В ВЫБОРЕ ПУТИ Я НИ РАЗУ НЕ УСОМНИЛСЯ…
Местное отделение Союза художников России богато талантами. Это особенно видно на многочисленных выставках, проводимых в нашем городе. Нам искренне жаль, что не вошло в традицию среди нашей элиты посещать подобные мероприятия. Уверен, они получили бы массу положительных эмоций и от лицезрения произведений искусства, и от общения с их творцами. А пока вы можете пообщаться с ними заочно, если, конечно, вы держите в руках очередной номер журнала Inside. В нем мы поговорим с художником пейзажистом Сергеем Небесихиным.
- Сергей Викторович, вы представляете в Сергиево-Посадском отделении Союза художников довольно большой сегмент художников пейзажистов. Как вы считаете, в чем отличие именно вашего творчества в данном жанре?
- Все художники отличаются друг от друга. Пусть даже они работают в одной манере. Например, когда-то сложно было отличить манеру письма, скажем, Левитана и близких к нему художников. Но каждого из них отличал, как и учеников в школе, свой индивидуальный почерк. Писали как бы об одном и том же. И одними и теми же чернилами. Или красками. А почерк был разный.
То есть, первое, что отличает в данном случае меня, как художника, - это индивидуальный почерк. При этом я не берусь утверждать, что у меня присутствуют еще и какие-то свои, идеологические, отличия от моих коллег. Мы все пишем в одном ключе. Но лично мне всегда хотелось вместить в пейзаж не просто красивый кадр, который я увидел и которым восторгаюсь, но еще и образ – то есть, квинтэссенцию всего того, что я видел, что пережил за всю свою полувековую жизнь.
- Пейзаж – это…
- Традиционная живопись, к которой относится и пейзаж, состоит из многих составляющих – это и рисунок, и пластика, и форма, даже формализм в какой-то степени, это и воздушная перспектива, грамотное построение структуры самой работы…
- Но это техника. А душа?
- А душа – это то, что дано Богом. А иначе как? Тогда это будет чистое формотворчество.
- Для меня лично деревенский пейзаж – это знак тождества Родине. Страна – это не Москва, не большие города – а традиционная русская деревня, с ее пейзажами, с ее природой, с ее бытом. А для вас?
- Поскольку я деревенский житель и жил с рождения до 12 лет в деревне на Урале, то это осталось во мне навсегда и, конечно, сформировало меня, как художника.
- Пейзажи пишут не только художники, родившиеся на селе, но и родившиеся в городе. Наверно, они воспринимают одну и ту же природу по-разному?
- Безусловно. Деревенский человек воспринимает природу изнутри, а городской как бы видит ее красоту снаружи. Но если он человек талантливый, если у него есть душа, она проникает во все, независимо от того, где кто родился. Если человек любит свою страну, ее природу, он может запросто постигнуть все красоты деревенские и передать их на полотне.
- А как вы пришли к пониманию, что хотите стать именно художником?
- У меня папа рисовал. Он был директором школы, но рано ушел из жизни. Я его совсем не помню, потому что мне тогда был всего год от роду. Но я видел портрет матери, им написанный, и, возможно, именно это и побудило меня серьезно заняться живописью. И когда после окончания 8 класса передо мной встала дилемма выбора – или идти в следующий 9 класс, или поступать в художественный техникум, у меня спросили, кем ты хочешь быть, на что мои тело, душа и язык одновременно сказали: «Хочу быть художником». Я нисколько не сомневался, кем хочу стать. Был изначально во мне восторг перед природой, среди которой я жил…
- И ни разу не пожалели о своем выборе?
- Даже никогда не думал об этом! И я счастливый человек, потому что никогда не колебался в выборе своего жизненного пути, хотя, окончив техникум игрушки, отделение дизайна, я некоторое время занимался несколько иным видом творчества.
- А у кого вы учились?
- Я занимался у замечательных преподавателей: Г.И. Галактионова, О.Я. Штромбаха, И.И. Харченко, В.М. Соснова. Они дали мне очень качественное образование, за что я им по сей день благодарен. А после окончания техникума я был распределен на Александровский радиозавод и работал там дизайнером…
- Наверно, были какие-то успехи и на дизайнерском поприще?
- На заводе мне достался очень интересный проект, который был воплощен в Королеве, в Центре управления полетов. Там менялось оборудование, и нужен был дизайнерский проект оформления основного зала. Тогда главным в ЦУПе был космонавт Валерий Рюмин, и вот он специально приезжал к нам на завод. Мы пообщались, и так получилось, что мой проект ему понравился. И его воплотили в жизнь. Мне за него даже медаль на ВДНХ дали, затем его демонстрировали в космическом салоне во Франции. И еще дали 500 рублей (улыбается).
