Братске, нигде не сыскать: луна, музыка
 молодёжи - не протолкнуться, тучи комаров, вместо веера у девушек в руках веники розовых цветов Иван-чая. росшего здесь в изобилии.

После окончания танцев Виктор и Лариса разговаривали до утра на разные темы, но ни слова не было сказано о продолжении отношений. Виктор передал девушке заранее написанный листок буммаги и сказал: «Здесь адрес моего брата. Через него ты можешь найти меня. Я уверен, что мы с тобой снова когда-нибудь встретимся, мне об этом говорят звёзды».

Лариса ждала большего, не понимала его поведения на последнем свидании. Приехав на свою стройку, думала о нём днём и ночью, ждала писем, но их не было. Потом произошёл случай, который заставил забыть все прежние радости жизни. В конце августа женская бригада заканчивала рыть траншею под фундамент вокзала, которая обрушилась и засыпала рабочих. Ларису с тяжёлой черепно-иозговой травмой, в бессознательном состоянии увезли в больницу. Её спасла молодая врач - хирург Агнеса Фёдоровна. Через пол-года, проведённые на больничной койке, она начала ходить, встречаться с подругами, привыкать к своему новому образу - инвалида. Наперекор трудностям, почти потеряв зрение, она заочно окончить университет, получила  специальность журналиста. О принце не мечтала, но очень хотела проверить, выдержит ли испытания её дружба с Виктором. Между ними не было никаких обязательств, всего лишь несколько встреч. Но зато каких ярких, незабываемых! Девушка написала письмо брату, который переслал его Виктору, Ответ получила быстро, Узнала, пока она болела, училась, её друг оставался холостяком, разъезжал по сибирским стройкам, добрался до Приморского края. Звал к себе. Долго не решалась ехать, не зная, как он отнесётся к переменам её внешности. После смерти матери вернулся из тюрьмы брат, стал угрожать и требовать деньги на выпивку, решила лететь в дальние края. Получив согласие, Виктор прислал невесте деньги на билет на самолет, обещал встретить.

Он приехал на поезде из города А. во Владивосток. В аэропорту самолёт из Москвы приземлился, пассажиры вышли, огромное лётное поле опустело, а Ларисы всё не было, она медлила, страшась первых мгновений встречи. Наконец, он увидел девушку в белом платье спортивного покроя, её фигура напоминала изящную статуэтку. Но что стало с лицом? Один глаз потерян, другой парализован, щека с мало заметными остатками парализации? Но это была его Лариса из Братска, и при недостатках оставалась красивой и привлекательной. Ей он показался постаревшим, может, потому, что был острижен наголо, спасаясь от непомерной приморской жары, которая особенно ощущалась на заводе среди станков, где он работал. В эту минуту они оказались в такой ситуации, что назад хода не было, обнялись, поцеловались и поехали к себе домой. У него была отличная большая комната в семейном общежитии.

Что было дальше, не поспешил ли Виктор с приглашением Ларисы? Ведь могли быть насмешливые взгляды бывших подруг, осуждение, вмешательство в чужую жизнь - ему  всё предстояло пережить! А что было дальше? Смотрите начало этого произведения.
 
П.С. Родителям позвонил из Москвы младший сын Матвей, сказал: «Мы с Мариной решили обвенчаться. Приедем к вам с детьми. Купите иконы Спасителя и Девы Марии и благословите нас».