Гл.5
Середина весны в Приморском крае, это ещё не есть весна.
Снежный покров, правда, уже начал постепенно сходить и, возможно, солнце стало более ярким, но всё равно всюду чувствовалось присутствие зимы. Особенно в тайге.
Заморозки не отступали и видно поэтому лес оставался почти не тронут всё более настойчивыми апрельскими оттепелями.
Что мне пришлось пережить, впервые познакомившись со здешними красотами, даже не буду пытаться объяснить, просто слов таких не найдётся.
Пред нами встало божественное великолепие всего окружающего нас. Захватывало дух и кружилась голова.
Вчера, промёрзший до костей и уставший от длительных переездов, я краем глаза смотрел на тайгу, в основном преобладающую хвойными, но сегодня у меня в запасе много времени и желания тоже, чтобы со всей внимательностью оценить этот, поистине прекрасный край!
Такого снега я никогда больше нигде не видел и, уверен не увижу, даже у нас в деревне. Девственно белая, искрящаяся накидка окутывала деревья с кустарниками и их подножия.
Снег был настолько белым, что от подобной белизны невольно резало глаза.
Очнувшись от первых впечатлений, я с удвоенным вниманием осматривал и фотографировал всё вокруг.
Попадались редкие птицы, название многих мы не знали, а вот из животных повезло заснять белку, но это ведь только начало!
Зато, сколько душе угодно можно любоваться и снимать остроконечные тисы, дубы, встречающегося на пути - красавца корейского кедра или лиственницу с ясенем, а то и дикие плодовые: яблони, груши, абрикос и даже тутовые.
Почти на всех деревьях, особенно с северной стороны, мы могли наблюдать зелёный бархат растущего мха.
Чем глубже заходили в тайгу, тем чаще попадалось настоящее королевство крупных древесных лиан со своеобразным переплетением, образующим естественные обворожительные своды.
По всей видимости, лианы сохранились ещё с третичного периода и теперь я благодарен ледникам, что сюда они не добрались.
Несмотря на чарующую и притягательную благодать, состояние моё нельзя было назвать превосходным.
Я помнил, зачем здесь Гарринча и его подельники. И если они нанесут урон местной фауне, то себя я тоже, несомненно, посчитаю участником содеянного, потому что прилетел вместе с ними.
Наконец, Гарринча объявил привал, а сам поднёс к глазам бинокль и долго разглядывал ближайшие горы.
Как я понял, что увиденным он остался доволен. Уже в домике Гарринча сказал:
- Как минимум два-три дня нам нечего там делать.
Бублик и Дохлый молча ждали продолжения и только я спросил:
- Почему?
- Тигрица сегодня завалила косулю. Я был свидетелем, как она затаскивала её в логово, поэтому в ближайшие дни ей незачем покидать убежище.
- Из-за этого и просто так нельзя прогуляться по лесу? - допытывался я.
- Нельзя. Зачем лишний раз светиться?
В последующие дни я вновь и вновь пытался отговорить Гарринчу от задуманного, но мои попытки не увенчались успехом. А последний раз Гарринча грубо прервал мою речь:
- Да ты хоть знаешь, что со мной будет, если я передумаю?
Я замолчал и долго не разговаривал с ним.
Но вечером Гарринча попросил:
- Тоха, ты у нас грамотный, расскажи о тиграх.
- Чего это вдруг ваша особа заинтересовалась ими? - продолжал обижаться я. Но потом подумалось, а может, начинает жалеть о таком варварском мероприятии? И поведал то, что когда-то прочёл в библиотеке.
- Здешний тигр, Гарринча, имеет аж три названия: Амурский, Уссурийский и Дальневосточный.
И тут я решил поумничать:
- На латинском - Panthera tigris.
После этих слов и Бублик с Дохлым остались под впечатлением. А я прочистил горло и добавил:
- Занесён в Красную Книгу. Его в природе не насчитается даже тысячи особей.
Бесполезно. Их это не задело.
- Длина тела, - старался я напугать. - до четырёх метров, а рост больше метра. Вес же достигает трёх центнеров.
- Ни хрена себе! - оживился Бублик. - Это ж сколько ему надо сожрать, чтобы нарастить такое тело?
- Десять килограммов мяса ежедневно. - подсказал я.
Бублик долго вслух удивлялся "прожорливости" тигра, а у меня не было больше желания продолжать.