Декабрьская позёмка понемногу заметала грубо сколоченное крыльцо строительного вагончика. Славе Дееву не хотелось выходить в холодную темноту и расчищать снег. «Утром уберу!»- решил он и больше об этом не думал, а думал он последнее время больше о том, как и где подзаработать, чтобы семья могла свести концы с концами.
На дворе стояли «лихие девяностые» и всем было несладко, а уж тем, кто лишился работы – вдвойне. В родной автоколонне Славку сократили сразу же, как СССР прекратил своё существование и образовался СНГ – «Спаси нас, Господи!». Днём он таксовал – выручала старенькая «копейка», а ночью работал сторожем. Сейчас он охранял строящийся двенадцатиэтажный дом. Судя по темпам, дом будет сдаваться в двадцать первом веке, хорошо, если в первой половине. Так что, с этой работой у него пока всё в порядке.
Дверь вагончика резко открылась и, вместе со снегом и морозом, ввалились два сержанта патрульно-постовой службы. Старые знакомые – Петька и Федька. После того, как милиционерам стали выдавать форму нового фасона: тонкие куртки-разлетайки и штаны, типа сатиновых, которые в сочетании с высокими кирзовыми ботинками, отдалённо напоминающими берцы, выглядели по-клоунски, Слава над ними постоянно посмеивался: «На вас без слёз не взглянешь, служители правопорядка! Такая форма зимней считается во Вьетнаме».
Так что в зимнюю морозную ночь два сержанта тёплый вагончик Деева никак не могли миновать, да и по долгу службы они были обязаны проверять, как сторож стройку охраняет.
- Здорово, Злодеев! – приветствовал Славика Пётр, он был помоложе и пониже ростом.
- Здорово! – Деев поднялся с лавки, где так удобно лежал на овчинном полушубке.
- Солдат спит – служба идёт! Ещё не все бока отлежал, сторож?
- Нормально! Проходите. Все менты – мои кенты! Может, чайку?
- А не откажемся!
Пётр и Фёдор уселись на лавку, сняли шапки и перчатки. Пили чай, разговаривали за жизнь. Прошло около часа, собирались уже уходить, когда услышали с улицы возбуждённые голоса. Совсем рядом с вагончиком неизвестные о чём-то громко спорили. Всех слов было не разобрать, но спор шёл о каких-то колёсах. «Почему мне одно? Почему одно?!» - возмущался самый громкий голос.
- Петро, а ну за мной! – Фёдор поднялся со скамейки и наряд ППС бесстрашно шагнул в ночную тьму.
Через пять минут затащили в вагончик трёх бомжей, четыре колеса от «Жигулей» и ржавые санки.
- Ого! – Славик даже присвистнул. – Вороне как-то Бог послал кусочек сыру!
Старший патруля приступил к допросу:
- Рассказывайте: кто такие? Откуда резина? – Фёдор достал из планшетки бумагу. Сел за стол. Бомжи стояли в углу вагончика. Петр взял табурет, сел у выхода. Бомжи молчали.
- Не будете говорить, сейчас по рации машину вызову. Отвезут в обезьянник. Там дубинками отходят, и всё расскажете.
Один из задержанных, повернулся к друзьям, что-то буркнул, утёр нос красным от мороза кулаком без рукавицы и заговорил:
- Я художник, снежные фигуры делаю у дворца культуры имени Шолохова, а они мне помогают. А вообще мы грузчиками работаем. Документов у нас нету. Они у хозяина на рынке. Можете проверить, мы не врём.
- Резину где спёрли?
- Мы не спёрли. Она лежала во дворе. Ну, мы и взяли.
- Так, будете врать, оборвыши, я сейчас сам вас начну дубинкой окучивать! – Федя пристукнул кулаком по столу.
- Мы скажем, начальник, только подписывать ничего не будем.
- Говорите! Там посмотрим, что вам подписывать, а что нет.
- А если скажем, отпустите? – спросил «художник».
-Не торгуйся, калдырь, не на базаре! Не испытывай моё терпение!