- В советские времена это были большие деньги.
- Огромные деньги.
- Дизайнер и художник – это, в общем-то, разные профессии. В дизайне вы даже медаль получили, а выбрали все-таки стезю художника…
- Дело в том, что зарабатывать на жизнь пейзажами сложно, а кормиться надо. Но пейзажи – это мое, это то, что требовала душа. Правда, я поучил не конкретное художественное образование, и нужно было как-то «образовываться», хотя, конечно, во время учебы было много часов и по живописи. Кроме того, я занимался у И.И. Харченко в живописном кружке и тоже много чего почерпнул там полезного, изучая технику старых мастеров и современных мастеров. Вникал во все очень углубленно. Даже тетрадка конспектов до сих пор сохранилась (улыбается)…
Другого пути, кроме как стать художником, я для себя не видел… Есть много примеров, когда человек говорит: хочу быть художником, заканчивает художественный вуз и все – для него этого достаточно! И у нас есть такие люди. А я хотел образовываться дальше. Мне не хватало знаний...
- А помогает ли образование утвердиться в своем выборе художественного пути?
- Если говорить абстрактно – для всех, то можно ответить так: есть гениальные самоучки, которые нигде не учились, и им этого вполне достаточно. А есть те, кто учится всю жизнь, а художниками так и не стали. Дело же не только в образовании – дело в таланте и в желании его развивать.
А потом что такое образование? Корень этого слова – «образ». То есть, образовываясь, ты создаешь образ. А что касается потом уже твоих предпочтений, как художника, - об этом говорят твои работы.
- А образование не давит ли на творческую личность? Ведь есть профессора, которые не только сами позаимствовали манеру письма у своих учителей, но и своих учеников заставляют творить в той же манере. Хорошо, если человек сильный и устоит перед таким давлением, но ведь кто-то и может и сломаться…
- Безусловно, в этом есть определенная опасность. Например, ученики Академии художеств учились у разных учителей, впитывая не только знания, но и манеру исполнения. Вот и получается, выходят художники из одной мастерской, скажем, Мыльникова – и все пишут работы в одной и той же манере. Великолепно пишут, но авторов друг от друга отличить невозможно.
- Великость – все-таки в индивидуальности.
- Безусловно. И когда после окончания института или академии художник выходит, и если у него, кроме багажа и умения рисовать, за душой ничего нет, то многие мучаются, не находя себя. Находясь под давлением этого образования. Давит конкретная мастерская.
Ну, а кто-то выходит, и через какой-то период у них получается найти себя. Оторваться от пуповины данного им образования.
Образование само по себе ценно, но им надо пользоваться, применяя на практике, используя в собственных поисках творческого пути. А не молиться на него как на фетиш.
- То есть, образование может кого-то «задавить», а кому-то и помочь найти свой путь.
- Именно так.
- Жанр пейзажа – востребованный жанр у массового любителя искусства. Но пейзаж пейзажу рознь. Если изображать то, что нравится неискушенной массе людей, то рискуешь скатиться в «ремесленничество» и потерять уважение коллег. Если будешь писать только то, что считаешь истинным искусством, рискуешь остаться непонятым и нищим. Возможен ли тут компромисс?
- Просто есть понятие коммерции – это сюжеты, пейзажи, какие-то состояния природы, которые наиболее трогают души низкообразованной (в смысле искусства) части нашей публики. Эти люди тянутся к искусству, не понимая его сути. Когда только образовывался Арбат, в том виде, каким он был в конце прошлого века, там такое выставлялось! Но скупалось скопом.
Человек обычно мыслит образами – ой, березка! А КАК она написана – ему и в голову не приходит. И человек не понимает, что подобная низкопробная поделка портит его вкус и ничуть не приближает его к пониманию искусства.
Что касается лично меня, да, и у меня был такой момент в жизни, когда я был вынужден зарабатывать деньги - во время учебы в институте. У меня уже была семья, и мне приходилось писать пейзажи «на потребу». На Арбат. И я понимаю тех художников, которым надо кормиться и они не наступить в это не могут. Правда, есть счастливые случаи, когда совпадает и спрос, и твое видение темы. Примеры – Левитан, Серов, все наши мэтры и классики. Все они были счастливыми людьми. Их покупали…
- Ну, а как лично вы решаете для себя подобные жизненные вопросы?
- Я стараюсь писать для себя, а не на потребу. Отчего страдала и моя семья, причем достаточно долго. Пока через несколько выставок я, наконец, ни стал востребованным. И с деньгами, слава Богу, стало полегче.
Как мне кажется, мне свойственно не выпячивать свое «я», а, наоборот, жить пониманием того, что я, как художник, еще не закончился. Можно сказать, даже еще не состоялся. Я верю, что у меня все впереди…