Живут же люди

               

   Ведомые  телевидением   входим в святая святых – квартиру известного художника Никоса Сафронова. Почему Никос, наверно в паспорте просто Николай, но раз ему так хочется, что поделаешь. Телевидение привычно врет: -Он никому не дает интервью, но только нам, первому каналу, эксклюзив, только ему не мог отказать. Квартира богата декорирована, можно  сказать роскошна, даже немного затмевает фигуру самого хозяина. Проходим несколько комнат и слышим тихий голос : - Вот самая любимая комната. Все уверены, что хозяин покажет туалет, но увы, вздох разочарования, входим в небольшую студию, где хозяин творит. Наш герой одет  не без изящества,  в рубашку и вельветовые брюки, знаете, с таким симпатичным рубчиком. Приветлив, но какой то домашности, открытости, нет и в помине. Естественно, ведь хороший художник, главное очень дорогой. Хотелось бы какой то задушевности, что ли. И рубашка странная, наверно сверх заграничная, из тех самых, которые и стирать не надо. Снял, хорошенько встряхнул, и порядок. 
Чуть поотдаль стояла картина, наполовину завешанная куском чистого полотна. Я подошел поближе. Это была Индира Ганди. Скромная, известная всему миру женщина, с печальными глазами, в которых казалось было всё: память о великом отце, достоинство и величие всего народа, понимание неизбежной  трагедии…
    -Понравилась?- художник подошел поближе.
    - Как Вам  удалось всё это увидеть? На остальные картины, после этой,  как то не хотелось  смотреть…
 Потом, когда все уходили, он внезапно крепко, и с каким- то воодушевлением, пожал мне руку.
    - Приходите еще, я буду рад.