- Ну, в общем, сняли мы их с «Жигулёнка», но подписывать не будем. Хоть убивай, начальник!
- Где? На какой улице стоял «Жигулёнок»?
Бомжи назвали место. Сержанты переглянулись. Это был не их район. Это была территория соседнего Краснознаменского района.
- Чего-же с вами делать, ворюги? – Фёдор смотрел на Петю. Тот на Фёдора.
- Отпустите нас! Не жрамши мы с утра.
- Ну, учитывая чистосердечное признание и раскаянье… - Федя снова посмотрел на Петю. – Давайте! Чтоб духу вашего здесь не было!
- Спасибо, начальник! А саночки свои можно мы возьмём?
- Забирайте свои санки и ушлёпывайте!
Бомжи быстро выкатились из вагончика. Зашли за угол строящегося дома. Увидели вход в подвал. Сорвали пробой. Вытащили ящик с гвоздями, поставили на саночки и продолжили путь.
Но это был не их день, вернее ночь. Уже через полчаса они сидели в опорном пункте милиции и рассказывали участковому инспектору – старшему лейтенанту Ширяеву – где они взяли ящик с гвоздями. Участковый имел больший опыт общения с подобной публикой, чем сержанты ППС, а потому он узнал и то, как они сняли жигулёвскую резину и у кого оставили.
Ширяев доверил охрану трёх бомжей своему коллеге лейтенанту Иванову. Сказал, что скоро будет и уехал.
Когда бомжи покинули строительный вагончик, сержанты стали думать, что с колёсами делать?
- Тебе два и мне два! – рубанул Петька. Славка хмыкнул.
- А Злодею? – спросил Фёдор. – Сколько раз он нас выручал!
- Мне одного хватит, - сказал Славик, - а то у меня на «жучке» запаска совсем лысая. Так, для понта вожу.
- Ну, а три – на двоих как делить? – забеспокоился Пётр.
- А вот сейчас, кто короткую спичку вытянет, тому одно колесо достанется, - Фёдор уже протягивал зажатые в руке спички.
- Ха! – возмутился Петя, - да у тебя всегда все короткие вытягивают!
В это время дверь вагончика распахнулась, вошёл незнакомый старший лейтенант милиции. Поздоровался. Представился.
- Ребята, я участковый Краснознаменского РОВД. На моём участке три калдыря «Жигулёнок» разули. Вы их часом не встречали? – а сам уже в угол смотрит, где резина стоит.
Федор посмотрел на Петра. Тот на Фёдора. Вздохнули.
- Повезло тебе, лейтенант! Вот она резина, забирай.
- Спасибо, ребята! Я письмо вашему начальнику напишу с благодарностью за оказанное содействие.
- А вот этого, вот, не надо! Мы не ради наград соседям помогаем.
- Ну, хорошо. Как скажете. До свидания!
Старлей забросил колёса в УАЗик и укатил.
Деев расхохотался, упал спиной на лавку. Заложив руки за голову, продекламировал:
- На ель ворона взгромоздясь, позавтракать уж было …
- Молчи, Злодей! Как с твоего вагончика патрулирование начнём – так обязательно всю смену непруха! – Фёдор застегнул планшетку. Хлопнул ей по столу. Надел шапку. – Пошли, Петруха!
Милицейский наряд продолжил патрулирование по студёным декабрьским улицам.
Когда старший лейтенант Ширяев зашёл с колёсами в опорный пункт, задержанных там уже не было, зато рядом с Ивановым сидел краснолицый, нос пятачком, майор Сорокин – заместитель начальника отделения участковых инспекторов.
- А где мои бомжи? – спросил Ширяев, озираясь, как будто они могли спрятаться за занавесками.
- Отпустил я их, - майор пил чай в прикуску с карамельками. - Чего с ними возиться из-за ящика с гвоздями? Вонь одна.
- Так они четыре колеса с легковушки сняли! Вот, я их уже нашёл!
Майор отставил кружку с чаем.
- Уже нашёл?! Это ты молодец! Все четыре колеса… - Сорокин почесал подбородок. – А нас трое…